Картер прошествовал мимо меня в одних боксерах и поманил рукой. Я специально немного задержалась, давая ему время снять последнюю одежду и скрыться за душевой занавеской, и только тогда вошла.

Этот засранец даже и не думал закрываться! Разделся, включил воду, и прежде чем залезть под душ, посадил пунцовую меня на стиральную машинку. На молнии, метаемые из моих глаз, он не обратил никакого внимания.

— Так вот, — начал он, — после изъятия видео в банке, мои ребята первым делом пробили номера машины. Как и следовало ожидать — машина в угоне, ее официальный владелец уже давно кормит червей в земле. Знаешь, о чем это говорит?

— О чем? — переспросила я, стараясь не смотреть на голого Картера. Не то, чтобы мне было неинтересно, наоборот, просто не хотелось, чтобы он видел мое повышенное внимание к его персоне.

— Твоих крышевателей прикрывает кто-то более серьезный, кто очень не хотел, чтобы на него вышли.

— Думаешь, они как-то связаны с теми людьми, что ходили за мной?

Картер на мгновение застыл, позволяя упругим струям воды просто стекать по телу. Я упорно старалась не смотреть на это, но глаза все равно не обманешь, они то и дело жадно исследовали красивое мужское тело, целомудренно останавливаясь на животе. Не надо считать меня монашкой, доселе ни разу не видевшей голого мужчины и дорвавшейся до него. У клановника действительно есть на что посмотреть, и это доставляет не только эстетическое удовольствие. И все же я не могу откровенно разглядывать его.

— Нет, я не думаю. Те, кто ходили за тобой, явно знали, кто ты и кому принадлежишь, — слово-то какое, я посмотрела на Картера с упреком, но он проигнорировал его, — а ребятки, разгромившие ваше ателье либо совсем не знали, на кого идут, либо действовали по приказу человека, к которому ты после нападения отправилась бы за помощью.

Подумаем логически, к кому бы я отправилась? Первым в моем списке все-таки значился сам Картер. Я наградила его внимательным взглядом, словно до меня только что дошло, кто виновник моих бед.

— Напоминаю, — клановник понял, к чему этот взгляд, — мне нет нужды пугать тебя и твоих подчиненных.

Следовательно, мне нужно подумать, кому есть нужда.

— Энайя? — предположила я.

Картер кивнул, наливая в руку шампунь и намыливая голову.

— Я не настаиваю на его кандидатуре, но уж больно правдоподобно получается — он передает тебе непонятный бизнес, чтобы посмотреть, как ты с ним справишься. Ты выбираешь определенную стратегию, раскручиваешь одно предприятие за счет других, у тебя все неплохо складывается. Но дед не хочет, чтобы ты забывала о том, кто твой покровитель, и напоминает о себе таким вот образом.

— Он должен быть уверен, что я пойду за помощью именно к нему, — добавляю я. — Но я ведь не пошла и даже не рассказала.

— Возможно, его устроил и такой вариант, он просто хочет посмотреть, как ты выкрутишься.

Ничего себе, выкрутишься. Если это все правда, то Энайя Дархау переходит уже все границы. Как это не прискорбно, но обрисованная Картером картина абсолютно в духе моего деда. Он никогда не отказывал себе в запрещенных приемах, даже предпочитал их игре по правилам.

— Наградил бог родственничками, — проворчала я.

Картер уже закончил водные процедуры и, отфыркиваясь от воды, потянулся за полотенцем. Тянулся через меня, опасно потрясая голыми телесами. Я судорожно выдохнула.

— И все же мне кажется, что он не хочет давать тебя в обиду, просто своеобразно учит жизни. Ведь ты, как его единственная наследница, получишь доступ ко всем его счетам и активам, и тебе нужно будет уметь ими управлять в любой ситуации, — как ни в чем не бывало продолжил клановник, вытираясь.

— Так-то оно так, только я уже начинаю задумываться — так уж ли мне нужно это гребаное наследство?

Картер перемахнул через край ванной и облокотился на стиральную машинку по обеим сторонам от меня.

— Пригодится. Чем быстрее ты сама встанешь на ноги, тем быстрее ты выйдешь из-под влияния своего деда. Ты ведь этого и добиваешься? — я кивнула. Затем он улыбнулся и иронично произнес: — Аля, не отводи глаза, если хочешь посмотреть. Ничего нового ты там все равно не увидишь, а мне просто будет приятно.

И сверкая голым задом, он продефилировал в свою комнату.

— Прикройся! — в спину ему запоздало крикнула я. — Что за приступы эксгибиционизма?

— Я не заметил, чтобы тебе не понравилось, — ах, значит, это была тщательно спланированная акция: «Посмотри на меня, какой я клевый». Я спрыгнула с машинки и прошла на кухню.

— Ты будешь ужинать?

Из-за двери показалась голова с удивленным выражением на лице.

— А что есть?

Я открыла дверь холодильника и сделала приглашающий жест.

— Вот это да, — протянул клановник, обозревая кулинарные изыски. — У нас праздник?

Я усмехнулась.

— У всего мира праздник — чем мы хуже?

Я стала выставлять тарелки на стол. Картер едва не пританцовывал на месте от нетерпения. А все никак не могла решиться задать ему вопрос. Пока он уплетал за две щеки, я сидела напротив и смотрела мимо него в окно.

— А ты чего не ешь? — спросил он.

— Наелась, пока готовила.

— Тебя что-то беспокоит?

Все-то он знает, гад.

— Где ты будешь встречать Новый год?

— А где нужно? — легко уточнил он. Мне бы его спокойствие.

— Я бы хотела…

— Смелее, Аля. Ты хочешь, чтобы я ушел?

— Нет, — поспешно возразила я.

Картер улыбнулся и отправил в рот ложку салата.

— Стало быть, ты хочешь, чтобы я остался, — а это уже не вопрос. — Значит, я останусь.

Я не знала, куда себя деть. Он даже задачу мне облегчил, все сказав за меня, так в чем же проблема? А внутренний голос скромно напомнил, что дело в моей голове и все неприятности тоже от нее. От осознания собственной ущербности стало не по себе. Лучшим способом уйти от ответа и от себя женщины избрали тряпки — я решила переодеться.

На улице уже совсем стемнело, кое-где гремели салюты. Я включила свет и заглянула в недра своего шкафа. Что можно надеть на праздник, когда мы только вдвоем, никуда не идем и никого не ждем? Правильно, нечто универсальное, поэтому мне на выручку приходит оно — Маленькое-черное-платье. К нему у меня есть черные чулки и черные же туфли. Идеально.

Мое преображение не осталось незамеченным — левая бровь поднялась вверх.

— Мило.

— А ты, что же, переодеваться не будешь? — я выразительно посмотрела на его спортивные штаны и черную футболку. Картер уже мыл за собой посуду.

— В этом есть какой-то смысл? — поинтересовался он, картинно выпрямляясь и поигрывая бицепсами.

— Как Новый год встретишь — так его и проведешь, — напомнила я.

Он показушно приложил руку к груди и выдохнул.

— Как хорошо, весь год буду ходить в этих трениках. Я их очень люблю. Пойдемте со мной, мои сладкие, я покажу вам мой диван.

Я усмехнулась и сложила руки на груди.

— Клоун.

— Тебе, кстати, тоже.

Настала моя очередь поигрывать бровями.

— Мне за какой надобностью твой диван?

Картер подошел вплотную и наклонился, жарким дыханием обжигая ухо.

— Телевизор будем смотреть.

Я засмеялась и подалась за ним, потому что Картер уже тянул меня за руку.


— Кого поздравляешь?

Я набирала уже не первое по счету сообщение, но Картер задал свой вопрос только тогда, когда я дошла до Кириена. Друг не звонил и не объявлялся, то давало мне повод думать — он серьезно обиделся.

— Бывшего коллегу, — я не соврала. Кириен действительно был моим коллегой, пусть и не официальным.

— Не того самого, с которым ты целовалась в парке?

Все ж он помнит. Интересно, как часто он об этом думает?

— Да, именно его.

Картер издал долгий звук «м-м». Ну давай, покажи мне, ты ревнуешь или нет?

— Я отказала ему, если хочешь знать. Не общается со мной теперь.

— Понятно, — ох, как мне хочется вмазать ему.

Мы сидим и смотрим развлекательные передачи, плечом к плечу, не задевая друг друга.

— Аля?

— Что? — недовольно отвечаю я.

— Если еще хоть один мужчина тебя поцелует и я об этом узнаю — я вырву ему печень.

У меня даже мурашки побежали от этого заявления и растянулась глупая улыбка на лице. Картер это заметил, схватил меня в охапку и уложил к себе на колени. Не скажу, что мне было неудобно, скорее немного не комфортно, потому что теперь он смотрел на меня сверху вниз.

— Может, у нас все-таки что-нибудь получится? — тихо спросил он. — Может, мы сможем создать нормальную семью и прожить бок о бок?

— Я не знаю, Картер.

— Почему ты всегда обращаешься ко мне только по фамилии?

Хороший вопрос. Наверно, потому что много лет назад навсегда выбросила твое имя из головы. Осталась лишь фамилия, чтобы хоть как-то обращаться.

— Мне трудно называть тебя по имени.

Картер не стал спрашивать причин. Стал машинально гладить меня по голове, перебирая пряди волос.

— Ничего, у нас впереди еще много времени, я сделаю все, что в моих силах, чтобы изменить твое отношение к себе, — он коснулся губами моего лба. — Полночь, загадывай желание.

Что бы мне загадать? Мужа и ребенка? В данную минуту они здесь, со мной. Тепла и уюта? В объятиях Картера — таких странных и немного неуверенных — мне было и тепло и уютно. Любви? А что это — любовь? Гораздо важнее, наверно, все-таки то, что у меня есть защита и опора, и в любое время мне придут на помощь. Я взглянула на Картера, он не отрываясь смотрел мне в глаза — и я поняла, чего я хочу. Разобраться. Понять друг друга. Разрушить оковы прошлого и просто начать жить заново.

— Загадала? — тихо спросил он. В его глазах отражался свет от экрана телевизора, играя причудливым блеском. Я кивнула.