— Тоби в парламенте? — проговорила леди Олдридж с серьезнейшим видом. — Что ж, неплохая мысль.

Тоби бросил на мать выразительный взгляд и едва заметно кивнул. Мать уже давно уговаривала его потеснить в палате общин мистера Йорка, а он упорно отказывался, и вот сейчас… Интересно, поверила ли она, что он наконец-то согласился? Улыбнувшись, Тоби спросил:

— Мама, как тебе мое решение? Ты довольна?

Леди Олдридж выдержала паузу. Затем, повернувшись к Изабель, с улыбкой проговорила:

— Дорогая, мы все очень рады, что ты влилась в нашу семью.


— Какого черта… — Джосайя Грейсон прикусил язык. Все, что он хотел к этому добавить, он скажет про себя. Эти слова не для детских ушей. Но с другой стороны, детям не пристало влезать на письменный стол отца и переворачивать чернильницы на пачку весьма важной корреспонденции. Джосс бросился к сыну и стащил его с полированной столешницы вишневого дерева, на которой сейчас остались следы от чернильных пальцев. Он попытался вырвать чернильницу из цепких пальчиков сына, при этом держа извивающегося малыша на вытянутых руках, чтобы содержимое чернильницы не пролилось на его новый сюртук.

Проклятый Грей… Это все из-за него, из-за того, что ему взбрело в голову внезапно уехать из Лондона. Он отправился в Саутгемптон, чтобы проверить, как идет постройка двух кораблей, и взял с собой Софию. Его не было всего два дня — и все уже покатилось к черту. Приехал бы и посмотрел, что тут происходит. Ему бы очень все это понравилось, черт возьми! Во-первых, нянька Джейкоба взяла расчет. Во-вторых, возникли проблемы с договорами. И в довершение всего Бел заболела.

— Джейкоб, отдай это папе. Я сказал: отдай это папе. Джейкоб, ради Бога…

Внезапно ребенок разжал пальцы, и Джосс, не ожидавший этого, не сумел удержать чернильницу, так что чернила залили его всего — от шейного платка до брюк.

— Проклятие!.. Будь ты неладен, чертенок! — завопил Джосайя и тут же вздохнул — было ясно: как он ни старался, сегодня его сын все же научится новым словам, которых ему знать не следовало. Мара была бы в ярости, если бы узнала, что он позволяет себе говорить в присутствии сына. — Миссис Пруитт! — Джосс выглянул за дверь, увидел в коридоре экономку и, подозвав ее, сунул ей в руки мальчишку (нельзя было сказать, что она этому очень уж обрадовалась). — Отмойте его и отправьте к кухарке за печеньем, — распорядился он.

Избавившись на время от сына, Джосайя занялся бумагами, залитыми чернилами и разбросанными по всему столу. Господи, ну и месиво! Будучи полноправным партнером в судоходной компании, Джосс был наделен полномочиями подписывать контракты, чем и занимался в отсутствие брата. Но его угнетало то, что он не вполне схватывал суть вопроса и не всегда понимал, правильно ли поступил, подписав новый контракт, или же совершил ошибку. Совет ему мог сейчас дать только их нотариус, а Джосс совершенно не доверял этому напыщенному выскочке.

Не сказать, чтобы Грей был бы ему в этом вопросе хорошим советчиком. В юридических тонкостях брат был таким же профаном. Соответствующего образования не было ни у одного из братьев. Именно поэтому Джосс решил изучать юриспруденцию. Ничего путного не выйдет из их семейного предприятия, если хотя бы один из них не сможет постичь смысл того, что содержится в этих юридических бумагах.

Раздался стук в дверь, и на пороге появился дворецкий.

— К вам посетитель, сэр.

— Меня нет дома.

— Это сэр Тоби Олдридж, сэр.

— Проклятие… — пробормотал Джосс, листая документы. Только этого ему не хватало — развлекать этого осла. — Он что, не получил записку о том, что Бел заболела?

— Он получил записку, — донесся из коридора голос этого самого осла. Еще мгновение — и осел собственной персоной возник на пороге кабинета. — Видите ли, у меня есть повод для визита.

Джосс кивком головы отпустил дворецкого.

— Придется вам прийти как-нибудь в другой раз, — сказал он Тоби, усаживаясь за стол. — Бел слишком плохо себя чувствует, чтобы принимать гостей. А у меня для этого очень неподходящее настроение.

Тоби непринужденно опустился в кресло напротив стола.

— Не стоит вам вести себя со мной так, словно я какой-то случайный прохожий с улицы. Ведь я скоро стану мужем Изабель… Итак, чем же она больна? Доктора вызывали? Могу я ее видеть?

— У нее всего лишь простужено горло, — ответил Джосс. — И она от доктора отказалась. Но вам сейчас нельзя ее видеть.

Дворецкий вновь появился на пороге:

— Графиня Кендалл и мисс Осборн, сэр. Пришли навестить мисс Грейсон.

— Скажите им, что я сейчас подойду, — проворчал Джосс. — Я сам провожу их в комнату мисс Грейсон.

— Но послушайте, — Тоби поднялся на ноги, — вы же сами только что сказали, что она не принимает посетителей. Почему Люси и ее подруге можно к ней подняться, а мне нельзя?

— Потому что Бел захотела с ними увидеться. А насчет вас она никаких распоряжений не давала. — Джосс протиснулся мимо Тоби и вышел за дверь. Тоби последовал за ним.

В холле Джосс поклонился графине и проговорил:

— Миледи, прошу простить меня… за вид. — Он указал на свой испорченный костюм. — Дело рук моего сына.

Люси улыбнулась:

— Да, я слышала, что с юным мистером Джейкобом хлопот хватает. — Она взглянула за плечо Джосса. — О, Тоби… Какой приятный сюрприз! Не думала, что встречу тебя здесь.

— С чего бы вам так удивляться? Что странного в том, что человек навещает свою заболевшую невесту?

Пропустив реплику Тоби мимо ушей, Люси продолжала:

— Мисс Осборн, это капитан Джосайя Грейсон, брат мисс Грейсон. А вот ее жених, сэр Тобиас Олдридж. Джентльмены, позвольте представить вам мою подругу мисс Хетту Осборн.

— Добро пожаловать, мисс Осборн. — Джосс поклонился гостье, молодой леди в простенькое платье из муслина. Выпрямившись, он обнаружил, что мисс Осборн рассматривает его с нескрываемым любопытством. Джосс едва удержался оттого, чтобы не скорчить ей гримасу или не сказать напрямик о том, что она грубиянка.

— Мисс Осборн будет следить за моим здоровьем до рождения ребенка, — объявила Люси. — Ее отец — доктор в Корбинсдейле. Когда Бел отправила записку, сообщив, что заболела, я сразу подумала, что должна привести с собой Хетту. — Люси прикоснулась к подруге. — Мисс Осборн — практически доктор.

— Женщина — доктор? — Джосс в изумлении уставился на гостью — смотрел на нее так, словно увидел перед собой какое-то морское чудище.

Мисс Осборн была невелика ростом и, пожалуй, чуть полновата. Ее осанка и манеры свидетельствовали о солидности, но озорные веснушки на переносице придавали ее облику детскую непосредственность. И действительно, она смотрела на Джосса с наивным любопытством ребенка, однако в глазах ее светился явно не детский ум, эти светло-карие глаза смотрели цепко и пристально.

Светло-карие глаза… Сколько времени прошло с тех пор, как он, Джосс, в последний раз видел у женщины такие глаза? В последнее время ему одного лишь беглого взгляда хватало для того, чтобы причислить новую знакомую или знакомого к одной из двух категорий: «терпимо» или «никуда не годится». Но сейчас он терялся, не знал, к какой категории отнести эту женщину. Наверное, следовало присмотреться к ней повнимательнее…

Несколько секунд спустя Джосс вдруг понял, что ее ореховые глаза с зелеными крапинками очень даже привлекательны.

Тут Тоби, стоявший за спиной у Джосса, презрительно хмыкнул:

— «Практически» доктор? Если Изабель больна, то ее должен посмотреть настоящий медик. Я пришлю к ней своего личного доктора.

Мисс Осборн вскинула подбородок.

— Сэр, единственная причина, по которой я не могу получить звание доктора, — это мой пол. Мое образование ничуть не хуже, а опыт ничуть не меньше, чем у моих коллег-мужчин.

— Под словом «коллеги» вы, вероятно, подразумеваете деревенских коновалов. — Тоби вновь обратился к Джоссу: — Вы же не доверите здоровье своей сестры этой… девчонке?!

Люси сжала руку подруги:

— Хетта, не обижайся. Тоби сам не знает, что говорит. Он просто расстроен из-за того, что Изабель заболела.

— Да, понимаю. — Мисс Осборн окинула Тоби презрительным взглядом. — Мне это знакомо. Мужчины часто ведут себя странно, когда их дамы болеют.

— О чем это вы? Кто странно себя ведет? — на сей раз возмутился Джосс. — Вы считаете странным для мужчины демонстрировать свою озабоченность? — Похоже, мисс Осборн действительно начала представлять собой проблему. Уж если он принял сторону Тоби… Разумеется, он, Джосс, нисколько не посочувствовал этому ослу. Ему вообще не было дела до чувств этого напыщенного болвана. Но Джосс не понаслышке знал, как мучительно наблюдать за страданиями близкой тебе женщины, как невыносима эта мука. — Можно было бы проявить хоть толику сочувствия, — добавил он со вздохом.

Мисс Осборн пожала плечами:

— Сочувствие подразумевает понимание, а я никогда не понимала, почему женщину считают слабым полом. По моим наблюдениям, мужчины страдают от собственной беспомощности, проявляя при этом куда меньше мужества, чем женщины, страдающие от боли. Что же касается моей квалификации… — Мисс Осборн взглянула на маленький черный саквояж, который держала в руке. — Смею вас заверить, невежеством я не страдаю. Я пришла сюда, чтобы позаботиться о мисс Грейсон, и я сумею обеспечить ей надлежащий уход, несмотря на все усилия некоторых… — Она бросила выразительный взгляд на Тоби и, повернувшись к Джоссу, добавила: — Я думала, что вы-то меня понимаете…

Джосс с удивлением смотрел на мисс Осборн. Она была либо редкостной дурой, либо необычайно хитрой бестией. «Мисс доктор» всего лишь за одну минуту умудрилась обильно посыпать солью обе его незаживающие раны — напомнила об умершей Маре и, судя по всему, намекнула на его необычное происхождение и весьма необычную внешность. Для женщины, считающей себя целительницей, она причиняет уж слишком много боли.