— Что все-таки произошло, Сэм?

— Я тебе все расскажу, но после того, как мы отсюда уберемся. И в госпяталь я не поеду!

Он знал, что не должен этого делать, но понимал, что все равно сделает.

Он не должен везти ее в Замок, но отвезет.

Рональд осторожно обнял ее за талию, и рыжие волосы коснулись его изуродованной щеки. Пять лет он не знал ничьих прикосновений…

Он не в силах отказаться!


Лесли мрачно смотрел на двоившуюся… ох, нет, уже троившуюся блондинку в мини-юбке, танцующую шейк, и думал, что свитерок ей стоило бы купить на пару размеров больше. В этом слишком мало места для фантазии, чтобы угодить одинокому… му… мущине!

Джим О'Рейли, местный красавчик, подсел к Лесли и обнял за плечи. Он тоже выпил немало, и Лесли бросил на него еще более мрачный взгляд, но Джим отнесся к этому философски.

— Лес, держи хвост трубой! Девчонка бортанула? Бывает, крепись. Собственно, я еще не видал девчонки, которую нельзя было бы поменять на другую девчонку.

— Отвянь, Джимми-бой.

— Знаю, знаю. Саманта Джонс. Сохнешь по ней?

— Твое какое дело?

— Сохнешь. Понятно. Объяснимо. Рыжая, высокая, смазливая. Веселая, опять же. Но это ты зря.

— В каком смысле?

— В смысле, ваши не пляшут. Она тебе не годится.

— Я сказал, отвянь!

— Она же с этим… гаденышем из Замка связалась, точно.

— Слушай, до чего же у тебя поганый язык, О'Рейли! Она на него работает, понятно?

— Ага. Чем работает-то?

— Сейчас врежу.

— Правильно. Давай врежем еще по одной: Я понимаю, неприятно слушать, но что ж поделать. Против правды не попрешь. Самому чудно: такая девка — и тискается с уродом.

— Она на него работает, придурок. Самое большее, что он делает, — это пожимает руку на прощание. Если не висит в это время под потолком и не спит, как все нормальные вампиры.

— Брось, Лесли. Он, может, и выглядит как черт те что, но на самом-то деле он обычный мужик, как мы с тобой, и все у него, хе-хе, на месте. Да чего ты споришь? Его дворецкий заезжал за ней, пол-улицы видели.

— На работу…

— Ага, на работу. Удовольствием это не назовешь. Вот ты сейчас тут сидишь, ждешь ее, а они в твоей машине работают. Над собой.

Лесли как раз собирался врезать Джиму О'Рейли от всей души, но тут бармен позвал его к телефону. Взъерошенный и изрядно рассерженный Лесли взял трубку.

— Алло! Кто это?

— Это Рональд Грант. Дело в том, что произошла авария.

— Что-о?

— Саманта попала в аварию, когда ехала на вашей машине. Она в порядке, но машина разбита.

— А вы откуда знаете?

— Я случайно оказался рядом.

— Случайно?

— К счастью для Саманты.

— Где это случилось?

— На Старой Дороге. Но я уже вызвал эвакуаторов, так что вашу машину отвезут в мастерскую Гранжа.

Лесли стиснул кулак и хватил им по столешнице, ровно по тому месту, откуда невозмутимый бармен только что убрал кружку с пивом. Жаль, что этот ублюдок Грант сейчас далеко!

— А может, я не хочу, чтобы мою машину везли в гараж Гранжа?

— Тогда перезвоните и скажите, куда ее отвезти. Все расходы я оплачу.

— Плевать я хотел на ваши деньги! Где Саманта?

— Здесь, рядом со мной.

— Черта с два она там останется. Скажите ей, я заеду через час и заберу ее домой.

— В этом нет необходимости. Ее отвезет мой дворецкий.

— Дайте мне с ней поговорить.

— Лучше бы вам сначала успокоиться. У нее выдался трудный вечер, она отдыхает.

— Отдыхает? В вашем склепе с привидениями? Да после такого отдыха кошмары начнут сниться.

Лесли хватил трубкой о телефон и с мрачным удовольствием отметил, что аппарат сломался.

У него были свои причины злиться. Пять с половиной лет назад у него была девушка. Потом она его бросила и ушла к другому. Девушку звали Белинда. Белинда Мейз.

Что хотите, то и думайте, а только этот Грант не человек. Вампир, ведьмак, колдун, еще кто — но не человек.

Слишком долго ему позволяли жить в этом городе, да и вообще на свете. Пора проучить Черную Тварь с Холма.

Заодно пора и Саманте преподать урок. Настоящий, чтобы не забыла.


Саманта блаженно вытянулась на мягком диване. В камине пылал огонь, на низком столике стоял серебряный поднос с чаем и печеньем. На тонкой фарфоровой тарелочке лежали ломтики лимона. Просто, элегантно — и очень приятно.

Дверь приоткрылась, и Рональд осторожно просунул голову в комнату.

— Все в порядке. Я позвонил в полицию, сообщил об аварии, но предупредил, что сегодня ты не сможешь с ними поговорить. Они были недовольны, но согласились подождать до утра. Потом я вызвал эвакуаторов и перезвонил Лесли Дойлу. Он все еще в баре.

— Ох, он был в ярости?

— О да.

— Он со мной больше никогда не будет разговаривать.

— Сегодня точно не будет. Он хотел приехать и забрать тебя, но я не пустил. Он пришел в еще большую ярость. По его мнению, тебе нельзя оставаться в склепе с привидениями. Так он выразился.

— Ой, Рональд, извини…

— Не за что извиняться. В принципе, это правда. Если ты не слишком измотана, может, расскажешь, что все-таки произошло?

Саманта смотрела в огонь, собираясь с мыслями. Слишком много событий за один день, так просто не расскажешь…

— Я должна начать с самого начала. Во-первых, меня допрашивал инспектор Болд.

— Вчера ночью, я знаю.

— Нет, он пришел сегодня днем. Когда я вернулась… отсюда.

— Он кого-нибудь нашел?

— Да. Он так считает. Видишь ли… он предполагает, что это ты.

— Он так сказал?

— Он не говорил прямо, но было ясно, что он имеет в виду. Он довольно прозрачно намекнул, что именно ты… убил ту девушку, а вчера пытался напасть на нас с Шерри.

Рональд теперь стоял спиной к ней, повернувшись к огню. Голос его звучал устало и презрительно.

— Все понятно. Если нужно найти крайнего — вот же она, Черная Тварь с Холма… Единственный человек в Бен Блейре, который не пляшет под дудку Мейзов.

— Я не думаю, что дело в Мейзах…

— Сэм, ты слишком недавно живешь здесь, вот в чем дело. Все, что происходит в Бен Блейре, так или иначе связано с Мёйзами. Они соль земли, столпы общества, тайные кукловоды и явные руководители всей жизни этого города. Что же еще сказал наш добрый инспектор?

— Что мне надо держаться от тебя подальше, потому что ты опасен.

— И поэтому ты здесь? Истинно женская логика.

— Но ты же должен знать, что происходит.

— И поэтому ты взяла у Дойла машину и помчалась на ночь глядя сюда, в Замок-на-Холме, а по дороге тебя подрезал какой-то идиот…

— Меня не подрезали.

— Как это, Саманта?

— Это не было случайной аварией. Он намеренно сбросил меня с дороги. Осмотри машину, если не веришь. Он бил и бил, то сзади, то в бок, пока я не потеряла управление.

— Мерзавец! Ты его разглядела?

Саманта почувствовала, как ее начинает бить дрожь. Усмехнулась (вышло похоже на всхлип) и сказала:

— Разглядела. Это был… Роб МакБлейр!

Рональд Грант стремительно обернулся, быстрыми шагами пересек комнату и сел рядом с ней, впрочем, строго справа от нее, чтобы не показывать свой шрам…

— О чем ты говоришь, Сэм?

— Да нет, я не спятила. Правда, в первый момент я и в самом деле подумала, что это призрак, но потом до меня дошло. Это была резиновая маска МакБлейра. Их полно в сувенирных лавках. Туристам нравится!

— Этот идиот в маске мог убить тебя!

Голос Рона отчаянно зазвенел и оборвался, а потом он молча притянул Саманту к себе, и она почувствовала, как бешено бьется его сердце. В следующий миг Рональд поцеловал ее, но это не было тем легким и нежным поцелуем, которым он наградил ее утром.

Теперь он целовал ее по-настоящему, жадно и яростно, словно торопясь, словно боясь, что она оттолкнет его.

В первый момент она напряглась, окаменела в его руках, но уже через несколько секунд, с восторгом и отчаянием одновременно, поняла, что не хочет, не может и не будет сопротивляться. Губы девушки дрогнули, и Саманта Джонс ответила на поцелуй Рональда с пылом и страстью, удивившими ее саму.

Потом он резко отстранился, хотя и продолжал сжимать ее в объятиях. В темных глазах горели боль и нежность, страх и отчаяние, страсть и желание…

— Я не должен был этого делать! Я не имею права, ты столько пережила за последние сутки…. Я не должен пользоваться…

— За поцелуи не извиняются. Особенно — за ТАКИЕ. Ведь это не просто дружеский поцелуй, Рональд?

— Я не знаю! Я ничего больше не знаю!

Он вскочил, выпустив ее, резко отвернулся, из груди вырвался стон. Саманта понимала, о чем он думает. О своем проклятом шраме.

— Я велел Дику приготовить комнату для гостей. Мы поговорим завтра утром, мисс Джонс.

— Ого! Ладно, мистер Грант, но мне надо позвонить миссис Каннаган и предупредить ее. Да, вот еще что. Как врача прошу… мистер Грант. Не мог бы ты посидеть со мной, пока я не засну? Мне страшно!

Он молчал невыносимо долго. Секунд пять.

— Если ты этого хочешь — конечно.

Она хочет! Она хочет, да еще как. Она хочет Рональда Гранта! Здесь и сейчас, и ей наплевать, чем она заплатит за это.


Ветер. Дождь. Мелкий, холодный.

Могилы на старом кладбище почти неразличимы во тьме. Только низкие холмики.

Запах травы. Запах мокрой земли. Грязи. Смерти.

Пять лет назад вот здесь схватили эту девчонку, Шерри Каннаган. Как она верещала!

Она была самой подходящей жертвой. Юная, свежая, хрупкая…

Он ее пожалел, не стал убивать. Наигрался вдоволь с ее телом и рассудком. Ошибся. Расслабился. Серьезнейшая ошибка в его жизни.