Люсинда Райли - Зачарованная

– Себастиан, наверное, записал его в книгу. Сейчас посмотрю.

– О'кей. И не паникуй. Если будет нужна помощь, позвони мне, хорошо?

– Ладно, спасибо, папа. Пока.

Мадди принялась листать телефонную книгу Себастиана, впервые с симпатией думая о педантичности, с которой он записывал номера телефонов всех своих знакомых, которые могут понадобиться в случае затруднений.

Под именем Джаспера было записано два номера. По первому Мадди получила информацию, что мистера Джаспера в офисе нет. Тогда она позвонила по другому, и после четвертого гудка Джаспер ответил:

– Да?

– Джаспер, это Мадлен Винсент. Сожалею, что пришлось вас побеспокоить в такое время, но…

– Привет, Мадди. Как поживаешь?

Голос продюсера звучал так энергично, словно он встал уже несколько часов назад.

– Спасибо, все хорошо. Джаспер, ты случайно не знаешь, где может быть Себастиан? Мне с ним надо срочно связаться.

На другом конце провода возникла неловкая пауза, затем Джаспер спросил:

– А насколько это срочно?

– Очень срочно. Его мать серьезно больна.

– Тогда, конечно. Я уехал вчера от «Трампа» в два часа, а Себастиан и Сиобан оставались еще там с телепродюсером. Слушай, Мадди, поручи это мне. Я попробую сам с ним связаться и прикажу немедленно позвонить тебе.

– Да, спасибо, Джаспер, – Мадди едва смогла выговорить эти слова и повесила трубку, не обращая внимания на то, что на глазах выступили слезы. На сердце было больно и горько.

Было совершенно очевидно, что Джаспер точно знает, где Себастиан, и поэтому просто хочет позвонить ему, чтобы уберечь его и Мадди от скандала. Ну что же, удивляться нечему. Себастиан мужчина, и он не святой. У него есть определенные потребности, и раз уж она не в силах их удовлетворить, он нашел для этой цели кого-то еще. Мадди сразу вспомнила вечера, когда он возвращался домой очень поздно, и попыталась прикинуть, как долго длится его связь с этой женщиной.

Зазвонил телефон. Дрожа от волнения, она подошла к аппарату и сказала в трубку помертвевшим голосом:

– Алло?

– Это я, дорогая. Мне только что позвонил Джаспер. Он сказал, что у тебя для меня какое-то срочное сообщение. С тобой все в порядке? – голос Себастиана был полон озабоченности и тревоги.

– Где ты? – вместо ответа спросила Мадди.

– Я в доме у Сиобан.

– А я была убеждена, что ты на Карлейл Сквер, – еще более ледяным тоном произнесла она.

– Да, я собирался, но Сиобан предложила мне остаться у нее, и мне не хотелось будить всех в Челси. И я остался здесь.

Мадди не верила своим ушам, настолько спокойно Себастиан сообщил о своей измене. Он явно хотел, чтобы ей все стало известно.

– Пожалуйста, родная, скажи, у тебя все хорошо? – снова обеспокоенно спросил он.

– Да. У меня все отлично. Плохо с твоей матерью. Позвонил твой отчим и сообщил, что ее положили в больницу в Риме. Он хотел, чтобы ты ему немедленно позвонил.

– Господи! А он не сказал, по какому номеру телефона позвонить?

Она автоматически повторила номера.

– Хорошо, – вздохнул Себастиан, – я позвоню ему и сразу выезжаю домой. Поищи, пожалуйста, мой паспорт, хорошо? Он мне понадобится, если придется туда лететь. Через час увидимся.

– О'кей, пока, – Мадди в сердцах бросила трубку и пошла в гостиную.

Себастиан приехал домой в десять часов. Вид у него был нездоровый, лицо бледное. Войдя в комнату, он торопливо поцеловал Мадди и сказал, озабоченно хмурясь:

– Привет, детка. Прости, пожалуйста, что заставил тебя беспокоиться. Мне следовало позвонить тебе из дома Сиобан и сказать, где я, но мне не хотелось тебя будить.

– Ты созвонился с отчимом?

– Да. У матери рак, говорят, что она скоро умрет.

– Я очень сожалею, Себастиан.

Он пожал плечами:

– Мы с ней не виделись все эти годы, так что будет лицемерием с моей стороны рвать на себе волосы. Но, честно говоря, мне все-таки немного не по себе. Боюсь, что придется прямо сейчас лететь в Рим.

Мадди кивнула и отрывисто сказала:

– Конечно.

Себастиан внимательно посмотрел на нее.

– Дорогая, у тебя все в порядке? Что ты такая мрачная? Я же попросил прощения, что не позвонил и не сказал, где я, но это же, в конце концов, произошло впервые, и…

– Да как ты можешь, черт бы тебя побрал, так спокойно об этом говорить?! – наконец взорвалась Мадди.

Ошеломленный таким напором, он уставился на нее.

– О чем «об этом»?

– О твоей связи с Сиобан, вот о чем! Даже Джаспер все о ней знает!

Ее поразило, что у Себастиана такой вид, словно он едва сдерживается, чтобы не расхохотаться.

– Подожди-ка минутку! То есть ты утверждаешь, что, поскольку я остался ночевать в доме Сиобан, я забрался в ее постель, не так ли?

– А разве нет? Почему же тогда Джаспер не дал мне ее телефон, когда я сказала, что мне нужен ты?

– Да потому, моя дорогая, что это как раз Джаспер находится в связи с ней. Джаспер, возможно, поднялся наверх в свою теплую уютную постельку и улегся, пока ты тут нервничала. Это же сама Сиобан отдала мне ключ от своей квартиры, потому что они поехали к Джасперу. Но это все между нами, ведь Джаспер женат.

– Но Джаспер сказал мне, что когда он уехал из ночного клуба, вы с этой девушкой остались там, – все еще упрямясь, возразила Мадди.

– Ну да, – терпеливо, словно маленькой девочке, повторил Себастиан. – Я же тебе объясняю, что Джаспер женатый человек. Он уехал первым, потом мы с Сиобан сели в такси, и я подвез ее к дому Джаспера, а сам покатил к ней на квартиру.

Он вздохнул.

– Послушай, Мадди, я понимаю, что ты вправе подозревать самое худшее, но сегодня было бы жестко подвергать меня суровому наказанию. У Сиобан ночью я был один. Можешь позвонить Джасперу, если хочешь. Я уверен, что Сиобан еще там.

Только теперь Мадди почувствовала, какой дурой она оказалась. Словно внезапно проглянуло солнце, и прекратился серый промозглый дождь. Она покраснела так, словно собиралась сгореть от стыда.

– Прости, Себастиан. Это все из-за тех дурацких фотографий в газете и из-за Джаспера… Мне так одиноко… Господи, мне так совестно.

– Рад видеть, что ты еще придаешь этому значение. Ты тоже, Мадди, извини меня за то, что так получилось. Это просто недоразумение, – Себастиан протянул к ней руки и обнял ее.

– Глупышка моя, – прошептал он, – ну что я еще должен сделать, чтобы убедить тебя, что мне больше никто не нужен?

Она подняла на него глаза и жалобно сказала:

– Не знаю, Себастиан. Право, не знаю.

Себастиан видел мать последний раз года четыре назад, когда был в Италии на учебе, и поэтому сейчас, увидев ее бледное лицо и исхудалую фигуру на больничной койке, он поразился до глубины души. Ему всегда было очень обидно, что мать практически бросила его на попечение тетки и не уделяла ему никакого внимания, однако сейчас ее страдания не могли оставить его равнодушным. Перед лицом смерти все стало казаться мелким и ничтожным.

Себастиан сидел у кровати больной матери и вдруг поймал себя на том, что думает, какая она еще красивая. Перед глазами пронеслась вереница картин далекого детства. Отец сидит за фортепиано вместе с ним и показывает ему разные ноты. Мать смеется, глядя на них. Ему вспомнился сад, большой и заросший, и яблоня, горячая от жаркого июльского солнца. Какой прекрасный летний день…

– Себастиан, – голос матери прервал его воспоминания.

– Да, мама? – он наклонился над ней, чтобы она могла его видеть, не поворачивая головы, и больная протянула к нему руку.

– Должно быть, я совсем плоха, раз ты здесь, – улыбнулась она.

– Нет, пока не очень, – Себастиан с радостью отметил, что обычное для матери чувство юмора не изменило ей. – Как ты себя чувствуешь?

Она вздохнула.

– Да как тебе сказать. Думаю, что могла бы и попозже расстаться со своим ночным клубом. Им меня будет жутко не хватать. А я чувствую легкую слабость.

– Ну конечно, – Себастиан в общем-то никогда не был близок с матерью и сейчас чувствовал растерянность в таких обстоятельствах. Ему казалось странным, что друзья и соседи знают ее значительно лучше, чем он, ее сын, но позвонили в этой ситуации все-таки ему, потому что он родственник.

– Я умираю, дружочек, – тихо сказала мать.

– Мама, пожалуйста! Я разговаривал с докторами и…

– Да ну их в задницу, докторов! Я знаю свое тело. Оно сражалось с этой заразой пять лет и…

– Пять лет?! – Себастиан сначала даже не поверил тому, что услышал. – Почему ты мне ничего не сказала? Я даже не знал!

– Да я себя, в общем, отлично чувствовала, совсем не ожидая оказаться на пороге мертвецкой.

Себастиана поразило, насколько спокойно мать говорила о своей скорой смерти.

– И потом, я же просила Франческо вызвать тебя.

– Я рад, что ты это сделала.

– А я это сделала совсем не для того, чтобы ты сидел возле меня и обливался слезами. И вовсе не затем, чтобы мы могли обняться на пороге смерти. Так, кажется, пишут в романах? В наших обстоятельствах это было бы несколько лицемерно, так ведь? Я понимаю, что пренебрегла своими материнскими обязанностями, и с этим уже ничего нельзя поделать. Подними меня, пожалуйста, чтобы я могла тебя видеть.

Себастиан помог ей сесть ровно.

– Иди сюда, садись, – она указала ему на кровать рядом с собой. Он сел, и мать, словно изучая, внимательно посмотрела на него.

– Ты, по-моему, и без меня достиг кое-чего, – ее лицо смягчилось. – Знаешь, странные все-таки штуки выкидывает с нами жизнь. Когда я ждала тебя, то очень волновалась. Я собиралась всю жизнь посвятить тебе, дать тебе такую любовь, какой я никогда не получала от родителей. К несчастью, у судьбы свои планы и свои повороты. Ты точная копия отца, когда он был в твоем возрасте. Он был очень красивым человеком, очень, даже во вред себе.