Что там говорил Дункан насчет осторожности в желаниях? «Будь осторожна, ведь твои желания могут и сбыться!» Два дня и шестьдесят лет назад — ее охватил новый приступ истерического смеха — она страстно желала изменений в жизни и рвалась к свободе. Дункан был прав, чтоб его разорвало. Она получила, чего хотела. И это приводило ее в ужас.

Несколько дней назад она думала о себе как о по-настоящему искушенной, много путешествовавшей по миру женщине. Только в Европе они были с Дунканом трижды. Последний раз — в сказочной Франции, что дало ей возможность посетить в Париже лучших модельеров и кутюрье. А затем они проехали по маршруту Рим — Венеция — Ницца — Монте-Карло. Но она ни разу не ездила никуда в одиночестве. Всегда в сопровождении мужа, который брал на себя все заботы. Она даже не бывала одна в ресторане.

А сейчас она совершила путешествие — уникальный вояж за пределами понимания и любых ожиданий и проделала это самостоятельно.

Она не имела представления, как и почему это случилось, и в данный момент ее заботило совершенно другое. Все, что она знала, — это то, что две ночи назад она была з этом же самом номере, одеваясь и готовясь к очередному вечеру с Малкольмом и Хилари. Она взяла из ванной комнаты платье от Мулинекса, надела его… И следующее, что она почувствовала, — это падение на пол.

Когда прекратились желудочные спазмы, она по-настоящему испугалась и стала звать на помощь мужа.

— Дункан, черт тебя побери, куда ты подевался? — закричала она, поднимаясь на ноги. Она позвала его несколько раз, пробежав пустую гостиную, выглянула в коридор, ожидая увидеть Дункана, возвращающегося в номер. Обстановка показалась ей необычной: что-то связанное со светильниками, окраской стен…

Пока она пыталась определить, что, собственно, изменилось, из их номера раздался мужской голос. Как это Дункан ухитрился пройти мимо нее незамеченным? Она вернулась в гостиную, намереваясь закатить ему сцену. В номере был не Дункан. Голос вообще не принадлежал настоящему, живому человеку. Он исходил из того же странного ящика, который она немедленно окрестила «магическим». Оттуда прямо на нее смотрел кудрявый, с ямочками на щеках мужчина, который говорил о какой-то вещи, называемой СПИДом.

— Что такое? Что все это значит? — спросила она, смело подходя к ящику.

Мужской голос отражался от стен гостиной, которая выглядела еще более удивительно, чем коридор отеля. Что, собственно говоря, происходит? Каким образом в эту комнату попали этот «магический ящик» и другие странные вещи? И откуда, ради Христа, они появились?

Как бы то ни было, ящик стал первой неожиданностью в длинной череде сюрпризов. Спустившись вниз, в «Ла-Пласуэллу», думая, что они с Дунканом, возможно, не поняли друг друга насчет места встречи, Меган с удивлением осознала, что эта «Ла-Фонда» совсем не та, к которой она привыкла. Вестибюль изменился еще больше, чем ее номер. Она твердым шагом подошла к портье, стоящему за стойкой, на месте которой раньше находилась эстрада, где музыканты играли четыре раза в неделю.

— Что случилось? Где все?

— Вы ищете кого-нибудь из постояльцев? — почтительно осведомился служащий.

— Да, Дункана Карлисла.

Портье посмотрел на нее как на сумасшедшую.

— Вы можете увидеть его картины в Музее изящных искусств завтра утром. Он открывается в 10.00.

Конечно, она ему не поверила. Дункан никогда не выставлялся в этом новом музее. Он говорил, что разрешать художникам самим управлять музеем, в котором они же выставляются, — то же, что разрешить безумцу руководить сумасшедшим домом.

Дункан. Господи Боже! Вздохнув, Меган уселась на диван и глотнула шампанского. Она так и не могла свыкнуться с мыслью, что больше никогда его не увидит. Она даже не может пожелать, чтобы…

О проклятие! Лучше она вообще не будет больше ничего желать! Дункан не сможет прийти к ней на помощь. Впервые в своей жизни она должна полагаться только на себя.

Представив свое будущее, Меган почувствовала, как по телу поползли мурашки. Она была до смерти напугана, но одновременно испытывала чувство возбуждения. Прямо за окнами открывается целый новый мир. Она не должна больше прятаться в номере, общаясь с реальностью только через службу вызова, делая вид, что ничего не случилось. Случилось: и чем раньше она начнет с этим разбираться, тем лучше.

Но как?

Меган сидела, покусывая нижнюю губу, пока зародившийся в ее голове план не стал приобретать некоторые очертания. Она вскочила и оглядела гостиную в поисках сумочки, которую обнаружила в первый же вечер. Сумочка принадлежала женщине по имени Джейд Ховард и лежала рядом со смешной пишущей машинкой, печатающей без бумаги. Меган взяла сумочку и вывалила ее содержимое на кофейный столик. В сумочке оказались толстый бумажник, маленькая книжка в кожаной обложке, бумажная книжечка, связка ключей, несколько бледно-розовых клочков мягкой бумаги непонятного назначения, с полдюжины ручек, подобных которым Меган не встречала, тюбик губной помады и косметичка. Она потрогала пальцами бумагу, восхищаясь ее расцветкой и качеством, а затем открыла косметичку.

Среди других предметов в ней находилось вещество, напоминающее пудру, но спрессованное в плотную массу. Поглядывая на себя в зеркало, она обмакнула подушечку и приложила ее к носу. Вещество легло ровным слоем, а его цвет как нельзя лучше подходил ее коже.

Ее собственная красота всегда вселяла в нее чувство успокоения, а в это утро оно тем более было необходимым. Она разглядывала себя в зеркало с явным удовлетворением, поздравляя с тем, что вызвавшее нервное потрясение путешествие через время никак не отразилось на ее внешности. Перенесясь на 60 лет вперед, она не постарела ни на один день.

Удостоверившись, что она выглядит как нужно, Меган захлопнула косметичку и открыла бумажную книжицу. Она оказалась чековой. В левом верхнем углу было отпечатано имя «Джейд Ховард», а также стоял адрес: Калифорния, Малибу-Бич.

«Это Малибу случайно не рядом ли с Голливудом?» — подумала Меган, ощутив надвигающееся возбуждение. Она открыла чековую книжку на страничке с последними поступлениями, и глаза ее расширились. Итоговая цифра составляла 25 тысяч 279 долларов. Это чертовски большая сумма — достаточная, чтобы приобрести несколько домов! Осознание того, что Джейд Ховард богата, устранило последние страхи Меган. По крайней мере ей не придется думать о деньгах!

Она повертела в руках связку ключей. На одном из них было выгравировано слово «замок», Меган подумала, что это, должно быть, ключ от дома, и обрадовалась, найдя что-то знакомое. На двух других ключах были надписи «мерседес-бенц». Меган задумалась. Что-то она слышала о немецком автозаводчике по фамилии Бенц. Точно, Малкольм даже собирался когда-нибудь приобрести его машину.

Вспышка радости озарила ее лицо. Меган всегда наслаждалась ездой на автомобиле, хотя других женщин это пугало. Одним из многих удовольствий для нее на ранчо Сиело было вождение «паккарда», на котором она без устали гоняла по окрестностям. Обладание сложным агрегатом давало ощущение уверенности и богатства. Итак, у Джейд имелся собственный «бенц»!

Меган быстро пролистала кожаную книжку, которая оказалась чем-то вроде ежедневника с разделами для имен, адресов и телефонных номеров. Кроме пометки о встрече с неким Харрисоном Денби 13 мая никаких других записей на май не было. У Джейд Ховард, видимо, тоже не было чем занять свое время. Меган внезапно почувствовала родство с этой женщиной. Была ли она тоже несчастлива?

Бумажник Меган оставила напоследок. Открыв его, она постаралась игнорировать чувство вины за вторжение в частную собственность чужой женщины. Если интуиция ее не подводит, то можно поклясться, что Джейд Ховард сейчас активно вторгается в собственность Меган.

Она сначала подсчитала купюры — 2 тысячи 32 доллара: вполне достаточно, чтобы плевать на все очень долго. В портмоне были и другие отделения. В одном из них находилось несколько толстых карточек из непонятного материала. Все они были выписаны на Джейд Ховард и носили странные названия — «Америкэн экспресс», «Виза», «Мастеркард». Меган вертела их и так и этак, пытаясь уяснить их предназначение. Последняя карточка оказалась водительской лицензией штата Калифорния, и на ней была наклеена фотография.

«Вот она, Джейд Ховард!» — подумала Меган, рассматривая фото. Ее пульс забился чаще, когда она поняла, что та могла бы быть ее близнецом, но каким-то образом — некрасивым близнецом. У них была одинаковая внешность, одинаковый цвет волос и глаз. Различия были лишь в возрасте, росте и весе. Джейд была на три года старше, на дюйм выше и на несколько фунтов легче. Но если ей нормально уложить волосы и правильно наложить макияж, то их будет трудно различить.

Не потому ли их судьбы переплелись?

Меган положила руку на лоб и помассировала надбровные дуги. Голова все еще болела. Возможно, из-за шампанского, выпитого на ночь, а возможно, из-за странных обстоятельств, в которых она оказалась. Но какой бы ни была причина, ее попытки объяснить необъяснимое все только ухудшали.

Дункан всегда обвинял ее в том, что она сначала делает, а потом только думает. Но ее попытки поразмыслить над данной ситуацией ни к чему хорошему не привели. Мужество. Вот что ей сейчас необходимо. Нужна смелость, чтобы использовать ситуацию и жить полной жизнью.

Она сложила вещи обратно в сумочку, подошла к окну и распахнула его. Тремя этажами ниже площадь обтекал ровный поток автомобилей — великолепных, мощных, рычащих моторами. И одним из таких обладает Джейд.


В молодости Айра Макс был симпатичным мужчиной, с пышной шапкой рыжих волос, веснушчатым лицом, на котором поблескивали голубые глаза, и открытой улыбкой. Самой характерной его чертой тогда была бьющая через край энергия. Теперь, в 61 год, его волосы стали редкими и седыми, глаза выцвели, а улыбка редко появлялась на лице. Но что касается энергии, то она осталась.