— А почему я должна скучать?

— Честно говоря, я удивилась, узнав, что ты согласилась ехать с нами. Ведь мои маленькие экскурсии — не твой стиль.

Джейд загадочно усмехнулась:

— Настоящая леди всегда должна быть готова сменить свой стиль.

— Браво! Наповал! — весело воскликнул Малкольм.

Джейд была рада, что подошедшая официантка прервала разговор. Ей не следует вступать в словесные баталии с Хилари, пока она не узнает лучше эту женщину. То, что Хилари не любила Меган, было очевидно. Но почему — оставалось загадкой.

Во время завтрака Джейд внимательно слушала, по крупицам собирая информацию из шутливой застольной болтовни. Выяснилось, что Хилари владеет салоном-магазином, в котором продаются произведения индейского искусства и картины местных художников, известных как «Пятерка из Санта-Фе». Она хвасталась, что ее покупатели — лучшие коллекционеры востока страны.

Дункан знал всех этих художников, но, как оказалось, не входил ни в «пятерку», ни в какое-либо другое объединение, что усилило впечатление Джейд о его одиночестве. Возможно, схожесть между ними объясняла чувство влечения к нему.

Кабинка была настолько узкой, что левое бедро и плечо Дункана прикасались к ней, несмотря на все ее усилия соблюдать дистанцию. Не было сомнений, что Дункан и Меган постоянно случайно касались друг друга, не обращая на это никакого внимания. Джейд, однако, остро ощущала это прикосновение, мощь тела Дункана и даже его запах.

Интересно, как бы он отреагировал, если бы она сейчас положила руку ему на бедро? Представив это, она едва удержалась от реализации своей идеи. Прошлым вечером она заметила, что его ноги выглядят для мужчины просто великолепно. Заметила? Да она просто прилипла взглядом к его полуголой фигуре.

Почему же она так желает чужого мужа?

Джейд почувствовала облегчение, когда завтрак закончился и она освободилась от его непосредственной близости.

Она до сих пор так и не знала, куда они собираются. Они возвратились к «Ла-Фонде», где Дункан оставил иху входа, сообщив, что сейчас сходит за автомобилем. Несколькими минутами позже он выехал из-за угла на такой длинной и элегантной машине, каких Джейд раньше видеть не приходилось. Это была красно-черная красавица, блестящая хромированными деталями и черной резиной колес, со стальной надписью «дьюсенберг», прикрепленной к капоту.

— Вот это «душенька»! — с восхищением воскликнул Малкольм.

С присущим писателям чувством слова Джейд с удовольствием отметила, что Малкольм произвел свою «душеньку» от названия автомобиля.

— Тебе нравится «дьюсенберг»? — спросил ее Малкольм.

— Очень, — ответила она, действительно очарованная великолепным автомобилем.

— Ты уже сидела за рулем? — вмешалась в их разговор Хилари.

Джейд перевела взгляд на Хилари, испытывая затруднение с ответом. Неожиданно ей на помощь пришел Малкольм:

— Ты же знаешь, Хил, как Меган влюблена в автомобили. Конечно же, вряд ли она удержалась от того, чтобы не попробовать. Повезешь нас сегодня? — обратился он к Джейд, широко улыбаясь.

«Ни за что», — подумала она.

— Я лучше полюбуюсь видами, — сказала она громко, наблюдая за Дунканом, обходящим автомобиль.

Он взял ее под руку и подвел к «дьюсенбергу».

— Почему бы вам с Малкольмом не сесть сзади и не поболтать?

Не дав ей времени даже ответить, он помог ей забраться на сиденье за местом шофера.

— Великолепная идея, приятель! — заявил, улыбаясь, Малкольм, усаживаясь рядом с Джейд. Когда он улыбался, то выглядел моложе и не так интеллектуально. Она с удовольствием поговорила бы с ним о писательских проблемах, но, увы, это было полностью невозможным, пока она не узнает подробнее о его взаимоотношениях с Меган.

Хилари была явно наверху блаженства и выглядела самодовольной, как объевшаяся сливок кошка, когда Дункан помогал ей устроиться на переднем сиденье.

Джейд откинулась назад и немного расслабилась, пока они ехали по городу. Затем машина свернула на север, на шедшую по хребту бетонную дорогу, с которой открывалась обширная панорама. Тогда Джейд взялась за Малкольма.

Побуждаемый ее вопросами и осторожными комментариями, он не умолкал ни на минуту. Даже если бы она дала ему список интересующих ее вопросов, вряд ли он справился бы лучше. Его родителями были богатая американка и титулованный англичанин. Он имел двойное гражданство и владел домами в Лондоне, на юге Франции, в Санта-Фе, а также «пентхаусом» на Манхэттене. Он и Хилари познакомились лет десять назад в Европе и с тех пор были вместе. Теперь он намеревается пробыть в Санта-Фе до тех пор, пока не окончит новый роман, который он определил как «квинтэссенцию американской мечты, базирующейся на свободном переложении жизни Аль-Капоне».

Было странно знать, что она уже читала этот роман.

Джейд незаметно перевела разговор на Дункана, пытаясь хоть немного узнать о его жизни. Карлислы оказались аристократической банкирской фамилией из Филадельфии. Дункан был отторгнут семейством, когда предпочел путь художника, а не бизнесмена. Он сделал карьеру благодаря небольшому наследству своей незамужней тетушки и своему блестящему таланту.

Джейд была настолько занята, слушая Малкольма, что не следила за разговором на передних сиденьях. Но, видя в зеркале плотоядные улыбки Хилари и ее более чем дружеские прикосновения к Дункану, она подозревала, что эта платиновая блондинка занята его обольщением. Из-за этого Джейд испытывала раздражение: странная реакция, учитывая, что Дункан вовсе не был ее мужем и что сама она надеялась вернуться в собственное время и к собственным заботам сразу, как только представится возможность.

Через час езды от Санта-Фе они свернули на грязную дорогу, ведущую на запад и носящую гордое название нью-мексиканского шоссе номер четыре. Дункан снизил скорость, объезжая лужи, и указал направо.

— Эта гора называется Туньо, — сказал он. — Индейцы верят, что здесь жил великан Цайбайо. Легенда гласит, что много веков назад Цайбайо съел всех детей в деревне Сан-Ильдефонсо. Напуганные жители обратились к Высшему духу с просьбой помочь им убить великана. И когда в схватке великан погиб, его кровь хлынула с горы, превращаясь в лаву, которую вы и видите вокруг.

— Какой жестокий миф, — сказал Малкольм.

Дункан усмехнулся:

— Думаю, он не более жесток, чем история распятия Христа.

Малкольм чуть наклонился вперед:

— Ты говоришь так, как будто веришь в существование этого Цайбайо.

— Как гениально сказал Шекспир: «Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам…».

Джейд уставилась Дункану в затылок, пытаясь определить, серьезно ли он говорит. Может ли она полностью ему довериться? Она хотела этого, очень хотела. Но сумеет ли человек, ничего не знающий ни об атомной энергии, ни о космических кораблях, высаживающих людей на Луну, ни о маленьких компьютерах, обладающих огромной памятью, без предубеждения отнестись к рассказу о путешествии сквозь время? Или же он прямой дорогой отправит ее в сумасшедший дом?

Они приблизились к месту, где их дорогу пересекала еще одна, и Дункан свернул на нее. Впереди Джейд увидела маленькую деревеньку, прилепившуюся к берегам реки Рио-Гранде и окруженную зелеными полями.

— Это Сан-Ильдефонсо, — сказал Дункан.

Через несколько минут он затормозил перед невзрачным глинобитным домиком. Пока он ставил машину на ручной тормоз, Малкольм вышел и помог выйти Хилари, открыв переднюю дверцу. Джейд, привыкшая выходить из автомобиля самостоятельно, уже открывала дверь, когда Дункан распахнул ее снаружи. Потеряв равновесие, Джейд упала бы, если бы он ее не подхватил.

Физическое влечение, испытанное Джейд к Дункану во время завтрака, сейчас, когда она упала к нему в объятия, усилилось десятикратно. Краска выступила на ее лице; к своему ужасу, она поняла, что ее соски стали набухать, и отпрянула от Дункана, моля Бога, чтобы он этого не заметил.

Он даже не взглянул на нее, проследовав за Хилари к двери дома. Хилари постучала и громко крикнула:

— Мария!

На призывы откликнулась миниатюрная черноволосая женщина лет сорока. Она смотрела прямо на них, но, казалось, их не видела.

— Кто здесь? — спросила она.

«Наверное, слепая», — подумала Джейд. Интересно, зачем Хилари привезла их сюда, к старой индианке? Она явно не была похожа на человека, занимающегося благотворительностью, — Это Хилари Делано, а со мной еще несколько человек.

— Я ждала вас, мисс Делано, — произнесла женщина с едва заметным акцентом. — Пусть ваши друзья зайдут с вами.

Джейд со всеми проследовала в прихожую, а затем в крохотную гостиную. Стены блистали белизной, но мебель была старая и дешевая. Только несколько великолепных индейских сосудов из глины, украшенных характерным, черным по черному, орнаментом, придавали комнате оттенок уюта. У Джейд появилось странное чувство, что она где-то уже видела что-то подобное. Но когда и где?

— Мария Мартинес, — провозгласила Хилари. — А это Малкольм Эшфорд, Дункан Карлисл и его супруга Меган.

Улыбка озарила лицо слепой женщины.

— Я хорошо знаю ваши картины, мистер Карлисл. К сожалению, теперь я лишена счастья их видеть.

— А я прекрасно знаю ваши работы, — сказал Дункан. — Но если вы не возражаете, я хотел бы узнать, как вам удается справляться сейчас, учитывая… — Он не закончил вопрос.

— Учитывая, что я почти ослепла? — закончила за него Мария, продолжая улыбаться. — Я не нуждаюсь в глазах, когда леплю: я вижу руками. А Хуан, мой муж, раскрашивает сделанное.

— Да, а где Хуан? Он дома? — вмешалась в их беседу Хилари.

Мария сделала отрицательный жест:

— Нет, он копает глину. Но у меня есть несколько вещей для вашего магазина. Если вы немного подождете, моя помощница их принесет.

Она позвала, и из глубины дома вышла молодая женщина.

— Элина, принеси, пожалуйста, ту посуду, которую Хуан сегодня выставил на двор.