— Но, может быть… когда ты узнаешь меня лучше, я… надоем тебе? — шепотом сказала Петрина.

— Это маловероятно — хотя бы по той простой причине, что ум у тебя такой же привлекательный, как лицо, моя любимая! Никогда прежде не встречал женщины, думающей и чувствующей, как ты.

— Но мои мысли и чувства так часто тебя сердили!

— И будут еще сердить, в этом нет сомнений! — ответил граф. — Но согласись: нельзя одновременно сердиться и скучать.

Петрина рассмеялась:

— Я так волнуюсь при мысли, что теперь мы всегда будем вместе и у нас с тобой найдется достаточно времени для уроков!

Граф с удивлением посмотрел на нее, и Петрина объяснила:

— Ты так умен, так мудр, что мог бы многому меня научить! В сущности, я еще мало что знаю! А задавать тебе слишком много вопросов мне не хотелось. — Она прижалась к нему теснее и спросила: — Так ты научишь меня тому, что знаешь сам?

— Я не могу давать обещаний, — ответил осторожно граф, — но есть нечто, мое сокровище, чему я тебя наверняка научу.

— Что это?

— Любовь, — ответил он, — и уверяю тебя, даже если ты окажешься очень способной ученицей, это все равно займет очень много времени!

— Но это как раз то, чему бы я хотела научиться в первую очередь! — прошептала Петрина.

— Да и мне есть чему поучиться тоже. Теперь-то я знаю, что до встречи с тобой я никого по-настоящему не любил.

— А я не похожа на других?

И тут Петрина не могла не вспомнить о красоте леди Изольды и привлекательности Ивонны Буврэ.

— Ты совсем другая! — твердо заверил граф. — И именно поэтому я прошу тебя стать моей женой. Ни одной женщине я еще не говорил этих слов.

— Я рада, так рада… так счастлива!

И словно она не могла дождаться, когда он опять ее поцелует, Петрина обняла его за шею и притянула к себе.

— Я люблю тебя всем своим существом! Мое сердце, ум… и моя душа — все твое!

Граф так крепко ее обнял, что она едва могла дышать.

Он поцеловал ее, не выпуская из плена рук, и ей показалось, что в ответ маленький язычок пламени, который она чувствовала внутри себя, вспыхнул с новой силой.

«Совсем как фейерверк в Парадиз-Роу!» — невольно подумала она.

А затем были только луна, звезды и их сияющий свет, когда граф вознес ее над миром в небеса, принадлежавшие только им двоим.