Лина Мур - За тобой

– Не плачь, прошу тебя. У нас всё будет хорошо. Я подготовил детскую для нашего ребёнка. Я ждал его и, знаешь, хотел назвать Мари. Моя желанная, но не догадывался о том, что уже имею такую девочку. Мою девочку. Тебя… мою женщину. Мою жену. Ты моя судьба, Мари. И не нужна мне любая Анна, только ты. Потому что твоё сердце для меня важно. Я…

– Приехали. Мистер Лок, сейчас мы направимся в операционную. Вам выдадут всё необходимое, чтобы быть рядом с женой во время кесарева, – оборвал мою речь медбрат, и я кивнул.

Отпустив её руку, поднял взгляд на Дино, а он нервно улыбался мне. Тоже не верил в хороший исход. А я верил, потому что она рядом. Моя Мари здесь. Хотя осознать это сложно до сих пор, но верил. Буду делать это, даже если один.

Нас окружили врачи и медсестры, мне что-то говорили, а я смотрел на каталку, которая скрывается в коридоре. Боялся её оставить, поэтому посмотрел на друга, ища помощи. Он понял меня, прекратив шум, заверив, что заполнит все документы, а меня толкнул в сторону коридора. В сопровождении медсестры я переоделся в халат, бахилы, одноразовую шапочку, перчатки и маску. Мы вошли в операционную, где на меня даже не обратили внимания. Сев у изголовья и опустив лицо к Мари, которой продолжали давать кислород, дотронулся до её волос, спрятанных под шапочкой. Она приоткрыла глаза, и по ним всё прочитал. Вот они. Их ни с чем не спутать. Они отражение её души, страхов и счастья. Она улыбалась ими для меня. Простила меня за мою глупость и незнание. Ничего больше не волновало, как смотреть на неё и чувствовать, насколько быстро сердце стучало в груди. Для неё. Только для неё.

– Мы поедем отдыхать, как ты поправишься. Хочешь в Италию? Куда хочешь, туда и отправимся. Ты, я и наша дочь. А потом ты начнёшь воплощать свои мечты в жизнь. Пойдёшь учиться, и станешь знаменитой. Я горжусь тобой, Мари. И благодарю тебя за то, что полюбила меня. Без тебя моя жизнь бессмысленна. И мы со всем справимся. Прости… чёрт… прости меня… – наверное, в этот момент всё напряжение, переживания, страх, буквально всё сказалось. И я скривился оттого, что глаза заслезились. Я был счастлив, и в то же время полностью разбит от событий. Чувствовать это разом сложно даже для мужчины. Понимать, что твоё сердце бьётся только рядом с ней, вызвало незнакомые ощущения. От них хотелось плакать. От радости. Горечи. Любви. Опасений. Всего.

– Мистер Лок, поздравляем с рождением дочери, – раздался голос одного из хирургов, а затем пронзительный плач.

Поднял голову, и беззвучно рассмеялся, наблюдая, как малышку передают медсестре.

– Хм, мистер Лок, у вас сегодня двойная радость, – повернувшись ко мне, произнёс другой, и в его руках появился второй ребёнок.

– Это…

– Близнецы. Две девочки. Мы поздравляем вас.

– Ты слышала, Мари? Слышала? У нас двое. Две девочки. Близняшки. Наши дочери, любовь моя. Наши крошки… боже, спасибо. Спасибо тебе за это, – от счастья, от невероятной новости о том, что стал отцом дважды, смех слился с моими слезами.

Гладил Мари по голове, и смеялся. Неожиданно что-то запищало, и её рука ослабла в моей. Её глаза закрылись моментально.

– Что происходит? – Испуганно прошептал, замечая, как люди вокруг меня явно начали двигаться быстрее.

– Выведите мистера Лока! – Крикнули.

– Пойдёмте за мной, – меня за руку пытались поднять, но я ещё крепче схватился за руку Мари.

– Что происходит? Почему глаза у неё закрылись? – Уже повысил голос.

– Уведи его!

– Мистер Лок, прошу вас я вам всё там расскажу, – уже двое отрывали меня от жены.

– Нет! Она не умирает же? Нет! Она не может умереть! – Пытался драться, но задыхался. Воздуха от страха не хватало, и меня выволокли из операционной, усадив на стул в коридоре.

– Что… что произошло? – Сдавленно прошептал, сорвав маску.

– Началось маточное кровотечение. Это может привести к смерти, но наши хирурги попытаются сделать всё, что в их силах, – произнесла женщина.

– К смерти? Она… нет… пожалуйста, я вам заплачу любые деньги… спасите её… пожалуйста… у нас дети… у меня… нет, – закрыл лицо руками, в голос оплакивая эту ночь. Ведь рождение – это прекрасное время, а сегодня я мог потерять любимую.

– Мы всё понимаем, но деньги тут не играют никакой роли. Ваша жена была очень слаба, её организм истощён, а два плода для такой комплекции опасны. Мы…

– Если она умрёт, я убью всех вас. Сделаю так, что сотру с лица земли эту больницу! Всё ясно? Я уволю всех! Вы хоть понимаете, кто я и чью жену оперируют сейчас? Она моя! Это моя жена! Мари Лок! А я Рикардо Лок! И если она не выживет, пеняйте на себя! Придушу! – Заорал, но это не испугало никого, лишь сочувственно смотрели на меня, и оставили одного, вернувшись в операционную.

Порой ничто не может помочь: ни деньги, ни власть, ни имя. Ты бессилен перед обстоятельствами, которые решили наказать тебя за потерянное время. И это страшно. Один против ужаса потерять самого важного человека в моей жизни. Найти и отпустить, слишком жестоко. Но, видимо, мои грехи, о которых никогда не задумывался, именно сейчас придётся оплачивать. Но не жизнью моей Мари. Не нашим счастьем и любовью. Молиться здесь бесполезно, потому что уже всё предрешено. И ты находишься в каком-то другом мире, не слыша ничего, объясняя ситуацию на автомате. Не позволяя никому дотронуться до тебя, посочувствовать раньше времени горю. Нет. Ты просто развернулся и ушёл в детское отделение, чтобы через стекло посмотреть на двух дочерей, которых она тебе подарила. Прислонившись к стеклу, тихо плакать, мысленно представляя, как бы сложилась жизнь, если бы всё было правильно. Дорогая клиника, ведение беременности, никакой алчности и никакого похищения. Как вы бы с ней сейчас улыбались друг другу, держа на руках дочерей. Как принимали бы поздравления. Но это иная реальность, невозможная для меня. А я в темноте. Сердце стучало ровно в груди, хотя вместе с каждым ударом разрывалось на части, и снова собиралось. Давление сумасшедшее, потому что страшно.

– Мистер Лок, – тихо позвали меня, а я не оторвался от стекла.

– Врачам удалось остановить кровотечение, но состояние вашей жены нестабильно. Поэтому опасность ещё не обошла вас стороной, – продолжили за моей спиной.

– Спасибо. Простите, что кричал на вас. Я обезумел от страха, – безэмоционально ответил.

– Мы понимаем вас. Ничего.

– А что с детьми? Они пострадали? – Спросил я.

– Сейчас они в боксах, родились раньше времени, но такое бывает часто у двойни. К сожалению, очень часто вашей жене давали снотворное, и они вялые. Но через пару суток мы думаем, вы сможете их взять на руки. Им ничего не угрожает. Вы можете войти, и подержать их за руку, если хотите.

– Спасибо. Нет. Не хочу. Не сейчас. Я буду ждать новостей о своей жене, – закрыл глаза, из которых снова катились слёзы.

Меня оставили одного в ожидании. За последнее время это превратилось в мою жизнь.

– Поздравляю. Сразу многодетный отец, – на плечо легла рука Дино.

– Я боюсь представить, что они хотели сделать со второй девочкой. Если одну они планировали продать, то вторую? Надеюсь, они сгниют в тюрьме, – прошептал, обернувшись к другу.

– Их депортируют в Ирландию. Софи и Романа, Баро умер. Там уже будет суд, но вряд ли им родина поможет. Не знаю, что тебе сейчас сказать. Все слова поддержки какие-то пустые, потому что самому больно ждать вестей о Мари.

– Она сильная. И я верю в неё. Мы вместе возьмём на руки наших детей. Она смогла, она подарила мне так много, а я… чёрт, не сумел помочь ей, уберечь её, и виню себя за это. Мне стыдно смотреть на дочерей, и потом будет тоже стыдно взглянуть в глаза Мари. Она верила и доверяла мне, а я предал её, – вздохнув, отошёл от стекла, и сел на стул.

– Рик, ты же не умеешь читать мыслей. И если бы не Питер, то могло быть всё ещё намного хуже, чем сейчас. Поэтому твоей вины нет. Здесь никто не виноват, кроме человеческих пороков. Именно они заставляют людей стать запрограммированными, и наплевать на всё, даже не думая о том, что заберут жизнь. Это случается, и от этого никто не застрахован, – Дино сел рядом со мной.

– Знаешь, раньше я думал, что деньги помогут мне купить всё. Буквально всё, даже людей. Но оказалось, что с ними я бессилен и глуп. Они не могут помочь даже в спасении жизни. Они бесполезны. Они стали причиной всех бед Мари. Мама говорила об этом, но я не понимал. Сейчас же кристально ясно, что важно в жизни, и за что стоит бороться, – горько усмехнулся я.

– Но деньги помогли тебе встретить Мари. Если бы не они, не твоё имя, не твоё положение, то ты бы никогда не узнал самого себя и то, что умеешь любить. Вот так. Не думая о себе, ринуться спасать жену. Поэтому не вини деньги в том, что произошло. Главное, всё позади и теперь необходимо набраться терпения. А тебе собраться с силами, потому что Мари, ты нужен счастливым. Она пережила слишком много, чтобы не увидеть на твоём лице радости. Это её подбодрит и уверит, что даже несколько месяцев разлуки не стёрло из твоего сердца чувств к ней. Я буду в приёмной, там же Эш и Мили. Все мы рядом, и если захочешь присоединиться к нам, то мы будем ждать, – встав, он похлопал меня по плечу.

– Иди. Сейчас мне бы хотелось подумать в тишине и одиночестве.

Дино кивнул, оставив меня здесь, рядом с моими дочерьми. Он прав, но в данную минуту, слишком сложно взять себя в руки. Пуст и слишком устал, чтобы улыбаться. Но единственное чего желал – пусть это будет первое и последнее испытание для нас, самое худшее, что будет в нашей жизни. И я готов отдать всё, только бы вернуть свою семью домой. В полном составе. С моей женой. Я не отпущу её. Никогда и ни за что на свете.

Прощаться с этой жизнью стало привычным за последние месяцы. Не страшно, наоборот, в груди чувство уверенности, что с моим ребёнком будет всё хорошо. Единственное, ради чего жила и дышала. А потом так легко, когда увидела лицо Рикардо в последний раз. И готова была уйти, потому что сил больше не было бороться. Их не осталось, чтобы дышать.