Лина Мур - За тобой

– Нам не нужны подачки от тебя. Мы и так получим всё, – рассмеялся Роман.

– Вряд ли вы получите всё. Все улики на вас я передал в полицию. И как только вы появитесь на границе, вас схватят. Но я же могу помочь, – спокойно продолжил.

– Застрели его, дорогой. И его рукой я распишусь в документах, – прошипела Софи.

– Очень необдуманно. У меня огромные деньги и связи, которые нужны вам. А мне нужна моя жена живая, как и мой ребёнок.

– Рикардо, ты глуп. Твоего ребёнка мы давно продали, а вот Мари, к сожалению, скоропостижно скончалась во время родов, – усмехнулся Баро.

– Тогда стреляй, потому что причин помогать вам, у меня больше нет. Через несколько минут сюда войдёт полиция, и мне плевать, что будет с вами. Смысла жизни больше не вижу, – развёл руками и блефовал. Они тоже. Знал. Видел по настороженному блеску в глазах Романа и даже его алчный ход мыслей мог предугадать. Деньги и свобода.

– Это довольно романтично и так же противно, – скривилась Софи. – Но зачем тебе мёртвая Анна? Может быть, лучше живая?

– Девочка, закрой рот, – оборвал Баро дочь.

– Нет, папа. Я устала прятаться от дилеров, а он сможет помочь мне. Заплатит им и перепишет на меня все свои деньги, – фыркнула девушка и сделала шаг ко мне.

– Софи, закрой рот, – Роман схватил её за руку, и толкнул в сторону.

– Он же сказал, что здесь будет полиция! Они убьют вас, а я слишком красива, чтобы умирать. Эта сука живёт, а я не могу? – Закричала Софи, и я улыбнулся.

– Конечно, милая, помогу тебе, – елейным голосом заверил её.

– Заткнись, Рикардо…

– Стреляй, Роман! Стреляй в него! Нам нужно успеть уйти прежде, чем нас схватят, – Баро подошёл к Роману и указал на меня.

– Он никого не вызвал. Слишком любит Мари. Хочешь увидеть её едва дышащее тело? Увидеть и понять, что ничего не сможешь сделать? Никак помочь, а только наблюдать? – Сжал кулаки от насмешки надо мной и моими чувствами. Да, в них слаб, но они же придают силы, чтобы бороться.

– Конечно, но и для вас у меня есть подарок, – завёл руку за спину, и Роман снял пистолет с предохранителя.

– Тише, барон, это деньги. Подарок для Софи. Подойди, милая, – протянул ей вторую руку. Знал, куда давить. Она была под кайфом и жаждала ещё. Всего несколько секунд были в моём распоряжении.

– Не смей, дура!

Но уже схватил девушку и выставил вперёд, приставив курок к её виску.

– Отпусти!

– Заткнись! А теперь брось пистолет. У меня в отличие от тебя нет причин, чтобы думать о последствиях. Я защищён законом, и в своей стране. А вы иммигранты, да ещё и преступники. Эта же, – сильнее схватил Софи, а она дёрнулась в моих руках, – наркоманка. И у меня есть видеозаписи. Поэтому брось пистолет, Роман. Я заберу Мари и на вас мне плевать.

– Пожалуйста, он же пристрелит меня! Роман! – Завизжала Софи.

– А мне плевать, дура. Хотела денег, так получай теперь. Я сам убью тебя, и не будет больше проблем. А затем его. Продам его ублюдка, а вот Мари. Надо же какая сильная девочка. Ты права, какая разница кто будет подо мной. Лицо одно и то же. Но вот тело… – таких слов, наверное, не ожидал никто из нас. Предательство и настоящая сущность.

– Ах, ты ублюдок, – прошипел Баро и Роман усмехнулся.

– Ты думал, меня волнуешь ты или эта сука? Нет. Меня волнует моё положение. Я выставлю всё так, что это ты решил убить своих дочерей, а затем зятя. А я пытался помочь, ты подставил меня, Баро. Ты сошёл с ума от власти, и угроз тех, кому продавал оружие. Мне поверят, а вот вы все будете мертвы, – после его слов раздался оглушительный выстрел. Софи завизжала, а на груди Баро сквозь тёмный свитер проступила кровь. Всё видел, как в замедленной съёмке. Как мужчина упал на колени, а девушка вырвалась из моих рук, и упала рядом с отцом. Хоть и не был он мне по душе, но такой кончины никто не заслуживает.

– Теперь ты, убери пистолет, если хочешь увидеть свою жену. Я дам вам возможность попрощаться, – Роман указал на меня, а я нацелился на него.

– Так легко убивать может только прирождённый ублюдок. Ты не выстрелишь, потому что без меня тебе не выбраться отсюда, – уверенно заявил я.

– Думаешь? – Усмехнулся он. Краем глаза заметил, как Софи поднялась и в следующую минуту тень сбоку, о которой не имел представления, налетела на Романа. Выстрел попал в потолок, визг Софи, и я увидел Эша. Именно он как-то тихо пробрался в дом, и сейчас забрал из рук Романа пистолет, направив прямо ему в лоб.

Дверь позади меня распахнулась, крики, какие-то вопросы и незнакомые люди в форме. Меня оттолкнули, и я очнулся. Очнулся в аду, где не было Софи. А Мари так и не нашёл. Рванул сквозь толпу и пролетел по коридору. Открыл одну дверь, затем вторую. Никого.

– Мари! – Закричал, добежав до последней. Подвал. Тускло, слишком тускло. Но не волновало.

Я не знал, что такое страх никогда в жизни. Не встречал его. Не знал, каково это когда душа опускается в пятки и тело покрывается ледяным потом. Не знал… до этого момента.

– Мари, – прошептал, когда на полу, в самом углу, на какой-то грязной подстилке лежала девушка. Её руки были связаны, как и ноги, рот заклеен. Шаг за шагом подходил к ней. Такой маленькой и бледной.

– Мари… господи… Мари, – упал на колени, пытаясь унять дрожание рук, когда развязывал её. Она была слишком холодной, чтобы быть живой. Её кожа приобрела серый оттенок. Это был скелет, обтянутый кожей, и в грязном балахоне.

Когда удалось отбросить верёвки, то аккуратно отклеил скотч. Приложил пальцы к её вене и уловил едва бьющийся пульс.

– Мари, ну же. Прошу, открой глаза. Это я…я…чёрт, любовь моя, – хотелось плакать, как ребёнку, потому что было больно. За всё больно, за кровоподтёки на её запястьях, за синяки на лице, на руках, везде. Моя ладонь легла на живот, и сердце внутри остановилось на секунду. Ребёнок… мой ребёнок был жив, как и она. Она ещё беременна и у неё нет сил, чтобы дышать.

– Мари, – приподнял её, и откинул спутанные, грязные волосы. Ресницы дрогнули, и она распахнула глаза. Я смотрел на неё, а она на меня, видимо, не понимая, что происходит. С её потрескавшихся и сухих губ вырвался вздох.

– Родная моя. Любимая моя…

– Как это мило, Рикардо, – усмехнулся голос позади меня.

– Софи, дай мне уйти с ней. Она же твоя сестра, и ей плохо, – не оборачиваясь, произнёс я.

– Нет. Я точно выстрелю в тебя. Ты слишком был занят этой сукой, которая околдовала тебя, даже не заметил, как забыл о своём пистолете. Но чем она лучше? Ничем. Скоро сдохнет, как и твой ребёнок. У неё воды отошли вчера ночью, и я вколола ей то, что не даст родить. Поэтому я заберу её с собой. Отойди, – прошипела она, и видел, как Софи подошла к нам. И мой пистолет, который в порыве чувств, отложил, оказался прямо у виска Мари.

– Рикардо…

– Заткнись. Задолбала уже, – она сильнее ткнула в висок Мари, которую я продолжал держать за плечи.

Голова думала без моего вмешательства, потому что боялся сделать сейчас неверно. Не успеть. Одна доля секунды, и я отпустил свою жену. Локоть поднялся наверх, как и я, угодив прямо в солнечное сплетение Софи. Ещё одна секунда, пистолет выпал из её рук, а я ладонью успел схватить Мари за затылок, не дав ей упасть. Последняя секунда и, подхватив жену на руки, резко развернувшись, и моя Мари, от силы моего поворота, ударила босыми ногами по лицу сестре.

Не теряя времени, полетел по лестнице, держа в руках своё сокровище. Она со мной. Теперь навсегда со мной.

– Не дай… потерять… ребёнка… прошу, – её шёпот, едва уловимый достиг моего разума, когда выбежал с ней наверх.

– Обещаю, ни за что не потеряю вас обеих, – улыбнувшись ей, ответил.

– Рик! Сюда! – Обернулся на крик Дино, пока вокруг меня была суматоха. Меня даже не замечали, а я уже паниковал. Оказавшись на улице, крутил головой в поиске своей машины.

– Мистер Лок, кладите девушку на носилки, – один из медбратов указал мне на каталку, и я бережно опустил Мари.

– Прости, но одного туда мы тебя не могли отпустить, – с улыбкой произнёс Дино, забравшись в карету скорой помощи.

– Ты бы видел, как её держали. Ещё чуть-чуть бы и я никогда не услышал её голоса, – ответив, сел рядом с ним в машине, и она тронулась.

Пока на лицо девушке надевали кислородную маску, осматривали, я, словно понял, что только произошло. Там, внизу, был в непонятном ступоре. На автомате двигался и говорил, совершал поступки и проступки. Сейчас же паника, невообразимая боль и сочувствие сжали сердце. Закрыл на секунду глаза, и пытался перебороть всё это, чтобы остаться сильным для неё. Но я слаб, не физически, а внутренне. Слаб к пониманию того, что она пережила, и как себя сейчас ощущала. Слаб, когда ярко представлял ужас, который она видела и вновь боялась за свою жизнь, как и за жизнь нашей дочери.

– Мистер Лок, – обратились ко мне, и я распахнул глаза.

– Да?

– У вашей жены, как и у ребёнка, сильное обезвоживание. Раскрытие на два пальца, но из-за препарата, который ей вкололи, роды замерли. У плода кислородное голодание, сейчас мы направляемся в ближайшую больницу, чтобы там ей произвели операцию по экстренному кесареву сечению. Насколько мы можем сказать в таких условиях, её пичкали снотворным, и это может пагубно сказаться на ребёнке. Он может не выжить. Он…

– Нет… Рикардо… спаси её… – Мари оторвала от лица кислородную маску, прошептав просьбу.

– Конечно, милая моя, спасём. Они сделают всё для этого. Да? Вы же сделаете всё, чтобы моя дочь была здорова? – Схватив жену за руку, напряжённо посмотрел на парня, взгляд которого сказал больше, чем ложь, сорвавшаяся с губ.

– Да. Всё будет в порядке, миссис Лок. Ставим капельницу, – он вновь занялся своим делом, а я опустил голову к Мари.

– Слышала, теперь всё позади. Я искал тебя, любовь моя, искал и ждал. Прости, что слишком поздно пришёл. Прости, что не понял сразу. Прости меня, я люблю тебя. Только тебя и нашу дочь. Я рядом, теперь ни на шаг не отойду. Везде буду с тобой, – шептал, наблюдая, как из уголка приоткрытых глаз скатываются слёзы.