Лина Мур - За тобой

– Мистер Лок, мне очень жаль, но вы сами виноваты…

– Закрой рот, – процедил, бросив испорченную картину на пол.

– Закрой рот, – повторил, повернувшись к Ванде. – Думаешь, мне не больно? Безумно. Я любил её. Первый раз за всю свою жизнь полюбил по-настоящему. В чём моя вина? Что устал? Что у меня слишком много проблем, которые она даже понять не хочет? Она не слышит меня. И мне тоже жаль, что необдуманно сделал ей ребёнка.

– Мистер Лок, что вы говорите? У вас будет дочь!

– А то и говорю. Я тоже человек и у меня тоже есть чувства. И она их не замечает, как и ты. Мне жаль, что из-за моего эгоизма и жажды обрести семью, я разрушил всё. Порой ребёнок – не спасение, а истинное доказательство того, что всё было иллюзией. Бороться не за что больше, потому что вот это, – обвёл рукой пространство, – было её страстью. А она была моей. Именно оттенок нашей странной любви был тем, что связало её и меня. А сейчас же только грязные краски и чернота. Вот что творит с любовью беременность. Ни о какой радости говорить нельзя, когда именно она забрала у меня Анну. Мне здесь места нет больше.

– Нет, мистер Лок, вы не можете… – Ванда попыталась остановить меня, но я уже не слушал.

Поверил в свои слова и увидел настоящую картину происходящего. Наконец-то, страхи стали ощутимыми и живыми, существующими в этом доме и в моей жизни. А я мечтал о том, что будем счастливы. Будем семьёй, но ничего. Мы устали от этой фальши оба. И пора подумать над тем, что делать мне дальше.

– Ты как? – Мне на плечо легла рука Дино, из-за чего распахнул глаза и издал стон от затёкшей шеи, откинувшись на спинку стула.

– Хреново я, – хмыкнул и помассировал затылок.

– Не звонила? – Спросил он, облокотившись о стол. Но и так знал ответ.

– Может быть, зря её отпустил? – Нахмурился я.

– Там её мать, может быть, она ей нужна. Ведь здесь у неё никого нет. Ещё и Мили, хотя связаться с ней уже второй месяц не могу. И это странно. Последний раз говорил с ней перед Рождеством. Они планировали полететь во Францию, а оттуда уже в Америку. Но, видимо, что-то изменилось. Она, скорее всего, в Ирландии, ведь Анна не может без неё, – натянуто улыбнулся друг.

– Сегодня день всех влюблённых, а я один. Рождество тоже встречал в одиночестве, как и Новый год, как и свой день рождения. Она даже не поздравила меня в октябре. Я был настолько подавлен, что разрешил ей лететь туда. Уже прошло три месяца, а со мной говорила только её мать пару раз, заверив, что с ней всё хорошо, и она дома. А Баро где-то в Южной Америке, – потёр переносицу и мысленно вернулся в своё одиночество.

Мне чертовски обидно, что всё так получилось. Моя жена где-то на другом континенте, а я каждую ночь смотрю на то, что осталось от моей Анны. Рисунок и воспоминания. И разрывало внутри оттого, что я не могу видеть своего ребёнка на УЗИ. Не могу видеть, как её живот растёт, как там развивается моя дочь и как пинается. Ведь так жаждал ощутить тоже эти толчки, раствориться в нежности и умилении. А в итоге четырнадцатого февраля сижу в офисе, точнее, сплю на столе, когда все уже ушли к своим семьям.

– Может быть, сходим куда? Я свободен, ты немного свободен и тебе всё же, следует развеяться, а не унывать, – предложил Дино.

– Не хочу. Хочу обратно. В лето. Когда она была рядом со мной, когда любил её…

– Любил? – Переспросил друг.

– Да. В прошедшем времени. Ты был прав, я не умею любить, то была похоть и новизна чувств. Пора тайн и жажда их открытия. А сейчас ничего. Веришь? Меня даже не волнует Анна больше, только мой ребёнок. Только дочь, и всё. Нет ни трепета внутри, ничего. Даже последние разы, когда видел её, не было быстро бьющего сердца. Тишина, и она убивает меня, – вздохнув, встал со стула, наконец-то, сумев произнести эти слова вслух.

– Рик, это временное. Ты не видишь её и…

– Нет, это другое. Я не вижу мою любимую в ней, понимаешь? Давно не вижу. С того момента, как мы узнали, что она беременна. Всё изменилось, словно это другой человек. А глаза всегда холодные, нет той теплоты летнего неба. Даже голос. Она всегда говорила мягко, а когда импульсивно, то в ней было столько страсти, даже когда зла. Но в последнее время она кричит, как истеричка. Визжит, даже чтобы я не подходил к ней. Постоянно говорит, что ненавидит. Да я устал, чёрт возьми! Устал от такого отношения к себе! И нет, понимать, уже больше сил нет. Когда она рассказывала про своё прошлое, то мне хотелось помочь ей, и самому быть ближе к Анне. А сейчас только отвращение. Не могу описать этого чувства. Но словно отторгает её всё внутри, – упёрся кулаком в окно и зло смотрел на ночной город.

– Рик, так нельзя. Всё из-за того, что каждый из вас не может честно сказать о своих чувствах.

– А чувств нет больше, – горько рассмеявшись, повернулся к Дино. – Нет их, понимаешь? Не болит сердце. Не ноет и не зовёт её ко мне. Оно замерло, потухло или подохло. Не могу выбрать, что с ним. И иногда скучает. Как будто она близко и нет её во мне. Как будто погибла…

– Прекрати! Чёрт побери, не говори такого! – Перебил меня криком Дино.

– Вот видишь, насколько отвратительно всё. Но сейчас вижу перед глазами её, когда она даже не обернулась перед тем, как сесть в такси. И в тот момент я был рад, что уезжает. Это ведь страшно, и я понимаю, насколько чудовищны мои слова. Знаю! Не смотри на меня, как на урода. Хотя смотри, потому что вот так себя ощущаю последние месяцы. И я завидую тому себе, который был счастлив ещё некоторое время назад. Чёрт, дед угадал, что именно так гореть буду и изводиться! Он достал меня даже из могилы! Ублюдок! – Обрушил кулаки на стол и дыхание перехватило. Так больно внутри. Так тяжело осознавать, что и я ублюдок, которому теперь всё равно.

– Рик, не знаю даже, что сказать тебе. Я не понимаю, почему всё так случилось. Ведь Анна… чёрт, она так любила тебя. Ладно, прошли ваши чувства, но всё же, надеюсь, на временное помешательство из-за беременности. А как быть с ребёнком? Твоей дочерью?

– Не знаю. Я хочу забрать её, это моя крошка. Моя плоть и кровь, и боюсь… предчувствие плохое, веришь? В сердце, оно так бьётся, когда думаю о ней. Там в таборе, куда уехала Анна свои законы. И ощущение, что не вернётся и не отдаст мне ребёнка. Откуда такие мысли тоже не скажу, но боюсь этого. Хоть самому лететь туда и за волосы притащить её в Нью-Йорк, – тяжело выдохнул и поднял взгляд на Дино.

– Может быть, для начала ты позвонишь ей, и попробуешь договориться мирно? – Предложил он.

– Она не хочет говорить со мной, – напомнил ему.

– Так сколько сейчас в Ирландии?

– Ночь. Она спит.

– Вот сейчас и звони. Она точно дома, – Дино указал взглядом на телефон.

– Ладно. Попробую, – сел за стол и набрал международный номер, который мне когда-то ещё дала Нина.

После продолжительных гудков, наконец-то мне ответили.

– Это Рикардо Лок, требую сейчас же Анну к телефону, – без предисловий начал я.

– Ох, Рикардо, девочка уже отдыхает…

– Живо, я сказал. Иначе прилечу сам, и будет вам плохо, миссис Сальварес, – перебил мать Анны, а затем послушалось шуршание.

Посмотрел на напряжённого Дино, и внутри всё похолодело, когда раздался сонный голос моей жены. И это было странно, раньше же только тепло в сердце, а сейчас отвращение.

– Ты с ума сошёл? Время видел?

– Радость моя, я скучаю по тебе. Очень. И собираюсь прилететь за тобой, потому что не может так продолжаться дальше, – Дино кивнул, подбодрив меня.

– Ты мне что, условия ставишь? – Недовольно прошипела девушка. А я зло сжал губы, взглядом показывая другу, что говорил об этом.

– Это примирение, Анна. Я…

– Ты лишил мою семью всего! Ты даже мне деньги перестал отправлять! И после этого хочешь, чтобы я вернулась? Нет, понял? Не собираюсь!

– Закрой рот, Анна! – Не вытерпев этого, заорал я. – Теперь слушай сюда. Если ты не вернёшься в ближайшее время, то лишу тебя материнских прав, поняла меня? Лишу всего! А я дал тебе обучение, на которое ты закрыла глаза! Я оплатил его, как и всё, во что ты одета! И те суммы, которые ты тратишь там, высоки. Ты или возвращаешься, или пеняй на себя. Я отыщу подтверждение того, что твой отец связан с террористами, и тогда ты будешь петь иначе. Это ты украла у меня документы, а я доверял тебе. Именно ты прошла сюда и рылась в моём сейфе. А мне снова пришлют их, уже новые.

– Как ты можешь? Я ничего не крала! Это мой отец! Да, ты его не любишь! И он дома! – Завизжала Анна.

А я блефовал, знал, что это самое последнее в моём облике человека, но другого не оставалось. Страх за жизнь моего ребёнка в теле жены не давала покоя.

– А ты полюбила? После всего, что вытерпела от него? Немедленно домой, и я попридержу документы о его поездке в Южную Америку. Это последнее слово! – Отключил звонок и подскочил с места.

– Господи, что с ней стало? – Шокировано прошептал Дино.

– Не знаю! Ты слышал? Это не моя жена! Я взял в жёны другую женщину! Это не та, кого я любил! И не люблю! Убью к чёрту! Придушу!

– Рик, успокойся, – бросил взгляд на Дино, но и он теперь понимал меня. Как гадко внутри от собственных слов, от обмана.

– Она не любила меня, Дино. Возможно, всё это было игрой, чтобы прикрывать её отца. Буквально всё, и даже слухи были для этого. Не понимаю больше ни черта. Не понимаю, но если не вернётся, то буду действовать. Ей через месяц рожать. И мой ребёнок появится на свет там, где я. Чтобы я видел свою дочь, и не дал им продать её, или что там у них на уме. Чёрт, я так скучаю по ней! Скучаю по своей Анне! – Запустил пальцы в волосы, и хотелось рвать их. Только бы не было так больно внутри. Только бы не крутило так сердце. А это ужасно. Быть бессильным против обстоятельств и желаний. Мечтать и ощущать себя сумасшедшим от страха.

– Выпей, – Дино протянул мне бокал воды, а я отрицательно помотал головой.