Лина Мур - За тобой

– Это было довольно, по-семейному мило, – ехидно усмехнулся Дино.

– Не твоего ума дело, как это выглядело. Зачем пришёл? – Прошипел, собирая с пола шашки.

– Принёс то, что может повлиять на ваше совместное будущее, – лицо друга преобразилось. Стало серьёзным, когда моё сердце на миг замерло. Бросил нарды и, выхватив из рук Дино бумаги, направился в свою спальню.

– Ты читал? – Сухо спросил я, убедившись, что остались одни.

– Да.

– И? – Сев на постель, поднял на него взгляд.

– Узнай сам, – предложил Дино и вышел из комнаты.

Посмотрел на листы в моей руке. А, может быть, к чёрту это? Вёл себя безобразно по отношению к Анне, всему виной обида. Её безразличие к человеку, который стал её мужем, меня задело. И хоть порывался несколько раз постучать, но обрывал себя. Лучше как обычно наслаждаться вниманием других. Ведь фиктивно всё, и она воспринимала это именно так. Но сегодня… её смех, озорство в глазах и всё поменялось. Буквально всё. Моё решение не разговаривать с ней, отдохнуть, остаться свободным, имея жену.

Последний глубокий вдох и открыл анализы. Пробежался глазами, затем по заключению. И по новой. Так кажется до бесконечности, пока цифры не начали рябить в глазах.

– Насколько им можно доверять? – Не отрывая взгляда от последних слов, спросил я вернувшегося Дино.

– Можно.

Смесь недоумения, удивления и облегчения вызвала шумный вздох. Встав, разорвал листы на мелкие кусочки и бросил в урну.

– Чёрт. Чиста. Абсолютно чиста, – произнёс я и принял от друга бокал виски.

– Наркомана вылечить сложно, если он употреблял героин. А по словам, Питера так и было. Помимо этого, он утверждал, что она ни раз пропускала кокаин, как и курила. Выходит, что ложь, – высказался он.

– А я обзывал её. Чёрт, теперь гадко. Не лгала, а я заставил пройти через унижение и обманул. Но для чего это Питеру? Разорвать помолвку? Так это очень глупо. Настроить меня против Анны? – Задумчиво отпил глоток алкоголя, который помогал немного ослабить неприятную тугость где-то в области груди.

– Как вариант. Отомстить так бывшей девушке, что выбрала не его. Ведь ты ничего не знал о ней. Хотя, – Дино замолк, и я перевёл на него взгляд. – Он не был пьян. Конечно, обида и злость могли сыграть в этом деле немалую долю, но я купился на его слова.

– Ублюдок, – выплюнул я. – Но остаётся понять, были ли правдивы слова его о связи с ним, как и с другими.

– Нина тоже могла соврать. Она недолюбливает тебя, – заметил Дино.

– Как вариант.

– И как мне теперь вести себя с ней? – Передёрнув плечами, выпил залпом виски.

– Рик, попробуй сделать этот брак настоящим. Ты не узнаешь ничего, если будешь продолжать избегать её, как и она тебя. Да и то, что я застал, выглядело очень даже ничего, – от его предложения покривился.

– Я не собираюсь спать с ребёнком. Она ещё недавно в куклы играла, – фыркнул в ответ.

– Но Анна довольно красивая и у тебя не возникнет проблем с этим, – хохотнул Дино.

– Она меня не возбуждает. Она ребёнок! И я не знаю, что она скрывает. Сегодня она мне не показалась напуганной девочкой, какой была на свадьбе и в спальне. Наоборот, заметил стальной блеск уверенности в глазах. И она хитрая, не освободила мне дом. Из-за этого я проиграл, – вскочил с места.

– Ладно, – спокойно пожал плечами друг. – Тогда пусть всё останется так, как есть. Но твоя жена знает три языка. Итальянский, французский и немного японский.

– Ты откуда знаешь? – Прищурился я.

– Мили рассказала. И, по её словам, последние годы она училась в пансионе. В закрытом пансионе, где нет мужчин. Конечно, она её подруга и может преувеличить, но я видел любовь и восхищение в её глазах. А ещё Анна очень одинока. И здесь тоже несостыковка. Если она любит мужчин, не ограничивает себя в их восхищении и внимании, то должна каждый день веселиться. А она сидит у себя и не выходит. Не думаешь, что это довольно весомый аргумент в её пользу?

– Игра, чтобы запутать меня и показать, что она чистый ангел, – нашёлся я.

– Возможно. Но по мне так она именно то, что необходимо такому неразборчивому мужчине, как ты. Меняйтесь вместе. Почему бы не попробовать?

– Нет, – прорычав, наступал на друга.

– Ладно-ладно, – рассмеялся он. – Но секс тебе нужен. Ты весь на взводе. Может быть, заведёшь здесь интрижку? Всё равно Анна разрешила тебе это.

– С ума спятил? – Взорвался я, сжимая кулаки. – Никогда. Если я женат, значит, женат. Никаких любовниц. Никогда. Не собираюсь продолжать привычки отца. Нет. Вываливайся отсюда.

– Рик, Анна была права, ты сам не знаешь, что хочешь. У тебя есть жена, которую мы подозревали во всех смертных грехах. А её оболгали. Девушка образованная, и выиграла у тебя, а это уже огромный плюс в её сторону. Она заставила тебя вместо того, чтобы спуститься в бар, изменить свои заверения и играть. А затем ты смеялся, щекоча её. Ты щекотал её, Рикардо. Не завалил, не принудил, не орал, не издевался, а щекотал. Можешь врезать мне, по твоему виду именно это последует, но я предлагаю тебе ещё раз подумать и принять верное решение. Год скрываться и воздерживаться ты не сможешь. И она тебе нравится. Ты бы не злился так, если бы тебе было всё равно. Не обманывай себя, друг.

– Вон, – прошипел я, закипая от ярости.

– Ухожу, а ты…

– Пошёл от сюда! – Уже повысил голос, вытолкав Дино из своей спальни и громко захлопнув дверь.

Что за бред он нёс? Подумать о настоящем браке с той, кто скрывает многое и не желает даже открыть мне всё. Любовницу? Он что, действительно это предложил? Придурок! Нет. Никогда в жизни.

Вздохнув, подошёл к постели и сел на неё. Воздержанием меня не напугать. Я умею себя контролировать, и ни за что на свете не превращусь в отца. Какой бы ни была Анна, она не заслужила предательства с моей стороны. Не желаю, чтобы она превратилась в мать, и это погубило её из-за моей неосторожности. Нет… смогу прожить год так.

Но, чёрт возьми, мне стало так хорошо оттого, что девушка не лгала мне. Не наркоманка. Хотя и Баро сказал, что её необходимо вылечить. От чего? Анализы явно показали, что она абсолютно здорова. Никаких отклонений. А её слова о продаже? Печаль и отвращение так и сквозило в них. Но и её продали. Мне. Она не хотела этой свадьбы. Она не желала иметь мужа, но в их мире её голос никто не услышал. Чёрт, мне её жаль. Не повезло ей со мной.

Горько усмехнулся и отправился в душ, чтобы подготовиться к очередной ночи среди девушек. Оттачивать мастерство, общаться и тонуть в одиночестве. Раньше никогда не задумывался, насколько человек может быть одиноким. И ведь всё есть. Деньги. Развлечения. Любовницы. Окружён благами, но всегда один. Ни с кем не поговорить, не поделиться своими задумками и желаниями. Никто не будет смотреть на меня, как Анна. С интересом и тут же пытаясь подавить его. А ведь всё могло быть проще. Романтика. Свидания. Ночи вместе. Но не могу… не понимаю отчего не смею переступить невидимую грань.

К тридцати четырём годам прозрел, именно за эти три дня понял, что хотел бы найти своего человека. Женщину, которая бы понимала меня, принимала. И я мог бы прийти с работы, уставший и злой, а она бы обняла меня, или же лежал бы на её коленях, а она перебирала бы мои волосы. Одним только взглядом обнимала и заверяла, что люди могут быть преданными друг другу. Могут сохранить любовь. И она существует. Её не дашь разрушить и потерять. Она станет смыслом, согревающим внутри всё и дающим надежду на будущее.

Дошёл до выхода и остановился.

К чёрту всё.

Быстрым шагом подлетел к двери и постучал.

– Анна?

Тишина. Прислушался и ничего. Она не могла уйти.

– Анна? Ты здесь? – Повторил стук и вновь никакого ответа. Если ушла, то придушу.

Нажал на ручку и резко распахнул дверь, заглядывая в тёмную спальню. Ночь уже давно легла на наш лайнер, как и на город, где мы совершили остановку. Осмотрел комнату и заметил девушку, лежащую в постели.

Идиот. Какой же я идиот. Она спит. Тихо, стараясь не разбудить, подошёл к кровати и щёлкнул выключателем, чтобы осветить тускло её край постели.

Тёмные волосы разбросаны по подушке, а Анна мирно посапывала во сне. Слишком юная, и лицо не тронуто косметикой. Всегда считал, что раз девушка выбирает развратную модель поведения, то имеет боевой окрас. Но не она. Бледная кожа и ни грамма искусственной красоты. Дотронулся до прядей волос, открывая для себя больше утончённый овал лица. Ей всего восемнадцать, а мне тридцать четыре. Что может быть общего у нас? Ничего. Я даже не имел представления, о чём она думает, и были ли у неё какие-нибудь мечты. Теперь лишь знал, что у неё аллергия на молоко, и она хитро играет в нарды, не даёт противнику ни единого шанса. Но её улыбка преображает лицо, и оно светится жаждой познаний.

– Прости, – прошептал и накрыл девушку одеялом. Выпрямившись, отступил назад, но наступил на что-то. Опустил свой взгляд на пол и под ногами был блокнот. Имел ли я право читать её записи? Нет. Но поднял его и раскрыл.

От удивления посмотрел на спящую Анну и вновь на то, что таилось там. Предполагал, что будут записи или же что-то о ней. А здесь рисунки обычным карандашом. Пейзажи и города, которые мы проплывали. От изумления сел на постель, рассматривая рисунки. Невероятно красиво и нежно. Даже графит передавал любовь и нечто даже большее. Она соврала, когда сказала о том, что много читает. Она не читает. Знает. Анна увлечена искусством и умело передаёт его на бумаге. Улыбнулся и перевернул страницу. Брови взлетели вверх, когда узнал себя. Портрет, передающий моё хмурое лицо, и он зачеркнут. Почему? За что она так со мной? Не мог отвести взгляда от собственного портрета. Меня никто и никогда не рисовал. Не думал, что выгляжу именно так. Со взлохмаченными волосами и даже безумными глазами. Но почему зачеркнула? Не понравился? Я ей настолько противен?