Маргарита Южина - За сбычу мечт

– Почему ты тогда меня забыл? – спрашивала Маша, считая лепестки у ромашки.

– Мне сказали, что ты пригласила меня на танец на спор… – отворачивался он. – Сначала я разозлился, потом… потом так плохо было… А потом я каждый день про тебя спрашивал, а мне говорили, что ты с каким-то парнем дружишь…

Понятное дело, кто это мог говорить! Ну, попадется еще эта Вероника! Хотя… пусть теперь вот сидит и локти кусает!

У них была впереди целая вечность! Целых четыре дня! А потом Игорь уехал поступать в институт. Маша так переживала, что хотела поехать за ним, но не пустили родители.

– Ты дурью-то не майся! – резко сказал отец. – Парень-то головы не потерял, учиться уехал, а не остался возле твоей юбки, вот и ты сиди и учись.

– Как раз и чувства проверите, – кивала мать.

И Маша осталась проверять чувства.

Учеба на ум совсем не шла, в школе она то и дело рассказывала подругам, как они с Игорем провели эти четыре дня, да еще читала его письма вслух. Писем от него сначала было очень много, и сама Маша писала ему каждый день. А потом… потом конверты стали приходить все реже, письма стали короче, а на Машу навалились новые заботы и волнения – близились экзамены, а там уже надо было и институт себе подыскивать. Девчонки уже точно решили, куда они направятся, Вероника даже ходила к старенькой актрисе из театра, чтобы та поставила ей речь. Веронику, конечно же, уже давно простили и снова приняли в свои ряды, и теперь волновались все вместе, вчетвером.

А после совсем жизнь закрутила. Маша поступила в педагогический институт, появились новые друзья-подруги, и даже со своими девчонками она стала встречаться реже. А когда встречались, начинали рассказывать уже про других знакомых, про другие вечеринки, и мальчики им стали нравиться уже совсем разные. Игорь как-то забылся, ушел сначала на второй план, а потом и вовсе исчез из Машиной жизни.

Она уже и не думала, что когда-нибудь с ним встретится, и вот, пожалуйста! Узнал он ее или нет? Все же с тех пор, как они расстались, прошло тридцать лет… да нет, всего только двадцать девять.

– Маша! – вдруг выдернул ее из воспоминаний грубый мужской голос. – Вы спите там, что ли?

Она рассеянно посмотрела на Матвеева. Игоря рядом с ним уже не было… Привиделось? С ума сойти можно…

– Простите… – заикаясь, пролепетала она. – Я… задумалась немного… Так не хочется терять дом…

– Понятно, – буркнул Матвеев. – Сейчас этим делом займется мой помощник, думаю, все выяснится. А пока… Вы можете пожить у меня.

– Где это?! – вытаращилась Маша. – Вы чего это несете? Отчего это я вдруг – раз! – и перееду к вам на жительство? Слава богу, у меня еще есть квартира в городе и… и собственный дом за городом.

– Я в принципе про этот загородный дом и говорил.

Маша вздохнула так, что салфетка чуть не залетела к ней в рот.

– Так это вы в моем доме предлагаете мне у ВАС пожить?! Ну вы нагле-е-ец!

– В любом случае мне идти некуда, – отрезал кавалер. – Так что я буду проживать в этом доме. К тому же имею на это все права.

– Я тоже! – гордо вздернула голову Мария. – Я тоже имею такие же права и буду жить в этом доме! И еще – я вот там посмотрела… ваши документы… Они оформлены на два дня позже моих, так что я первая стала хозяйкой!

Матвеев посмотрел на нее долгим серьезным взглядом, потом вдруг легко пожал плечами.

– Хорошо, тогда будем жить вместе, пока все окончательно не разрешится. Там места хватит. Гостиная и столовая будут находиться в общем пользовании, а две верхние комнаты мы поделим. Я даже могу уступить вам право выбора.

– Да? – прищурилась Маша. – А на первом этаже еще одна комната – это кому?

– Там мы будем встречать с вами гостей, чтобы не мешать друг другу, – тут же придумал Матвеев.

– Хорошо, – засопела Маша. – Только прошу учесть, у меня целая куча друзей! И они будут приезжать ко мне постоянно! Они очень шумные, визгливые и хохотливые, так что…

– Хорошо, не похотливые, – пробурчал себе под нос Матвеев. – А про ваших многочисленных друзей я уже все понял, когда вас девочка спрашивала, дома ли вы ночевать будете.

– Не смейте так выражаться, нахал! – окончательно вышла из себя Мария. – Я порядочная женщина! И… где хочу, там и ночую! И причем всегда дома!

– Да понял я, понял… – кивал Матвеев. – Не понимаю, к чему так кипятиться? Вы лучше ешьте, дома у нас даже кастрюль нет. Хотя нет… я привез. Будем готовить пока в моих… Или у вас есть свои предложения?

Маша даже отвечать не стала, уныло уставилась в окно и пыталась представить – как же это она будет уживаться с этим бирюком в ее таком хорошеньком домике? И сколько его надо будет терпеть? И самое главное, куда так быстро исчез Игорь?

Домой они ехали вместе, одна машина за другой. Конечно, можно было Маше и в городе переночевать, но она всерьез опасалась, что как только она уедет из домика, так этот противный Матвеев осядет там навечно и Маша больше не сможет туда войти. А это уж и вовсе было из рук вон.

Дома Маша выбрала себе комнату побольше и посветлее. Матвеев не возражал. Он вообще чувствовал себя усталым, вытянул из какой-то коробки полотенце, отправился в душ, а потом заперся у себя в комнате.

Маша никаких полотенец не предусмотрела. И вообще, из ее вещей здесь был только чайник, одна коробка с сервизом, две коробки с книгами и… и все. У нее даже постельного белья не было. Да чего там, постельное белье и то постелить было не на что! Кроватей не было. Хорошо, что этот Матвеев уже приволок всю свою мебель и даже умудрился затащить в верхние комнаты по дивану, а то бы Маше пришлось ночевать на голом полу.

Она вскипятила свой чайник, достала конфеты, которые не успела скормить тете Глаше, налила чай и поднялась в свою комнату. Там было еще совсем пусто – ничего, кроме Матвеевского дивана, но Мария этого не замечала. Она задумчиво жевала конфеты и вспоминала сегодняшнюю встречу. Ну почему же она такая туполобая? Ведь надо было как-то… улыбнуться Игорю, что ли? Подмигнуть… Конечно же, он ее не узнал! Еще бы, столько лет прошло! Вот и надо было ему так ненавязчиво напомнить, а она… И когда теперь еще судьба сведет? Хотя Матвеев говорил, что Игорь его помощник и будет заниматься этой проблемой с домом. То есть разбираться, что тут такое произошло. А значит… Маша еще сможет с ним повстречаться. И уж тогда…

Маша взяла трубку и набрала номер.

– Женечка, вы не спите? Ах, у вас гости! Ну да, я и забыла совсем… Женечка, я сегодня домой не приеду, так получи… Ну о чем ты говоришь?! Ты вообще меня выставляешь какой-то гулящей женщиной! Нет! Нет, я не с кем-то! Я сплю в своем доме! Да, конечно же, одна! А мой новый друг? Он спит в соседней комнате! И… нет, сын мой, это не мои такие капризы! Это… я тебе потом расскажу!

Маша отключила трубку, попыхтела минутку и стала набирать другой номер.

– Лена? Привет! Ты чего делаешь? Спишь? Ладно, потом расскажу, ты все равно сонная ни фига не соображаешь… Да ничего, говорю, потом перезвоню!

Поделиться новостью было совершенно не с кем. Вероника, поди-ка, еще со своим любовником не рассталась, Дуська и вовсе с мужем в постели спят, куда им выслушивать Машины охи да ахи… лучше всех здесь собрать и сразу всем все рассказать… Кстати, и про дом им рассказать нужно, может быть, кто-нибудь что-нибудь дельное посоветует. Значит… Значит, она пригласит их прямо в эту субботу. А сейчас… сейчас надо спать.

Утром она проснулась оттого, что в ее комнату кто-то бесцеремонно распахнул дверь. А потом так же быстро закрыл. И уже после раздался вежливый, осторожный стук.

Маша вскочила, пригладила волосы и выругала себя за то, что не додумалась встать пораньше и привести себя в порядок. Вся ненакрашенная, непричесанная… а к ней наверняка ввалился этот Матвеев!

– Сейчас! – откликнулась она. – Подождите минуточку!

За дверью ждали. Больше никто не ломился, не стучал, но Маша чувствовала – Матвеев никуда не уходит.

Вот и как тут краситься в таких-то обстоятельствах? Как без этих элементарных удобств, черт бы их побрал?! Как вот сейчас выйти в ванную, чтобы своим «раздетым» лицом не показаться?

Маша вздохнула, порылась в сумочке, достала черные очки и водрузила их на нос. Конечно, Матвеев – это не мужчина всей ее жизни, но и при нем ей не хотелось появляться с лысыми веками.

Она хотела взять полотенце, но вспомнила, что и его здесь нет. Придется высыхать самостоятельно. Ну ничего, пусть подождет.

Она вышла из двери и сразу же наткнулась на… Игоря!

– Маша? – пролепетал Даров, уставясь на даму в темных очках.

– Ой! – пискнула Маша и тут же нырнула обратно к себе. И уже оттуда, задыхаясь от неожиданности, прощебетала: – Игорь… Игорь, ты… ты это… иди вниз, поставь там чего-нибудь… чайник поставь, а я пока… Игорь… я пока в себя приду… иди… я спущусь через пару минут.

Игорь был уже не тем мальчиком, которого она помнила, и в житейских делах уже кое-что соображал.

– Маша, я буду ждать тебя внизу. Я сварю тебе кофе… – проговорил он каким-то необыкновенно проникновенным голосом.

– Я быстро… – крикнула за дверью Маша, опять, как тогда, тридцать лет назад, страшно боясь, что Игорь растает, точно сон… Да нет же, не тридцать, всего-то двадцать девять…

Заслышав, как затихли его шаги, она пулей метнулась в ванную.

– Та-а-ак… быстренько душ… Блин, вода чего-то такая холоднющая… бррр… Ничего-ничего, это бодрит…

Она разговаривала сама с собой, пытаясь унять волнение. Но оно никак не унималось. Мокрое тело пришлось обтереть матвеевским полотенцем – тот отчего-то вывесил их целых четыре, хозяйственный сосед попался… Халат… ничего, обернемся сначала просто полотенцем, добежим до комнаты, а там уже…