– Игорь… – пролепетала Маша, ничего не соображая. – Я… что ты говоришь?

– «Сто ты говорис»? – ужасно скривился он, передразнивая Машу. – Да ничего! Ты знаешь, что я это место пять месяцев ждал?! Ни работал ни хрена, вот так сидел и ждал! А потому что я, кроме своей специальности, нигде не нужен! А здесь только Матвеев этим занимается! И платит он прилично! Платил! Потому что по твоей милости… А я… Мне теперь куда?! Ты, что ли, меня содержать будешь?!

– Игорь, да я-то при чем? – съежилась Маша от его злобного голоса.

– А кто при чем?! – уже откровенно орал на нее Даров. – Пока тебя не было, все шло нормально, а теперь! Блин! Вот теперь сама и исправляй! Упрашивай, чтобы этот Матвеев меня обратно принял! Слышишь?! Не знаю, как… Сама догадаешься, не маленькая!

– Как? – не понимала Маша. – Он же никого не слушает.

– Как-как! Каком кверху! Мне все равно, как! Постарайся! Ты же баба, вместе с ним живешь! Вот и подумай! А то… Смотри, тварь, если я не буду там работать… вы у меня еще с этим Матвеевым попляшете.

Машу будто отхлестали по щекам. Это она – тварь?

– Пошел вон, урод! – прищурилась она, потом ехидно скривилась и добавила: – Неудачник!

Повернулась и пошла в машину.

Неизвестно отчего, мужчины просто не переносят этого слова. Вроде бы вполне приличное… Но если бы Маша не захлопнула дверь, Даров бы ее растерзал.

Маша дала по газам, обдала любимого столбом пыли и направилась домой.

Вообще-то, в таком состоянии домой приезжать не надо было. Надо было где-нибудь поездить, пошататься по лесу… Об этом она подумала уже тогда, когда въезжала во двор.

Машина Матвеева была уже здесь, значит… Значит, надо было опять быстро промелькнуть в свою комнату и закрыться. Не плакать же каждый день в его жилетку. А плакать хотелось. Просто разрывалось все в груди, так хотелось взвыть во весь голос. Надо же, она – тварь!

Маша поднялась на крыльцо, перевела дух, постаралась улыбнуться и вошла в дом.

А уже в гостиной не выдержала, разревелась, потому что прямо к ее ногам кинулся Федор!

– Феденька-а! – хлюпая носом, подхватила кота на руки Маша. – Солнышко мое золотое! Ты сам пришел, да? Сам меня нашел, да? Шел по лесу? Вот этими самыми лапками, да?

– Ага, дурак он тебе, что ли, этими лапками по лесу шарахаться? – донесся с дивана насмешливый голос Матвеева. – Это я его привез. Ну, мало ли… вдруг у нас мыши какие-нибудь заведутся, а тут уже и готовый котище. Только я не знаю, чем его кормить.

– Феденька-а-а, – выла во весь голос Маша, прижимая к себе кота. – Коти-и-ик мо-о-ой… Как мне пло-о-о-охо… было без тебя-а-а…

– Марья! – вскочил с дивана Матвеев. – Ты мне это дело кончай. Чего ты в слезы-то ударилась? Федор, иди сюда… Пусть хозяйка очухается… Ну вот, кота напугала.

Федор и в самом деле ошарашенно пялился на ревущую хозяйку.

– Маш, хорош реветь, говорю. Давай думать, чем кота кормить. Он весь вечер ничего не ел, только по углам нюхается.

– Так чего думать… – шмыгала носом Маша. – Я ему готовый корм даю…

– Значит, поехали покупать, я ж не знаю, какой, – прицепил к ремню сотовый телефон Матвеев. – Поехали.

Маша нехотя поднялась. Ехать уже никуда не хотелось, но Матвеев и в самом деле не знал, что Федор любит.

Она уселась в его машину и уставилась в окно. Хотелось обдумать сегодняшнюю встречу. Не с котом, а с Игорем. Но Матвеев, как назло, не умолкал.

– А я сегодня подумал… Думаю, ты ж хотела кота привезти, – рассуждал он. – Ну и вспомнил, когда мы к тебе в городскую квартиру-то заезжали. Приехал, меня девушка встретила… Славная она у тебя такая… И Женька твой тоже… Веселый такой.

– Худой только.

– Ха! Были бы кости! Мужик молодой еще, а работает, семью содержит, когда ему на турниках кувыркаться? Ничего, раздобреет.

– Может быть.

– Да я тебе точно говорю! Я знаешь какой хиляк раньше был? А теперь – ведь посмотреть любо-дорого, а?

Маша посмотрела на Матвеева – где там любо-дорого – и вдруг спросила:

– Василий, ты зачем Дарова уволил?

– О! Уже доложился! – хмыкнул Матвеев. – Звонил, что ли?

– Нет, только что встретил.

– А, так это ты из-за него так слезами умывалась… Просил, чтобы я обратно взял?

– Не просил, требовал, – горько вздохнула Маша. – Чтобы на тебя повлияла.

– Дохлый номер. Не возьму, – отрезал Матвеев.

– Ну и зря, – не поддержала его Маша. – Чего уж ты? Нормальный работник. Где он еще такую работу найдет? А ты платишь людям нормально, у него еще и специальность такая редкая…

– Какая на хрен у него специальность?! – взвился Матвеев. – У него педагогическое образование! Физфак! Вот и пусть идет в школу, детишек учить. Хотя нет. Ему туда на пушечный выстрел нельзя. Ты что же думаешь, я только из-за своих капризов его выставил? Да он ведь ни фига не делает! Я его взял, так сказать, по знакомству, думал, будет надежной рукой, а что эта рука делает? Так и норовит ко мне в карман залезть?!

– Игорь не полезет! – все еще отстаивала своего любимого Маша. – Может быть, в чем-то он не прав, но чтобы в карман!

– Откуда ты знаешь? – уставился на нее Матвеев. – Вот ты его когда-то знала! В школе вместе учились! Да за это время знаешь сколько воды утекло? Ему уже под полтинник…

– Всего сорок шесть!

– Я и говорю, на пятый десяток пошло, а у него ни семьи, ни детей, ни дома! Ты знаешь, как он жил все это время?

– У тебя тоже ни того, ни другого, ни третьего…

– Дома у меня нет как раз по вине этого вертихвоста!

– Да! Это недоразумение! Он нарвался на аферистку! С тобой тоже такое могло бы случиться!

Матвеев только махнул рукой.

– Да, я сам виноват. Закрутился с работой и такое серьезное дело ему доверил, идиот! Да, Маша, со мной тоже могло бы случиться, но… Чтобы я дальше стал делать? Да я бы ночей не спал – ведь так человека подставить! А он? Он даже к следователю не обратился!

– Он ходил! И уже заведено дело!

– Никуда он не ходил! Я сам сходил, встретился, сам!

– Ты просто не знаешь! – упрямилась Маша. – Он это делал втайне от тебя, потому что хотел, чтобы дом ко мне перешел.

– Маша! Открой глаза! Никуда он не ходил! Ничего там не открыто! Но я его не из-за этого уволил. Я стал замечать, что он… ну, мудрить мужик стал. Какие-то договора перебивает, по архивам лазит, сделки левые у него появились. Причем одну очень крупную сделку себе стащил и завалил, а все издержки на фирму повесил! Мне это для какой корысти надо? Это еще хорошо, что Юлька, девка умная, заблокировала компы и заставила всех пароли поменять. И злится он, Маша, вовсе не из-за того, что я его уволил – он бы и сам слинял, – а из-за того, что его вытурили не вовремя, не успел он еще все скачать, только начал! И сейчас без гроша в кармане уходить придется. Вот и бесится. А планы-то у него о-го-го какие были! Он уже к новенькой Арине подход нашел. Девка доступ к бухгалтерии имела, а еще толком ничего и не соображала. Ладно еще Юлька его к ней не подпускает! Да и девчонку от серьезных документов оградила. Знаешь, Маша, «секрет фирмы» – это не простое словосочетание, от этого большие деньги зависят.

– Поэтому он туда так и рвется? – задумчиво спросила Маша. – Обещал, что если ты его не восстановишь, мы с тобой… попляшем.

– Да я не против танцев с тобой! Только за! Но не под его дудку!

Маша сидела сгорбившись, закрыв лицо руками. Потом вдруг резко повернулась к Матвееву:

– А чего ж ты такой умный, а покупку дома ему поручил?!

Матвеев с сожалением качнул головой.

– Говорю же – идиот… И потом… Ты думаешь, ты одна ему доверяла? Я ж… Я ж его сто лет знаю! Он как-то очень быстро дом нашел, все документы подготовил… Подготовил, это же значит – все проверил, все рассмотрел, вник! Я привык доверять людям, с которыми работаю. Осипа взять. Ну, туговат порой, есть такое. Но он же за тебя башку проломит! Или Юлька. Кокетка каких поискать. Но только в кабинет свой заходит, к ней на кривой кобыле не подъедешь. Татьяна Аркадьевна – бухгалтер. Серьезная тетка. Ей бы уже дома сидеть, внуков нянчить, а она такую работу ведет! И ведь переманивали ее, не ушла. Говорит: «Не дергайте мне мои нервные окончания. Я тот конь, которого на переправе не меняют». Да я ее ни на кого на свете не променяю! Я ей персональную пенсию платить буду! По привычке и Дарову доверился. А он и проверять ничего не стал, схватил и все. И я – глянул, да и подписал… Между прочим, эту бабу, продавца, уже нашли. И знаешь почему?

– Нашли? Почему? – оживилась Маша.

– А потому что она этот наш домик еще одному дяденьке продала. Старичку. А старичок не простой оказался, раньше в органах работал. Он ее быстренько и раскусил. И свои денежки уберег, и наши вернуть помог.

– И что? – грустно взглянула на Матвеева Маша. – Теперь нам деньги вернут, и все?

– Нет, ты можешь владеть домом. Ты его первая купила, по закону он твой. Это уже нас с дедком прокатили.

– Господи! – радостно выдохнула Маша. – И ты молчал?! Ну чего ты сразу-то не сказал?! Ну?! Хотел, чтобы я мучилась?

– Не хотел, – повернулся к ней Матвеев. – Я уже давно узнал. Но… Но если б я тебе сказал, то Даров бы себя не раскрыл. Он бы все так же вился возле тебя ужом, даже на свадьбу бы отважился. А потом… Потом ты бы запросто его к себе прописала. И домик бы получился общий.

– Ну… Это еще бабушка надвое сказала… – пожала плечами Маша, понимая, что в чем-то Матвеев прав. – Суд бы доказал, что это мое имущество, а не совместно нажитое…

– Только до этого суда еще дожить надо было бы… Я решил, пусть пока так будет, а потом…

– К тому же и сам здесь поживешь. Да? – хитренько усмехнулась Маша.

– И это тоже, – пришлось признаться Матвееву.