Сначала Димка злился. Почему именно Ник? Что, других парней вокруг нет? Да, он кажется девчонкам хорошеньким и интеллигентным, но он ведь тот еще паршивец! Знала бы Машка, кто его брат и чем Кларский занимается, она бы и не посмотрела на него. А тут Кларский еще вдруг умудрился встретить Князеву и мешает ей жить. Оля, испугавшись, что Никита, узнав, что на самом деле она влюблена в его приятеля и тайно встречается с ним, тайно ото всех обратилась за помощью к Смерчу. Она наивно думала, что Димке ничего не известно о Кларском.

Если в начале этой истории жизни всех действующих лиц были похожи на несколько разноцветных нитей, то в течение нескольких месяцев они превратились в большой единый спутанный клубок.

Знавшая правду о Никите Ольга боялась его, однако еще больше она боялась за Диму. Страшилась девушка и того, что Дэн, узнав истинную сущность Кларского, откажется помогать, поэтому солгала и ему тоже. А перед Никитой она успешно притворялась, играла роль влюбленной девочки, чтобы он ничего не заподозрил. Ей нужно было, чтобы парень сам отказался от нее, поверив, что им не судьба быть вместе. Оля мечтала, чтобы Ник обратил внимание на Машу Бурундукову, влюбленную в него, а ее оставил в покое. О том, что как раз в эту чертову Машку влюблен и ее Димка, она узнала как-то поздно, тогда, когда Дэн уже начал свою игру. И узнала это совершенно случайно. Тогда, когда Дима во второй раз решил признаться Марье в своих чувствах – уже этой весной, когда все вокруг начали говорить о том, что Бурундукова вроде бы встречается с Дэном Смерчем. Сначала Димка не верил в это. Машка не такая, чтобы вдруг влюбиться в местного красавчика, по которому сохло и так немало девиц с первого по пятый курсы. А потом даже обрадовался. Может, Маша забыла Никиту? Тогда у него есть шанс. Ведь Смерчинский явно не обратит на нее своего царственного внимания.

Наверное, Маша даже и не помнила того дня, когда он хотел подойти к ней, подарить цветы и во всем признаться. Только в тот день она опоздала, да и вообще тогда была самая настоящая суматоха – дружки Смерча решили устроить веселье под окнами университета.

Димка стоял с цветами за спиной, с нетерпением ожидая Бурундукову, как услышал разговор длинноволосой девицы по имени Инга и каких-то ее подружек. Одна из них рассказывала, что видела Дэна и его Машу около кафе для влюбленных и около моста МВД, куда часто ходят парочки. Она доказывала, что Дэнв просто безумно влюблен в эту «светленькую девчонку с искусствоведения». Да и она его тоже обожает. И смотрятся они вместе здорово, романтично и вовсе не пафосно, как это бывает часто у красивых пар.

Девчонки скрылись, а слышавший все это Дима с долбаными розами в руках только от досады стенку пнул. Неужели это правда? Красивая пара… Да какая они красивая пара!

– Вот же проклятый Смерчинский. Чтобы тебя… Скотина. Увел ее, – прошипел он, не зная, что его слова слышат.

Маша всегда мечтала получить цветы от парня, и исполнение ее желания было так близко, однако цветы так и остались в Димкиных пальцах. Он надеялся, что они простоят долго и будут радовать эту сумасшедшую милашку с громким голосом, а они завяли в этот же день. На чужом столе.

– Маше Бурундуковой цветы? Ей? – спросила Ольга почти безэмоционально, появившись из-за спины Димки. Он вздрогнул от звука ее тихого голоса.

– Ей, – признался он нехотя. В эти минуты Князева его раздражала.

– Значит, та, в которую ты влюблен, это – Бурундукова из нашей группы. – Оля не спрашивала. Она констатировала факт.

– Она. Ты права.

– Так я и думала. Ты всегда около нее крутился. А ей нравится Никита. А я – ему, – в ее спокойном голосе зазвенел грустный смех. – Как забавно эта самая судьба играет.

– Невероятно забавно. Может быть, перестанем встречаться? – спросил Димка зло, не понимая, что с ним происходит.

– Что?

– Зачем тебе это нужно? Пара встреч в неделю у тебя или у меня. Я не даю тебе того, что хочешь ты, только беру то, что хочу я. Это ненормально.

– Нет, Дима, не отталкивай меня. Пожалуйста, – Ольга испуганно обняла парня и уткнулась носом ему в теплую грудь. Только рядом с ним она почему-то была самой собой и не притворялась хорошей девушкой или кукольной танц-стервой. – Дима, не надо. Ты мне нужен. Пусть я тебе не нужна.

Он лишь машинально погладил ее по волосам. Это был один из ее немногих порывов, которые девушка не могла контролировать.

– Хорошо, Оля, хорошо. И вообще, давай поговорим позже на эту тему. Но ведь ты видишь – я признаю, что недостоин тебя. Как мужчина я ничего для тебя не делаю. И, наверное, не смогу делать. Все, прекрати, отойди. А мне пока их, – он почти с ненавистью глянул на розы, – надо выкинуть. Похоже, у нее серьезно с этим типом.

Ольга знала, что Дэн и Машка всего лишь играют свои роли, но говорить об этом Димке не стала – сильно уж она ревновала. А он узнал об этом очень поздно, когда отношения между Чипом и Дэйлом действительно стали настоящими и крепкими.

– Отдай их мне? – попросила вдруг Князева совершенно спокойно, отстранившись. – Я сделаю вид, словно ты подарил мне их. Мне будет очень приятно. И это будет выглядеть так, как будто бы мы – пара.

– Нет, прости, они не нужны тебе, – отрезал излишне грубовато Дима. Он подумал вдруг, что для Оли это будет несколько унизительно. Лучше он купит ей другие цветы, специально для нее. Надо только заставить себя поверить в то, что эта странная девчонка, говорящая, что влюблена в него, действительно ему нравится. Хотя бы наполовину также, как Машка. – Оля, прости, мне нужно уйти сейчас. Пока, звони. Или я сам позвоню.

Он просто-напросто выбросил букет в ближайшую мусорку и ушел к своим одногруппникам, чтобы уже через какое-то время делать вид, что все окей и участвовать в глупом розыгрыше Марии и Дениса.

– Пока, Дима, – сказала Князева и, почти не моргая, долго глядела вслед уходящему парню. По мере его удаления, ее спокойный, даже равнодушный к неприятностям взгляд медленно менялся. Постепенно в светлых радужках в прозрачном облаке слез стали проявляться и нежность, и боль, и желание, и благодарность, и отчаяние. Если бы Дима обернулся, он бы не узнал выражение лица Оли, поразился бы ему и, наверное, тотчас вернулся обратно. Жаль, но он не посмотрел назад.

Да, эта девушка была великолепной актрисой. Умела скрывать свои истинные эмоции не хуже Ника и верно играть совершенно другие, даже чуждые ей. Эти двое – Никита и Ольга были очень похожи, хотя сами не догадывались. Не зря же вначале девушка поступала на актерское отделение в столице, желая стать актрисой. Ей с детства нравилось находиться в центре внимания, быть яркой, веселой, немного капризной и даже развязной. Но… это было раньше.

А сейчас Ольга осторожно достала потрепанный букет и, убрав шуршащую излишне нарядную обертку, осторожно взяла в руки стебли. Шипы кололи ей пальцы, но Оля не чувствовала боли. Она просто смотрела на полураскрывшиеся розовые хрупкие бутоны. Именно на них и упала ее первая, едва сдерживаемая слеза, которую никто не видел. За то время, пока она общалась с Дмитрием, она все же изменилась: как-то резко и неожиданно. Хотя никто этого и не замечал, даже ее собственная и вечно занятая мама-адвокат.

Есть ли в любви место гордости? Тогда Ольга поняла, что нет. Но она изо всех сил пыталась сохранить уважение.

* * *

Вот как оно все было.

Наконец-то прогремел взрывной гром. Но я не обратила на него внимания. Потому что, услышав все это, я почти минуту ничего не говорила. Только стояла и смотрела на Диму. А он глядел опять куда-то в сторону, словно мечтая раствориться в непрекращающемся дожде, а я ему мешала.

Я тоже хотела раствориться: мне было тяжело и стыдно одновременно. Перед собой. Перед Димкой. Перед Олей – никогда не думала, что назову ее так! Я, идиотка, все это время считала, что Князева хочет украсть моего Смерча и поэтому желает быть похожей на меня. А на самом деле я, это я, нечаянно украла ее любовь, еще давно, самым наглым образом, и сама даже не подозревала этого! Она хотела быть похожей на меня, чтобы завоевать сердце Димки?

«Вот задница!» – взвыли головастики в отчаянии. А я, чтобы хоть как-то разрушить деревянное напряжение между нами, скороговоркой задала глупый вопрос:

– Поэтому Ольга и хотела быть похожей на меня? Чтобы привлечь тебя к себе?

– Не думаю, что поэтому. Она очень хотела избавиться от Ника. Подумала, что раз все ухищрения Смерча не помогают, то ей самой нужно как-то его оттолкнуть, – сказал он мне безэмоционально. А у меня вновь сердце сложилось пополам от жалости и нежности к нему.

– А зачем ты тогда сказала мне, что она такая… двуличная? Ну, тогда, когда мы возвращались домой, – спросила вновь я, до сих пор пребывая в потрясении.

– Не знаю. Просто захотелось сказать тебе, что она не такая, какой кажется. – Было мне ответом. – Ты тогда еще подумала, что у меня есть девушка, похожая на Князеву, и мне стало так стремно, что ты узнаешь правду о нас с ней, поэтому я и сказал, что с такой, как она, встречаться не буду. Чтобы ты не догадалась. Знаешь что?

– Что?

– Я недоносок.

– Заткнись, – дрогнул у меня голос. – Не смей так говорить о себе. Я же сказала, что ты – один из лучших парней, которых я знаю. Понял?

– Да. Только вот зря ты так говоришь. Маша? – позвал он вдруг меня по имени.

Я вопросительно взглянула на него.

– Выполни одно мое желание.

– Какое? – я готова была выполнить тысячу желаний этого человека, чтобы только он вновь стал улыбаться, как и прежде.

– Поцелуй меня, – произнес не своим голосом он и, наконец, взглянул мне в глаза. – Хочу знать, каково это – целовать любимого человека.

Это прекрасно. Это необыкновенно. Это…

Дима, не дожидаясь моего ответа, быстро подошел ко мне, несколько неловко обнял обеими руками за предплечья, наклонился и поцеловал. Несмотря на то что он промок под дождем, губы у него были совершенно сухими, а дыхание – прерывистое.