Джерри Хилл - За хвойной стеной

– Джеки? Она не сказала. Думаю до выходных. Правда, она собирается навестить мать, так что, возможно, она решит сбежать раньше, за что ее сложно винить.

– Без шуток. Интересно, скольких служащих ее мать довела до слез?

Кей помолчала.

– Думаешь, ее кто-нибудь навещает? У нее есть друзья?

– Конечно, у нее есть друзья. Из Женской Лиги, загородного клуба, все эти женщины, которые водят большие модные машины. Если их можно назвать друзьями.

– А. Конечно. О чем я думала?

– Не говори, что тебе ее жаль.

– Нет. Нет. Не жаль. Знаешь, мне кажется несправедливым, что он умер один? Он был достойным человеком.

– Практически святым, раз уж мог жить с ней.

– Девочки? О чем вы тут сплетничаете?

– Ни о чем, мама. Мы идем в дом.

Позже, когда Кей ехала домой, на нее нахлынули воспоминания из ее детства. Она рассмеялась, припомнив одно из многочисленных приключений, в которое их втянула Джеки.

– У нас не будет неприятностей, Кей, никто не узнает.

– Сюда приходят только взрослые дети, – настаивала Кей.

– Мы тоже взрослые.

– Нам двенадцать.

– Да. И я могу выбить дух из здоровяка Джима Боба.

Кей представила, что будет, если Джим Боб Пирсон поймает их в этой части реки. Он был на три года старше их, и почему-то он обожал мучить Кей. Часто Джеки приходила ей на помощь, а в прошлый раз даже разбила кулаком Джиму нос.

Кей громко рассмеялась в машине. Она давно не вспоминала об этом. Тогда их поймали на реке. В большинстве мест вода была мелкой и грязной, но были и глубокие места со слабым течением, идеальные для купания в жаркий день. Все эти места были оккупированы старшеклассниками. Как банды, контролирующие свои территории, у каждой группы было свое место, никто не хотел делиться. Особенно с надоедливыми двенадцатилетними детьми! Оставив велосипеды в кустах, Джеки провела Кей через лес. Лучшее место было занято старшим братом Джима Боба, и Джеки решительно собиралась изменить этот порядок.

Было раннее субботнее утро, и на берегу никого не было. Раздевшись, они обе прыгнули в воду, наслаждаясь прохладой в такое жаркое летнее утро. Но долго это не продлилось. Первой, услышав ребят, Джеки практически вытащила Кей из воды. Они пытались натянуть одежду, когда подоспел Джим Боб с двумя своими друзьями.

– Посмотрите-ка, кто тут. Два карапуза. Поймать их, ребята!

Схватив ботинки, Кей побежала, но Джеки не двинулась с места. Широко раскрыв глаза, Кей остановилась у леса.

– Джеки? Давай же!

– Нет! Я их не боюсь.

И тут Кей осознала, насколько Джеки выросла за это лето. Она стояла, выпрямившись, все еще босая, но одетая. Когда трое парней окружили ее, Джеки расхохоталась. Они все были ниже ее.

– Это не честно, ребята. Может, мне нужно связать одну руку у себя за спиной, – поддразнивала их Джеки.

Кей снова засмеялась. Она живо представила Джеки, когда та бросала мальчиков в реку одного за другим полностью одетых. Конечно, это продолжалось, пока они не услышали приближение брата Джима Боба. На этот раз Джеки побежала. Они уже мчались на велосипедах по проселочной дороге, слыша крики Джима Боба.

Да, Джеки в свое время уговорила ее на многие проделки, но было весело. Она поняла, что последовала бы за Джеки куда угодно. Она так и поступала раньше. И только когда они повзрослели и учились уже в выпускном классе, отношения между ними стали меняться. Джеки встречалась с Денни Торнтоном, а Кей с Билли Рейем. Парни недолюбливали друг друга, так что ни о каких двойных свиданиях не могло быть и речи. Не говоря о том, что Джеки ненавидела Билла. Часто Джеки предлагала Кей бросить его, говоря, что он ей не пара. Как потом оказалось, она была права.

Стоя перед зеркалом, Жаклин поправила юбку на бедрах. Она ненавидела костюмы. Ее раздражала стесненность чулок, юбок, жакетов и чертовых туфель.

Глядя на себя, Жаклин не смогла сдержать улыбку. Она действительно хорошо выглядела. Ингрид едва бы ее узнала. Она поджала пальцы на ногах, ругая узкие ботинки. Сначала она хотела просто надеть брюки и тем самым дать почву для сплетен, но потом отбросила эту мысль, ведь ее матери на похоронах все равно не будет. Так что она надела костюм, чулки и прочее, и даже немного накрасилась.

– Случись бы это на пару месяцев раньше, они бы увидели мужественную стрижку, – пробормотала она. В юности ее волосы были очень светлыми, но с возрастом потемнели. Она помнила, как первый раз отрезала их. Боже, какая была сцена. Она как раз начала заниматься спортом, и волосы ей очень мешали. Она попросила мать отвезти ее постричься, но та решительно отказалась, неся какую-то чушь о команде болельщиц. Поэтому Жаклин уговорила Кей отрезать их. После нанесенного ущерба миссис Гарланд попыталась исправить дело, утверждая, что миссис Кейс спустит с нее шкуру, если узнает. Как оказалось, пострадала шкура Жаклин.

Теперь она носила волосы чуть длиннее, но ненамного. Жаклин пригладила пряди за ушами, посмотрев в свои голубые глаза в зеркале. Что еще? Она здесь, через несколько часов она собирается на похороны, затем встретится со старыми друзьями. Что еще нужно сделать? Навестить мать? Жаклин закатила глаза. Совсем не хотелось этого делать.

Позади себя в зеркале она увидела отражение ноутбука, лежащего на кровати. Жаклин даже не открывала его. Без сомнений Ингрид писала ей, напоминая о сроках. Она попросила Ингрид звонить только в случае крайней необходимости, и до сих пор агент держала данное слово. Она проверит почту сегодня, может даже немного поработает. Жаклин еще не решила, как долго она еще здесь пробудет, хотя мистер Лоуренс просил ее задержаться хотя бы до конца следующей недели, до чтения завещания. Это было еще одно дело, которого она не особенно ждала. Ей не очень-то хотелось встречаться лицом к лицу с дядей Уолтером в такой момент.

Легкий стук в дверь вернул ее к действительности, она поднялась, чтобы открыть ее. Мэри все еще была в халате после душа, ее глаза расширились от удивления.

– Что?

– Боже мой. Ты прекрасно выглядишь, Жаклин.

Слегка покраснев, Жаклин небрежно пожала плечами.

– Спасибо.

– Джон хотел удостовериться, что ты знаешь, что можешь поехать с нами. И, конечно же, сидеть рядом с нами. Я уверена, твой дядя Уолтер и его семья займут первые ряды.

– Что ж, он единственный брат моего отца.

– Кстати, нам никто не звонил. Может они не знают, что ты в городе.

Жаклин подняла голову.

– Ну, они узнают. Я решила сначала отправиться в больницу, – она снова пожала плечами. – Покончить с этим.

– Ты уверена?

– Да. Я в порядке, – она улыбнулась. – Просто хочу дать ей знать, что я здесь.

– И что ты будешь на похоронах, а она нет?

– Да. Что-то вроде того, – вернувшись в комнату, Жаклин открыла портфель, бросив в него телефон и бумажник. – Сомневаюсь, что задержусь здесь надолго, – она захлопнула портфель и взяла ключи. Взглянув на себя в зеркало, она подумала, что выглядит подходяще скорее для заседания комитета, чем для похорон.

– Если тебе что-то понадобится, или возникнут проблемы, ты, конечно же, можешь нам позвонить.

– Никаких проблем не будет, Мэри. Я справлюсь. Встретимся в церкви.

Жаклин приближалась к больнице, но, несмотря на свои храбрые слова, мрачное предчувствие все нарастало. Подростком она много раз пыталась противостоять своей матери и довольно часто побеждала. Но даже тогда ее отец не мог вмешаться. Желания матери всегда неукоснительно исполнялись. Что ж, это время прошло. Теперь Жаклин никому не подчинялась. Она ничем не обязана матери. В действительности, она никому из них ничем не обязана.

– Зачем же ты приехала? – спросила она себя вслух. Но не нашла ответа. Много лет назад Жаклин решила, что у нее нет семьи, нет родителей. Она и не думала, что снова увидит их. По правде говоря, она вовсе не хотела их видеть. У нее все получилось. Они были ей не нужны. Но когда ей позвонили, Жаклин, почти не сомневаясь, отправилась в Пайн Спрингс. Может, она сказала Ингрид правду. Ей нужно было проститься. И, возможно, тогда она продолжит жить, и сможет начать серьезные отношения, вместо случайных встреч, которые доминировали в ее теперешней жизни.

Жаклин заметила, что в это субботнее утро в больнице было многолюдно. Она последовала внутрь за женщиной с ребенком, подождав, пока они пройдут к регистратуре. Остановившись, она оглядела вестибюль. И только тогда заметила табличку с именем отца.

Родильное отделение Кейс.

– Я могу вам помочь?

Жаклин обернулась, кивнув медсестре.

– Я ищу палату Мадлен Кейс, пожалуйста.

Быстро заглянув в компьютер, медсестра улыбнулась.

– Наверху. Палата двести девятнадцать.

– Спасибо.

Жаклин решительно подошла к лифту, через несколько секунд раздался звонок и открылись двери. Внутри она глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Жаклин спрашивала себя, как выглядит ее мать сейчас, лежа на больничной постели. Она помнила ее всегда разодетой и накрашенной для похода в загородный клуб или церковь, никогда свободной и расслабленной. Без сомнений, матери невыносимо быть запертой здесь.

В коридоре она огляделась, поискав номер ближайшей палаты. Затем, повернув направо и пройдя три комнаты, она нашла палату матери. Дверь была приоткрыта, и, прислушавшись к телевизору, Жаклин постучала. Наклонив голову, она заглянула внутрь. Тихий голос пригласил ее войти.

– Начнем, – прошептала она.

Сделав шаг внутрь, Жаклин прислонилась к двери, встретившись взглядом с матерью. Реакция была такой, как она и ожидала. Судорожный глоток воздуха, затем на пол упал пульт, который мать держала в руках.