Майя Бэнкс - Юная жена

— Лэрд! Лэрд! Армстронги приближаются!

Грэм мгновенно обернулся.

Дозорный на сторожевой башне махал руками и кричал на весь двор:

— Наступают всей армией!

Грэм в сердцах выругался. Только не сейчас! Сейчас он должен спасать Эвелин. Весь свой гнев он направил на Кирстен.

— Видишь, что ты наделала? Ты всех нас погубишь.

Кирстен пошатнулась. Ее лицо сделалось бледным как смерть.

— Не смей падать в обморок, — прошипел Боуэн. — Рассказывай до конца. И назови солдат, которые предали нас.

— Ее забрал Йен, — торопливо заговорила Кирстен. — Я провела ее вокруг дома. Там ее ждал Йен. Шеймус, Грегори и Пол помогли ему уйти незамеченным.

Грэм снова выругался. Грегори и Пол охраняли границы. Это объясняло, как Йен Макхью смог тайно проникнуть на земли Монтгомери и уйти обратно.

— Арестуй их немедленно, — приказал Грэм Сайласу, который стоял рядом.

— Моя вина, лэрд, — понурив голову, произнес Сайлас. — Мне следовало знать, что происходит. Они мои подчиненные.

— Никто не виноват, кроме них! — рявкнул Грэм. — Найди их и арестуй. И ее тоже. — Он указал на Кирстен.

— Нет! — закричала Кирстен. — Я сама вам все рассказала.

— Думаешь, что твое признание в предательстве искупает твои преступления? Кирстен, ты предала не только Эвелин, не только меня. Ты предала всех своих родных и близких. Если хоть один человек — мужчина, женщина или ребенок — погибнет в бою с Армстронгами, грех будет на тебе.

Кирстен разразилась слезами.

— Я не знала! Клянусь, я не знала, что случится!

— Побереги слезы! — проревел Тиг и подтолкнул ее к воину, стоящему рядом с Сайласом.

— Далеко они? — прокричал Грэм дозорному.

— Как раз переходят перевал!

— Пошли! — приказал Грэм братьям. — Поедем им навстречу.

— Ты с ума сошел! — воскликнул Боуэн. — Мы не можем втроем выступать против целой армии.

— А я не могу взять с собой свою армию, — процедил Грэм. — Это будет расценено как акт войны. Остается надеяться, что мне дадут время все объяснить. Объявляй тревогу. Пусть все встанут на защиту крепости. Надеюсь, что Армстронг разумный человек и выслушает нас.

В сопровождении братьев Грэм выехал из крепости, и ворота по его приказу захлопнулись. В это время Сайлас собирал воинов во внутреннем дворе. Напряжение росло.

Каждый в замке думал, что сейчас начнется война. Большинство даже хотели этого. Пришел час отомстить Армстронгам за потери, понесенные кланом Монтгомери.

Грэм понимал — если что-то пойдет не так, воины его клана, как ангелы мщения, бросятся на врага и вся долина будет залита кровью.

Он скакал слегка впереди братьев и держал белое полотнище в знак мира и того, что не собирается нападать на приближающуюся армию.

Братья перевалили через отрог и спустились вниз, чтобы встретить лэрда Армстронгов на дне долины.

Грэм видел, как Тэвис поднял руку, останавливая войско у себя за спиной. Зрелище было величественное. Оно заставило Грэма преисполниться уважением к военной мощи клана своей жены.

Оружие и шлемы блестели на солнце. Щиты из закаленного металла отбрасывали слепящие блики. Мечи и арбалеты взяты на изготовку. Было видно, что армия готова к бою.

Тэвис с двумя сыновьями по бокам выдвинулся вперед. Подъехав к месту, где его ждал Грэм со своими братьями, он снял с головы шлем и вперил грозный взор в зятя.

— Где моя дочь? — свирепым тоном произнес он.

— У Йена Макхью, — ответил Грэм.

Тэвис отшатнулся от неожиданности, потом нахмурился. Броуди и Эйден сжали кулаки. Броуди выпалил:

— Лжешь!

Грэм заставил себя сдержать гнев. Так легко сорваться и дать приказ наступать. Его люди готовы, горят желанием пролить кровь Армстронгов. Все, о чем раньше мечтал Грэм, сейчас было перед ним — шанс отомстить за смерть отца и прекратить десятилетия соперничества, вызванного кровной враждой между кланами.

Но Эвелин сейчас важнее. Ради жены он способен на невозможное, готов на коленях ползти к ее отцу и униженно просить чужого вождя о понимании.

— Что за странные вещи ты говоришь? — нахмурясь, потребовал ответа Тэвис.

— Сейчас нет времени стоять здесь и спорить, — спокойным тоном сказал Грэм. — Сейчас важнее всего сама Эвелин. Если ты любишь дочь, успокой своих людей, чтобы мы могли поговорить и разработать план, как скорее вернуть ее.

Глаза Тэвиса гневно сверкнули.

— Ты смеешь сомневаться в моей любви к дочери?

— Мы впустую тратим время, — заметил Грэм. — Посмотри на меня, Армстронг. У меня за спиной нет армии. Я выехал сюда с открытым сердцем и взял с собой только братьев. Ты можешь убить меня прямо сейчас. Я не поднимал на тебя оружия. Я хочу вернуть свою жену и сделаю это, даже если сам в результате погибну.

Тэвис нахмурил брови и долго смотрел в глаза Грэму.

— Говори, Монтгомери. Я выслушаю тебя, а потом приму решение.

— Этот человек считает себя Всевышним, — вполголоса пробурчал Боуэн.

Грэм поднял руку, призывая брата к молчанию.

— Ты знал, что Эвелин вовсе не сумасшедшая? Знал, что она очень умная хитрая девушка, сообразительная и добрая как ангел?

Тэвис застыл от изумления. Меньше всего он ждал от Грэма подобных слов.

— Она глухая, Армстронг, глухая, а не глупая. Не тронутая, не сумасшедшая. Она просто не слышит, но умеет читать по губам и так узнает, что говорят люди.

— Откуда тебе все это известно? — внезапно охрипнув, спросил Армстронг.

— Она сама мне сказала.

— Ты лжешь! — взревел Эйден. — Она не может говорить, потому что онемела после несчастного случая.

Тиг в мгновение ока выхватил меч.

— Не смей оскорблять моего брата! Он говорит правду. Я сам слышал, как Эвелин говорит.

Тэвис сверкнул глазами на Эйдена и приказал ему замолчать, потом обратился к Грэму:

— Она говорила с тобой? Правда, что она глухая?

Грэм кивнул.

— Но тогда почему? — В глазах старого воина появилось горькое недоумение. Он как будто постарел в одно мгновение. Было видно, что слова Грэма ранили его в самое сердце. — Почему она так долго нас обманывала? — хрипло спросил он.

— Эвелин боялась, что ее выдадут замуж за Йена Макхью, — сказал Грэм тихим голосом. — Решила, что ей представился шанс избежать свадьбы. Поэтому она позволила вам и всему клану поверить, что она не в себе. Это спасало ее от того, чего она боялась больше всего на свете. Йен запугивал ее с той минуты, когда начались разговоры о браке. Подробно описывал, как будет мучить ее после свадьбы. Вот она и ухватилась за представившуюся возможность. Со временем ложь укоренилась, и Эвелин уже не знала, как выбраться из этого положения.

Тэвис побледнел и с силой потер затылок.

— Она же мне говорила… О Боже, она пришла ко мне… А я ей не поверил. Думал, это обычные девичьи страхи. Я понятия не имел…

— Ты не оставил ей выбора, — отрезал Грэм.

— А сейчас? Ты говоришь, она у него? Как это случилось? Почему ты не защищал ее как должно? — гневно заговорил Тэвис.

— Ты прав. Я не исполнил свой долг. Моя вина в том, что она оказалась в руках этого мерзавца.

— Нет! — выкрикнул Боуэн, покраснев от возмущения. — Я не позволю тебе брать вину на себя за это дело. Меньше двух недель назад его ранили из арбалета. Ранил человек, у которого были ножны с эмблемой Армстронгов.

Тэвис вскинул голову. Глаза загорелись бешеным огнем.

— Я не приказывал нападать на своего зятя. Ни за что не стал бы рисковать благополучием моей дочери. Более того, я не стал бы нарушать договор о преданности и клятву, принесенную Богу и моему королю.

— Я знаю, — спокойно сказал Грэм. — Я не сразу узнал все обстоятельства. Эвелин пришлось пережить много тревог. Именно она рассказала нам о ножнах.

Тэвис прикрыл глаза. Его ноздри трепетали от возбуждения.

— Моя собственная дочь поверила, что я мог предать ее таким образом?

— Ее предали четыре человека из моего клана, которые действовали в сговоре с Йеном Макхью. Вчера вечером Макхью похитил ее, а люди, которым я доверял, помогли ему скрыться. Армстронг, я не намерен воевать с тобой. Я только хочу, чтобы моя жена вернулась под мой кров.

Тэвис долго смотрел на Грэма, словно хотел прожечь взглядом. Наконец его глаза удивленно расширились.

— Ты любишь мою дочь.

— Моя любовь к ней сильнее, чем ненависть к тебе. Поэтому я сегодня не возьмусь за оружие. Не выступлю против тебя. Вместо этого я прошу у тебя помощи в битве против Макхью.

Тэвис, Броуди и Эйден слушали его с изумлением, потом переглянулись и снова посмотрели на Грэма и его братьев. Во взгляде Тэвиса появилось уважение.

— Собирай своих людей, — отрывисто произнес он. — До замка Макхью полдня пути. Выступаем прямо сейчас.

— Они как будто не ожидают нападения, — заметил Боуэн, глядя сверху на замок Макхью.

Грэм нахмурился, но согласился с братом. В крепости не чувствовалось никакой суеты. Люди занимались обычными повседневными делами. Патрулей на границе не было. Похоже, никто не предупредил Макхью, что к крепости приближается большая армия, воины не готовились к бою.

Все было тихо. Слишком тихо. Солнце еще высоко стояло над горизонтом, но в крепости как будто уже собирались отходить ко сну.

Подобная лень и невнимательность непростительны. Неужели вождь Макхью совсем не заботится о безопасности своего клана? А может, он рассчитывает, что Монтгомери и Армстронги уже воюют и ему нечего опасаться?

Тэвис подался вперед и впился взглядом в Грэма.

— Если это трюк, Монтгомери, я не успокоюсь, пока не сотру с лица земли тебя и всю твою родню.

В ответ Грэм пришпорил коня, чтобы спуститься к воротам замка Макхью. С такой большой армией о внезапности нападения не могло быть и речи. Он надеялся, что ради спасения членов своего клана лэрд Макхью не станет поддерживать дикие замыслы своего сына и заставит его отпустить Эвелин. А если нет, то Грэм Монтгомери был готов уничтожить всех Макхью до последнего.