Майя Бэнкс - Юная жена

— Но ведь меня не заберут? — испуганно спросила Рори.

Внезапный страх в ее глазах заставил Грэма стиснуть зубы.

— Черт возьми, Грэм! — гневно зарычал Тиг. — Зачем ты это сказал?

— Конечно, нет, милая, — успокоил Грэм сестру. — Это просто для примера. Твое место здесь, с нами. Так будет всегда.

— Но ведь так могло случиться, — настаивала Рори. — Наверняка в семье Эвелин говорили то же самое, что вы сейчас говорите мне. Тоже ее успокаивали. А вдруг король надумает и меня преподнести кому-нибудь в качестве жертвы?

— Если бы он собирался, то уже сделал бы это, — успокаивающим тоном произнес Боуэн. — Король и так потребовал от нас слишком многого.

Грэм был в этом совсем не уверен и думал, что Тиг и Боуэн не уверены тоже, но ничего другого в присутствии Рори сказать не могли.

— Сейчас я намерен обсудить ваше отношение к Эвелин. — Грэм вернул разговор к прежней теме. — Обещайте, что поможете ей привыкнуть к здешней жизни и в отличие от остальных будете смотреть на нее дружелюбно.

— Ладно, — проворчал Тиг.

— А мне она нравится, — вставила Рори.

Все три брата удивленно обернулись к сестре. До сих пор она никак не выразила своего мнения об Эвелин, а просто рассказала, что произошло раньше.

В ответ на недоуменные взгляды Рори пожала плечами и сказала:

— В ней что-то есть. Она такая… решительная. Когда я к ней шла, то думала, что она испуганно забилась в самый дальний угол комнаты или рыдает в подушку. Вместо этого она тащила сундук и сразу потребовала, чтобы я показала, где комната Грэма. Мне все это показалось очень забавным. — Рори посмотрела на старшего брата. — Не знаю, полоумная она, или убогая, или что еще там о ней говорят, но знаю, что она смелая. А говорит Эвелин или нет — не важно, это никак не связано с тем, что она вполне способна общаться, ведь она очень ясно дала мне понять, чего хочет. Более того, была очень требовательна.

— Если она не тронутая, то какая? — пробормотал себе под нос Грэм.

Утром Грэм проснулся и обнаружил, что к его боку прижалось женское тело. Рука Эвелин лежала у него на груди, а сама она уютно устроилась у него под мышкой.

Несколько мгновений он боялся даже вздохнуть. Черт побери, как глупо! Накануне вечером он вообще сомневался, стоит ли ночевать в своей комнате, потом все-таки скользнул в постель и улегся на самом краешке, так что между ним и Эвелин оставалось пустое пространство, тем более что она приткнулась к самой стене.

И что теперь? Она перекатилась через всю кровать и прижалась к нему. Может, замерзла и пыталась согреться его теплом?

Грэм заскрипел зубами — обычное утреннее возбуждение на сей раз было особенно сильным. Его охватило чувство вины, хотя чему удивляться? Как еще должен реагировать нормальный мужчина, когда в постели к нему прижимается женское тело? Нельзя думать о ней таким образом. Это грех.

Сейчас надо было решить, как выбраться из объятий Эвелин, не разбудив ее и не вызвав еще большей неловкости. Меньше всего Грэм хотел, чтобы она внезапно проснулась и пришла в ужас.

Поразмыслив еще немного, он чуть-чуть приподнял руку Эвелин и начал дюйм за дюймом передвигаться к краю кровати. Эвелин шевельнулась. Грэм замер, не смея дышать, но она просто перевернулась на другой бок. Он быстро поднялся, вздохнув с облегчением, и оделся, чтобы, проснувшись, Эвелин не застала его в спальне.

Грэм уже собирался уйти, когда его взгляд упал на пустой камин. Ночью Эвелин прижалась к нему, потому что, вероятно, замерзла. Сейчас комната совсем выстудилась, и утром у нее зубы будут стучать от холода.

Он стал осторожно пробираться по комнате, отодвинул в сторону сундук, стараясь не сбросить ничего из ее вещей, разложенных на стульях и на одной из длинных лавок. Быстро сложил домиком дрова в камине и разжег их от наполовину сгоревшей свечи.

Вскоре яркое пламя уже лизало поленья, и в комнату потянулось тепло. По крайней мере Эвелин сможет одеться у камина и не посинеет от холода.

Довольный, что исполнил свой долг, Грэм отправился на поиски Рори. Сначала заглянул к ней в комнату, хотя знал, что сестра скорее всего уже внизу — завтракает или сидит в его кабинете, пытаясь самостоятельно научиться читать.

Грэм покачал головой. Его удивляло такое стремление, но, похоже, для Рори это важно, хотя и непонятно почему. Он не видел ничего дурного в том, что отец Драммонд станет ее учить. Пусть, если это сделает ее по-настоящему счастливой. К тому же Грэм был совсем не против использовать это средство для того, чтобы заставить Рори терпимо относиться к Эвелин.

Оказалось, что она уже за столом и, как обычно, пререкается с Тигом.

Грэм занял свое место и нахмурился, когда его родственники не прекратили свою пикировку хотя бы для того, чтобы поздороваться с лэрдом. Он откашлялся, а потом грохнул кулаком по столу. Тиг и Рори немедленно оставили перебранку и повернулись к Грэму.

— Где Боуэн? — бесстрастным тоном спросил он.

Рори пожала плечами:

— Он уже позавтракал. Сказал, что поедет со своими людьми.

Грэм молчал, пока ему подавали тарелку, а когда служанка удалилась, посмотрел на Рори.

— Я хочу, чтобы ты сходила за Эвелин. Проследи, чтобы она обязательно поела. Вчера она не ела весь день и сейчас, должно быть, очень голодна. Кроме того, я хочу, чтобы ты составила ей компанию и, может быть, помогла разложить по местам вещи.

Рори наморщила нос.

— Значит, ты позволишь ей остаться в твоих покоях?

Грэм нахмурился.

— Это не твое дело. Однако не вижу причин выпроваживать ее, по крайней мере до тех пор, пока она не обживется у нас. Кто знает, какие причины заставили ее сбежать из собственной комнаты. Пока я хочу, чтобы ей было спокойно. Если пребывание в моей комнате этому поможет, я согласен потерпеть несколько дней.

Рори послала Тигу лукавую улыбку.

— Я выиграла.

Тиг помрачнел и рассерженно посмотрел на Грэма.

— Что значит «выиграла»? — требовательно спросил Грэм.

— Тиг поспорил, что утром ты выкинешь Эвелин из своих покоев. А я знала, что нет, — с хитринкой объяснила Рори.

Грэм окинул обоих сердитым взглядом.

— Я рад, что дал вам повод развлечься.

— Что посеешь, то и пожнешь, — буркнул Тиг.

— Не твое дело, — ледяным тоном отрезал Грэм.

Тиг раздраженно поднялся из-за стола.

— Я буду на площадке. У нас тренировка — спарринг. Захочешь присоединиться — пожалуйста.

Грэм решил, что первую же схватку проведет с Тигом. Надо преподать ему урок почтения к старшим.

Эвелин проснулась и в первый момент не могла сообразить, где находится. Она не у себя в комнате и не в своей постели. И запахи незнакомые. Прошло несколько мгновений, прежде чем Эвелин стряхнула с себя остатки сна и вспомнила, что она теперь замужем и лежит в постели мужа в его комнате, куда она вселилась без позволения.

Но ведь муж не стал будить ее, чтобы выдворить отсюда, значит, возможно, он совсем не рассердился.

Правда состояла в том, что в комнате, куда он ее поселил, Эвелин чувствовала себя ужасно одинокой и заброшенной. Конечно, Грэм — враг ее клана, но к ней проявил доброту и оказался единственным из Монтгомери, кто вел себя с ней хотя бы чуть-чуть любезно.

Тут она нахмурилась. Это не совсем верно. Рори помогла ей, правда, Эвелин не знала, чем именно руководствовалась сестра Грэма. Когда она согласилась помочь Эвелин, ее глаза странно блестели.

Эвелин отбросила одеяло и тотчас задрожала от холодного сквозняка, но, повернувшись, ощутила теплую волну от камина и увидела, что там полыхает огонь.

Судя по невысоким языкам пламени, огонь развели совсем недавно. Наверное, Грэм приказал кому-нибудь затопить камин, чтобы она не мерзла, когда встанет.

Человек, который может быть таким внимательным к дочери врага, не должен быть негодяем, ведь так?

Все, что она до сей поры видела, подсказывало, что ей нечего опасаться Грэма Монтгомери. Этот союз был ему не по душе, но кто станет винить его за это? Пока он не был с ней ни груб, ни жесток.

Никогда раньше ей не приходило в голову, что человек из враждебного клана может быть благороден и справедлив, но, похоже, Грэму суждено изменить это мнение.

Эвелин подошла к камину и протянула застывшие руки к огню, а когда они согрелись, занялась выбором платья на сегодняшний день.

Дома она ни на минуту не задумалась бы о том, стоит ли распустить волосы или заплести косу, надеть ли обычное повседневное платье или более нарядное. Чего ждет Грэм от своей жены?

Осознав, что она даже не представляет, каковы ожидания мужа, Эвелин расстроилась. Похоже, их вовсе не существует. Он собирался отодвинуть ее в сторону и вести обычную жизнь. Может, именно поэтому и распорядился предоставить ей отдельную комнату.

Эвелин решила выбрать что-нибудь повседневное. Меньше всего хотелось, чтобы Монтгомери сочли ее надменной и самоуверенной. Вчера она обратила внимание на одежду женщин в замке. В большинстве своем это были скромные рабочие платья.

Одевшись, Эвелин начала причесываться. Дело оказалось нелегким, потому что во время долгого путешествия в замок Монтгомери ветер растрепал ей волосы, а вчера перед сном она их не расчесала.

Она распутала пряди, потом перекинула их на грудь и стала заплетать косу, для чего присела на скамеечку у камина, но через минуту почувствовала, что в комнате кто-то есть — у нее словно бы закололо кожу. Эвелин быстро обернулась, увидела в дверях Рори и улыбнулась. Может быть, золовка что-нибудь уже сказала?

Эвелин жестом пригласила ее войти. В этот момент она была счастлива увидеть человеческое лицо. Пребывание в комнате Грэма подавляло ее, но Эвелин не решалась в одиночестве спуститься вниз. Память еще хранила злобные лица родни мужа.

— Доброе утро, — сказала Рори и выжидательно посмотрела на Эвелин.

Невестка улыбнулась в ответ, желая поощрить Рори на разговор, любой разговор.

— Значит, ты собираешься весь день просидеть наверху? — спросила Рори.