Когда он хмурился, его густые брови почти смыкались у переносицы. Взгляд его темных глаз был таким пронизывающим, что, казалось, он видит все насквозь. Иоле показалось, что сейчас он сдернет с нее покровы ее неумелой лжи и обнажит так тщательно скрываемую правду. На нем была куртка с латунными пуговицами, которые предпочитают носить яхтсмены.

Войдя в каюту, сэр Вулф Рентон сразу затмил всех и вся.

Несомненно, внешность Иолы очень удивила отца Люси.

— Вы не та няня, которую нанял на работу мой секретарь, — резко произнес он. — В чем дело?

— Дело в том, что... возникла небольшая проблема, сэр... — начал мистер Картер.

— Предполагаю, что эта женщина может и сама все объяснить! — перебил его сэр Вулф.

— Да, сэр, конечно, — быстро ответил мистер Картер.

— А вы можете идти!

Это был приказ.

Мистер Картер следом за Гарольдом немедленно исчезли из каюты.

Когда дверь за ними закрылась, сэр Вулф сказал:

— А теперь я жду от вас объяснений.

— Нэнни Доз... внезапно заболела... Она не хотела... вас подводить... поэтому попросила... поехать меня... в качестве няни... До того времени, пока сама не сможет приехать, — через силу, делая паузы между словами, выдавила из себя Иола, чувствуя себя очень неуютно под его проницательным взглядом.

— Именно это и заставило вас опоздать на два часа?

— Но я не могла приехать быстрее поезда, — ответила Иола.

Ответ показался ей самой весьма дерзким, и она быстро добавила «сэр».

Его взгляд, казалось, пригвождал ее к полу.

— Думаю, у вас нет должного опыта в присмотре и уходе за детьми, — резко бросил сэр Рентой.

Когда он говорил, то ей казалось, что в его словах сквозит насмешка.

Она, собравшись с мужеством, твердо ответила:

— Смею не согласиться с вами, сэр. Я хорошо разбираюсь в вопросах ухода за детьми возраста Люси.

Это можно было считать правдой, потому что Иола прекрасно помнила, как ухаживала за ней Нэнни. Ее раздражало, что сэр Вулф буквально уничтожал ее своей иронией.

Помолчав, он сказал:

— В данных обстоятельствах я не могу ничего сделать. Но мне очень не нравится, когда что-то меняется без моего разрешения.

— Вплоть до сегодняшнего утра Нэнни не предполагала, что не сможет поехать, — медленно стала объяснять Иола, как будто разговаривала с глупым, плохо понимающим человеком. — Конечно, можно было бы ограничиться тем, что послать телеграмму с извещением о ее болезни, но это, как считала Нэнни, создало бы трудности для вас, и вряд ли вы смогли бы сегодня отбыть из Саутгемптона. Поэтому она попросила поехать меня.

Сэр Вулф ничего не ответил, а Иола добавила:

— Она думала, сэр, что оказала вам добрую услугу.

— Я не люблю, когда мне оказывают добрые услуги, — ворчливо ответил сэр Вулф. — Как правило, добрая услуга оборачивается потом черным злом.

— Тогда надеюсь, что я стану исключением из правил.

Он посмотрел на нее так, как будто теперь точно знал, что не ошибся насчет ее дерзости.

— Уложите Люси спать. Позже я поговорю с вами. Один из стюардов проводит вас ко мне, — распорядился сэр Рентон.

Не говоря больше ни слова, он вышел из каюты, даже не взглянув на дочь.

Иола изумленно смотрела ему вслед. Вне всякого сомнения, он был странным, непредсказуемым и совершенно бескомпромиссным человеком.

Отложив куклу, Люси встала с ковра.

— Ну вот, вы рассердили папу, — сказала она. — Но не переживайте, он часто сердится. А я и не слушаю, просто затыкаю уши.

Иоле показались весьма необычными отношения Люси с отцом.

— Пойдем, ты поможешь мне распаковать мои вещи, — сказала Иола, — а потом я уложу тебя спать. Ты всегда так рано ложишься? — поинтересовалась она.

— Я не совсем здорова, — серьезно ответила Люси, — поэтому врачи говорят, что я должна больше лежать в постели. Но украдкой от них я встаю и играю, если, конечно, хочу, — призналась она.

Иола подумала, не стоит ли сказать девочке, что она поступает неправильно, но решила пока лучше сделать вид, будто не заметила того, что сказала Люси.

Когда Иола вошла в свою каюту, то увидела, что ее чемодан и сундучок Нэнни с расстегнутыми ремнями стоят в каюте. Очевидно, об этом позаботились слуги, точно так же, как поступили бы они и у нее в доме. Мимолетное чувство страха укололо Иолу: слуги могли открыть крышку чемодана, где были ее вещи, и увидеть соболью шапочку, лежавшую сверху. Это сразу бы вызвало у них подозрение.

Она аккуратно застегнула ремни.

— Зачем вы это делаете? — с любопытством поинтересовалась Люси, наклонившись над постелью.

— Мне не понадобятся вещи из этого чемодана, пока мы будем в море, — ответила Иола.

Она еще раз обвела взглядом свою каюту, проверяя, все ли в порядке.

— Расскажи мне о себе, — попросила Иола.

— Я думаю, папа рассердился из-за того, что вы такая молодая, а он ожидал, что няней будет пожилая женщина, — заметила Люси. — Но тетя Изабелла будет злиться еще больше, — добавила она.

— Кто такая тетя Изабелла? — поинтересовалась Иола.

— Она не настоящая моя тетя, — пожала плечами девочка. — Однако моя прежняя няня говорила, что я должна называть ее именно так. Но она мне не нравится. И дядя Чарли, ее муж, тоже мне не нравится. Он всегда подбрасывает меня кверху.

Иола подумала, что вряд ли стоит так сразу расспрашивать девочку и интересоваться какими-либо подробностями ее жизни, однако не могла остановиться.

— А кто еще находится на яхте, кроме тебя, твоего папы, тети Изабеллы и дяди Чарли?

— Есть еще двое, — ответила Люси. — Не помню, как их зовут, но они не такие уж важные люди. Я слышала, как няня сказала, что они только и говорят, что мой папа и тетя Изабелла... втрескались... друг в друга или что-то в этом роде.

Иола изумленно уставилась на девочку, услышав из пухлых губок этого нежного существа подобное выражение, позаимствованное ею скорее всего из лексикона няни или других слуг. С трудом верилось, что пятилетний ребенок способен такое придумать, сама Иола в возрасте Люси никогда так не рассуждала.

Она помнила, что, когда была маленькой девочкой, всегда с интересом слушала разговоры взрослых и запоминала всякого рода сплетни, потому что ей, так же, как и Люси, не с кем было поиграть. Проводя все время с няней и слугами, ребенок автоматически запоминает то, что слышит от них, часто совершенно не понимая смысла сказанного.

Сначала Иоле и в голову не пришло, что данная поездка не просто путешествие на яхте, но еще к тому лее и увеселительная прогулка. Понятно, что такой человек, как сэр Вулф Рентон, не будет лишать себя удовольствий и в чем-либо отказывать, поэтому вполне очевидно, что на борту яхты все устроено так, чтобы совместить приятное с полезным. Вполне возможно, что «тетя Изабелла» как раз и находится на яхте для приятного времяпрепровождения.

Иола стала вынимать из сундука Нэнни вещи и развешивать юбки и блузки в гардеробе так, чтобы они не помялись. Достав простое хлопчатобумажное белье и фланелевые юбки, которые Нэнни носила дома, Иола решила, что под верхней одеждой, принадлежавшей Нэнни, вполне можно будет носить свое красивое тонкое нижнее белье, к которому она привыкла. Развешивая вещи, Иола постоянно думала о Люси, находившейся рядом.

— Чем ты обычно занимаешься? — спросила Иола. — Ты любишь читать?

— Я умею писать, но ненавижу это занятие, — ответила Люси, сморщив носик. — А читать не люблю, потому что это трудно.

— Очень жаль, — сказала Иола, — потому что я знаю много сказок и разных историй, которые прочитала в книгах и которые я обязательно расскажу тебе, но это не честно, если ты мне тоже не сможешь рассказывать что-нибудь интересное.

— А зачем мне вообще надо вам что-либо рассказывать? — спросила Люси таким тоном, который, к удивлению Иолы, чем-то напоминал тон ее отца.

— Ну, хотя бы затем, что если ты любишь слушать разные истории, то и я тоже люблю, — ответила Иола.

— Я могу вам рассказать такие истории, которые я знаю не из книг, — сообщила Люси с видом победительницы.

— Что же это за истории? — удивилась Иола.

— Истории о людях, которых знает папа. Например, как один человек хотел застрелить папу, — с гордостью сообщила девочка.

Иола испуганно посмотрела на Люси:

— Зачем ему понадобилось убивать твоего отца?

— Он говорил, что папа забрал у него деньги и его жену.

Иола понимала, что скорее всего это сплетни слуг, которые Люси не следовало бы повторять.

— Мне кажется, это очень мрачная история для такой маленькой девочки, как ты, — сказала Иола. — А я могу рассказать тебе сказки о драконах и феях, танцующих на лужайках в лунную ночь.

— А папа говорит, что фей на свете нет. Эта ложь придумана глупыми людьми, — возразила Люси.

— В таком случае, я, наверное, глупая, — сказала Иола, — потому что, когда я была такой же маленькой девочкой, как ты сейчас, на моей полянке частенько танцевали феи. Я всегда точно знала, что они были там, потому что ранним утром на этой полянке всегда появлялись грибы как раз на том месте, где танцевали феи.

— Я не верю в это... - начала Люси, но тут же запнулась и с любопытством уставилась на Иолу. —...А почему они танцевали?

— Потому что были счастливы, — улыбнулась девочке

Иола. — Опускаясь на землю, они переставали летать и начинали танцевать.

— Никто не может летать, — убежденно сказала Люси. — У нас нет крыльев.

— Феи летают, как птицы. Задумавшись, Люси сказала:

— Возможно, что вы видели в детстве обыкновенных птиц, но были так глупы, что подумали, будто это феи, — свысока сказала девочка.

Рассуждения Люси были вполне здравыми, но все же Иола ответила: