Ресторан «Оранжерея», неуклюже пристроенное к обычному таунхаусу уродливое порождение модернизма и стекла, можно было охарактеризовать как карикатуру на разрешенную перепланировку.

Патрик уже сидел за столиком и, увидев Гвен, поднялся ей навстречу.

– Я заказал вам джин с тоником, но могу принести и что-то другое.

Гвен заранее настроилась быть с Алленом пожестче, но теперь обнаружила, что ни энергии, ни сил играть намеченную роль нет.

– Все в порядке, – сказала она, снимая пальто, в чем ей попытался помочь материализовавшийся из ниоткуда официант.

– Чудесно выглядите, – прокомментировал Патрик.

Гвен улыбнулась.

– Спасибо. – Она умышленно не стала наряжаться и была в старой футболке, некогда черной, но застиранной до серого, с изображением коровы и надписью «moo power».

– Один из моих. – Патрик махнул рукой, заключив в жест столики, официанток в белых фартуках и, предположительно, кухню и туалеты.

– Очень мило, – вежливо заметила Гвен.

Патрик положил руку на меню, заглядывать в которое ему, по-видимому, не требовалось.

– Рекомендую лобстера.

Гвен покачала головой.

– Я пробовала однажды морепродукты. С моим желудком они не договорились.

Патрик поморщился, но у столика уже маячил официант.

– Думаю, начнем с белого вина. Вы не против? – Ждать ее ответа он не стал, и Гвен, откинувшись на спинку стула, огляделась, пока Патрик демонстрировал свое близкое знание меню. Ресторан был заполнен наполовину, и она насчитала три столика, за которыми сидели пожилые леди. За другими расположились группки друзей, вероятно годами встречавшихся за ланчем, деливших беды и радости и возвращавшихся домой с уверенностью в том, что, как бы ни повернулась судьба, они не одиноки. В дальнем углу, за маленьким столиком, Гвен заметила знакомое лицо. Лицо, увидеть которое ожидала с тех пор, как вернулась в город. Лицо, которое иногда являлось ей перед сном. Лицо, представлявшее всю возможную неприязнь, каждый неодобрительный взгляд и брошенную за спиной реплику.

Внешне Элейн Лэнг почти не изменилась. В аккуратно собранных волосах мелькали серебристые и белые нити, линия шеи стала чуть мягче, но в прочих отношениях она осталась прежней. Идеальная осанка, крошечная сумочка, сережки с жемчугом. Гвен выпрямилась. Спутница Элейн тоже показалась ей знакомой, а когда женщина слегка повернула голову, Гвен увидела профиль Лили.

– Не знала, что они знакомы.

Патрик оглянулся.

– Здесь все знают друг друга. Вы имеете в виду Элейн Лэнг?

Гвен кивнула.

– С ней моя соседка, Лили. Не думала, что они подруги.

– Скорее коллеги. Обе в районном совете. И, по-моему, Лили как-то связана с созданным Элейн благотворительным фондом помощи животным.

– Есть благотворительный фонд?

– Да, кажется, «Кошачья лейкемия». Вообще-то, Лили делает много хорошего. Такие, как она, нечасто работают на этом уровне.

– Такие, как она? Вы имеете в виду, что она воспитывалась в муниципальном учреждении?

– Нет, нет, – отмахнулся Патрик. – Я о том, чего она достигла. Это достойно восхищения.

– Согласна. – Гвен сложила руки на коленях, чтобы не ткнуть в Патрика вилкой.

Официант принес полбутылки охлажденного «Сансер». Вино было восхитительное, и Гвен с неохотой признала, что вкус у Патрика отменный. По крайней мере, в некоторых областях.

– Вообще-то, я пригласил вас не просто так, – сказал Патрик и взял паузу. Вооруженный щипцами официант положил булочки на десертные тарелки.

– Я так и решила, что вы не станете пытаться залезть мне под юбку, – поддержала Гвен. Булочка соскользнула с тарелки, но она успела поймать ее, вернуть на место и даже улыбнулась ободряюще смутившемуся молоденькому официанту, который поспешил удалиться.

– Э… – сказал Патрик.

– В общем-то, я хотела поговорить с вами о постоянно действующем рынке ремесленников в городе. – Гвен намазала булочку маслом и с удовольствием откусила.

Патрик нахмурился.

– Мы можем поговорить об этом позже, – сказал он тоном, означавшим только то, что такого разговора не будет. – Я хотел попросить вас об одолжении.

– Вы и остальной мир, – кивнула Гвен. – Изумительный хлеб.

– Правда? – Патрик нахмурился. – Эд с вами разговаривал?

– Эд?

– Он управляет мотелями «Трэвелодж». Я говорю управляет, хотя это спорный вопрос.

– Никогда с ним не встречалась.

– Уже легче. – Патрик снова откашлялся. – Вы в городе человек новый, и мне хотелось бы знать, как вы воспринимаете прогресс.

– Вы – политик?

– Нет. По крайней мере, еще нет, – хохотнул Патрик. – У меня есть бизнес в Пендлфорде, и, конечно, мне небезразлично будущее города.

– И что я могу для вас сделать?

– Это сущая мелочь.

– Что? – Навыки социального общения Гвен изрядно заржавели, и нетерпение все-таки прорвалось в голосе.

– Мисс Харпер оставила вам что-нибудь?

– Она оставила мне Эндхауз. И вам это хорошо известно.

Патрик ткнул вилкой в спаржу на тарелке.

– Вы унаследовали и все содержимое?

– И это вам известно. Вы видели мебель. – Гвен с ужасом поняла, что знает, куда клонит Патрик.

– Верно. Что ж. После нее остались какие-либо бумаги? Дневники. В этом роде.

Вот оно что. Гвен подумала о мешках бумаг: записных книжках, рецептах, использованных конвертах с нацарапанными шариковой ручкой номерами.

– Она оставила мне все, но я не успела разобраться.

Конечно, Гвен прекрасно понимала, какими именно бумагами Айрис интересуется Патрик. Дневниковыми записями.

– Разумеется.

– Вы хорошо знали мою бабушку? – Гвен с тайным злорадством представила, как изменилось бы лицо Патрика, если бы она дала ему почитать запись о неверности его жены. Или ему все уже известно?

– Нет, не очень. Мы вращались в разных кругах.

– Значит, ее бумаги интересуют вас потому…

– Позвольте быть с вами откровенным? – Патрик наклонился вперед и, не дав ей времени, чтобы сказать нет, продолжил: – К вашей бабушке обращались многие. Люди верили в ее… э… способности. Это, конечно, чушь – вы уж простите, – но чушь безвредная.

Гвен кивнула.

– Вреда от нее не больше, чем от ароматерапии.

– Вот именно, – с заметным раздражением сказал Патрик.

– И она намного менее опасна, чем организованная религия.

– Пардон?

– Я совершенно уверена, что Айрис не начинала войн и не сжигала никого на костре.

Патрик растерялся, но потом собрался с силами.

– Да, наверно, так оно и есть.

– И вам хотелось бы заглянуть в ее дневник на тот случай, если там есть пикантные отзывы о ваших коллегах, служащих и так далее.

– Нет!

– Тогда зачем?

– Как бизнесмен, я инвестирую иногда в местные проекты. Навести справки о людях, которым собираешься доверить немалые денежные суммы, это естественно.

Гвен кивнула.

– И вы подумали, что некоторые из ваших потенциальных компаньонов могли побывать у Айрис и рассказать ей, как потеряли огромные деньги, построили жилой район на болоте или…

– Ничего вульгарного. Мне интересно только то, что может иметь отношение к моим бизнес-интересам. Я и не жду, что вы покажете мне то, что напрямую меня не касается. Можете предварительно просеять информацию.

– Этому я верю. – Гвен покачала головой. – Если вы думаете, что я покажу вам личные бумаги… – Она не договорила, увидев, что Элейн встала со стула и решительно направляется к их столику.

– Что ж, вижу, я зря теряю время, – вздохнул Патрик.

– Здравствуйте, Гвен. Вы ничуточки не изменились. – Голос Элейн звучал так же резко и неприязненно, как и в те времена, когда Гвен была подростком.

Патрик тут же поднялся.

– Элейн! Ты, как всегда, чудесно выглядишь.

– Не говори глупости, Патрик. – Элейн отмахнулась от комплимента, но засветилась от удовольствия. – Я так устала. Так много дел, так мало времени.

– Присоединишься к нам? – Патрик поискал взглядом официанта.

– Нет, спасибо. Я только хотела взглянуть поближе на Гвен. Не знала, стоит ли верить слухам.

– Верьте. Я вернулась.

– Надеюсь, ненадолго.

Столь откровенной враждебности Гвен не ожидала. И даже Патрик растерялся и не нашелся, что сказать.

– Не думаю, что это ваше дело, – только и сказала Гвен.

– Мы всего лишь встретились… – попытался объяснить Патрик, указывая зачем-то на тарелки.

– Так вот, – перебила его Элейн, оглядывая Гвен с головы до ног. – Надеюсь, вы успеете завершить то дело, которое, как вы полагаете, у вас здесь есть.

Когда она отошла, Патрик вопросительно посмотрел на Гвен.

– Не знал, что вы знакомы.

Она пожала плечами.

– Вообще-то, я с ней не знакома.

– Что ж, надеюсь, вы подумаете над моей просьбой. А я, возможно, сумею помочь вам обосноваться в Пендлфорде, если пожелаете остаться. Расчистить путь. – Он кивнул в сторону удаляющейся Элейн.

– Я бы не показала вам частные бумаги бабушки, даже если бы весь районный совет встал передо мной на коленях.

– Не надо так грубо, – пожурил ее Патрик. – Вижу, мы напрасно теряем здесь время.

– Вот уж нет. – Гвен поднялась. – По крайней мере, многое прояснилось. – Теперь ее интересовал только один вопрос: как сильно Патрик Аллен хочет добраться до дневниковых записей Айрис. Готов ли он ради них вломиться ночью в Эндхауз? Шанса разнюхать, каким лосьоном после бритья пользуется Патрик, так и не выдалось. Она попыталась представить его в роли взломщика, крушащего бойлер, но получилось неубедительно. Мужчина с ухоженными руками и безукоризненным выговором для таких дел не годился. Хотя внешность, как известно, бывает обманчивой.

Глава 13

Еще одна беспокойная ночь, неудобная постель, настырные мысли на тему «Кэм и Гвен», усталость и раздражение. В конце концов она надела наушники и включила музыку, чтобы проснуться, но звон гитар напоминал о Кэме. Гвен включила айпод, нашла акустический трек, но получилось только хуже. Словно для того, чтобы подразнить, заиграла песня, слушать которую она избегала последние десять лет, потому что она напоминала ей о Кэме. Раскатистый голос Дэйва Грола дышал в уши, вопрошая, может ли быть так всегда наяву. Гвен попыталась поработать с витринами, но после нескольких подряд ошибок недовольство собой стало невыносимым.