Ларина знала, что время, отпущенное им с Фэллоном, неумолимо подходит к концу. Если она не отдастся ему душой, как уже отдалась телом, то потеряет его навсегда. Фэллон открыл ей душу, а она… Чем ответила ему она? Ларина поморщилась. Мало того что не рассказала ему всего, так вдобавок скрыла правду о Свитке. И все лишь потому, что так и не смогла заставить себя довериться ему.

Чувствуя, как к глазам подступают слезы, Ларина со стоном обхватила голову руками. В такие минуты она ненавидела себя за слабость. А с тех пор как в ее жизнь вошел Фэллон, она то и дело ловила себя на том, что готова расплакаться.

Он не заслуживает, чтобы его обманывали. Она должна наконец сказать ему правду. И если он возненавидит ее, – что ж, так тому и быть. Как всякий горец, Фэллон должен понимать, что такое верность клятве.

Приняв наконец решение, Ларина вытерла глаза и решительно поднялась на ноги. Нужно найти Фэллона до того, как она смалодушничает и передумает. А пока она поможет Рамзи и Хейдену, которые до сих пор корпели над Свитком. Бог даст, им удастся одурачить Дейрдре.

Уже взявшись за ручку двери, она вдруг застыла, услышав, как за спиной чуть слышно прошелестело:

– Ларина…

Вздрогнув от радости, она обернулась.

– Привет!

– Привет, – просипел Малькольм, с трудом облизав потрескавшиеся до крови губы.

Поспешно схватив кружку с водой, Ларина поднесла ее к губам Малькольма, потом, осторожно поддерживая ему голову, помогла напиться.

– Как ты себя чувствуешь? – Вытерев платком капли воды, оставшиеся у него на подбородке, Ларина с тревогой заглянула юноше в глаза.

Малькольм попытался улыбнуться и тут же сморщился от боли.

– Спасибо… хреново, – проскрипел он.

– Ничего, скоро станет полегче.

– Где я?

– В замке Фэллона.

Малькольм озадаченно сдвинул брови и уже открыл было рот, чтобы задать вертевшийся на языке вопрос, но Ларина сердито зашикала.

– Не сейчас, кузен, – приложив палец к его губам, бросила она. – Для вопросов еще будет время. А теперь отдыхай.

– Ладно… – Сдавшись, Малькольм со вздохом откинулся на подушку.

– Болит? – всполошилась Ларина.

Зажмурившись, Малькольм молча кивнул. Ларина сочувственно погладила его по руке.

– Постараюсь отыскать что-нибудь, чтобы облегчить боль. А ты дай мне слово, что попытаешься уснуть!

Когда она повернулась к двери, на пороге стояла Соня. В янтарных глазах друидки на мгновение мелькнула тревога. Но, перехватив взгляд Ларины, она тут же сделала усилие над собой и заулыбалась.

– Он проснулся? – шепотом спросила она.

– Да. И жалуется на сильную боль.

Соня озабоченно нагнулась к Малькольму.

– Я заварю кое-какие травы и добавлю ему в питье. Это смягчит боль и позволит ему уснуть.

– Спасибо.

Друид пожала плечами:

– Тебе нет нужды благодарить меня. Я просто делаю то, что должна делать целительница. Не волнуйся, я попытаюсь с помощью своих чар вылечить его поскорее.

Ларина бросила взгляд на Малькольма.

– И все равно… спасибо тебе. Я перед тобой в неоплатном долгу. Если тебе что-нибудь понадобится…

– Хорошо, что Фэллон привел тебя в замок. Твое место теперь здесь, – неожиданно проговорила Соня.

Оставив друидку колдовать над Малькольмом, Ларина незаметно выскользнула из хижины. Последняя фраза Сони неожиданно подняла ей настроение, и Ларина летела как на крыльях. Прикрыв глаза рукой от слепящего солнца, она с восхищением разглядывала замок, темная громада которого вставала на фоне безоблачно-голубого неба. Наверное, во времена былой славы он был великолепен. Ларина попыталась на миг представить эту картину: суровые шпили сторожевых башен, вздымающиеся до самых облаков, и воинственный клич Маклаудов, некогда гремевший среди этих каменных стен. И у нее замерло сердце.

Единственными уцелевшими свидетелями случившейся тут резни были серые валуны, еще хранившие следы копоти от пожара, и руины единственной пока еще не восстановленной дозорной башни. Клан Маклаудов перестал существовать, но если Фэллону удастся выполнить задуманное, то вскоре под этими сводами вновь зазвучат боевые кличи.

Друиды и Воители со всей Шотландии – все, кому хватило мужества противостоять злу, – соберутся здесь для последней решающей битвы, чтобы победить или умереть.

– Ларина!

Обернувшись, она увидела Гэлена и Логана. Стоявший рядом Кэмдин держал в руках большой лист бумаги.

– Послушай, ты нам нужна, – буркнул Гэлен.

Ларина снова бросила взгляд на замок. Судя по всему, с признанием придется подождать.


Стоя у входа в гору, где жила Дейрдре, Брок, как обычно, пытался собраться с духом, чтобы заставить себя переступить порог. На это требовалось время. Но едва только десять выдолбленных в камне узких ступенек остались позади, как он услышал доносившиеся из донжона крики. Брок, поежившись, заставил себя ожесточиться. Из-за этих криков он порой жалел, что обречен жить вечно.

Ему захотелось поскорее убраться к себе, но Брок знал, что вначале следует показаться на глаза Дейрдре. Он нисколько не сомневался, что его ждет наказание. Дейрдре терпеть не могла, когда ее заставляли ждать.

Узкая лестница вела в сердце горы. Поднявшись на самый верх, Брок повернул налево и зашагал по коридору.

Бывали времена, когда он мог бы поклясться, что эти камни живут своей собственной жизнью и способны читать его мысли и чувствовать его ненависть. Брок так долго служил Дейрдре, что, казалось, должен был уже привыкнуть ко всему, но, наверное, это было невозможно. Эта гора стала адом, местом, где безраздельно царило зло… Крепло, чтобы однажды расползтись по всему миру. Порой ему казалось, он задыхается.

Брок молча кивнул двум Воителям, стоявшим на часах у входа в покои Дейрдре. Узнав его, они постучали в дверь, чтобы сообщить о его приходе. Даже сквозь толстые каменные стены Брок услышал резкий голос Дейрдре, приказывающий ему войти.

Дожидаясь, когда перед ним распахнутся массивные двойные двери, Брок постарался стереть в памяти все, что так или иначе связано с Маклаудами. Этот трюк он освоил еще в незапамятные времена. Брок уже и сам не помнил, сколько раз это спасало ему жизнь.

Переступив порог, он машинально глянул в тот угол, где, заваленный камнями, стоял наказанный Джеймс. Видимо, услышав его шаги, тот поднял на Брока полный гнева и ненависти взгляд.

– Где ты пропадал столько времени? – ворвавшись в комнату, обрушилась на Брока Дейрдре.

Брок, не удержавшись, покосился на дверь, через которую она вошла. За ней находилась спальня. Прежде чем захлопнулась дверь, Брок успел увидеть постель и мужские ноги в ворохе смятых простыней. Он не сомневался, что это Куин. Но что он делает в спальне Дейрдре? – ломал себе голову Брок. Пришел ли он туда по собственному желанию, или Дейрдре держит его пленником, приковав к кровати? Вот проклятие: опять ему не удастся поговорить с Куином.

– Ну? – Дейрдре вопросительно вскинула белые брови.

– Я задержался – хотел посмотреть, что Фэллон и остальные станут делать после сражения, – быстро нашелся он.

Пряди белых волос Дейрдре, ожив, угрожающе зашевелились, будто змеи, и одна за другой поднялись в воздух. Брок невольно похолодел. Ему не раз доводилось видеть, как Дейрдре расправляется с теми, кого ей случалось заподозрить в измене. В подобных случаях волосы заменяли ей удавку, и воспоминания об этом долго потом преследовали Брока во сне. Что бы сейчас ни задумала Дейрдре, это явно не сулило ничего хорошего.

– Ты передал Фэллону мои слова?

Брок угодливо склонил голову.

– Конечно, госпожа. До единого слова. – Правда, он и от себя добавил пару слов, но об этом Брок предпочел умолчать.

– А что Ларина? Ты ее видел?

– Да, госпожа. Она жива.

Дейрдре окинула Брока пронизывающим взглядом.

– Ты много лет был верен мне, Брок: я никогда не сомневалась в твоей преданности, – но если снова заставишь меня ждать, то будешь сурово наказан.

При этих словах Брок почувствовал, как земля уходит у него из-под ног. Ему требовалось во что бы то ни стало отвести от себя подозрения.

– Прошу извинить меня, госпожа, – заюлил он. – Я думал, вам интересно будет узнать, что они пытаются заново отстроить деревню.

Бесцветные глаза Дейрдре подозрительно сузились, превратившись в узкие щелки.

– Неужели? Очень интересно, Брок. Очень интересно… – Сделав Броку знак, что он свободен, Дейрдре направилась в спальню, но, словно вспомнив о чем-то, обернулась: – Кстати, Данмор привел еще одну группу друидов. Помоги допросить их.

У Брока подкосились ноги, на лбу каплями выступил холодный пот. Еще одна группа друидов?! Господи… как она их находит?! Паника кулаком ударила его в живот. Сколько времени пройдет, прежде чем Дейрдре отыщет Энис и остальных?

– Как прикажете, госпожа, – поклонился он.

Дейрдре слегка повела бровью, и камни, удерживающие Джеймса, будто услышав безмолвный приказ, вдруг расступились, отпуская его. Бледно-зеленый Воитель тяжело упал на пол. Какое-то время он лежал, растирая онемевшие руки и ноги, потом без единого слова поднялся, отвесил Дейрдре поклон и так же молча вышел из комнаты.

Только когда Дейрдре скрылась в спальне, Брок очнулся и на ватных ногах, двинулся к двери. Меньше всего ему сейчас хотелось видеть, как станут пытать друидов, но Дейрдре не оставила ему выбора.

Брок словно во сне свернул в коридор и чуть не столкнулся с Айлой. Тоненькая и хрупкая, с иссиня-черными волосами, она едва доставала макушкой ему до груди, но бледно-голубые, словно осколки арктического льда, глаза девушки, казалось, читали у него в душе.

Брок до сих пор не понимал, почему ее не убили вместе с остальными друидами. Айла, почти не открывая рта, безмолвной тенью скользила по коридорам. Ее лицо всегда было неподвижным словно каменная маска, а глаза – такими же мертвыми, как сердце Брока.

– Айла, – кивнул Брок, вежливо посторонившись, чтобы пропустить девушку.