— Возможно, но только прежде я вас тут не видел.

— Здесь так много народу; разве возможно запомнить всех?

Он улыбнулся, обнажив крепкие белые зубы.

— Девушку с пламенем на голове я едва ли сумел бы забыть!

Нелл вздрогнула. «Горели» не только ее рыжие волосы, в ней пылал неожиданно сильный внутренний огонь, и она не знала, почему. Возможно, от возмущения? Сделав над собой усилие, она выдавила:

— Вы смеетесь надо мной?

— Нет, я говорю вам, что вы особенная, непохожая на других.

— Из-за волос?

— Не только. Пойдемте танцевать?

Опустив ресницы, Нелл неожиданно призналась:

— Я еще никогда не танцевала.

— Значит, все-таки я был прав?

— Да.

— Вы совсем не умеете?

— Подруга кое-что показала, но…

— Не беспокойтесь, — перебил он, — я тоже не очень хороший танцор. Так что поучимся вместе.

Его объятия были уверенными, но не навязчивыми, он хорошо слышал музыку и умело вел Нелл, которая умирала от смущения и восторга. Подумать только, всего неделю назад она прозябала в крохотной деревушке, вдали от мира, а теперь танцует с молодым человеком! Мечты и страсть образовали в ее душе чудесный сплав, будоражащий нервы и не поддающийся описанию. Непрерывное кружение, водоворот красок, ритмичные скользящие движения — что может быть лучше!

Когда музыка смолкла, кавалер отвел ее на место, но не стремился покинуть.

— Следующий танец тоже мой.

Нелл показалось, что это утверждение, а не вопрос, и она не знала, как реагировать, а молодой человек, казалось, наслаждался ее растерянностью.

— Признайтесь: на ваших щеках золотая пудра? — с улыбкой промолвил он и, не дав ей ответить, спросил: — Как вас зовут?

— Нелл.

— А меня — Кермит. Вы давно в Галифаксе?

— Несколько дней. А вы?

— Я здесь родился и вырос.

— Это хороший город?

На его лицо набежала тень.

— Для тех, кто не хочет ничего менять в своей жизни, не стремится что-либо повидать или узнать что-то новое. Вы устроились на работу?

— Да, на бисквитную фабрику Макдаффа. Подруга написала, что там требуются работницы, и я приехала в Галифакс.

— В последнее время я слишком часто слышу это имя, — заметил Кермит, и в его голосе послышалось нечто угрожающее.

В нем вообще было много угрозы: мыслям и чувствам Нелл, ее образу жизни. Она понимала это, потому, когда он предложил проводить ее домой, поспешно произнесла:

— Нет, я пойду с подругой!

Он не удивился и только сказал:

— Тогда давайте сходим в кино?

— Я не могу.

— Почему? Тоже договорились с подругой?

— Нет, но я…

Кермит громко рассмеялся. Нелл заметила, что он ведет себя так, будто вокруг никого нет.

— Вы думаете, что это дурно, но не знаете почему. А я скажу вам, что это совершенно обыкновенно и нормально. Мы просто посмотрим фильм. В кинематографе вы тоже не были?

Нелл поняла, что он читает ее, как раскрытую книгу.

— Не была.

— Значит, побываете. Я зайду за вами после работы, скажем, завтра. Назовите адрес.

Когда она ответила, он спросил:

— Это пансион?

— Да. Я временно живу у подруги.

— Хорошо, тогда я буду ждать вас у входа.

На обратном пути, как и следовало ожидать, Хлоя беспрестанно выговаривала ей:

— Я предупреждала тебя насчет Кермита Далтона, а ты меня не послушалась. Знаешь, кто ты для него? Деревенская дурочка! Его все знают, и с ним мало кто связывается, вот он и охотится на свеженьких. У него ужасная репутация.

— Правда?!

Хлоя сокрушенно покачала головой.

— Уверена, Далтон довел до беды не одну девчонку. Ему хорошо известно, что многие, приезжая сюда из глуши, теряют голову. И он прекрасно знает, что им сказать и как себя повести.

— Мы всего лишь танцевали! — защищалась Нелл.

— Только не говори, что он ничего тебе не предлагал!

Подумав о том, что она слишком многим обязана Хлое, девушка призналась:

— Он хотел меня проводить, но я отказалась. А еще он пригласил меня в кино.

— Вот видишь!

— А что в этом плохого?

— Ты полагаешь, он хочет посмотреть с тобой фильм? Едва выключат свет, как он полезет тебе под юбку!

Нелл испуганно вздрогнула.

— Тогда я с ним не пойду.

— Наконец-то я слышу разумные слова.

Когда они подошли к дверям пансиона, Нелл показалось, что наступила глубокая ночь. Горизонт был залит угольной чернотой, и оттуда веяло дыханием чего-то от века свободного, мощного и великого, неподдающегося земным законам. Девушке чудилось, что человеку ничего не стоит растаять, раствориться в этой бесконечности и темноте, и она впервые подумала о том, как ничтожна, коротка, непонятна, а порой и страшна жизнь.

— Слушайся моих советов, и с тобой все будет в порядке. Но если ты решишь идти своим путем, тогда на меня не рассчитывай, — сказала Хлоя, и Нелл согласно закивала.

Пока у нее не было ничего своего. Она жила в комнате Хлои, даже взяла у нее одежду, а значит, должна была перенять и образ мыслей. К тому же все, что говорила подруга, казалось очень правильным. Нелл говорила себе, что Хлоя старше и умнее, а потому с ней не следует спорить.

В понедельник на фабрику поступил срочный заказ, и девушкам пришлось еще быстрее укладывать горы галет. То ли из-за напряженной работы, то ли по другой причине, но только Нелл показалось, что Сиена ее избегает.

Улучив момент, девушка сказала:

— Как тебе танцы?

Сиена пожала плечами. Сегодня она выглядела иначе, чем вчера: белесые ресницы, бледный рот, морщинки в уголках глаз. Прежде уложенные кокетливыми локонами, а теперь напоминавшие паклю волосы были свернуты на затылке небрежным узлом.

— Как всегда. Ничего особенного. Я уже привыкла. Надо же как-то убить время.

— Там появляются новые люди?

— В последнее время чаще. В основном солдаты и офицеры из гарнизона. Ну, а местных мы все давно знаем.

Набравшись смелости, Нелл промолвила:

— Вчера я познакомилась с неким Кермитом Далтоном. Что ты можешь о нем сказать?

Сиена равнодушно пожала плечами.

— Красивый и дерзкий парень, но без будущего. Он даже не закончил школу. Трудится то на укладке рельсов, то еще где-нибудь, постоянного занятия у него нет, к тому же он будто терзает себя изнутри. То ли несчастная любовь, то ли что-то еще…

Нелл удивилась: она не заметила в Кермите ничего подобного, хотя Хлоя и говорила о том, что он безнадежно увлечен какой-то девушкой. Впрочем, Нелл почти его не знала. И после обещания, данного подруге, уже не надеялась когда-нибудь узнать.

Она подумала, что, пожалуй, будущее человека зависит не только от того, учился ли он в школе и имеет ли постоянный заработок, но и от чего-то еще.

— Послушай, Сиена…

— Твоя подруга наверняка сказала тебе, что меня вовсе не так зовут! — резко перебила девушка. — Да, мы вынуждены что-то придумывать, чтобы реальность не казалась нам слишком страшной. Что такое неудача и бедность? Это судьба, которую нельзя изменить.

— Я вовсе не лезу в чужую жизнь, — растерянно пробормотала Нелл.

До конца смены они не разговаривали, а когда Нелл возвращалась домой вместе с Хлоей, ее уже не столь сильно радовал оживленный сияющий город и веселые толпы народа. Неожиданно она вспомнила дом, где все было таким искренним, простым и привычным. Представила, как солнце поднимается над холмами, меняя их цвет, преображая все, даже некрашенные, покосившиеся, вросшие в землю домишки, как трава искрится росинками, а река убегает вдаль, подобно широкой и бесконечной дороге.

Хлоя сказала, что зайдет в лавку за продуктами, а подругу отправила в булочную.

Войдя туда и увидев горы сдобы, Нелл вспомнила материнские лепешки, и у нее защемило сердце. Купив багет, она поспешно вышла на улицу, и у дверей пансиона столкнулась с Кермитом.

Она сразу поняла, что вчера, на танцах, не разглядела его как следует. Он был по-настоящему красив, просто это не бросалось в глаза. Длинные темные ресницы, мужественный подбородок, выразительные скулы. И эта страстная беспощадная пронзительность во взоре! Его одежда была грубоватой и простой, но это нисколько не портило его облика.

— Вы что, забыли о своем обещании? — спросил он.

— Нет, просто моя подруга…

— Вы живете чужим умом? Она вас запугала? Сказала, что я начну приставать к вам в темноте?

Нелл вспыхнула. Насколько он самоуверен и груб!

— Я вас слишком плохо знаю.

— Так попытайтесь узнать. Подарите вторую жизнь моей сомнительной репутации.

Сейчас он улыбался так, будто не принимал всерьез не ее, а самого себя.

Внезапно Нелл поняла, что ей до боли хочется пойти с ним в кино и что она ничего не боится. Рядом с ним все остальное в жизни казалось второстепенным.

Но как быть с Хлоей и куда девать только что купленную булку? Вновь прочитав ее мысли, Кермит сказал:

— Я понимаю, что вы зависите от своей подруги, но с ее стороны не очень-то честно навязывать вам свои взгляды. Не беспокойтесь, я доставлю вас домой до темноты. А булку мы съедим по дороге.

Они пошли по улице. Нелл не было стыдно ни за свой потрепанный жакет, ни за поношенные туфли, ни за простую прическу, потому что она видела, что Кермит не обращает на это никакого внимания. Он рассказывал ей про Галифакс, он знал много интересных фактов, о каких та же Хлоя не имела понятия. Нелл сразу отметила, что он не производит впечатления необразованного человека: вероятно, ему были свойственны природная любознательность и ум.

Так, Кермит сказал, что незамерзающая гавань Галифакса считается второй по величине городской гаванью после Сиднейской, что гордость города — старинные башенные часы приказал изготовить принц Эдвард, герцог Кента, цитадель признана самым мощным укреплением на восточном побережье материка, а маяку на острове Джордж Айленд почти сто лет.