Элизабет Лоуэлл - Янтарный пляж

Джейк держал в руках статуэтку лошади. Примерно три дюйма в высоту и четыре в длину.

Несмотря на то что работа была весьма примитивная и грубая, статуэтка притягивала к себе взор. Вдоль толстой шеи лошади и на ляжках тянулась цепочка просверленных крохотных декоративных отверстий, наподобие татуировки. Ноги лошади были сведены.

– Похожа на древнюю дикую породу, – заметила Онор, – какую только недавно открыли в Непале и Тибете.

– Не исключено, что резчик делал статуэтку с реального прототипа, – сказал Джейк. – Семь тысяч лет назад эта порода была весьма распространена.

– Семь тысяч лет назад?! – пораженно воскликнула Онор.

– Не меньше.

Она наклонилась и внимательнее пригляделась к маленькой статуэтке. Казалось, она была вырезана из слоновой кости, но Джейк обращался с ней так трепетно, как он обращался только с янтарем. Вот он аккуратно опустил ее во второй сосуд. Статуэтка осталась плавать на поверхности, как и топор.

– Янтарь, – проговорила Онор.

Джейк и Резников ничего не сказали. Им и так все было ясно.

Джейк молча изучал один предмет за другим. Каждый из них он проверял на дистиллированной и потом на соленой воде, благо фигурки были миниатюрные и без проблем влезали в сосуды. И ни одна из них не обманула ожиданий.

Последней, восьмой, он достал из изящной шкатулки фигурку человека. Пять дюймов в длину и два в ширину. Работа была очень грубая. Чуть ниже колен статуэтка была сломана, но настолько давно, что шрам совершенно сгладился. Лицо было обозначено лишь схематически: глубоко запавшие глаза и прямой крупный нос. Рот либо стерся от времени, либо художник не посчитал нужным его запечатлеть. В подмышках были просверлены два маленьких отверстия.

– Это либо амулет, либо знак власти, либо фетиш, который висел у входа в пещеру и был призван отгонять от семьи всякие напасти, – заметил Джейк и тихо прибавил:

– Изумительная вещица.

– Но другие предметы вырезаны более искусно, – возразил Резников.

– И от этого менее ценны, – ответил Джейк, держа на ладони статуэтку. – Создается впечатление, что резчик нарочно не стал придавать фигурке слишком большого сходства с реальным человеком. Из страха. Люди каменного века относились к жизни иначе, чем мы, воспринимающие ее как прямую дорогу к смерти. Мне думается, древние люди различали несколько видов жизни и смерти.

Он никак не стал проверять фигурку человека и, лишь черкнув по ее поверхности ногтем, вернул в шкатулку.

– Это янтарь? – спросила Онор.

– Похоже на то. Но в любом случае в мои сосуды фигурка не влезет.

– А как же твоя волшебная игла?

– Побойся Бога, Онор! Знаешь, что тебе полагается за такое предложение? А впрочем, – он усмехнулся, – еще узнаешь.

– Жду с нетерпением.

Онор постаралась придать своему голосу побольше язвительности, но у нее не получилось. Улыбка Джейка совершенно обезоруживала. Он переманит на свою сторону кого угодно. Даже танк. А она, к сожалению, сделана из гораздо более мягкой материи.

– Удивительная вещица, – проговорил Джейк, ласково погладив фигурку, покоившуюся в своем отделении в шкатулке. – Произведение искусства, сокровище и памятник материальной культуры древнего человека в одном лице. Она просто бесценна!

– Э, не скажи, – возразил Резников. – На этом свете все имеет свою цену.

И хотя он ничего не добавил к своему утверждению, стало ясно, что он имеет в виду и Джейка.

Онор, затаив дыхание, ждала, что Джейк сейчас полезет в драку. Но он лишь улыбнулся. Правда, это была уже не та улыбка, которая очаровывает женщин.

– Продолжай, – бросил Джейк, убирая инструменты в кейс.

– Если ты согласишься работать на меня, «Имерджинг рисорсис» вновь будут рады видеть в России.

Руки Джейка на мгновение замерли, но лишь на мгновение. Ничем другим он не выразил своей реакции на услышанное. А ведь Резников предложил сейчас то, чего Джейк страстно хотел добиться: вернуться вместе со своей компанией на российские просторы.

– Когда ты успешно выполнишь задание, – продолжал Резников, – то станешь единственным в мире полномочным представителем балтийского янтаря. И каждый кусок российского янтаря, если тебе будет угодно, перед продажей станет проходить через твои руки. В обязательном порядке.

Онор затаила дыхание. Этот человек предлагал Джейку сказочные, фантастические условия. Джейку, который любит янтарь больше всего на свете!

Но каково же было ее изумление, когда она перевела на Джейка глаза. Тот как ни в чем не бывало продолжал паковать кейс.

– И вне зависимости от того, справишься ли ты с возложенной на тебя задачей или нет, – сказал Резников, – ты получишь ровно сто янтарных безделушек, каждая из которых будет равноценна лучшим из тех образцов, что ты сейчас видел. Вдобавок тебе будет предоставлена возможность лично выбрать все предметы из четырех сотен вещиц музейного качества.

Ресницы Джейка вспорхнули на мгновение.

– Ты действительно работаешь на российское правительство?

– Какая разница? Ты ведь сам будешь определять подлинность тех безделушек, которые мы тебе предложим в качестве оплаты.

Молчание.

Потом Джейк спросил:

– Что от меня требуется?

– Найти панель из Янтарной комнаты. Ту самую, которую Кайл Донован спер для того чтобы…

– Мой брат ничего не пер!

Резников оглянулся на Онор и осклабился.

– О, конечно! Прошу простить великодушно. Я охотно изменю формулировку. – Он вновь повернулся к Джейку, который уже застегивал свой кейс. – Найти панель из Янтарной комнаты, ту самую, которая была в партии камней, вывезенных Кайлом Донованом из Калининграда в Россию. Панель должна была служить своего рода гарантом существования комнаты. Гарантом для покупателей. Насколько я слышал, на аукционе в качестве первоначальной цены была названа сумма в шестьдесят миллионов американских долларов.

Онор приглушенно охнула.

– А ты не считаешь, что это я украл янтарную панель, а Кайла нарочно подставил? – вдруг спросил Джейк.

Русский рассмеялся.

– Ты? Нет, дружище, ты слишком порядочный человек. И даже будь в тебе чуть меньше порядочности, предательство друга – не твой стиль.

Ответ русского вызвал в Онор раздражение.

– Давно вы знаете Джейка? – язвительно спросила она.

– Много лет. Мы с ним были и союзниками и, так сказать, конкурентами. Что же до предательства друзей, то на этот счет я располагаю в отношении него личным опытом. – Он вновь оглянулся на Джейка. – Так что скажешь?

– Чьи интересы ты представляешь?

– На янтаре, который ты получишь, нет крови. Все образцы взяты с месторождения в лагуне полуострова Самланд.

– И поделки тоже?

– Нет. Безделушки нам пожертвовали музеи.

– Пожертвовали? Неплохо сказано!

– Советская империя одно время была очень большой и богатой. Теперь она стала гораздо меньше и беднее.

– Бывает.

Джейк еще с минуту молча любовался предметами из янтаря, над которыми многие сотни лет назад трудились древние мастера. Потом медленно протянул руку, закрыл крышку шкатулки и защелкнул золотую пряжку.

– Нет, Пит, спасибо, конечно, но я не привык одновременно работать сразу на нескольких друзей.

Резников удивленно повел бровью.

– Ты что, объединился с Донованами? Ушам своим не верю!

– Нет, я с ними не объединялся.

– Тогда почему отказываешься работать на меня? Наши страны уже не враждуют.

– О, политика тут ни при чем. – Джейк нежно обнял Онор, поднес к губам ее руку и поцеловал. – Просто я уже имею дела с мисс Донован. Мы с ней э-э… очень близкие друзья.

Онор не смогла сдержать мелкой дрожи, прокатившейся по всему телу, когда она ощутила своей кожей его дыхание. И еще Онор вздохнула с облегчением. Ей вдруг пришло в голову, как одиноко она почувствовала бы себя, если бы Джейк оставил ее. Тогда ей пришлось бы искать Кайла одной.

– Ты можешь не давать ответ сегодня, – сквозь зубы процедил Резников. – Подумай еще денек. Не позволяй своему упрямству возобладать над разумом, Джейкоб. Не переоценивай свои возможности. Одному тебе Янтарной комнатой не владеть.

– Я и не собираюсь.

Русский заглянул Джейку прямо в глаза и с полминуты молчал. Потом кивнул, кажется, поверив.

– В таком случае у меня есть альтернативное предложение, – проговорил он. – Почему бы тебе не съездить вместе со своей очаровательной подругой в Париж, Рим или Лондон? Отдохнуть? За мой счет, разумеется. На месяц, а? – Он вновь открыл шкатулку. – А это мой тебе подарок в знак нашей старой дружбы. Какое бы ты в итоге решение ни принял, шкатулка твоя. Со всем, что в ней есть.

На темной замше тускло поблескивал древний янтарь, таивший в себе тайны столетий и чаяния давным-давно умерших людей.

Джейк поднялся из-за стола и потянул за собой Онор.

– Нет, Пит, я уже все сказал. И не надо ни отсрочек, ни подарков. Ты меня понял?

Резников после долгой паузы кивнул.

– А ты, Джейкоб Мэллори? Ты сам-то понял, что ты сделал?

– Да. Онор, попрощайся с дяденькой.

Джейк передал ей кейс, взял ее за руку и потянул к двери черного хода.

– Когда передумаешь, – бросил им в спину Резников, – и захочешь со мной связаться, я буду в отеле «Ана Кертис».

– Я не передумаю.

– Поглядим. Мои боссы умеют уговаривать.

Джейк снял с двери стул и вышел вместе с Онор в переулок. Только теперь она заметила, что в руке у него пистолет. Отпустив руку Онор, он вынул из кармана ключи от машины и швырнул ей.

– Сядешь за руль.

Она не стала спорить.

– Поверни здесь, – попросил Джейк, – мы едем ко мне.

– Не знаю, как ты, – ответила Онор, никуда не сворачивая, – а я еду домой.

Он повернулся к ней. Онор сидела, гордо вздернув подбородок, словно собралась вызвать на бой все темные силы ночи.

– Позволь объяснить тебе, что только что произошло в «Пьяном бочонке», – терпеливо сказал он.