До Вильнюса они добрались, когда уже стемнело. Город показался им маленьким, нарядным и очень тихим. Мишель уже отвыкла от того, что встречаются такие города, в которых, как только сгущается тьма, на улицах становится пустынно, словно в опустевших коридорах огромного дворца. Вечерний Вильнюс, и правда, был похож на необъятных размеров замок. Жизнь в нем угадывалась лишь по неяркому свечению окон в домах и ресторанчиках.
– Здесь такие улицы в некоторых местах узкие, что не проехать, – вздохнул Андрей. – Как думаешь, до отеля прорвемся?
– Наверное, на схеме показано, что можно проехать. Правда, не написано, на какой машине – на таком танке, как у вас, может, и застрянем.
Андрей удовлетворенно кивнул. Ему, как и почти любому мужчине, нравилось, когда намекали на мощь его автомобиля, словно тем самым признавали и силу владельца. Впрочем, белый «мерседес» Андрея Железнова был еще и очень красив. Но об этом Мишель решила не говорить. Она всю дорогу от его дома до Вильнюса чувствовала себя так, как будто играет роль в каком-то опасном приключенческом фильме. Какую? Она не знала. Может быть, главную, а может быть, и второстепенную. Но Мишель снова поймала себя на мысли, что отчаянно хочет остановить время, затормозить его. Чтобы эта сцена – они с Андреем въезжают в Вильнюс – продолжалась как можно дольше. Мишель не могла вспомнить, когда, в какой момент своей жизни она привыкла жить эпизодами. Наверное, когда поверила в то, что счастье бесконечным не бывает.
Они подъехали к отелю, который оказался совсем небольшим и был прижат с одной стороны таким же отлично отреставрированным зданием, а с другой – плохо оштукатуренным домом с выбитыми стеклами.
– Странное место, – недовольно произнес Андрей. – Почему ты его выбрала? Надо было поселиться в отеле на площади.
– Не волнуйтесь, отсюда недалеко. Зато здесь очень красиво и отличный ресторан. После того как Литва стала независимой, одна баронесса получила его в наследство, привела в порядок и открыла прекрасный дизайнерский отель.
– Да, здесь красиво, – согласился Андрей, когда они заехали на стоянку во внутреннем дворе. – Даже стена крепостная видна. Не знаешь, окна нашей комнаты куда выходят – на стену или на город?
Он даже не сомневался в том, что Мишель заказала один номер.
Но Андрей ошибся. Когда с дороги она звонила в отель, чтобы узнать, есть ли свободные комнаты, то сказала, что им нужны две.
Впрочем, когда это обстоятельство открылось при заселении, то он ничего не сказал. А только попросил Мишель как можно быстрее переодеться к ужину, потому что он очень голоден.
Как выяснилось, окна из комнаты Андрея выходили на высокую кирпичную стену. А Мишель имела возможность, облокотившись на широкий подоконник, любоваться изысканным сиянием вечернего Вильнюса. Правда, у него был люкс. А у нее – обычный «стандарт».До Кафедральной площади они дошли буквально за пять минут. Народу там тоже было совсем немного. Как не торопился Андрей на ужин, его внимание привлекла скульптурная композиция в центре площади – слепой человек идет вперед, а позади него плетется исхудавшая лошадь.
– Это Великий князь Гедиминас, основатель города, – со знанием дела сказала Мишель и поежилась.
Нет, ей не было холодно, просто вдруг стало как-то неуютно, хотя Вильнюс всегда был одним из самых любимых ее городов.
– А почему он слепой? – поинтересовался Андрей.
– Ты тоже заметил? – неожиданно перешла Мишель на «ты». – Нет, он не слепой, но многим действительно кажется, что он ничего не видит и сам не знает, куда идет.
– И он тоже! – слишком артистично воскликнул Андрей.
Подобная реакция Мишель удивила – до этого она ни разу не замечала в нем позерства и явного желания сыграть на публику.
– Да, князья-то разные бывают, – произнесла она спокойно и попыталась взглянуть Андрею в глаза.
Но, увы, прочитать в них ничего не смогла – они переливались под ночными звездами, как шелковый бархат темно-коричневого цвета. Изысканно – и больше ничего. «Он все про себя знает, – догадалась Мишель. – И только делает вид, что пытается в чем-то разобраться. Он уже очень давно забыл, что это такое – движения души. Как это мучительно и как больно. А уж если она разрывается, то практически невозможно пережить».
Мишель вдруг вспомнила Глеба. И пожалела, что его нет рядом. В его глазах она наверняка прочитала бы то, чего ей сейчас так недоставало – уверенности, нежности и, может быть, страсти. И зачем только ей так нравится быть рядом с Железновым и играть роль в одному ему известной пьесе?Когда поздно вечером они вернулись в отель, то Андрей, даже не спрашивая ее разрешения, зашел в номер, из окон которого открывался вид на притихший ночной город.
Потом, спустя месяцы, Мишель попытается понять, что же тогда произошло между ними? Как они, преодолев последние миллиметры, приблизились друг к другу? Как узнали друга друга на ощупь, запах и вкус? Но Мишель никогда не удастся в деталях воссоздать в памяти их первую ночь в Вильнюсе. Она только иногда вспоминала, что в какой-то момент ей показалось – рядом с ней не живой человек, а прекрасная кукла, ради которой она по непонятной причине готова на все. Даже прижаться как можно теснее и прошептать:
– Андрей, я люблю тебя.Было темно. Но она поняла, что он улыбнулся в ответ на ее признание – как всегда, немного иронично и печально. Но она не расстроилась, потому что даже и не надеялась на такой же ответ. Если бы он хоть кого-то любил – она бы это непременно почувствовала.
Кажется, Мишель задремала. Но ненадолго. А когда проснулась, то увидела, что Андрей сидит в углу комнаты, завернувшись в одеяло.
– Что случилось? – спросила Мишель.
Ей не хотелось вставать. В комнате было зябко.
– Ничего, – ответил он.
Мишель не видела его лица, а по интонации ничего не смогла понять. Он плачет, смеется? А может быть, пьян?
– Андрей, иди ко мне. Тебя продует – не сможешь петь на своем юбилее.
– Плевать. Знаешь, Мишель, я думаю про Князя.
– Зачем?
От ее вопроса он, кажется, вздрогнул. Догадался: она знает. Все. Или почти все. Как и он сам. Не больше, но и не меньше.
– Откуда ты знаешь?
– Сава рассказал.
– Трепло!
– Этот Князь убил твою девушку? – прошептала Мишель и прикрылась подушкой, как щитом.
– Этого я не знаю. Почему-то я думал, что куплю его дом и станет легче. Знаешь сказку про Синюю Бороду? Все его страшные тайны хранились в подвале дома. Поэтому надо было туда проникнуть.
«Господи, да он спятил! – подумала Мишель и покрепче вцепилась в подушку. – Они все сумасшедшие – и он, и Джулия, и даже Сава!»
– Андрей, иди спать.
Мишель понимала, что ни в коем случае нельзя показывать, что ей страшно. Она вдруг вспомнила свой недавний сон про обгоревший дом, в который привел ее Андрей. И хотя сейчас они находились в прекрасно декорированном номере одного из лучших отелей Вильнюса, у нее было такое чувство, что под ногами вот-вот провалится пол.
– Мишель, тебе когда-нибудь снятся те, кого ты любила? – вдруг спросил он.
– Иногда, – пожала она обнаженными плечами.
– А мне – нет. Может быть, я никогда никого не любил? Хотя…
И он рассказал ей про Лялю – все-все, до мельчайших подробностей. Он говорил спокойно, вспоминая все подробности. «Может быть, ее он тоже никогда не любил? – осенило Мишель. – Разве можно так спокойно рассказывать о девушке, которая погибла, скорее всего, по твоей вине?» Но потом Мишель поняла: дело не в равнодушии. Андрей столько раз произносил эту историю мысленно, что выучил наизусть не только слова, но даже интонации.
– Ты считаешь, что я виноват? – спросил он.
«Господи! Зачем он все это мне рассказал? Зачем?» – не могла понять Мишель. А потом ее как ударило: это первая и последняя их совместная ночь. Она для него – случайный попутчик.
– Этого я не знаю, – прошептала Мишель, пытаясь не расплакаться. – Но в одном уверена наверняка: тебе не нужно было покупать этот дом. Он – не твой. И ничего ты не узнаешь. Столько хозяев поменялось! И ты не будешь в нем счастлив. Продай или подари тому, кто начнет в нем жить с чистого листа. Так будет лучше для всех, и для этого несчастного дома в том числе. Ведь дома, как люди – они не виноваты в том, что попадают в руки мерзавцев и подонков. Они сами от этого страдают. Знаешь, я не верю в то, что у дома есть какая-то энергетика. Все это бред и придумки неуравновешенных людей. Но вот то, что у каждого дома есть душа, – это я знаю наверняка. И понять ее можно только одним способом – полюбить. Просто так. Без всяких условий.
– Да, жаль, что я тебя раньше не знал – сколько бы денег сэкономил, – ухмыльнулся Андрей.
И Мишель обрадовалась – значит, его понемногу начало отпускать. Но почему-то не удержалась и спросила:
– А как ты узнал, что это дом Князя?
Услышав ответ Андрея, Мишель почувствовала, что пол под ней все-таки провалился, и она полетела вниз, увлекая за собой и надежду, и любовь, и одиночество.
Она летела недолго – секунд пять. Но за это время сумела заново пережить всю свою жизнь. Вот она – маленькая девочка в розовом платье. А вот уже – взрослая, тридцатилетняя женщина, которая сидит на кровати, обняв подушку, и слушает мужчину, который рассказывает ей о любви к другой девушке.
Мишель почувствовала себя третьей, а значит, лишней.
Но был еще и четвертый человек. Услышав его имя, она отправилась в «полет».
– Мишель, купить дом мне посоветовал твой отец, ведь он был знаком с Князем.
– Он защищал его после убийства Ляли?
– Я точно не знаю всех подробностей. Но когда я обратился к нему пару лет назад за помощью по поводу авторских прав, то он сказал, что сам хотел купить дом на побережье, кажется, для своей бывшей жены. Но когда узнал, что это дом Князя…
– Подожди, – перебила Мишель. – Так он защищал его или нет?
– Я же сказал, что не знаю точно, – раздраженно ответил Андрей. Ему вдруг ужасно захотелось спать. – Он говорил, что Князь просил у него помощи. Но потом, кажется, исчез куда-то. Или все-таки твой папа его отмазал. Я не помню. Какая разница?
"Янтарные глаза одиночества" отзывы
Отзывы читателей о книге "Янтарные глаза одиночества". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Янтарные глаза одиночества" друзьям в соцсетях.