Габриель с легкостью могла заметить, что Зена была воплощением сосредоточенности. Для ее Зены сосредоточенность – кредо, для этой же Зены сосредоточенность означала способ существования. И все, что нарушало эту сосредоточенность, будь то друг, возлюбленная… (Габриель до сих пор не хотела думать об этом. Она как можно скорее гнала прочь мысль о том, что Зена в какой-либо реальности может проводить ночи с кем-либо кроме нее)… или враг, потом могли пожалеть о последствиях.

И еще. Этой ночью и в предрассветные часы бывали моменты, когда они были рядом, разглядывая те или иные раны – склоненные головы, падающие на глаза волосы и руки, небрежно убирающие их. Это были моменты, когда Габриель уже начинала забывать, ну может только на мгновенье, не только то, что сама работа была другой, но и то, что когда все будет завершено, они не останутся по-прежнему вместе, чтобы отправиться в постель, удовлетворенные хорошо проделанной работой, благодарные за взаимную любовь.

___

Завоеватель, зная, что зеленые глаза смотрят на нее, кивнула двум своим неподвижно стоящим солдатам. Они быстро подошли и осторожно подняли с койки товарища, помогая опереться на здоровую ногу. Вся троица поклонилась Ей в почтении, развернулась и поковыляла прочь их лазарета.

Поднимаясь в полный рост, Зена ловко размяла затекшие мышцы, одеревеневшие от многочасовой неподвижности и кропотливой работы. Она оглядела лазарет, раненые спокойно лежали на койках, затем кивнула Тао Фенгу и его помощникам, почтенно стоящим немного позади. Наконец, ее глаза остановились на растрепанной Габриель.

- Ты доказала свою пригодность, целительница. До тех пор, пока ты будешь полезна, ты будешь жить.

До того, как Габриель смогла открыть рот, чтобы возразить приговору, Зена небрежно подхватила шест барда.

- Тем не менее, однажды ты расскажешь мне, откуда у женщины, не являющейся амазонкой, оказался их боевой шест. - Она покрутила оружием перед удивленными глазами своей новой целительницы. – Со знаком Королевы на нем.

Габриель покраснела, затмевая даже тусклый свет факела, но все-таки умудрилась поймать шест, брошенный ей Зеной.

- Не раньше. - Пронзительным взглядом Завоеватель в последний раз охватила лазарет, развернулась и вышла. Никто так сильно и жадно не почувствовал счастливый момент облегчения с уходом Завоевателя, как это почувствовала Габриель.

7

Выйдя из лазарета, Зена глубоко вдохнула прохладный утренний воздух, в легком ветерке все еще чувствовался запах битвы. Она бесшумно запрыгнула на подведенного слугой коня. Усаживаясь в седле, она на мгновенье взглянула на палатку лазарета, и, дернув поводья, поскакала обратно к расположению греческого лагеря.

Уже много лет Завоеватель не проводила первые часы после битвы в полевом лазарете, помогая ранеными. Ровно столько, сколько никто не смел нарушить границы ее владений. Тем не менее, она чувствовала, что провела время не зря, потратив несколько часов на осмотр. Она убедилась, что ее люди вполне готовы к новому сражению. Зена посчитала это не напрасной тратой времени и была этим довольна.

Она была довольна еще и потому, хотя не призналась бы даже себе, что красивая зеленоглазая целительница показалась ей довольно удачным, хотя и случайным, приобретением. Даже несмотря на то, что молодая женщина явно что-то скрывала, Завоеватель пока позволила всему идти своим чередом. А пока за блондинкой будут внимательно следить.

Но если быть до конца откровенной, она почувствовала влечение, которое поглощало ее целиком. Так почему Завоеватель скакала во весь опор в лагерь к своим солдатам, а не к замку, где она с большим удовольствием занялась бы своей новой целительницей?

Действительно - почему, думала она про себя, натянув поводья, чтобы остановить коня на середине между лагерями. Она – Завоеватель Греции. Женщина, которая могла заполучить для своих плотских утех в любовники кого угодно, силой или по доброй воле. Каждый на территории ее почти бескрайнего Королевства, от посла высочайшего чина до попрошаек на улице, жили, чтобы исполнить любую ее прихоть, какой бы она не была. Все, что она хотела, она получала, пусть будут прокляты боги, будь то земля, раб или любовница.

И она определенно хотела женщину, что называла себя Габриель.

«Габриель», - прошептала она восходящему солнцу, с удовольствием почувствовав, как звуки слетают с ее губ. «Габриель», - снова повторила она, насыщая слово чувственностью, представив в полной мере, как это могло звучать, когда бы ее обнаженное и трепещущее тело оказалось в объятьях красивой молодой женщины.

Звук копыт прервал ее фантазии, и она устремила свирепый взгляд на появившегося впереди всадника. Один из людей ее Королевской стражи остановил лошадь рядом с ее и поклонился, не слезая с седла.

- Великая, Маркус умоляет о вашем присутствии в замке. При попытке тайно пересечь границу на иностранном судне были раскрыты два шпиона. - Он перевел дух. - Маркус считает, что они римляне, Госпожа.

Все эротические фантазии о хорошенькой блондинке разом улетучились из головы Завоевателя. Она прищурилась:

- Он уверен?

- Нет, Великая. Вот поэтому он милостиво просит вас о помощи в этом деле.

- Очень хорошо. Вперед.

С этими словами она развернула коня и поскакала во весь опор к своему замку, оставив королевского стражника плестись где-то позади.

___

Габриель прошла в середину палатки и погрузила свои окровавленные руки в лоханку с чистой водой. Она надраивала свою кожу до тех пор, пока она опять не стала нормального цвета. Тао Фенг, сидящий рядом с занятыми ранеными койками, дружелюбно рассмеялся:

- За одну ночь ты смогла спасти жизни двадцати или даже более человек и убедила Завоевателя в том, что так и следует поступать. Достаточно убедительный успех для первого раза.

Усмехнувшись, Брад играючи бросила в грудь старика тканью, которой до того вытирала руки:

- Надеюсь, я не навредила. Не так ли?

- Я же уже сказал, что нет, - Тао Фенг заметил, как девушка подавила очередной зевок.

- Пойдем. Ты заслужила отдых. Благодаря тебе здесь осталось еще много незанятых коек. До встречи. И попытайся заснуть.

Габриель с трудом смогла скрыть еще один зевок:

- Нет. Все в порядке. Я постараюсь помочь остальным раненым. Они нуждаются во внимании и уходе, - она зевнула еще раз, - и самое время сменить их повязки.

Она даже не заметила, как Тао Фенг осторожно перенес ее и уложил на одну из пустующих коек:

- Я уже достаточно пожил на свете, чтобы не нуждаться во сне как раньше. Я сам присмотрю за ними. Спи. Я разбужу тебя, когда будет нужно.

Подчиняясь неизбежному бард, наконец, кивнула.

- Ладно, - проговорила она., уже наполовину засыпая, - раз ужвы... обещали… разбудить... меня...

Накрыв спящую девушку толстой попоной, старик осторожно убрал золотой локон с ее лица. И прежде чем оставить ее наедине со снами, он прошептал:

- Я обещаю.

___

Каллисто стояла в тронном зале Завоевателя, и ее глаза метали молнии:

- Какой бесхребетный червяк забыл рассказать мне, кто именно в этом замке является римским шпионом… - Ее голос умолк, и она слегка наклонилась в сторону Завоевателя. - О, привет, Зена, - пальцы теребили выемку на шее, а улыбка становилась все ярче. Каллисто старалась выглядеть как можно более естественной и невинной. Ведь Зене достаточно одного взгляда, чтобы прочитать ее как раскрытый свиток.

Зена невозмутимо смотрела на двух обнаженных мужчин, чье оружие и снаряжение лежали перед троном. Их тела были мягкими и округлыми, а обросшие грудные клетки были заметно покрыты испариной. Они держались с большим трудом, но страх перед Завоевателем все еще придавал им силы. Маркус сделал почтительный шаг в сторону возвышавшегося трона. В руках он держал небольшой свернутый кусок пергамента:

- Это было у одного из них, Великая.

Каллисто хлопнула в ладоши:

- О, да ты молодец, Маркус. Ты, оказывается, достаточно храбр, чтобы захватить нечто важное, что было у этих двоих. Полагаю, ты боролся как беззубый пес.

- Вообще-то, - начал Маркус в своем обычном серьезном тоне, - я вытащил это у него из... – темнокожий мужчина махнул свитком в направлении задней части пленника.

Сморщившись в отвращении, Каллисто отступила на шаг назад.

- Я прекрасно проживу, ничего об этом не зная.

В момент передачи свитка Завоевателю в глазах Маркуса промелькнуло решение. Зена даже не позаботилась о том, чтобы скрыть усмешку на своих губах.

Не обращая внимания на звуки, издаваемые Каллисто, она осторожно развернула пергамент и не удивилась, что все эти каракули и обороты явно написал грек.

Она опять посмотрела вверх, непроницаемое лицо скрывалокакие-либо эмоции. Тем временем руки медленно смяли пергамент в комок. Двое мужчин, так скоропалительно призванных и столь же не подходящих для своей миссии, побледнели.

- Отдайте Греции то, что принадлежит Греции. И отдайте Цезарю то, что принадлежит Риму. Она медленно повернула голову и взглянула на Маркуса:

- Отрежь им языки и руки и отправь Цезарю с пожеланиями всех благ.

Услышав это, несчастные с громкими криками попытались вырываться. Маркус поклонился. Вместе с пришедшими с ним членами Королевской Гвардии он поднял пленных на ноги, и, не обращая никакого внимания на их сопротивление, произнес:

- Все будет исполнено, Великая.

- О, я должна это видеть! – и сделав шаг в сторону пленников, Каллисто залилась смехом.

- Себя без ушей?… - медленно промолвила Завоеватель убийственно мягким голосом.

- Но, Зена…

Зена повернула голову, полоснув взглядом по своемузаместителю:

- Хочешь присоединиться к нашим Римским друзьям, Каллисто?

Блондинка сделала усилие над собой.

- Могу ли я немного подумать? Это должно быть опасно, - онаподарила Зене застенчивую улыбку. - Я думаю, что как-нибудь обойдусь, спасибо за вопрос.