— Да, спасибо, — согласилась Стейси, наблюдая, как мускулистая рука вынула из портсигара вторую сигарету с фильтром и чиркнула зажигалкой. Вспыхнувший огонек осветил резкие черты его лица, усталые складки, залегшие у рта. — Мария ждала вас гораздо позже. Она сказала, вы ужинаете в клубе скотоводов. Вы сыты? — поинтересовалась она, стараясь, чтобы в голосе не прозвучало чрезмерной заботливости.

— Да, — уклончиво ответил он.

— Подобные мероприятия всегда заканчиваются так рано? — Стейси изо всех сил старалась поддержать беседу в надежде, что Корд не заметит ее нервозности.

— Нет, ужин был в самом разгаре, когда я уехал. — Ответ прозвучал резко, и Стейси показалось, что Корд не в настроении разговаривать.

— Вы, наверно, устали. Я, пожалуй, пойду, а вы отдыхайте, — предложила она с болью в сердце.

— Что-то вы сегодня чересчур заботливы. — Корд удивленно вскинул бровь. — Да, я изрядно притомился, но вам незачем уходить. Если уж хотите сделать что-нибудь полезное, плесните мне кофейку.

Не произнося ни слова, Стейси подошла к столу. На нее падал свет из гостиной, и тут она услышала комплимент:

— Вам очень идет это платье.

— Спасибо, — буркнула Стейси, занятая тем, чтобы скрыть, как у нее дрожат руки.

— Вы кого-то поджидаете? — Его безразличный тон сменился привычно-насмешливым.

— Нет, — поспешила заверить его Стейси, растерявшись от такого замечания. Если бы он знал, что единственным человеком, которого она «поджидала», был он! — Просто захотелось надеть что-нибудь новенькое.

Корд приблизился к Стейси, стоявшей в пучке света. Подавая ему кофе, она вскинула глаза и встретила его взгляд.

— Я пришел пораньше в надежде, что вы еще не легли, — отрывисто проговорил Корд, выйдя из светового пятна, так что она не видела выражения его лица.

— Да? — Стейси проклинала себя за то, что ей стало нечем дышать.

— Я хотел извиниться за сегодняшнее. Вы отлично справляетесь с работой, и я был к вам несправедлив. — Он, казалось, колебался в ожидании ответа, но ни единого слова не слетело у нее с языка. — Ничего ужасного не произошло, и вина главным образом моя — мне следовало объяснить вам все насчет каталога.

— Нет, — запальчиво возразила Стейси, — я должна была сама сообразить…

— Вот это да! — засмеялся Корд. Ее глубоко взволновал его теплый, грудной смех. — Давайте-ка прекратим этот разговор, а то как бы не пришлось создавать общество взаимного восхищения.

Именно этого-то мне и хочется, подумала Стейси и тоже засмеялась. Когда он отвернулся, попыхивая в темноте сигаретой, она скорее почувствовала, чем увидела, что с него спало напряжение. Она поглядывала на огонек сигареты, над которым клубились колечки дыма, плывшего по воздуху и исчезавшего между деревьями. Длинными пальцами она затушила свою сигарету в стоявшей перед ней пепельнице. Корд подошел к колонне, к той самой, где стояла Стейси, когда он появился. Она приблизилась к нему на расстояние нескольких футов, держа чашку с кофе обеими ладонями и ощущая се приятное тепло.

— Ой, сколько звезд! — воскликнула она, подняв голову и увидев сияющий Млечный Путь на бархатном небе.

— Вы что, только сейчас их разглядели? — осведомился насмешливый голос.

— Понимаете, раньше, когда я смотрела на небо, там были одна-две тусклые звездочки, а сейчас их сотни, — сияя от восторга, пояснила Стейси. — Ни луны, ни звезд — зрелище, наводящее тоску, а какая красота сейчас!

— Ответьте мне на один вопрос, Стейси, — сказал он, прислонившись к колонне; его темные глаза пристально смотрели перед собой на хрупкую фигурку. — Вы и вправду такая, какой кажетесь? То вы готовы плакать от восторга при виде цветка или луны, то превращаетесь в горячую ирландку, которая сражается со мной не на жизнь, а на смерть, то становитесь холодной, искушенной актрисой, исполняющей роль, как, например, сегодня, в этом потрясающем платье. Какая из этих Стейси настоящая?

— Настоящая мисс Стейси Эдамс, будьте любезны встать, — засмеялась она, избегая его серьезного взгляда. Он не подыграл ее шутке, и тогда Стейси произнесла со всей искренностью: — Наверное, все это я.

Она попыталась вглядеться в его лицо, но оно оставалось в тени. Какое-то время он стоял молча, и Стейси, не в силах вынести это молчание, подошла к столу и поставила чашку рядом с кофейником.

— Стейси? — Корд произнес ее имя с какойто странной нерешительностью.

— Да?

— Подойдите, пожалуйста, на минутку. — Как бы ей узнать, почему так изменился его голос, почему стал таким неуверенным. — Можно я спрошу у вас еще кое-что?

Сердце Стейси бешено колотилось, когда она подошла к этому высокому человеку, небрежно прислонившемуся к белой колонне. Не поворачивая головы, он продолжал всматриваться в темноту.

— Может ли мужчина просить женщину, достаточно богатую для того, чтобы иметь все, чего она пожелает, и достаточно красивую для того, чтобы покорить кого угодно, связать с ним свою судьбу? — В голосе Корда слышалась сдерживаемая страстность, которая отозвалась в Стейси сердечным трепетом.

Она с трудом подавила рвущийся из груди вздох. О Господи, подумала она, это он спрашивает меня о Лидии.

— Что я могу ей дать? Жизнь в деревне, которая ей наверняка не по нраву? Однообразное существование? — продолжал он ироничным тоном. — Непонятно, кто в этой ситуации дающий, а кто берущий.

— Я… я думаю, что, если вы предложите ей свою любовь, этого будет достаточно, — запинаясь, проговорила Стейси, все ее существо изнемогало от боли, ее переполняли мучительные сомнения, голова кружилась.

Он резко повернул голову и пристально на нее посмотрел, она же, наоборот, отвернулась и стала вглядываться в темноту, чтобы он не догадался по глазам о том, как ей тяжело.

— Для вас этого было бы достаточно? — тихо спросил он и, не дожидаясь ответа: — Каким образом вы бы дали ему это понять?

— Я бы согласилась, если бы он мне это предложил, — ответила Стейси, на нее снизошло спокойствие, она знала — ничего, кроме его любви, ей не нужно. Она посмотрела на него безмятежным взором и добавила: — А любящий человек и сам все поймет.

Он взял ее за руку и притянул к себе. Она тяжело и часто дышала, его глаза буквально жгли ее.

— А если бы он не был уверен, то как бы вы развеяли его сомнения, Стейси? — прозвучал голос Корда у самого ее уха. Она почувствовала, как его левая рука легла на голую спину, Стейси вся затрепетала от этого прикосновения. Правая рука, только что державшая ее запястье, скользнула к белой шее, и пальцы стали нежно ласкать ее у мочки. Стейси оставалось лишь слегка приподнять голову, но она не могла. Большим пальцем он легко и мягко поднял ее подбородок. Взгляд Стейси остановился на его губах, которые медленно приближались к ее.

При первом прикосновении его губ она напряглась, сопротивляясь их нежной настойчивости. Но страстность Корда заставила ее с восторгом покориться — она молила, нет, уже требовала, пылко отвечая на его страстные объятия. Могла ли она мечтать, что Корд вот так ее поцелует? Лидию — да, но Стейси?.. Лидия! К Стейси внезапно вернулось чувство реальности. Корд целовал не ее, не к ней была обращена его страсть. Стейси заменяла ему Лидию! Она резко высвободилась из его объятий и стояла перед ним, охваченная ужасом, сгорая от стыда, ведь он, конечно, обо всем догадался. Он с нежностью смотрел на нее, пока у нее на лице не отразился панический страх. И сразу глаза его недобро вспыхнули — он резко отвернулся, а его могучая грудь ходила ходуном.

— Мы, кажется, чрезмерно увлеклись беседой, — бросил он, вынимая из портсигара сигарету и закуривая. — Очевидно, каждый из нас думал о своем.

Стейси вздохнула с явным облегчением: он принял ее ответный, страстный поцелуй за игру — как будто бы на его месте она тоже представляла себе кого-то другого.

— К счастью, мы знаем, какие чувства испытываем друг к другу, а потому всякое смущение излишне, — добавил он, избегая смотреть на замершую девушку.

— Да, слава Богу, — ответила Стейси, слабо усмехнувшись, — иначе ситуация была бы крайне нелепой.

Она отступила на шаг в сторону, не в силах унять дрожь после поцелуя; правда, его губы уже не казались ей чудом, ведь она всего лишь играла роль Лидии Маршалл.

— Уже довольно поздно, — тихо сказал Корд. — По-моему, пора возвращаться в дом.

— Я очень устала, — ответила Стейси, ухватившись за протянутую им соломинку. — Увидимся утром.

Призвав на помощь все свое самообладание, Стейси вернулась в гостиную. Корд шел следом, на расстоянии нескольких шагов; как только он переступил порог гостиной, зазвонил телефон. Уже у лестницы Стейси услышала, как он снял трубку.

— Ферма Гарриса, Корд у телефона. Да, Лидия, я ушел с ужина несколько раньше, чем собирался. Я хотел тебе позвонить, но…

Этого было достаточно.

Разрыдавшись, Стейси бросилась вверх по лестнице. Слушать, как он говорит с Лидией, было выше ее сил. Завтра она увидит его, но после сегодняшнего вечера ей будет еще больнее.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

С того рокового вечера прошло три дня. Под глазами у Стейси появились заметные тени, а вокруг рта залегли легкие складки, что свидетельствовало о бессонных ночах и напряженных днях. Корд нарочито избегал ее и даже перестал интересоваться каждодневными итогами. Более того, дважды, когда Стейси выходила прогуляться и замечала его вдалеке, поворачивал в другую сторону, чтобы с ней не столкнуться. Она поняла, что потерпела сокрушительное поражение — он не в состоянии вынести даже ее вида.

Стейси резким движением встала из-за письменного стола — она не допустит, чтобы меланхолия мешала работе. До аукциона оставалась всего неделя, а дел еще видимо-невидимо. Прекрасно, что она будет занята подготовкой к аукциону с утра до вечера — не будет времени предаваться тоске.

Раздался легкий стук в дверь. «Войдите», — крикнула Стейси. Дубовая дверь широко распахнулась, и в кабинет вошла оживленная Лидия Маршалл.