Татьяна Бокова - Я влюбилась в четверг. ПрЫнцы без сердца…

Одиночество, одиночество, одиночество… «Я одинок! – кричат люди. – Я один на один с самим собой, один против собственной семьи, один наперекор всему обществу… Эй, кто хочет разделить со мной мое одиночество?»

Так, может быть, все просто и семейное счастье – это когда два разных одиночества, будучи вместе, перестают чувствовать себя одинокими?

– Сужаем границы поиска! – скомандовала Алла мне, как командир звездолета, снующего по чужой Галактике в поисках признаков жизни.

Мы куда-то вышли, что-то опять загрузили, и передо мной оказались пустые квадратики, в которые можно было вписывать рост, вес, имя, возраст и т. д. того, кого разыскиваешь в сети.

– Давай определяйся, чего ты от жизни хочешь. Мишка для тебя – хлеб, Филипп – пирожное, Лешик – коржик. Как насчет твоего идеального мужчины?

– Он должен быть свежим и кристально прозрачным, – улыбаясь во весь рот, ехидничала я. – Когда надо, пусть будет холодным, когда хочется – горячим. Пусть утолит все мои печали и жажду жизни, смоет с меня мои комплексы и груз забот. Пусть он меняется время от времени, но никогда не изменяет себе самому и, конечно, мне…

– Короче! – оборвала меня Алла. – Его химическая формула, случайно, не H₂O?

– Точно! – засмеялась я. – Идеальный господин по фамилии Вода…

– Без которого ни туда и ни сюда? Хорошо! – Аллочка не полезла за словом в карман, она тут же парировала мои колкости своими замечаниями, не менее меткими. – Тогда учти, Лапушкина: он будет всегда мокрым, быстро доходить до кипения, часто становиться ледяным и даже испаряться без следа. Его будет трудно удержать в руках и невозможно обнять, зато он легко утопит тебя навсегда, если что… Такого ты хочешь?

Алла улыбалась, но в глазах читалось осуждение. Она тратила свое время, просвещая меня, а я издевалась и подтрунивала.

– Хорошо. Не такого! Кажется, я придумала. – Что-то изнутри подталкивало меня к мелкому хулиганству. – Вот мой идеал… М-м-м… Возраст – 44 года. Голубые глаза. Темные вьющиеся волосы. Москвич. Женат. По гороскопу – Весы. Зовут Федор. Пуск! Ну-ка, Интернет, поднапряги свои недра! Что, нету у тебя такого здоровского виртуальца?

– Зачем тебе женатый? – удивилась Алла.

– А чтобы соблазна не было влюбиться ненароком. Мне это, как мы с тобой решили, сейчас ни к чему! – объяснила я. Вот какая я умная и решительная, всегда бы так.

Прошло несколько долгих минут, синенькая ленточка указателя загрузки медленно ползла вбок. Виртуалье задумалось не на шутку… «Интересно, а если описать какого-нибудь Кощея Бессмертного или Иванушку-дурачка, что Интернет мне взамен предложит?» Не успела я подумать об этом, как откуда ни возьмись, из глубин параллельного мира, появился Он! О Господи! Чур меня, чур!

– Кто это? – заикаясь, спросила я Аллу, показывая пальцем на экран и на всякий случай отодвигая кресло подальше от компьютера.

– Та. Та-та-та. Та! – пропела Савинова. – Твой заказ. С доставкой на дом. Вот она – материализация мечты!

– Алла, а вдруг это действительно он? – Я потрогала лоб. – Вдруг это тот, кто шишку мне поставил?

– Ха! Ты шутишь?

Я занервничала, встала и пошла по комнате, повернувшись спиной к компьютеру, и все блуждала взглядом по сумрачному кабинету, пока наконец не уставилась в экран телевизора. Там что-то двигалось, перемещалось, кто-то шевелился, что-то делал. Сразу стало спокойнее. Хм! Забавно. Говорят, что глаза – зеркало души. Наверное, они еще и ворота. Глаза впускают, впитывают информацию, превращая все, что можно, в пищу для души, при этом выискивают, высматривают объекты подинамичнее, поживее, чтобы картинки менялись, кадры бежали, чтобы побольше пищи у мозга было.

Действительно, разглядывать шкаф или восхищаться вековым дубом долго и увлеченно можно было лет сто – двести назад, а сейчас – некогда нашим душам, некогда!

Мы спешим жить: мы смотрим мельком, читаем по диагонали, слушаем вполуха и жуем на ходу, мы ходим перебежками, дышим поверхностно и отдыхаем урывками. Всё торопимся в светлое будущее, спешим. Хотя понятно, что будущее из настоящего, как цветок из семечка, вырастает. Каков твой сегодняшний день, таким и завтрашний скорее всего будет.

– Ты чего разволновалась? – спросила Савинова, приглядываясь ко мне. Нет, она действительно изменилась, мягче стала как-то, внимательнее. – Хочешь, мы его сейчас сотрем? Раз! И не было никогда.

– Что ты, нет! Не надо, я ему напишу. Это даже забавно.

– Ага! Понравилось? – Алла погрозила пальчиком, а я подумала: «Правильно. Конечно. Что бояться мужчины из Интернета, пусть и похожего на настоящего, реального, из жизни? Это же все равно что дрожать перед динозавром, который грозно рычит в телевизоре, или пугаться вампира с картинки в книжке. Все эти образы – лишь плоды человеческого воображения, воплощенные людьми в реальную форму. Видимую, ощущаемую. И все равно это – суррогат жизни, а не сама жизнь. Похоже на правду, но только похоже».

Страх прошел, и я решилась.

Села, поставила руки на клавиатуру и уткнулась в экран, следя за тем, что печатали мои пальцы вслед за появляющимися в голове мыслями. Я сочиняла свое первое обращение к виртуальному человеку, похожему на господина Стрижа из большого кабинета на шестом этаже…

А вдруг Интернет – это сказочный мир, в котором у каждого из нас есть свой двойник? Что ж… Попробую и я поселить свое виртуальное изображение в это заэкранное, суперсовременное пространство, жизнь в котором пока течет, как ей течется, и законы этого нового измерения никем не изучены. Вот тебе непаханое поле. Дерзай, твори, как можешь…

Алла тем временем взяла телевизионный пульт, прибавила звук и опустилась на диван, не отводя глаз от телевизора. Сейчас ей на блюдечке правильного размера, с каемочкой нужного цвета преподнесут информацию о жизни, наструганную кем-то очень заботливым в удобоваримую крошку. Вот тебе, Аллочка, самые свежие новости, самые последние события. Не хочешь? Извини, но в жизни есть только две версии жизни: одна там, у вас, по ту сторону экрана, а другая, телевизионная, наша! Ну не отказывайся, деточка, вот тебе ложечка о политике, вот вторая об экономике, это – просто сказочка сладкая, а вот и страшилка. Наша версия самая воздействующая, самая сытная, вкусная и выглядит ярче, красочнее, чем ваши натуральные серые будни. И думать не надо, время еще тратить на глупости всякие. Ну же, употребляй, не сопротивляйся!

И Алла не сопротивлялась, поглощая телевизионную информацию, а я тем временем печатала, глядя на экран компьютера:

Здравствуй, незнакомец Федор!

«Здравствуйте. В эфире последние новости», – вещал телевизор, сбивая меня с мыслей.

Пишу тебе как раз потому, что ты женат и не скрываешь этого, – общалась я с Виртуальем. – Замужем, но в Интернет пришла не за мужем.

«…Только что, – взволнованно сообщал Алле диктор телевидения, – мы получили информацию о серьезной аварии, произошедшей на скоростной трассе Лимасол – Пафос».

Веемы страшно заняты, я тоже. А круг общения у занятых людей всегда так широк, что оказывается при ближайшем рассмотрении очень-очень узким. Хочу узнать, что такое дружба в виртуальном мире.

«Машина „ягуар“, водитель которой не справился с управлением на скользкой дороге, под проливным дождем, пробила ограждения и, перевернувшись несколько раз, скатилась по пологому склону на дно пересохшей горной реки».

Может быть, Интернет – это и есть тот специальный раствор, некий проявитель человеческих душ, в котором быстрее, чем в жизни, проступают все наши светло-темные очертания…

«…За рулем находился пятидесятилетний киприот, известный адвокат Костас Касулидис, который, по информации, полученной с места аварии, скончался, не приходя в сознание. По информации корреспондента, только что прибывшего на место происшествия, водитель находился в машине один».

… Ты так похож на 44-летнего Федора из Москвы, которого знаю я лично. Трудно поверить, что ты – это он, или он – это ты. Но в жизни случаются и не такие невероятные события. Так или иначе, таинственная незнакомка (а может, и знакомка) ждет тебя за жизненным поворотом.

– Все! Поехали! – сказала я, с удовлетворением нажимая на кнопку «Отправить сообщение».

– Все! Приехали… – обреченно промямлила побледневшая, осунувшаяся как-то сразу Алла Савинова. – Ты слышала?

– Нет. А что? – спросила я, постепенно возвращаясь в реальность.

– Ужас… Касулидис погиб… – прошептала она и прибавила звук телевизора.

«Теперь о погоде…» Картинка в телевизоре сменилась, и другая сказочная тетя, еще прекраснее первой, принялась успокаивать зрителей, только что перепуганных ливнем, скользкой дорогой и произошедшей аварией, ласковыми обещаниями прекрасной погоды на завтрашнее утро.

Мы открыли окно. Действительно шел дождь, решительный, сильный. Плохо, что машины на дороге скользят. Хорошо, что дамбы водой наполняются. А кому-то уже все равно. Только жаль, что Библия осталась на скамейке, и мокнут теперь под ливнем ее страницы, хотя от этого ни капельки не изменится смысл изложенных в ней истин…

Почему, когда у кого-то все прекрасно, кому-то непременно становится очень плохо? Как только где-то что-то начинает складываться, в другом месте тут же все рассыпается на части… Неужели это и есть та самая гармония, без которой немыслима жизнь? Неужели именно этот взаимозачет зла и добра и держит весы времени в равновесии?