Дж. Хасс - Я вернусь за тобой

— Тет! — зовет он и смеется. — Тет, что-то не так? Ты выглядишь так, будто увидел призрака. Я надеялся на прием в стиле «Добро пожаловать с того света». Нет? Ты все еще выздоравливаешь? До сих пор в отпуске?

Я думаю… впервые в своей жизни… я не уверен, что мне делать. Поэтому начинаю с его номера.

— Один.

Он ударяет себя в голую грудь, загорелую от времени проведенного на пляже.

— Один, и единственный. До сих пор живой. До сих пор борюсь за свои убеждения. До сих пор… побеждаю, — он снова прыскает со смеху. — А ты хороший песик, Тет. Очень хороший песик. По щелчку пальцев бросаешь птичку к моим ногам.

Я сбит с толку.

Он останавливается подо мной на аллее.

— Что не так, Шесть? Не можешь припомнить нашу сделку? Это нормально, — произносит он, роясь в кармане в поисках телефона, затем машет им мне. — Я постоянно посылал тебе сообщения, дружище. Ты просто их не получал. Уж, извини.

— Я помню сделку, — рычу я. По крайней мере, я помню большую ее часть. — И сделка состояла в том, чтобы принести тебе карту. Так почему ты здесь?

— Ну, братец, извини меня за то, что я тебе не доверяю, но нам нужна новая сделка. Мне нужно кое-что из того, что принадлежит тебе. И это не маленькая девчушка, как и не дочь Адмирала, — он салютует, разворачивается на пятках и идет в направлении заднего дворика Харпер.

Харпер

— Ты прикалываешься надо мной, да? — спрашиваю я Сашу, пока она продолжает отходить от меня, все еще удерживая пистолет на уровне моей груди. — Я на твоей стороне, Саша! Опусти пистолет.

— Да. — Голос из открытой двери пугает нас обеих, так что я поворачиваюсь. — Будь хорошей девочкой, Саша, и опусти пистолет. — Я смотрю назад на Сашу: она не опускает оружие, но больше не целится в меня. — Ты помнишь меня? — спрашивает ее мужчина. У него белые волосы, он загорелый и похож на серфера, которому я сделала предложение, чтобы заставить Джеймса меня ревновать, когда мы впервые встретились на прошлой неделе.

Саша кивает.

— Я знаю, кто ты. И если ты подойдешь ближе, я выстрелю.

— Оооооу, так малышка выросла.

Саша рычит на его покровительственный тон.

— Ну, — блондин подходит на два шага ко мне, но не сводит взгляда с Саши. Но после отрывает глаза от нее и пялится прямо на меня. — Харпер Тейт. Мы не имели удовольствия познакомиться. Я — номер Один. А ты, прости, что скажу, — он улыбается, и это самая зловещая улыбка, которую я когда-либо видела, — принадлежишь мне.

Я отшатываюсь от его слов.

— Я так не думаю.

— У нас была сделка.

— У нас не было сделки, — полуфыркаю я, чувствуя себя уверенной. Кто, черт возьми, этот парень?

— Не у тебя со мной. У Тета. У меня с Тетом была сделка.

Мой желудок переворачивается. Боль, скручивающая в узел мои внутренности, поглощает сердце. Я никогда не чувствовала эмоций такой силы, как сейчас. Это почти сбивает меня с ног — вот, как предательство ударяет по мне.

— И она включает эту маленькую вещицу в твоей руке.

Я смотрю на маленькую microSD карту, которая до сих пор зажата между моих пальцев. Мой билет на свободу. Эта карта и обещание, что Ник придет и заберет меня, были единственными вещами, ради которых я жила все эти годы. Мы собирались спасти всех. Мы снова собираемся сделать все правильно.

Я смотрю назад на мужчину, который назвался, как Один, и мотаю головой.

— Ты не можешь получить ее. Мне плевать, что он тебе обещал. Я не…

Он хватает меня за горло прежде, чем я могу закончить. Внутреннюю часть моего локтя сжимает невиданной силой. Я забываю все. Все! Мои руки впиваются в его предплечья, пытаются отцепить его пальцы, потом все перед глазами начинает темнеть. А после я слышу, как кричит Саша. Чувствую резкую боль от укола на внутренней стороне руки и… ничего.

Джеймс

— Один, — кричу я, пока тело Харпер обмякает в его руках. На ее шее виднеется красная полоска, будто ее душили. — Если ты…

— Не подходи ближе, Тет. Она отключилась из-за удушья, но я также ввел ей кое-что. Это была большая доза. И ей нужен антидот.

Бл*дь.

— Я нахер убью тебя. Я нахер…

Он поднимает вверх карта microSD, и меня омывает волна поражения.

— Я ухожу, так что ты можешь оставаться, — произносит он, опуская Харпер на пол. — Потому что я всегда хотел Николу, Тет. И прежде чем ты включишь режим старшего брата, тебе стоит знать, что это была ее идея, — он улыбается, и я перевариваю то, что он только что сказал.

Предательство просачивается в меня. Подстава проникает в каждую клеточку.

— Ты думаешь, я лгу? Я пришлю тебе доказательство, когда мы беспечно уедем подальше, — и после он кивает на Сашу. — Этот бесполезный ребенок вон там — твоя проблема. Адмирал дал тебе приказ, поэтому подумай над тем, что ты с ней сделаешь, чтобы вернуть его милость, пока он не узнал об этом саботаже.

Саша наставляет пистолет на него, но шок в ее глазах выдает беспомощность.

— Я ухожу, и если у тебя есть мозги, ты найдешь «Налоксон» и спасешь жизнь дочери Адмирала, потому что Николу не нужно спасать, Тет. Она там, где хочет быть, — он ухмыляется. — Со мной.

— Она синеет, Джеймс, — произносит Саша голосом, который не должен быть таким спокойным.

— Лучше сделай это, Тет. Она умрет через минуту, если не меньше.

Я мчусь назад через аллею в три раза быстрее обычного и врезаюсь в дверь, которая ведет на улицу. Я практически срываю ворота с петель и с силой ударяю о дверь гаража, когда ввожу код безопасности, чтобы открыть ее и взять аптечку первой необходимости в «Хаммере». Я вбиваю неправильный код, и загорается красная лампочка. Система замка проходит цикл необходимого выжидания, прежде чем я могу попытаться снова, и я заставляю себя вдохнуть глубже, пока в следующий раз мои трясущиеся пальцы набирают каждую цифру правильно. Дверь скользит вверх, я, падая на землю, прокатываюсь под ней, пока она поднимается. Открываю багажное отделение, а затем отсек, где должна быть аптечка.

Хватаю шприц с «Налоксоном» и на всех парах несусь обратно в квартиру Харпер. Когда я добираюсь туда, Саша сидит рядом с ней на коленях и трясет ее, выкрикивая ее имя снова и снова.

— Она мертва! Она мертва!

Нет. Я отталкиваю Сашу с пути и вонзаю шприц в Харпер, надавливая на шток. Проверяю ее пульс. Слабый. Очень-очень слабый. Я наклоняюсь к ее груди и задерживаю свое дыхание, чтобы услышать ее. Ничего.

Теперь Саша истерически кричит. Но мой мир замирает, и я вижу только Харп.

— Рыба-лев, — шепчу я ей на ухо, пока приподнимаю ее за шею, чтобы облегчить дыхание. — Рыба-лев, так легко ты отсюда не выберешься, — я зажимаю ей нос, накрываю ее губы своими и делаю искусственное дыхание.

Я толкаю воздух в нее. Размещаю руку на ее груди, неуверенный, работают ли ее легкие, но я делаю это снова и снова.

Саша плачет.

Харпер не дышит сама, но это нормально.

Я дышу за нее.

Это все, что я слышу. Мои легкие перекачивают в нее воздух, а затем ее собственные забирают его у меня. Это успокаивающий ритм, и он подбадривает меня. Проходит минута. Затем две. Ее сердце бьется, и это все, что имеет значение. Пока я дышу за нее, ее сердце будет биться. А пока оно бьется, она будет жить. Проходит три минуты, затем четыре. Пять.

Ее глаза распахиваются, и она делает долгий вдох, втягивая воздух. Харпер пытается сесть. «Налоксон» растворяет наркотик в рецепторах ее нервной системы, делая его неактивным.

Я обнимаю ее. Крепко. Саша ерзает на полу и ползет, чтобы тоже ее обнять. Крепко.

Харпер начинает плакать, и все мое тело холодеет. Моя кровь превращается в лед.

Я достану этого ублюдка.

Я достану. Этого. Ублюдка.

Я буду пытать его всеми механизмами, о которых он даже не слышал. Сдеру с него кожу, слой за слоем, пока он будет кричать, умоляя о смерти. А он будет молить меня о ней.

У нас со смертью есть понимание. Сделка. Она получит их в конце, но я всегда буду добираться до них первым.

Джеймс

Я опускаю Харпер на заднее сидение «Хаммера» возле Саши. Они обе молчат, но они обе живы.

— Саша, следи за тем, чтобы она крепко не уснула, ладно? Тебе нужно проверять ее пульс, чтобы убедиться, что наркотик вышел из нее, и ей не нужна еще одна доза. Проверяй ее каждые десять минут.

Я объясняю ей, как это делать, и отдаю свои наручные часы, чтобы она могла следить за временем. Затем даю ей шприц на случай, если Харпер понадобится больше антидота.

Когда Саша поднимает на меня глаза, в них собираются слезы.

— Прости. Мне стоило выстрелить в него. Я не знала, что делать! Это город. Это не одно и то же. Я не знала, что делать.

Харпер наклоняется через гребаную подставку между двумя задними сидениями и хватает ее руку.

— Не плачь, Саша. Я в порядке, ладно? Я в порядке.

Я толкаю Харпер назад на сидение, наклоняюсь к ним обеим, чтобы найти ремень безопасности, и пристегнуть ее.

— Просто не двигайся.

— Джеймс, тот парень сказал, что он послал тебя найти карту.

— Хватит, — я рычу на нее. Она ретируется, но мне плевать. — Не упоминай этого снова. Я позабочусь об этом, но я не собираюсь объяснять, что произошло, потому что я не уверен. Так что хватит, — я выпрямляюсь и стою у двери Саши. — Мы не говорим об этом. Никогда. Вы поняли?

Они просто смотрят на меня, и я думаю, это соглашение, так что принимаю его. Закрываю дверь Саши и открываю свою. Харпер на пассажирском сидении сзади, так что я могу наблюдать за ней, пока еду. Она все еще сонная, и я надеюсь, что она немного вздремнет, пока мы едем в аэропорт. Я использую тишину, чтобы подумать обо всем.