ЧАМИ: нафига мне попугай!! не хочу я попугая!!!

ЧУДО: вот и ответ….

ЧАМИ: хм….

ЧАМИ: грустно мне чтот…

ЧУДО: понимаю….

ЧАМИ: понимаешь?.. .. спасибо)

ЧУДО: ир научись думать не только о себе… о другом подумай хоть раз

ЧАМИ:

ЧАМИ: а обо мне кто? ланннн…. пока

ЧУДО: не я…. пока


В город пробивалось солнце. Его сдувало ветрами, но оно упрямо разыскивало сквозь облака горожан, растапливая их замерзшие души.

ЧУДО: ты говорят там совсем загрустила?. , не надо, … ну чисто по-человечески я хочу чтоб у тебя все сложилось в жизни и было хорошо:)

Ветер безжалостно гнул деревья, гнал по улицам мусор, прохожих и мои мысли.

ЧАМИ: ну пачему у меня такая ерунда получается с лУбовью этой? ну вот смотри — я же дорожу … ну не всеми, с кем была и есть, но многими…. и не хочу ващет совсем их терять… но почему они все не могут присутствовать в моей жизни? У каждого в моей, кхм, душе есть место — и у каждого свое! Слуш, Ань, скажи, неужели все же есть такой чело век на шарике … неужели — эт просто мне так не свезло и я не встретила ТОГО человека?? Хех, о тебе речь само собой не идет…. и это табу не мной припечатано)… а я смоделировала в уме такую ситуэйшн — ну, если б это — ты — ТОТ чел))) не скажу результат))))) снова ты рвешь мне душу, сорь за громкость((( ланн… давай забудем этт все? давай просто приятно улыбаться друг другу? или ваще….

ЧУДО: или ваще — что?

ЧАМИ: у вас там весна уже?)) да?))

ЧУДО: да — весна

АПРЕЛЬ

Меня разбудило ощущение. Радужное ощущение подарка. Подарка от судьбы, от сегодняшнего дня, от весны.

Из сна ощущение перешло в реальность. И небеса сработали на него. В ослепшее от весеннего солнца окно бил сумасшедший перезвон птичьих криков, капели и прочих звуков апрельской гаммы.

Мой день! День моего рождения…

Я с наслаждением приняла душ и неспешно оделась, тщательно выбирая костюм, соответствующий сегодняшнему празднику. И моим планам.

Сегодня! Сегодня…

Да! — сегодня я никому ничего не должна. Даже щедрым ко мне небесам. Сегодня только я… и я. И мой путь к свободе. Я знаю, я вижу — она ждет меня — сияющим всезаполняющим светом впереди.

Сегодня, сегодня я сдеру с себя — нафиг! — всю налипшую шелуху вчерашнего и обрету легкость, и — вырвусь на волю! Или — вернусь?..

Я подошла к зеркалу. Подошла по обычной привычке — не выходить из дома, не убедившись, что — хороша! Но, неожиданно для самой себя, зависла перед своим отражением. Или — изображением? Кто это?

В вызывающе-небрежном костюме тинэйджера, в проводах аудиоплейера и в моих любимых желтых ботинках из-под лохматой рыжей челки на меня внимательно смотрел… смотрел человек… нет, конечно, вполне определенного пола, а вот возраст можно было легко спрятать за темными очками. Потому что глаза, нет, взгляд — возраст выдает с потрохами.

Я усмехнулась. Вижу, вижу явно свое отражение, а существо на том краю кажется мне абсолютно незнакомым. Ну, кто это? Зачем оно? Может, ошибка природы?.. Хех.

Не, ну вполне удачное творение. Недурная скульптурка: может, чуть-чуть траченые временем формы, хороший рост… М-м-м, не красавица, конечно, но и не чудовище. И вполне даже сексапильна, судя по обилию (хм, пока еще!) внимания лиц обоего пола. Ну, крохотные несовершенства, возможно, есть, куда без них! Уши, например, разные! Но как-то, со временем, мы научились с ними дружить. Лицо — временами не глядела бы на него! А временами любуюсь, как махровый Нарцисс.

Но сегодня я смотрела на это лицо, не узнавая. Ей-богу, кто же это такой?

Я столкнулась с внимательным взглядом серо-желто-зеленых глаз.

Мы смотрим в зрачки друг друга, пытаясь проникнуть в их черную глубину. И что-то увидеть. Что-то понять… Я вижу — эти глаза хотят что-то сказать!

Ладно, бред какой-то. Я снова усмехнулась. Приблизив нос к зеркальному полотну, проверила ровность подводки и, снова отстранившись, нацепила неизменные темные очки. Удовлетворившись увиденным, я кинула приветливую улыбку персонажу, нарисованному на амальгаме, и, развернувшись, выпорхнула за порог. На свидание с самой собой.

Меня нежно обняла весна. Теплом солнца, лаской ветра, запахами тополей. Весна обняла меня и, лег ко оторвав от асфальта, забавляясь, унесла в облака.

Именно на них, а не на автобусе, я добралась до двора своего детства…

Вот он. Я остановилась, глядя на двухэтажный каменный дом на той стороне. Раньше его фасад прятался за ширмой огромных тополей… Теперь деревья спилили и дом обнажился. Он изменился, но только внешне: я почувствовала на себе знакомый взгляд — он узнал меня.

Я стала медленно приближаться, отдаваясь ощущению каждого шага.

Мостовая, когда-то булыжная, сегодня безжалостно закатана под асфальт. На ней мы гоняли мяч, презрительно не обращая внимания на опасность попасть под колеса. Автомобильное движение тог да было не такое безумное.

Мой путь преградил неизменный апрельский ручей, нахально заполнивший низины тротуара. Устроив ботинком фонтанчик радужных брызг, я подошла к калитке, ведущей во двор. Ограду, бывшую когда-то деревянным сплошным забором, на котором мы зависали, глазея на мир, заменили стальной сеткой. Уютное дворовое пространство перестало быть замкнутым. Я ступила на узкую каменную дорожку. Медленно меряя ее своими, выросшими до 38-го размера, ступнями, я вошла.

От огромного, выше крыши дома, тополя в центре двора остался широкий пень. Разрослись ивы и закрыли тенью те места, где когда-то гуляло солнце. Нет деревянной, казавшейся мне тогда гигантским трамплином, горки. Вместо беседки стоит новый деревянный стол и скамья.

Я села на эту скамью и закурила.

Манила входная дверь в подъезд. Войти? Или не надо… Впрочем, хотелось встретиться с широкой деревянной лестницей. Эта лестница часто мне снится: она непременно обрушивается под ногами, не давая мне подняться наверх, где была дверь в нашу квартиру. Ни разу я не дошла до нее. Хех, а наяву я это сделаю! Интересно, изменилась ли сама лестница?

Я поднялась, приблизилась к входной двери и вошла.

Нет, лестница та же. И перила, по которым я съезжала на животе. Та же, но… другая. Почему-то со всем другая. Словно мои следы бесповоротно покрыты толстым слоем следов чужих.

Я подняла голову, взглядом следуя по ступеням, уходящими куда-то в тот, далекий, мир моего детства. Этот мир был где-то здесь и не здесь. Он одновременно был и бесконечен, скрываясь там, за последним поворотом перил, и ограничен беленым потолком в недоступной паутине. Он и манил, и пугал, и внимательно наблюдал за мной. И вдруг, в этой, казавшейся уже почти виртуальной, действительности я услышала легкий, но пугающе знакомый, живой запах. Сигарета!

Кто-то курил сигарету.

Неожиданный глупый страх прошел горячечной волной. Я усмехнулась воспоминанию: ну, вряд ли это пугало моего детства еще обитает здесь… Просто какой-нибудь мальчик украдкой выбрался на площадку курить. Я по инерции сделала еще несколько неуверенных шагов вверх по лестнице… и увидела ее.

Она сидела на самой верхней ступени. Широко расставив ноги в узких джинсах и песочных ботинках на толстой подошве. Согнутые в локтях руки расслабленно лежали на коленях, оголенные запястья из рукавов замшевой куртки закованы в многочисленные браслеты, а в красивой изогнутой кисти левой руки она держала дымящуюся сигарету. Каштановое каре с длинной челкой загоралось рыжиной на бликах от контраста с зел ным вязаным свитером, свернутый ворот которого под распахнутой курткой мягко обнимал шею девушки. Кожа была очень светлой. «Какая нежная кожа, — почему-то подумала я. — Юная. И что-то не так… Да — глаза. Глаза совсем не юные. И какие-то странные. Цвет? Не пойму… какой. Или взгляд? «

Девушка очень внимательно посмотрела, будто ждала меня.

Не то чтобы я растерялась. И не то чтобы я разозлилась. Мне даже было приятно, что я ошиблась в смоделированном образе неожиданно вторгшегося персонажа. Она мне даже понравилась. Даже мелькнуло ощущение, что мы не чужие. Может, кто-то из моего детства?..

Но все же ее появление было неуместно.

Я сочинила равнодушие в своем взгляде и, ото рвавшись от непонятных глаз, от которых на самом деле почему-то не хотелось отрываться, неубедительно изображая независимость, развернулась и медленно приблизилась к окну на площадке, как бы небрежно кинув на подоконник свой рюкзак. «Почему это я должна бежать? Вот сейчас постою, побуду сколько захочется и пойду, когда захочется», — уговаривала я себя, делая вид, что увлечена видом за окном, на самом деле чувствуя какое-то нелепое волнение. Спиной я видела, как плавает вокруг девушки сигаретный дымок, тянется ко мне, стоящей у окна, и опутывает меня, как липкая паутина.

«Да, ну, млин, в самом деле! « — И только я, решившись уйти отсюда, сделала полдвижения, как услышала ее голос:

— Извините, у вас не будет огня?

Я обернулась.

— У меня потухла сигарета, — показывая смущение, чуть улыбнулась она и тут же, легко поднявшись, двинулась вниз по ступеням.

Я достала зажигалку, из всех сил пытаясь скрыть дрожь, черт бы ее побрал! «И чего это я??»

Она подошла совсем близко и взяла мою дрожащую кисть с горящей зажигалкой в свои руки. Мягко, ненавязчиво взяла и, прикурив, спокойно отпустила. Сделала шаг назад, подняла взгляд, и я увидела, какие красиво-зеленые у нее глаза. Она улыбнулась:

— Спасибо.

Я кивнула молча и снова, отвернувшись, зачем-то уставилась в окно, понимая, что самый момент уходить, и почему-то я этого не делаю.

Мы обе продолжали молчать, и я слышала, что она не двигается с места, и знала, что она смотрит на меня. Я потеряла способность двигаться, подоконник больно впился мне в ребра, и мне хотелось прижаться к прохладному оконному стеклу — так жарко стало моей коже. Усиливавшийся стук крови в висках оглушал меня, и я не услышала, как она двинулась, — я увидела совсем близко к своему лицу ее руку с сигаретой, тянувшуюся к открытой форточке. Она кинула сигарету, и ее рука исчезла из поля моего зрения… только тепло ее тела, приблизившегося совсем, стало медленно, но неумолимо сносить мне крышу.