В темных глазах Влада соперничали обеспокоенность и самодовольство. Новая теплая волна пробежала по ее телу, отозвавшись сладким покалыванием в пальцах, когда он понимающе склонил голову набок, придержав ее за талию.

О каком, черт возьми, сексе со школьницей-малолеткой талдычила Светка? В одном этом касании к пояснице, поцелуе без языка и обмене взглядами без слов было куда больше секса, чем в соитии на самых мягких шелковых покрывалах при свете свечей. Эротизм с привкусом чего-то более глубокого, духовного и пока еще неопознанного пытливым умом семнадцатилетней девчонки повис ласковой кисеей в салоне автомобиля, раскрасив ее щеки румянцем смущения и ожидания. Никому из них не надо было спешить и форсировать события. Только наслаждаться этим застывшим мгновением, осязанием того, как невидимые взгляду золотые нити плели свой узор, завязывая узелки. И это было сильнее всяких слов. Самые обычные фразы в его устах звучали иначе, приобретали глубокий смысл и опадали невесомыми золотыми лепестками.

- Ты потрясающе выглядишь!

- Не узнал?

- Не узнать тебя невозможно. Просто так и запомни на будущее. Измениться может все, но не твой внутренний мир.

- А я забыла твой зонт дома…

- Разве будет дождь? Или в твои планы не входила еще одна встреча?

Приятные банальности, украшенные взвешенной игрой слов, - вроде как все это было знакомо Насте… и все равно воспринималось по-иному. В его словах не было фальши. Не было притянутых за уши литературных штампов с одной только целью: приболтать, усыпить бдительность, обмануть своим наигранным обволакивающим теплом.

Говорят, каждая женщина поймет по глазам мужчины, уловит тот самый момент, когда в них пробежит яркой бегущей строкой хотя бы намек на его истинные чувства. Поймет, какой бы низкой ни была ее самооценка, каким бы неуместным ни казался такой исход и как бы сильно, вплоть до обреченного отрицания, ее это ни напугало. Можно даже не смотреть в глаза, если совсем боишься утонуть в чужом зарождающемся чувстве, но игнорировать очевидные признаки, заложенные внутри на уровне памяти предков, невозможно. Нельзя не заметить это трепетное отношение - любой влюбленный мужчина будет относиться к тебе как к малышке и тем самым будить внутри тебя ту маленькую девчонку, которой ты так и не перестала быть. И если он сам подсознательно понял, что твои чувства к нему имеют все шансы цвести и усиливаться, тебя будут оберегать от агрессии мужского начала. У него пропадает необходимость идти по трупам и ломать вокруг тебя стены привычного правильного мира. Только укрепить, оправдать зарождающееся доверие и превратить твою реальность в уникальную, безопасную, согретую исключительно его теплом.

Понимала ли Настя тогда, что происходит? Понимала. Но это было слишком восхитительно, чтобы сразу, одной целенаправленной атакой снести частокол сомнений. Позволять согревать себя этими нежными лучами и бояться забегать вперед, чтобы если падать - то не с запредельной высоты. Ей просто было хорошо и впервые за последние годы спокойно. Расслабиться, откинувшись на спинку пассажирского сиденья, вобрать ладонями тепло его руки, непроизвольно зажмуриться и улыбнуться шире, просто для того, чтобы сделать ему приятное этой демонстрацией одобрения. Вытянуть руку в раскрытое окно и ловить поцелуи жаркого ветра, пока автомобиль несется на приличной скорости, - она в тот момент уже не помнила, куда же ее все-таки пригласили. Вспомнить об этом только на крыльце ресторана и непроизвольно изумиться не наигранным, таким естественным галантным манерам. Не успеть удивиться тому, как быстро, мимолетно, словно не совладав с собой, Влад умудрился коснуться губами ее чувствительного, выстриженного под машинку затылка, и позволить всколыхнувшейся реальности в очередной раз потерять свои очертания.

Естественный ход вещей от сближения до единения. Атака пылающих астероидов, которые не причинили поверхности ее планеты ни малейшего вреда, рассыпались в верхних слоях атмосферы яркими вспышками фейерверков. Именно они побежали по ее телу искрами пламени, заставив протянуть навстречу руку синхронно с ним, соприкоснуться кончиками пальцев и внутренне вздрогнуть от необычного ощущения. Это не было банальной реакцией тела после воздержания длиной в месяц. Ничего подобного она еще не испытывала. Словно невидимый поток электронов нес их на своей волне - земля под ногами по-прежнему не ощущалась.

Куда делась ее неловкость, упавшая самооценка и вероятные мысли о том, что такой мужчина, как Влад, никогда не сможет к ней что-то испытывать, кроме жалости или банального поверхностного интереса с намерением затащить в постель? Всего несколько минут, как они присели за столик, показались ей бесконечно долгими. Они воровали у нее его тепло. Достаточно было одного смущенного взгляда из-под ресниц, чтобы понять друг друга без слов, чтобы Влад решительно пересел поближе - расстояние в метр было кощунственно далеким. Насте непроизвольно захотелось прижаться к его плечу и просто молчать, не надевать на себя маску из несвойственных ей прежде манер. Не было ни малейшей неловкости. По телу разливалась умиротворенность, такая естественная и желанная. В тот момент ей просто хотелось оказаться у него на руках и остановить время.

Окружающая реальность отошла на второй план. Кажется, они заметили принесшего заказ официанта лишь тогда, когда он вежливо пожелал им приятного аппетита. Взгляд Насти зацепился за длинные хаси, и реальность в который раз пошла зыбью от ее искреннего звонкого смеха.

- Что так развеселило мою малышку? - Такой резкий переход в зону интимных поглаживаний воспринялся уместным и ненавязчивым, разлив жар удовольствия от этого утвердительного «моя».

Настя покачала головой, указывая на столовые приборы:

- Я просто не умею ими пользоваться.

Решительность в глазах Влада погасла под захлестом контроля. Видимо, тогда он для себя решил, что кормление из рук будет преждевременным.

- Это не сложно, я тебя научу. Расслабь пальчики. Теперь перехвати подушечкой большого. Сожми, не бойся, - эротический подтекст этого спонтанного обучения вызвал синхронные улыбки, и хаси, соприкоснувшись, выпали из ее пальцев. Но никакой неловкости это не вызвало.

- Я безнадежна.

- Тогда мне придется кормить тебя, как маленькую девочку!

- Не-е-е-т! Я не ребенок!

- Тогда попытка номер два! - Даже прикосновение шероховатой деревянной фактуры хаси ласкает, подобно подушечкам его пальцев, когда он, не наслаждаясь этим процессом обучения, который на самом деле всего лишь позволяет прикасаться на вполне легальных основаниях, накрывает ее ладонь. - Расслабь и сожми… Настенка, ты их пытаешься сжать, как рукоятку пистолета! Нежнее…

- Я умею стрелять! Мне понравилось…

- Разве оружие - подходящий аксессуар для девочки?

Чувство протеста грозит пошатнуть солнечную идиллию, но быстро затухает, не успев оформиться в слова. Ей не хочется ничего говорить в ответ на этот риторический вопрос, просто смущенно улыбнуться и перевести стрелки.

- Влад, смотри! У меня получилось! - Наплевать, что ролл распадается на составляющие от чрезмерно сильного сжатия.

Пальцы дрожат от солнечного шторма, который смешал воедино эйфорию и смятение в ее крови и сознании. Что с того, что у нее не получается сделать это манерно, хотя бы так, как та рыжая красивая девица через столик от них… главное, что взгляд Влада сейчас прикован к ней одной, его не перехватит даже улыбка Анжелины Джоли, если данная особа тут появится. Соевый соус насыщает белые зернышки риса, а в сознании пляшет ощущение дежавю. Почему-то окружающие декорации приобретают цвет его глаз.

“Да здравствует хэппи кризис. Easy. Время собирать гильзы”, - всплывают в сознании строки ее любимого поэта. И тут же гаснет на задворках рассудка случайно залетевшая в голову мысль о Шахновском с почти радостным автографом апофеоза: “Хули ю нид. Хули ю лав”… Так беспечно хорошо, что она даже не задумывается, что именно подхватила с блюда, когда ядреная горечь васаби буквально бьет в мозг.

- Запивай! - Влад и сам проморгал этот момент, наблюдая за движениями ее пальцев. - Ты точно искушаешь меня. Мне все время хочется кормить тебя с рук.

И вновь жаркая волна накрывает Настю с головой от непроизвольной визуализации сказанного. Почему-то в этом тизере это происходит утром, после того как… в общем, после того, как смущение выбьет из нее отчаянную смелость со взглядом в его глаза.

“Никогда не спи с парнем на первом свидании!” - мамины слова всегда были чуть ли не аксиомой для Насти Красновой. Не было никогда такого желания. Этот совет звучал в контексте “не иди у них на поводу”. Сейчас же почему-то захотелось буквально позвонить матери и спросить, что делать, если сама дочь этого хочет без какого-либо давления! Но вряд ли мама готова к такому заявлению от своей вечно маленькой дочери.

Его пальцы ласково гладят внутреннюю сторону Настиной ладони. Мир замирает снова, тонет в омуте янтарного виски глаз Влада. Подсознание вместе с шестым чувством правят бал, в этом эмоциональном объединении нет места недосказанности. “Тебе всегда не хватало тепла. Именно поэтому ты пьешь его сейчас всеми доступными органами чувств. Именно свет этого внутреннего солнца, а не банальная химия. И даже не долгое воздержание, и уж никак не желание отомстить тому, кто в грош тебя не ставил, - такая мысль вообще не возникла, внутренний голос разговорчив и ласков. Пальцы Влада скользят по ее запястью.

- Мне нет восемнадцати, - зачем-то информирует Настя и тут же прикусывает язык, жалея о своем глупом порыве. Но когда с человеком настолько легко, будто вы знаете друг друга несколько лет, а не дней, с ним хочется просто говорить обо всем. Произносить фразы, которые могут нести серьезный подтекст, но не ощущать их таковыми, счастливо улыбаться и так естественно опускать глаза, в которых одновременно сплелись в агрессивном танце смущение и стадо чертей.