- Хоть бы кофе сделала, - парень застегнул пуговку на рукаве бордовой рубашки, щелкнул кнопкой кофеварки, не обращая на девушку никакого внимания. Когда кофе-машина выдала порцию эспрессо, жестом велел Насте пересесть за стол. Поколебавшись, она повиновалась этому приказу.

- Значит, так. Претензий не будет. Оправданий – тоже. – Он не улыбался, выглядел серьезным и сосредоточенным. – Или ты соглашаешься с тем, что я могу позволить себе на стороне любую связь, или валишь к чертовой матери. Выбор за тобой.

- А как же я? – его слова били наотмашь, как и пощечины, отравляли своим цинизмом и жестокостью.

- А что ты? Если ты решила заниматься б***ством прямо перед моим носом, я тебя просто зарою. Трахать тебя имею право только я, уясни себе. Главное, чтобы мне было хорошо, это понятно?

- Ты думаешь, я останусь с тобой… после этого?

- Останешься. Кому ты нужна? Посмотри правде в глаза, большинство не выпьет столько, чтобы…

- Мне самой придется пить, чтобы что-то было с тобой… - оба говорили на повышенных тонах, и Настя не услышала шагов в коридоре. А может, услышала, но проигнорировала.

- Ты что, сука, разозлить меня решила? – чашка с недопитым кофе полетела в стену, и Настя заорала, когда ее скулу обожгла резкая боль пощечины. Лешке этого показалось мало, второй рукой он сжал ее шею, вынуждая посмотреть себе в глаза. – Ты кому отказать собралась, тварь?

От шока и ужаса у нее пропал голос. Она бессмысленно хлопала ресницами, глядя в потемневшие глаза человека, которого осмелилась полюбить, следила за его ладонью, которая уже замахнулась для следующего удара, и даже не поняла, откуда взялся мужской силуэт за его спиной, который на полпути грубо перехватил занесенную руку.

Хватка на горле Насти разжалась. Все еще шокированная агрессией Лехи, она наблюдала, как появившийся в кухне незнакомец, скривив губы, с размаху впечатал свой кулак в переносицу Шахновского. Почему-то стало от этого еще страшнее, и она непроизвольно заскулила, отодвигая стул подальше.

Незнакомец был высоким и широкоплечим. Темные глаза, темные волосы, волевой подбородок, низко сведенные брови. А еще в костюме. Мать бы одобрила его сразу за один только этот прикид. Он бросил быстрый взгляд на Настю, и на миг девушке показалось, что она увидела его ободряющую теплую улыбку. Но каким-то образом улыбались только глаза.

- Славэн, ты чего? – Леха поднес руку к носу, из которого на пол капала кровь. Неожиданный визитер сдвинул брови, отчего Настя непроизвольно поежилась. Только что он улыбался ей улыбкой доброго терапевта, а сейчас был похож на льва перед смертельным прыжком.

- Еще раз увижу, что ты поднял руку на женщину, - спокойно проговорил этот спаситель, - я сам тебе пол сменю. Усек, о чем я?

- Да это наши разборки, я…

- Еще раз ты ударишь девушку, я велю братве тебя опустить. Повторить третий раз?

Леха выругался и поднес к носу кухонное полотенце под слегка брезгливым взглядом того, кого только что назвал Славэном. Настя не сводила с него глаз и, когда он повернулся, не успела спрятать взгляд.

- Все в порядке? – у нее вновь перехватило горло, когда этот новоявленный ангел-хранитель опустился на корточки, заглядывая ей в лицо. – Ну, хватит плакать. Умойся, и я провожу тебя домой. Идет?

Настя закивала, не понимая, почему соглашается. Она знала только одно: желание покинуть квартиру Лехи стало непреодолимо сильным. В ванную не пошла, побоявшись, что не рассчитает свои силы, открутила кран кухонной мойки и плеснула себе в лицо ледяной водой. Раз, потом второй. Когда вода из черной стала прозрачной, потянула на себя свободное полотенце, осушая влагу. Плакать и правда больше не хотелось.

- Ну, вот так гораздо лучше, - улыбнулся незнакомец. – Не твое это. Не надо прятать такую милую красоту под густой косметикой.

Услышать такое от мужчины было странно, и Настя открыла рот, уставившись на него, как на призрак оперы.

- Как я теперь поеду, кровь не останавливается? – прогнусавил Леха из угла кухни. Славэн к нему даже не обернулся, продолжая согревать Настю своим взглядом.

- А я почем знаю? Заткни чем-нибудь. Тампонами можешь. Если хоть капля попадет на сиденье, будешь менять обшивку. Я не шучу.

Настя нервно прыснула, представив себе это зрелище – Леха и торчащие из его ноздрей тампоны. Не заметила, как Шахновский поплелся в ванную, смотрела в глаза этому симпатичному парню и ощущала, как спазм боли разжимается глубоко в сознании, а внутрь проникают ласковые солнечные лучики.

- Как тебя зовут? – спросил он.

- Настя.

- А меня – Влад.

- Но только что же…

- Имя Владислав можно трактовать по-разному. Ты недалеко живешь? Отвезти тебя домой?

- Не стоит. Рядом.

- Я провожу. – Она сама не осознала, как пошла вслед за ним, как вышла из подъезда, и дождь ударил ей в лицо, за доли секунды промочив тунику. Но она ответила решительным отказом, когда Влад повторил свое предложение и кивнул в сторону автомобиля. Может, потому, что там уже сидело двое мужчин.

- Возьми зонт, - он буквально вложил его в ее руки, а сам остался под дождем. Его улыбка стала шире, а в глазах появились лукавые искорки: - Отдашь при следующей встрече.

Она так и не двинулась с места. До тех пор пока мимо нее не пронесся Леха с запрокинутой вверх головой и полотенцем в руке и не исчез в недрах «Мицубиси Аутлендер», а сам автомобиль, посигналив на прощание, развернулся и сорвался с места.

Тогда она не могла даже предположить, что когда-нибудь снова с ним встретится.

Глава 7

“Хороши дела”, - со злостью подумала Настя, вовремя расслабив хватку пальцев на ножке бокала. Еще чуть-чуть, и стекло б гарантированно дало трещину. Вообще-то в последнее время она злилась редко, но сейчас сказалась усталость и напряжение прошедшего дня. Болели глаза, и пламя свечей раздражало сетчатку. Но не так сильно, как лихорадочный блеск глаз Шахновского. У него не получалось сохранять спокойствие в критических ситуациях.

- Он неуловим. И всегда нападает внезапно.

- Что вы пытались с этим сделать?

- Работаем, - повел плечами Шах, хмуро рассматривая бокал под ровным пламенем свечи. Настя едва сдержалась, чтобы не сказать ему что-то грубое.

- Твоя сеть - сплошное решето. Половина твоих сотрудников - большой и жирный знак вопроса. Данные в свободном доступе. Знаешь, что это?

Она едва не забыла о столь существенной детали. Достала из кармана упакованные в маленький пластиковый пакет предметы, напоминающие резиновые монетки или набойки, и хладнокровно швырнула через стол к Лексу.

- Жучки, - равнодушно констатировал тот, но на миг в его глазах промелькнуло что-то похожее на испуг.

- Расслабься, кипяток для надежности и генератор белого шума творят чудеса. Одного не понимаю, меня не было полгода. Как за это время ты превратил свой бункер в реалити-шоу “за стеклом”?

- Они везде. Я не понимаю, как им удается везде просунуться. У органайзеров месяц назад легли сервера, а потом всю инфу слили в сеть. Ее только чудом выявили на начальном этапе и блокировали.

Настя поморщилась. Ей бы радоваться, что Спикер ее отправил помогать всего лишь координатору игорного бизнеса, а не «органайзерам» - торговцам органами, или живым товаром. К подобным ужасам криминального мира она давно привыкла, но не стерлись, видать, элементарные моральные ценности. Убивать умела с закрытыми глазами и без малейших угрызений совести, не боялась ни бога, ни черта, а вот когда своими глазами увидела транзит живого товара, едва справилась с потрясением. Это была одна из первых проверок на прочность, когда Спикер решил убедиться в стрессоустойчивости своего Ангела. “Познакомлю с важными людьми, - сказал он ей тогда, - в будущем, возможно, придется работать вместе. Приятные ребята, можешь выпить и расслабиться”.

…О да. Ребята оказались приятными. Цитировали Канта и Ницше, галантно ухаживали за Настей и избегали в беседе острых углов, а потом попросили «типично женской оценки товара». По итогу разговора Настя примерно уловила, чем занимается это подразделение синдиката, но ошибочно приняла за профессиональную проституцию. Когда в огромную комнату буквально вволокли пятерых девчонок, поперхнулась мартини. Не потому, что две из них плакали навзрыд и вырывались из рук крепких братков. Такое она видела впервые. Их руки были скручены за спиной, а шеи плотно охватывали широкие стальные обручи. К каждому крепилась цепь, которая и связывала их воедино с такими же обручами на шеях подруг по несчастью.

Некоторые были избиты, на других разорвана одежда. Две самые молодые плакали, их рыдания становились громче, когда конвоиры с гадкой ухмылкой жалили их разрядами электрошокера. У Насти на миг пропал дар речи, и четверо мужчин, включая Спикера, пристально посмотрели на нее, стараясь прочитать на лице панику, сожаление или неприятие. Настя поняла, что от нее ждут именно этого: срыва, нотации или просто затянувшегося шока. Склонила голову набок и сдавила пульсирующие точки в центре ладоней, восстанавливая душевное равновесие. Годы убойных тренировок не прошли даром: уже спустя несколько секунд тело приняло сгенерированную усилием мысли дозу спокойствия, аритмия плавно сошла на нет, а окружающий кошмар стал напоминать обычную компьютерную игру. Приняв чужие правила, Настя равнодушно пожала плечами, разглядывая несчастных девчонок цепким взглядом. Кажется, продавцы “мохнатого золота” сами были удивлены ее спокойствию и равнодушию, которые в их глазах не выглядели фальшивыми. Руки больше не дрожали, и Настя спокойно отпила глоток мартини, словно ничего необычного на ее глазах не происходило, улыбнулась главарю этого подразделения.

- Обычно мы отбираем двоих из пятерки. Они остаются работать здесь.

- А остальные?

- Турция и Гонконг. - Взгляд лидера группировки казался ласковым. По сути, он был самым опасным из всех присутствующих, это Настя вычислила сразу. Интеллект, читавшийся в его светлых глазах, невозможно было перепутать ни с чем. - Вы поможете нам сделать выбор?