— Как ты уже понял, он платил Ирине Борисовне, чтобы она за мной приглядывала в университете. За каждую двойку она отчитывалась перед отцом по телефону. Свою работу она делала хорошо. То, что она стучит отцу, я узнала сразу и разозлилась. Ему я ничего сделать не могла, а вот ей нервы потрепала. Мои одногруппники не поняли, почему я впервые в жизни начала грубить преподавателю — ведь я всегда вела жизнь примерной студентки, хоть и училась плохо. Но злость меня разъедала изнутри, словно кислота, поэтому мне никогда не удавалось смолчать. Вскоре обо мне пошли различные сплетни, и начальство узнало, кто такая Яшина Прасковья. Если во время занятий нашей группы вышкой зайти в столовую, то обязательно встретишь меня, потому что больше двадцати минут я никогда не высиживала. Либо выгоняли, либо сама уходила.

— Тяжела твоя жизнь, — со вздохом признался Роман. — Почему ты не можешь противостоять отцу, раз мама не может тебя отстоять?

Вопрос казался вполне логичным. Я пробовала пару раз это сделать, но…

— Я боюсь его. Иногда от его злого взгляда я хочу свернуться в комок, чтобы никто меня не нашел. Даже его криков не так боюсь. Вот в один прекрасный день он и пришел домой в компании своего дружка и его сына. Тогда-то я и узнала, что помолвлена с Денисом. Я пыталась объяснить отцу, что это некрасиво так поступать с дочерью, но надолго меня не хватило. У меня нет поддержки в виде матери, как у других нормальных девочек. Иногда проще смирится. Да и отец стал добрее, когда понял, что больше я не стану возмущаться. Теперь даже гулять отпускает. Правда, только в компании Дениски, но это уже мелочи — от него легко можно сбежать.

— Как ты и сделала в пятницу?

— Да, а что в этом такого? Меня не хватает надолго рядом с ним.

— Вы хорошо смотритесь вместе, — со смешком оповестил Ромка, за что и схлопотал кулаком по плечу.

— Не смешно! Отец не хочет выпускать бизнес из рук, а для управления я не гожусь, а если буду замужем за Денисом, то фирма не уйдет полностью семейству Кравцовых. Вот поэтому они и решили устроить диагностический брак.

— Династический. Ты это хотела сказать?

— Я так и сказала.

— Нет, ты сказала диагностический, а не…,- Роман посмотрел на мою хмурую физиономию и, махнув рукой, сказал лишь, что спорить с одной персоной бесполезно.

Мы замолчали. Все, что спросил Рома, я рассказала, и добавить мне больше было нечего. Сам же мужчина задумчиво смотрел в окно. Мне почему-то стало интересно, что за мысли витают в его темноволосой голове, но спрашивать не решилась.

Желая привлечь к себе внимание, я поменяла расположение ног и откинулась назад на руки. Смена положения привлекла внимание преподавателя довольно-таки быстро, и он прилепился взглядом к моим ногам. Знаю, что большинство мужчин обожают женские ножки, а они у меня как раз длинные, стройные и красивые.

Роман медленно встал из-за стола и немного прошелся около кафедры, разминая затекшие конечности. Потом вновь посмотрел на меня. Правда на этот раз не на ноги, а на грудь, которую прикрывала легкая белая блузка на клепках. Карие глаза долго метались в разные стороны, пытаясь зацепиться за что-нибудь другое, но не находя ничего подходящего, вновь возвращались ко мне. Я довольно хмыкнула. Кажется, Ромашка попал в мои сети окончательно и бесповоротно. Что и требовалось доказать. А ведь так долго трепыхался и пытался сорваться с крючка. Видимо, мой рассказ разжег в нем еще больший интерес. Что же, знала бы я, рассказала свою историю намного раньше. Правда, я не чувствовала необходимости посвящать кого-то в мои проблемы, а сегодня почувствовала.

Когда мне надоело долгое метание Ромки, я протянула руку и, положив ему на шею, притянула ближе к себе. Мужчина разместился около моих коленей, внимательно смотрел в глаза.

Если честно, то я ждала, что он вновь отпрыгнет от меня и начнет опять нести всякую ересь о том, что я студентка, а он преподаватель и вообще, я не в его вкусе. Но Рома молчал и продолжал смотреть на меня. Его взгляд сказал мне, что он не оттолкнет меня больше, поэтому и ждать первого шага с его стороны, я не стала. Притянув его голову к себе, я прижалась к нему губами. Мужчина ответил моментально, и чуть раздвинув мои колени, пристроился между ними, крепко обнимая меня за талию и притягивая ближе к себе.

Я не знаю, сколько мы так целовались, но мне было безумно жарко, словно я была не в обычной аудитории, а на жарком острове Бали. Рома начал тяжело дышать, притягивая меня к себе все сильнее и сильнее, хотя казалось, что сильнее уже некуда, но я ошибалась. Мои руки шарили у него по плечам, и я с удовольствием отметила, какие они крепкие и широкие. Я провела рукой вдоль лопаток. Ммм… Как мне нравится то чувство, что я сейчас испытываю. Обожаю мужские спины. Ведь за такой как у Ромы можно не только спрятаться, но и положиться.

Меня сводили с ума его прикосновения и поцелуи. Мне самой безумно хотелось его трогать. Везде. И целовать. Страстно. Сильно. Не останавливаясь.

Мой разум отключился совсем и последнее, что я расслышала трезвым умом — как резко расстегнулись все клепки на моей блузке.

Глава одиннадцатая. Секс не повод для знакомства

И какая проститутка в меня вселилась? Кто бы мог подумать, что я способна на такие выходки? Конечно же, примерной девочкой меня назвать очень сложно, но ведь это не значит, что я должна лечь в постель с малознакомым мужчиной. Хотя, постели-то не было! Знаю, многие считают, что такая, как я не может быть девственницей, и думают, что через мою кровать проходят сотни мужчин, но это не так. Я конечно не монашка, но и не девица легкого поведения. И вообще меня в сексуальном плане еще никто не привлекал. И как так получилось? Может, кто порчу навел? Если учесть, скольким девкам я перешла дорогу, то ничего удивительного в порче не вижу.

— Причем тут порча? И вообще в каждой из представительниц прекрасного пола спит проститутка. Твоя видимо проснулась, — как ни в чем ни бывало проговорила подруга, красящая ногти в кроваво-красный цвет.

— Что? — оскалилась я и вскочила с подоконника, на котором до этого прекрасно разместилась и вдыхала свежий воздух, проникающий в приоткрытое окно.

— Ай! Блин, больно же, дура! — заорала сиреной подруга, потирая затылок, по которому ей только, что прилетел от меня подарочек в виде подзатыльника. — И лак смазался еще. Лемая что ли?

— Сама такая! Что значит, моя проститутка проснулась? Вообще офонарела? Никто во мне не просыпался! — орала я, задетая за больное.

— Ну чего ты орешь? — поморщилась подруга и, взяв жидкость для лака начала устранять ужас со своих ногтей, приговаривая. — Подумаешь, с Ромашкой переспала, зато он теперь будет тебе не тройки с плюсом ставить, а сразу десятки, чтобы загладить вину. Машину свою вернешь и спор заодно выиграешь. А девственница ты или нет — никого в наше время не волнует. Яш, ты же ее все равно не чувствуешь, чего она тебе дает? Да и пора в твоем возрасте с ней расстаться — ты нашла достойного.

— Мне важно девственница я или нет! Я ее берегла не для того, чтобы подарить левому мужику за пятерку в зачетку. Ты за кого меня принимаешь, вообще?

Лисичкина потеряла свое целомудрие в одиннадцатом классе с парнем, которого любила больше жизни. Тогда она думала, что это будет навсегда, но парень просто пользовался любовью и наивностью Лариски. Он сказал, что секс лишь укрепит их отношения, но после ночи диких стонов свалил в неизвестном направлении, не оставив ни строчки. Хотя кое-что он после себя все-таки оставил: бессонные ночи, море слез, разбитое сердце и страх беременности (идиоты не предохранялись, но мне лучше молчать об этом). Время шло и любовь закончилась, но я уверена, что после того случая Лиска ни одного парня к себе так близко не подпускала, поэтому мне очень странно слышать такие слова от подруги.

— Ты всегда говорила, что цель всегда оправдывает средство. Так же ты говорила, что ради машины пойдешь на все, поэтому мне сейчас не совсем понятна твоя агрессия. Ты на меня орешь, потому что сама захотела секса с Ромой, а теперь боишься в этом признаться? Я не понимаю.

Я обижено засопела. Возможно, мы с Лариской не настоящие подруги, потому что практически никогда не вели разговоров насчет секса. После того, что с ней случилось, я, конечно же, ее успокаивала и требовала рассказать, что случилось. Она рассказала, но больше мы этой темы старались не затрагивать. У нас всегда находилось много других тем для разговора.

Вновь заняв свое место на подоконнике, я начала разглядывать улицу с высоты одиннадцатого этажа. Дома у Лисичкиной намного уютнее, чем у меня. Возможно потому, что у нее не живут мои родители. Родителей Лиски практически не бывает дома, они владельцы нескольких туристических фирм и любят устраивать себе незапланированные отпуска.

Темно-синие стены с фото обоями ночного Нью-Йорка, кожаный черный диванчик с множеством разноцветных подушек, стол на котором расположился навороченный компьютер, и высились аккуратные стопки дисков. За темно-синей ширмой в большую серебристую звездочку скрывался проход в небольшую гардеробную, а на полу пушистый белый коврик из шкуры неизвестного мне животного. Здесь все так и кричит об уюте и хорошем вкусе хозяйки. В моем-то доме все делалось по вкусу отца. Наверное, поэтому я ненавижу свою комнату и чувствую, что даже в ней не хозяйка.

И вам не кажется странным, что я нахожусь дома у подруги, а не у себя? Ведь папочка меня никуда не отпускает. За это нужно поблагодарить Дениску, он оказался не такой сволочью, как я предполагала. Когда я практически выбежала из университета, то натолкнулась на парня. Ему очень хотелось прогуляться со мной, но мне хотелось побыть в другой компании, что я и сказала Денису в надежде, что он не такой уж и дурак. Молодой человек позвонил моему отцу и сообщил, что забирает меня до вечера, а сам отвез к Лисичкиной. Молодец какой!