- Схожу, почему бы и нет. Только вот пообщаюсь с ним неделю.

   - Странная ты, Лилька. То бегаешь от парней с криками: сгинь, нечистая, у меня диплом. То знакомишься с ними, аську берешь, подумываешь над свиданием.

   - Какая уж есть - женщина, - я выпятила вперед грудь. Юлька хлопнула меня по плечу и завалилась на подушку.

   - Так, ладно, я буду мозговым центром, ты - исполнительным органом. Основная задача сейчас - это фан-клуб. Мне абсолютно не нравится их настрой, они так могут и побить тебя. - Да, меня подобные перспективы тоже не устраивали. Я стала собираться.

   - Ладно, Юлек, давай выздоравливай, в понедельник я к тебе заеду. И звони не пропадай!!! - пригрозила я подруге. - Я за тебя очень переживаю.

   - Уговорила, буду строчить смс. Или в аську выйду. Ладно, давай, хороших тебе выходных!!!

   Я с облегчением покинула здание больницы. Все-таки это тоска - быть прикованным к постели болезнью. И почему наше тело иногда дает сбой? Потому что мы сами доводим его до подобного состояния? Или виновата пресловутая экология? Гены? Или все-таки наш тупизм, который начинается в раннем детстве и заканчивается, когда утром с похмелья не можешь натянуть носки? Данный вопрос меня интересовал давно, поскольку даже самые здоровые люди, ведущие не просто ЗОЖ, а убийственную смесь культуризма, вегетарианства и эзотерики могли свалиться от банального гриппа. Черт, посещение больниц до добра не доводит. С этими мыслями я позвонила Федору.

   - Привет, Федька, - жизнерадостно заулыбалась я в трубку. Надо же себе как-то настроение поднять после такого заведения, поэтому решила немного поулыбаться.

   - Привет, Лиля.

   - Как дела, Федя?

   - Лиль, у тебя странный голос, что-то случилось?

   - Да, - сглотнула я, - я была в больнице. У своей подруги.

   - И?

   - Это такое ужасное место, что мне захотелось с кем-нибудь поговорить.

   - И почему я? У нас с тобой лимит свиданий на этой неделе исчерпан, - а чего он такой противный?!

   - У тебя имя забавное, - буркнула я в трубку. - Я такого давно ни у кого не слышала. Только у людей древности.

   - Рад, что тебе понравилось.

   - Ты чего такой зануда? - начала я расстраиваться еще больше, чем от посещения больницы. - Я виновата, да? Вчера обидела тебя своими словами?

   - Обидела - не то слово! - о, ожил пацан, я слышу искреннее возмущение в голосе. Чего, он ржет?! - Нет, не обидела, просто было несколько неприятно. Но я потом понял, что ты выразила свое мнение о ботаниках. В твоем представлении люди из подвида "ботаник очкастый" - крайне скучные, занудливые, стеснительные и нерешительные люди. Лиль, я тут немного занят..

   - Твой фан-клуб оборзел до предела, - перехватила я инициативу. Мне как-то не совсем понравилось, что он не лопается там от счастья, что я ему позвонила. Какой-то, блин, абсолютно неправильный ботаник!!!

   - Чего опять? - отчетливо вздохнул мой "бойфренд".

   - Они сегодня приперлись к моей аудитории. Пытались вызвать на разговор, но я поступила мудро, проигнорировав явное желание меня избить. Потом они ворвались в нашу аудиторию и только Никитос спас меня от выколупывания моих чудных глазок.

   - Это тот, который нас застукал при первом поцелуе? - сто пудово усмехается сейчас.

   - Он самый. Так что будем делать, Федяка? Тебе надо успокоить этих, гм, милых "дэвушек", - с выражением произнесла я в трубку.

   - Я подумаю. Ладно, мне пора, давай пока.

   Все, я расстроилась окончательно. Меня кинули!!!!!! Он неправильный ботаник!!! А он вообще ботаник?! Я стала усиленно вспоминать все студенческий попойки и компрометирующие фотографии с них. Я периодически посещала такие мероприятия, дабы весело и задорно провести время, пообщаться с милыми молодыми людьми, но самое прикольное было - это поймать момент, когда простая пирушка переходит в пьяную заварушку. Когда многие перестают соображать, что делают, и начинаются неимоверные по своей стилистике сцены: ревности, страсти, любви (редко), скандала, просто драки. В такие моменты я подхватывала Юлька за руки, и мы обе валили оттуда с космической скоростью. Потому что именно в этот момент делались фотки, и разносилось помещение. Так вот, на эти попойки приходил почти весь факультет иняза, и Балдурин просто обязан там был быть, поскольку как-то я там заметила даже раскрасневшуюся мордашку Регины. Но нет, память услужливо подсовывала лица моих одноклассников и бывших парней, за исключением Балдурина. Где же он тусует? Ведь такой уверенности в себе на конкурсах не приобретешь. Тут нужно исключительно общение с людьми, причем, подчас не совсем доброжелательно к тебе настроенных.

   Не выходя из режима размышлений, я доехала обратно до университета. Только когда я дошла до кабинета Григория Петровича, я очнулась и снова расстроилась. Я ВСЮ дорогу думала об этом ботанике!!!! Кошмар! Что со мной происходит?! Почему он занимает все мои мысли?

   "Просто тебе интересен его феномен" - услужливо подсказал мозг, и я успокоилась. Загадка ботаника-Балдурина, который не являлся простым ботаником? Выяснить, почему он классно целуется, имеет неплохую фигуру (жира я так и не нашла), отлично стреляет и достаточно уверенно разговаривает со мной? Ой, с последним пунктом, кажется, я перегнула. Но этот пункт, таки, следует из обычного определения "ботаникус обыкновеникус". Черт, за эту неделю, кажется, я устала от постоянного присутствия ботаников не только в моей жизни, но и в голове. Все, учиться! Спасибо, дядя Ленин!


   Вечерняя консультация у Шилдена благотворно повлияла на мой воспаленный мозг. Я окунулась в мир английского, в мир своего исключительного диплома. Мы продолжили спорить над второй главой, но со многим мой драгоценный преподаватель был согласен. Я смотрела, нет, я пырилась на него влюбленным глазами и считала, что нет мужчины идеальнее на свете (как поют об этом в песнях детям). Кажется, раз пять я прокляла свое утреннее решение не надевать костюм. Сейчас я могла бы соблазнительно положить ногу на ногу, слегка сверкнув кружевом чулков, облокотиться на стол и продемонстрировать стыдливо прикрытую ложбинку груди. Но мне оставалось сидеть, играть с ручкой и следить за ходом мыслей моего преподавателя. Сверкать было нечем, водолазка была мало того, что под горло, так еще и плотная. Конечно, я же в больницу собиралась. Не перед Юлькой же фланировать в полупрозрачной кофточке, и уж точно не перед великовозрастными посетителями больницы. И я тихонечко, но очень тяжело вздохнула.

   - О, а время-то уже позднее, - спохватился вдруг Григорий Петрович, глянув мельком на часы, висевшие на стене преподавательской. Да, за окном уже полчаса как темно. - Коралова, у Вас потрясающая тема, даже я забываю о времени. Что ж, давайте закончим на сегодня. К следующей консультации начните подготовку третьей главы, во второй осталось все пара мелких недочетов, мы это быстро исправим в самом начале занятия.

   - Хорошо, Григорий Петрович, - я стала собирать ручки и бумажки, прикидывая, вызвать мне папу к остановке или по кустам пробежаться до дому.

   - Лиля, - о, по имени обращается, это здорово! - темно что-то на улице. Я могу Вас подвезти до дома.

   Мир замер. А я перестала дышать. Он что, серьезно?! Меня? Подвезти? Потому что темно?! Ты где был, дядя, когда я уезжала от тебя в девять вечера в начале марта?!

   - Не стоит, Григорий Петрович, я не хочу Вас напрягать, - ой, как по-детски это прозвучало, испугалась я. Мне хотелось выглядеть перед этим мужчиной красивой молодой девушкой, в разговоре которой не имеют место современные жаргонизмы. И я только что облажалась.

   - Думаю, что стоит. Мало ли что кому в голову взбредет, весна же, - пожал плечами преподаватель, и я поняла, что спорить бесполезно. Что ж, использую подвернувшийся шанс в своих меркантильных целях!

   Машина у моего преподавателя была в меру скромная: хэтчбэк с коробкой автоматом. Пока мы шли к автостоянке и я объясняла, как доехать до моего дома, Григорий Петрович с брелока запустил машину.

   - Не сильно люблю ждать, пока она прогревается, - пояснил он мне. - Поэтому раскошелился на сигналку с автозапуском.

   Ой, да мне-то какая разница! И тут кусочек мозга, который, наверно, использовался разумом в качестве укрытия, совершенно ясно представил текущую картину. Молодой подтянутый мужчина - и девушка, почти пускающая сопли на его костюм. Представив, как я глупо выгляжу, мне пришлось ущипнуть себя за запястье. Неужели весна и до меня добралась? Неужели мысли о красивых парнях сильнее предстоящих возможностей, которые представятся, едва я только защищу диплом? И мне стало чутка стыдно перед своими мечтами, что я еще минуту назад готова была продать их за покатушки в машине любимого преподавателя. "Я не сдамся", - решил мозг, и я убрала придурковатое выражение с лица. Будь собой, Коралова, у тебя еще все впереди, и не стоит разрушать доверительные отношения с преподавателем только из-за минутной слабости.

   - А еще я люблю оставлять печку включенной, пока дойдешь - стекла уже прогреты, и в салоне тепло, - продолжал тем временем вещать Григорий Петрович.

   - Да, это действительно разумно, - я обошла машину и открыла дверцу пассажирского места.

   - Пристегивайся, - велел Григорий Петрович, вставляя ключ в замок зажигания. - Я стараюсь правила не нарушать, но люблю быструю езду.

   Резкий старт с места стоянки поселил во мне мысль о том, что Григорий Петрович передо мной красуется. А когда скорость превысила отметку 80 км/ч, я попыталась забиться между спинкой и сиденьем кресла. Григорий Петрович, не замечая моих прыжков и ужимок, продолжал выжимать газ и что-то говорить. Кажется, что-то о классической литературе конца девятнадцатого века. Так, кто там у нас был? Достоевский? Горький? Гоголь?