Утром того дня, на который намечена вечеринка, Джеймс должен ждать нас с Диланом в Музее естествознания. Но в переживаниях о Брэдфорде я не смогу долго притворяться счастливой. Поэтому впервые с тех пор, как Джеймс снова появился в нашей жизни, я разрешаю ему приехать и самому забрать сына. Они уезжают, и вскоре я уже сожалею, что не поехала с ними, потому, что весь остаток дня провожу в халате. Этот халат Брэдфорда, похоже, единственное, что меня сейчас с ним связывает. Вот уже три дня он не звонит. А в последний раз мы проговорили всего три минуты, потому что он спешил на совещание. Он говорит, что сутками работает, но неужели нельзя найти время всего на один звонок?

Джеймс за этот день звонит мне дважды. Он спрашивает, можно ли Дилану съесть на ленч три гамбургера и четыре порции картофеля фри. А потом — часто ли у сына болит живот. Когда я чуть позже разговариваю с Дилоном, он уже ест мороженое и безмерно счастлив. И разумеется, я не возражаю, чтобы они с Джеймсом вернулись позже, чем запланировано.

Я беру себя в руки и к их возвращению одеваюсь и даже подкрашиваю глаза, губы и накладываю румяна светло-персикового оттенка. У меня большие успехи в приукрашивании действительности. Наверное, я вполне могла бы стать художником-мультипликатором.

— Ты великолепно выглядишь, — говорит Джеймс, оценив мой розовый кашемировый джемпер с глубоким вырезом и черные кожаные брюки — все это я одолжила у Кейт для фотосессии. Признаюсь честно, теперь они мои, потому, что это вещи из коллекции прошлого сезона и моей подруге они больше не нужны. Но она попросила меня вернуть пояс из лазурита от Ральфа Лорена, потому что это его личный подарок. Думаю, я надену его еще пару раз, а потом уговорю Кейт отдать его Берни.

Мы садимся перекусить, потому что мой мальчик вдруг снова хочет есть. Через некоторое время к нам присоединяется шестнадцатилетний сын Присциллы — он сегодня будет присматривать за Диланом. Потом они уходят поиграть в мяч на заднем дворе, пока не стемнело.

— Ты красиво оделась, пришел этот парень, — констатирует Джеймс. — Какие-то планы на вечер?

Я опускаю глаза на свой джемпер и думаю, не слишком ли я открыла грудь. Нет, хотя бы сегодня я выгляжу, как Кейт. Все в полном порядке.

— Я иду на вечеринку, — уныло сообщаю я.

— Похоже, ты совсем не в настроении, — замечает Джеймс. А потом решается задать личный вопрос: — У тебя все в порядке? Я могу помочь?

Мне не хочется обсуждать с бывшим мужем моего жениха. По крайней мере, я надеюсь, что он все еще мой жених. Поэтому говорю:

— Брэдфорд уехал по делам, а я не люблю развлекаться одна.

— Ну так возьми меня с собой! — предлагает Джеймс, застенчиво улыбаясь. Чем располагает к себе. — Я вполне гожусь для светских мероприятий. Если будет скучно, покажу фокусы с картами. Помнишь, как мы когда-то праздновали Рождество?

Я вспоминаю веселых гостей, набившихся в нашу крошечную квартирку, и как Джеймс достал у кого-то из уха короля треф. Все были в восторге. Неожиданно для себя самой я улыбаюсь. Я уже и забыла о том, какой он волшебник! А почему бы и нет? Сама я сегодня не готова никого очаровывать, так почему бы не привести его с собой?

— Конечно, пойдем, — говорю я. — Почему-то всем нравится, когда в компании оказывается свободный мужчина.

Хотя, скажу откровенно, я не знаю, в чем тут причина. Кому нужны дополнительные мужчины? Обычно вполне достаточно общения со своим.

Джеймс поднимается и вытирает ладони о карманы джинсов «Левис».

— Правда, одет я не для большого выхода в свет. Можно идти в таком виде? — спрашивает он.

Должна признать, что в джинсах, туристических ботинках и обычной рубашке Джеймс — он отнюдь не утонченный красавец — не похож на типичного мужа, проживающего в Хэдли-Фармз. Совсем не похож. Он выглядит гораздо лучше любого из них. Поэтому я говорю, что наряд у него вполне подходящий.

Мы прощаемся с Диланом и выходим на улицу. Там оказывается неожиданно холодно, и мы быстрым шагом направляемся к дому Присциллы.

— Кто там будет? — интересуется Джеймс. — Не знаю, насколько успешно я могу поддержать беседу о фондах акций, футболе и внедорожниках.

— Ты совсем отстал в своих представлениях о загородной жизни, — смеюсь я. Но все же не говорю, что основной темой для обсуждения здесь будут сексуальные игрушки — просто не могу произнести слово «секс» при Джеймсе.

Но Присцилла лишена всяческих предрассудков.

— Привет, красавчик! — Распахнув дверь, она нахально разглядывает его с головы до ног. — Ты кто?

— Свободный мужчина, — отвечает Джеймс, сияя улыбкой.

— Как хорошо, Сара, что ты привела его! — Присцилла наклоняется, чтобы чмокнуть воздух у моей щеки. — Остальные принесли по бутылке вина.

С нами здоровается муж Присциллы. Он на голову ниже ее, немного располневший, абсолютно лысый, но в очень дорогом костюме. Догадываюсь, что она вышла за него замуж отнюдь не из-за потрясающей внешности. Я оглядываю комнату и понимаю: местные мужчины завоевали своих жен с помощью единственного достоинства, которым они обладают, — размера своих банковских счетов. Здесь приходится надеяться на то, что дети унаследуют внешность своих матерей и деньги своих отцов. Вот вам еще один довод в поддержку тестов на ДНК.

К нам подходит официант с подносом, уставленным закусками, и подробно представляет каждую.

— Я буду крабовое мясо, а Сара — пирог с грибами, — не задумываясь, распоряжается Джеймс. И мы удивленно смотрим друг на друга. — То есть я хочу сказать, что ты выберешь сама, — торопится он исправиться.

— Честно говоря, это по-прежнему мое любимое блюдо. — Я беру с подноса маленький пирог. Неужели мои вкусы не изменились за все эти годы? Мне очень неловко от ощущения, что Джеймс по-прежнему многое обо мне знает. Я ухожу от него подальше и сажусь на диван. На террасе я замечаю Эйдена и Берни, но у меня нет сил подняться и подойти к ним. Берни машет рукой и через минуту сама подбегает ко мне.

— Ты слышала, что наша продвинутая Присцилла запланировала на сегодня? — Берни возбуждена.

— Курс повышения квалификации по использованию наручников и кнутов? — равнодушно спрашиваю я.

— Нет, но я предложу это для следующего раза, — ухмыляется Берни. Как только она замечает, что я не слушаю, а слежу за Джеймсом, ее энтузиазм моментально сникает. — Что это за парень? — спрашивает она, проследив за моим взглядом.

— Джеймс. Мой бывший.

— Джеймс? — На ее лице крайнее удивление. Кажется, это потрясло ее сильнее, чем если бы я заявила, что перестала делать покупки в «Таргет». — А он симпатичный, вот только как его сюда занесло? — шепчет она, наблюдая, как Джеймс медленно идет в нашу сторону.

— Это я пригласила его. — Стараюсь говорить как можно более непринужденно. А что я еще могу? Ведь если подумать, мой жених отбыл в Гонконг, а я теряюсь в догадках, вернется ли он. Так с чего бы мне избегать контактов с моим бывшим мужем, который, как я думала, никогда не вернется, но вот он здесь. В моей жизни смены действующих лиц больше, чем в актерском составе сериала «Закон и порядок».

Подходит Джеймс. Я знакомлю его с Берни. Легкий стиль общения и дружеское подшучивание моего бывшего мужа нравятся моей подруге.

— Он классный, — шепчет она, когда Джеймс отлучается за напитками. — Не понимаю, как ты вообще могла позволить ему уехать.

— Видимо, у меня к этому способности, — пожимаю я плечами.

Джеймс возвращается вместе с Присциллой. Она держит его под руку, а ему как-то удается удержать в свободной руке сразу три бокала.

— Итак, вы уже знаете, чему посвящена сегодняшняя вечеринка? Все готовы? — спрашивает Присцилла.

— Поверить не могу, что тебе такое пришло в голову, — произносит Берни — она единственная из нас знает о планах. Мы с Джейком помалкиваем.

— Непросто постоянно стремиться к совершенству, но я стараюсь, — гордо заявляет Присцилла. — И надеюсь, что все присоединятся. Помните, мои дорогие, что вас не каждый день приглашают на вечеринку ключей.

— Что такое вечеринка ключей? — тут же интересуется Джеймс.

— Я хотела спросить то же самое, — говорю я.

— Какие же вы оба невинные! — обнимает меня и его Присцилла. — Я читала, что такие вечеринки проходили в восьмидесятые годы. По-моему, их придумал Уоррен Битти.

— Но что это такое? — не терпится мне узнать.

— Небольшая пикантная игра, — смеется Присцилла. — Берется какая-нибудь большая посудина, каждый мужчина должен положить в нее свой ключ, а женщины, закрыв глаза, достают их.

Присцилла тут же удаляется встречать очередную пару, а мы втроем переглядываемся.

— А что происходит после того, как ты достала ключ? — спрашиваю я, ничего не подозревая.

Берни таращит на меня глаза. Что ж, у нее гораздо больше опыта, чем у меня. Она жила в Лос-Анджелесе, бывала в «Ле Доум» и обедала с Шарон Стоун. А я, перекусывая в ресторанах сети «Олив гарден», познала совсем не так много, как казалось.

— Все очень просто, — объясняет Берни. — У тебя есть ключ, и ты знаешь, с кем проведешь этот вечер.

Джеймс запрокидывает голову и разражается хохотом. Однако Берни была права. Присцилла ходит по террасе и собирает ключи в тяжелую стеклянную вазу, которая, вполне вероятно, передается в их семье по наследству еще со времен первых поселенцев. Если бы ее прапрапрабабушка знала, для каких целей будет использоваться эта реликвия, она скорее всего разбила бы ее о Плимутский камень[18].

Мужчины из Хэдли-Фармз — они совсем не соответствуют стандартам журнала «Джи Кью» — храбро бросают свои ключи в вазу. Присцилла приближается к нам, и я не знаю, как себя вести. Вот это и есть давление со стороны окружающих. Я здесь новичок и хотела бы завести друзей, но не таких близких. С другой стороны, я всегда любила компании и никогда первой не уходила с вечеринок. Если нужно, я могу даже поиграть в шарады.