Я бы не сказала, что это было очень легко. К вечеру после таких трудовых подвигов я просто валилась с ног, но цель была достигнута: к концу недели коллеги смотрели на меня уже не с ненавистью, а с плохо скрываемым недоумением. В их взгляде читалось: «Какая это муха ее укусила?», и «Как сделать так, чтобы до меня насекомое-трудоголик не добралось?».

Я бы с радостью не пошла в офис и в пятницу. В конце концов, в субботу мне предстояло покорять всех своей неземной красотой и потрясающе смотреться на фоне Павла Александровича. Но, увы, в этот раз пятница пришлась на конец месяца. А это значит, что нужно сдать итоговый отчет по всем продажам. А кое-кто очень активный при помощи не менее активного Павла Александровича в продажах отличился. И отчет мог выглядеть почти бесконечным…

Я появилась на работе после полудня, в то самое время, когда коллеги вряд ли станут думать о том, как меня убить. Скорее их мысли будет занимать то, как раньше уйти с работы, куда пойти вечером, как провести выходные…

Эта тактика была успешной. На меня смотрели рассеянными взглядами, словно пытаясь припомнить: кто это такая и почему мы ее ненавидим. А уже через пару часов я осталась в офисе одна. Очень кстати.

От работы над отчетом меня отвлек звонок.

— Лина?

Голос Павла Александровича был таким виноватым, что я похолодела. Кажется, мои планы на завтра, а вместе с ними моя самооценка, да что там — вся жизнь планируют рухнуть.

— Это я.

— Боюсь, я не смогу с вами завтра пойти.

Так я и думала!

— И что же случилось?

Зная, как Павел Александрович умеет врать, я уже приготовилась слушать душещипательную историю о том, как он героически переводил старушку через дорогу и как раз в это время его похитили инопланетяне.

— Я сломал ногу, — донеслось из трубки.

— Вы шутите?

Ответом мне была картинка: Павел Александрович с загипсованной ногой. На вранье это сразу перестало быть похожим. Нет, он, конечно, тот еще жук, и мог за пару шоколадок уговорить медсестричку загипсовать ему здоровую ногу. Сколько там срастается кость: две недели, три, месяц? Столько времени носить этот гипс, вместо того чтобы в течение часа дегустировать оливье и заливное — замена явно не равнозначная.

— И как вы умудрились это сделать?

Собственно, это было уже не важно, но я все-таки спросила. Павел Александрович вздохнул:

— Если я вам скажу правду, вы не поверите.

— Я буду очень стараться, — пообещала я.

— Я поскользнулся на банановой кожуре.

Что, черт возьми?

Вы когда-нибудь слышали, чтобы человек действительно сломал ногу, поскользнувшись на банановой кожуре? Где-нибудь кроме кино вы это встречали?

Я представила: я, такая неотразимая, прихожу на свадьбу, и Антон с хитрой улыбочкой спрашивает: «Ну и где твой хваленый бизнесмен?». А я ему говорю: «Он поскользнулся на банановой кожуре и сломал ногу!». А он мне отвечает: «Хоть бы врать научилась»…

В этом месте я обнаружила, что истерически смеюсь в трубку.

— Лина, ну хотите я пойду. Мне тут выдали костыли, и я почти научился на них ходить.

Снова тренькнул телефон, и на экране появилась еще одна фоточка: виновато улыбающийся Павел Александрович одной рукой опирается на костыль, а второй, кажется, делает селфи.

— Вы же упадете! — закричала я в трубку. Но, кажется, поздно. Ответом мне был лишь стук и шепот. Насколько я расслышала, шептали матерно.

Я еще раз посмотрела на присланные фотографии. Если я притащу Павла Александровича на свадьбу в таком виде, меня обвинят в жестоком обращении с кавалерами и предадут анафеме.

И будут правы, честно говоря.

— Не надо, Павел Александрович, вы выздоравливайте и это… берегите себя, а я что-нибудь придумаю.

Легко сказать: я что-нибудь придумаю. А как тут придумаешь, если ни одного приличного мужчины, которого можно выдать за бизнесмена, среди моих знакомых нет? Можно, конечно, по-быстренькому разместить анкету на сайте знакомств и поискать подходящие варианты… Но лучше не стоит. Если на фото изображен красавчик спортсмен в приличном костюме, не факт, что в жизни он не окажется изрядно помятым дядечкой в трениках с вытянутыми коленями. Риск слишком велик, а рисковать я не могу.

И тут меня осенило. Чтобы не рисковать, надо обращаться к профессионалам! Я отложила отчет до лучших времен, открыла интернет-браузер и набрала в строке поиска: «эскорт-услуги, мужчины по вызову».

Вы когда-нибудь вводили в строку поисковика что-то похожее? Если нет, то вряд ли вы меня поймете. Такой безнадегой и безысходностью веет от этих слов, столько презрения к собственной персоне таится в этом обычном сочетании букв… Впрочем, я быстро себя успокоила тем, что цели у меня самые благие, и использовать этих юношей по назначению не собиралась.

Я начала листать фотографии, пытаясь соотнести то, что на них изображено, с цифрами, которые под ними написаны. Нет, в последнее время я действительно неплохо зарабатывала и, в общем-то, моих денег вполне хватило бы, чтобы заплатить за час кому-нибудь из этих аполлонов. А потом организовать звонок от «деловых партнеров». И вот уже мой красавец дико извиняется: в Африке сгорели восемнадцать складов с бриллиантами, нужно срочно вылетать разбираться. Личный «боинг» уже расчехлен и ждет хозяина. Это может сработать!

Теперь осталось найти того, кто выглядит посолиднее. Пока что на бизнесменов ни один из красавцев не тянул.

Я залипла, рассматривая двух претендентов, чьи фотографии оказались рядом. Один — накачанный брюнет с волевым подбородком, но пожалуй, недостаточно осмысленным взглядом. Второй — шатен, вполне симпатичный, ум в глазах светится, но прическа… Кажется, он всю жизнь проводит в салоне.

— Берите того, что справа, — раздался голос сзади.

Стоит ли говорить, кому он принадлежал.

— Никита Владимирович, а вы что здесь?.. — впрочем, что бы он тут ни делал, по сравнению с моим он выбрал достойное занятие.

— Да вот увидел, что свет горит. Думаю, дай посмотрю, кто тут во внеурочное время трудится…

— Я задержалась, чтобы сделать отчет, — пробормотала я.

И какая теперь разница, что это правда? Обидно. Очень. Я почувствовала, как голос предательски задрожал.

— Да-да, конечно, я вижу, — согласился со мной Никита Владимирович.

То, что он видел, в комментариях не нуждалось. Сияющая надпись «Экскорт-услуги. Конфиденциальность, надежность, безопасность!» и полуголые мужики с ценниками.

Перенести это унижение было невозможно. Но самое ужасное было то, что на клавиатуру одна за другой стали капать крупные слезы. И остановить их никак не получалось.

— Лисова, прекратите это сейчас же, — строго сказал Никита Владимирович. — Я боюсь плачущих женщин, я не знаю, что с ними делать. Лучше расскажите, что случилось.

Почему-то его строгий голос меня моментом отрезвил. Истерики не случилось, и я довольно связно пересказала ему свои беды.

Свадьба сестры бывшего, куда нельзя приходить без пары, и отвратительный Павел Александрович, который умудрился сломать ногу, когда его не просили. К чести Никиты Владимировича надо сказать, что исповедь ценного сотрудника он выслушал очень серьезно, лишь в месте, где я добралась до банановой кожуры, он хохотнул. Почти без злорадства! Просто кремень человек!

— Так вы с Павлом Александровичем действительно встречаетесь? — спросил он, когда я рассказала свою историю.

Нет, ну серьезно, у меня тут практически жизнь рушится, а его интересуют такие глупости. Если честно, я бы с радостью ответила правду, но наш договор с любимым заказчиком не предполагал возможности такого ответа. Так что я просто со вздохом кивнула.

— Ясно, — сказал Никита Владимирович. — А во сколько эта ваша свадьба?

— В пятнадцать ноль-ноль в ресторане…

— Отлично, — не дослушав меня, сказал босс. — Значит, в четырнадцать тридцать я за вами заеду.

— Что? — я повернулась так резко, что мы чуть не столкнулись лбами.

— По-моему, все понятно. Я готов изобразить вашего молодого человека. Думаю, прикинуться бизнесменом у меня получится лучше, чем у него, — он кивнул на монитор компьютера, и я залилась краской.

— Но почему?

— Ну как вам сказать… Все-таки какой-никакой бизнес у меня имеется. К тому же… Вы уверены, что у этого парня есть еще какая-то одежда, кроме стрингов?

Очень смешно!

— Почему вы решили со мной пойти?

— Во-первых, я совершенно свободен завтра в пятнадцать ноль-ноль, во-вторых, меня уже лет сто не приглашали ни на какие свадьбы, а в-третьих, я хороший руководитель, который с чуткостью относится к проблемам сотрудников.

Ни одна из этих причин не показалась мне уважительной, но говорить ему об этом я не стала.

— Ну что теперь вы перестанете плакать и поедете домой?

— Нет, — совершенно честно ответила я, закрыв вкладку с платными мужчинами, за которой притаился экселевский файлик. — У меня еще отчет.

19

Когда стрелка часов подбиралась к четырнадцати тридцати, я уже была уверена, что Никита Владимирович не явится. Подумайте сами: с какой такой радости ему выбираться из своего очень коттеджа, задвигать за шторку Монсеррат Кабалье для того чтобы, взявшись со мной за руки, броситься в гущу пьяного народа, того самого народа, от которого Никита Владимирович и такие как он страшно далеки.

И все-таки в четырнадцать тридцать телефон, в котором я к тому времени разве что не прожгла дырку взглядом, зазвонил.

— Вы готовы? — поинтересовался босс.

— Еще как! — я вылетела из квартиры со скоростью пули.

— А что мы дарим? — спросил Никита Владимирович, когда я уселась рядом с ним на заднее сиденье той самой очень шикарной машины.