Она как во сне почувствовала, как Инна берет ее за руку и заглядывает в лицо.

— Идем, — услышала она мягкое. — Это волнительно только в первый раз, в следующий даже нервничать не будешь.

Ольга послушно вошла за ней следом в главное здание больницы и только там пришла в себя. Коридор был другой. Никто не кинулся к ним навстречу с криком «Лариса Владимировна!», никто не тащил Ольгу за собой и запаха — того самого, терпкого, запаха не было тоже.

Была переговорная комната — похожая на их собственную, таганрогскую. Овальный стол, десяток стульев вокруг, большой экран для проектора. Улыбающаяся девочка в наряде медсестры предложила чай. Ольга попросила кофе.

— Как мы построим встречу? — Спросила она у Инны, ругая себя за то, что не сделала этого раньше.

Но Инна не удивилась вопросу. Разложила на столе отпечатанные материалы, приготовила диск с презентацией.

— Вначале я расскажу о наших услугах, потом ответим на вопросы. — Сказала она. — А дальше по ситуации.

Но из этого «по ситуации» ровным счетом ничего не вышло.

Все шло хорошо сначала — Инна рассказывала, переключала слайды, трое бородатых мужиков с уставшими лицами слушали. Потом презентация закончилась и двое из бородатых ушли, остался только один. А еще через минуту в переговорную вошла Лара.

Она вошла не одна — с нею была еще какая-то женщина, но Ольга даже не заметила, как она выглядит. Ее взгляд был направлен только на одного человека.

— Борис Иванович, ну сколько можно? — Спросила громко Лара, едва переступив порог. — Вчера два часа потратили на разговоры, сегодня опять зовете. Работать-то когда?

Она посмотрела на Инну и Ольгу и подняла брови.

— Ого. — Сказала, перебивая бородатого мужика, который попытался ответить. — Вчерашние докладчики были менее симпатичными.

— Извините, — сказал Борис Иванович, но было видно, что ему ни капли не стыдно. — Это Лариса Андреева, одна из наших заведующих отделениями. У нее большие проблемы с тактичностью.

— Ну почему? — Спросила вдруг Ольга. — Тактичности нет — и проблем нет, верно?

Лара посмотрела на нее и ничего не сказала. Это был взгляд незнакомки, чужого человека, в нем не было ни тепла, ни радости, ни даже интереса.

— Давайте, докладывайте побыстрее, — велела она, присаживаясь за стол. — У меня три операции сегодня, скоро нужно размываться идти.

Инна снова заговорила, в переговорной притушили свет, оставили только ярко светящийся проектор. Лара слушала внимательно, не сводила взгляда с экрана, а Ольга не сводила взгляда с нее.

Проклятое сердце тарахтело как безумное.

Она в хирургической шапочке. Волос не видно, но они наверняка еще немного отросли. Теплые карие глаза сегодня наполнены холодом. Похудела немного, осунулась — врачебная рубашка болтается на теле, слишком широка стала. И руки — ладони спокойно лежат на столе, пальцы расслаблены, кисти тоже.

Неужели ей и правда все равно?

Даже на расстоянии, которое было между ними, Ольга всем телом ощущала Ларино присутствие рядом. Она не могла чувствовать запах — было слишком далеко, но она чувствовала. И этот голос, наполненный гранатовыми переливами горячего красного вина — он проникал в память, возбуждая ее, дергая за нервные окончания.

В эти секунды Ольга отдала бы полжизни только для того, чтобы еще раз услышать ласково-шепчущее «детеныш».

Но сказка закончилась, не успев начаться. Инна завершила презентацию, включила свет. Развела руками, будто говоря: вот так, дамы и господа. Я рассказала вам все, теперь ваш ход.

— Это интересно, — сказала Лара, глядя на Инну и ее губы вдруг тронула улыбка. — Если ваши программы избавят нас хотя бы от половины писанины — то я целиком и полностью «за».

Ольга сжала зубы, чтобы не зарычать от ярости. Инна улыбнулась Ларе в ответ.

— Борис Иванович?

— Согласен. — Он поднялся из-за стола, пригладил зачем-то бороду и кивнул. — Как поступим дальше?

— Нужно назначить еще одну встречу, — сказала вдруг Ольга, и все присутствующие изумленно на нее посмотрели. — Мы подготовим для вас эксклюзивное предложение и рады будем его обсудить.

Ларины губы дернулись едва заметно. Ольга смотрела только на нее — злобно, с вызовом.

— Хорошо, — подытожил Борис Иванович. — До пятницы управитесь? Вот и славно. Тогда жду вас здесь в пятницу в то же время. Спасибо всем за плодотворную встречу. И всего доброго.

Он стремительно вышел из переговорной, на ходу достав из кармана мобильный телефон и набирая на нем чей-то номер.

Инна повернулась к Ларе.

— Инна Рубина, — сказала она, протягивая руку. — Нас так и не представили.

— Лара.

Они пожали друг другу руки. Ольга стиснула зубы еще сильнее.

Теперь Инна посмотрела на нее, будто ожидая, что и она представится, но Ольга была слишком зла для того, чтобы соблюдать политес.

— Мы с Ларисой Владимировной уже знакомы, — холодно сказала она, по-прежнему глядя на Лару.

На ее лице не дрогнула ни единая черточка. Она только кивнула слегка, будто признавая факт знакомства, попрощалась и вышла из переговорной.

У Ольги была только секунда для того, чтобы принять решение.

— Подожди меня здесь, — бросила она Инне и выскочила следом. В коридоре оглянулась по сторонам, заметила удаляющуюся Ларину спину. Та шла медленно, очень устало — плечи поникли, руки болтаются как плети.

Ольга догнала ее и схватила за плечо. Лара обернулась — так же медленно, как шла. И первый раз за сегодня посмотрела Ольге в глаза. По-настоящему посмотрела, пристально, а не проехавшись взглядом.

— Я что, даже слова «привет» теперь не стою? — Со злостью спросила Ольга, убирая руку.

Лара вздохнула, губы ее снова дернулись.

— Привет.

Больше говорить было нечего. Ольга сама не знала, зачем бежала за ней, зачем догоняла. Чего она хотела? Поздороваться? Глупо, черт возьми, ужасно глупо!

— Лара… — Растерянно прошептала она, и увидела, как теплеет немного Ларин взгляд. Эта искорка немедленно пронеслась мурашками по Ольгиному телу. — Лара…

Ей до безумия хотелось коснуться. Взять за руку, погладить ладонь. Кончиками пальцев писать на коже: «Ла-ра», «Ла-ра». С ударением на второй слог, с ударением на… новую попытку?

Ольга сделала шаг назад.

— Извини, — сказала, глядя вниз. — Мне не нужно было.

Развернулась и пошла по коридору, не оглядываясь.


Глава 4. То, что необъяснимо.


— Как ты поступаешь, когда хочешь чего-то, но знаешь, что не сможешь этого получить? — Спросила Ольга.

Они с Инной шли по улице Чехова — вечерняя прогулка длилась уже второй час, но ни одной, ни другой не хотелось ее прекращать. Было пасмурно, иногда с неба летели редкие капли дождя, приятно охлаждающие кожу лица. И воздух наполнялся запахом этих капель, становился плотным, чарующим.

— Никак, — ответила Инна грустно. — Не могу — так не могу. Что ж поделаешь?

Ольга обогнала ее, остановилась и заглянула в глаза. Упоительно-грустные, несчастные глаза.

— Что с тобой? — Спросила она тихо. — Ты уже второй день сама не своя.

Инна была чуть выше, и получалось, что она смотрела на Ольгу немного сверху. Улыбнулась, но, боже мой, какой же печальной была эта улыбка, какой грустной.

— Я бы не хотела сейчас это обсуждать, — призналась она. — Откровенно говоря, у меня нет на это сил.

И Ольга поняла. Отступила, кивнув. Взяла Инну под руку. И пошла дальше — по узкому тротуару, мимо старых, местами разрушенных, зданий, мимо зеленеющих летом деревьев.

— Ты поедешь со мной в пятницу в Ростов? — Спросила Инна. Ольга засмеялась.

— Зачем? От меня было немного толка на этой встрече.

— Да, но мы обещали, что приедем вдвоем. Будет глупо, если после этого я явлюсь в одиночестве.

Ольга вздохнула, крепче сжимая Иннин локоть. Ехать туда снова, смотреть на Лару, быть рядом с ней — зачем? Чтобы еще раз перевернуть вверх ногами чертово сердце? Чтобы потом снова не спать всю ночь, представляя себе, как могла бы пройти эта встреча, если бы все сложилось иначе?

— Хорошо, — сказала она вслух. — Я поеду. Но это будет последний раз.

Инна промолчала, принимая ее решение. Они прошли еще немного — молча вдыхая в себя свежесть преддождевой погоды, молча постукивая каблуками по асфальтовым дорожкам.

— Ты замужем? — Спросила вдруг Ольга, и теперь Инна остановилась, удивленная.

— У тебя на пальце кольцо, — пояснила Ольга. — Значит, или замужем, или была замужем. Так как?

Инна вздохнула.

— Ты все-таки хочешь это обсудить, да? — Спросила она, и тут же ответила. — Да, я была замужем. Сейчас живу в гражданском браке.

— Почему вы развелись? — Ольга с интересом смотрела на Инну. Наверное, она сама ушла от мужа — таких женщин, как она, не бросают.

Инна засмеялась вдруг.

— Потому что перестали соответствовать ожиданиям друг друга. Когда женились, казалось, что мы оба — идеальны. А потом оказалось, что если соединить два идеала вместе, получится одна большая банальность.

Это было так похоже на то, что чувствовала Ольга, так близко. Ей хотелось подробностей.

— Андрей чудесный человек, — объяснила Инна. — И я тоже. Но со временем нам обоим стало понятно, что до свадьбы нам было лучше. Мы любили друг друга, мы уважали друг друга, но за всем этим недоставало чего-то еще.

— Чего? — Быстро спросила Ольга.

Инна пожала плечами.

— Может быть, уверенности в том, что он — тот самый человек, с которым я хочу прожить всю жизнь.

Она порывисто взяла Ольгу за руки и заглянула ей в лицо.

— Брак ведь — это не только любовь, правда? Это миллион мелочей, которые мы должны будем пройти вместе, вдвоем. И без уверенности в том, что ты — тот самый человек, это практически невозможно. Я люблю своих друзей, люблю разных людей. Но это же не значит, что я должна выходить за них за всех замуж. Нет. Замуж — это вместе в любой ситуации. И когда тебе хорошо, и когда тебе плохо. Брачные клятвы католиков очень отражают суть — в болезни и здравии, в богатстве и бедности. А иначе какой смысл?