— Детеныш, — Лара улыбнулась ей навстречу и встала из-за стола. — Доброе утро.

Ольга кивнула и растерянно посмотрела на двинувшегося ей навстречу мужчину.

— Это мой папа, — озвучила Лара вслух то, что и так было понятно. — А это мама. Мам, пап, это Ольга. Знакомьтесь.

Все было не по правилам, все было вообще неверно! Следовало представлять не родителей Ольге, а Ольгу родителям. Кроме того, нужно было назвать имена, полностью, а желательно и фамилии тоже.

— Привет, — похоже, Лариному папе было плевать на политес. Он взял Ольгу за руку и тряхнул немного. — Можешь звать меня дядей Вовой. Или Володей — как тебе удобнее.

— А меня тетей Наташей! — Откликнулась Ларина мать, на секунду оглянувшись и снова вернувшись к плите. — Девочки, садитесь за стол, сейчас кофе будет готов и позавтракаем наконец.

Дядя Вова? Тетя Наташа? О, Господи.

Ольга, подпихиваемая Ларой, послушно пролезла к дальней стене и упала на стул. Теперь между ней и Ларой был… дядя Володя? Да, видимо, так.

— Лариска, а почему ты не выдала Оле штаны? — Спросила мама, по-прежнему стоя к ним спиной. — Она же не будет три дня ходить в полотенце!

— Мам, я съезжу после завтрака в магазин и куплю ей брюки, — ответила Лара, подмигивая изумленной Ольге. — В моих она просто утонет.

— Ничего не утонет, — возразил дядя Володя, оглядывая Ольгу с головы до поясницы — он бы и ниже оглядел, но под столом не было видно. — Можно подпоясать ремнем, и все. Хотя бы до магазина сможете вместе доехать. Вряд ли ты согласишься носить брюки, купленные без примерки, верно?

Он смотрел на Ольгу и явно ждал ответа, а она окончательно растерялась.

В их семье так не разговаривали. В их семье не говорили «штаны». В их семье не завтракали, сидя за столом на кухне и уж конечно не перекрикивали телевизор!

— Пап, отстань от ребенка, — велела Лара весело. — Она еще не проснулась, а ты со своими ремнями. Дай лучше сигареты.

— Курить вредно! — Сообщила тетя Наташа, переместившаяся от плиты в сторону и разливающая кофе из огромной турки по большим чашкам.

— Я знаю, мам. Я врач. Ты что-нибудь об этом слышала?

Они засмеялись — все трое, как будто прозвучала понятная только им одним шутка. Лара забрала у отца сигареты, вытащила одну и протянула пачку Ольге.

От дыма, проникшего в легкие, стало как-то легче. А когда перед ней поставили большую желтую чашку с рифленым солнышком на боку, Ольга подумала, что, пожалуй, все не так плохо.

— Что будем есть? — Спросила тетя Наташа, пока Ольга пробовала кофе — очень вкусный, потрясающе вкусный кофе. — Кашу, яйца или тосты?

— Яйца!

— Кашу!

Лара и дядя Володя ответили одновременно и снова засмеялись.

— Пусть сама ест свою кашу, — приказал дядя Володя. — Нормальные люди не могут дожить до обеда, подкрепившись с утра кашкой.

— Ну конечно, — согласилась Лара. — Тебе как обычно подавай два вареных яйца и кусок масла на хлебе?

Дядя Володя посмотрел на Ольгу и объяснил:

— Когда Лариска была маленькой, мы часто ели в гарнизонных столовых. А там какая еда — сама понимаешь. И она до сих пор не может мне простить этого дурацкого масла на хлебе.

— Глупости, — немедленно заявила Лара, встала и поцеловала отца в макушку. — Нет ничего такого, чего бы я не могла тебе простить.

— А как же кукла? — Спросила тетя Наташа и поставила на стол огромную сковороду, под крышкой которой что-то шипело и шкворчало. — Я думала, куклу ты ему не простишь.

Дядя Володя немедленно сделался пунцовым — Ольга могла поклясться, что у него даже уши покраснели. Он снял крышку со сковороды и принялся раскладывать по тарелкам куски омлета, а тетя Наташа рассказала Ольге:

— Они однажды очень поссорились. Ларе было лет десять, и она явилась домой на два часа позже договоренного. Вообще у нас в военном городке было спокойно, но правила есть правила — сказано вернуться в девять, значит в девять.

— Мам, может, не надо? — Попросила смеющаяся Лара. — Триста раз уже это рассказывала.

— А Оля не слышала! Так вот, возвращается она мало того, что поздно, так еще и вся какая-то побитая-поцарапанная. Вова сразу же разбираться, а она сидит и хранит гордое молчание. Он уж ее и так просил, и сяк уговаривал — ни за что не признавалась, где была и что случилось. Тогда пошел он в комнату, нашел ее любимую куклу, встал перед ней и говорит: «Сознавайся, где была, а то сейчас твоей кукле голову откручу». Ну, она встала перед ним — маленькая, побитая вся, глаза горят, и говорит: «Папа! Угрожать расправой с заложниками — это низко и подло!».

Ольга захохотала. Она воочию представила себе маленькую Лару, произносящую серьезно эти слова, и растерянного папу, у которого не было другого выбора, кроме как вернуть эту несчастную куклу на место.

— В общем, она мне эту куклу постоянно вспоминает, — сказал дядя Володя, подвигая Ольге тарелку. — Ешь давай. Небось вчера как у Артема поели — так больше и не случилось.

Ольга вдруг поняла, что очень голодна. Она с удовольствием съела омлет, отщипнула кусочек от лепешки, лежащей посередине стола на блюде, и даже не отказалась от печенья к кофе.

Ей было очень уютно на этой большой кухне, с этими странными людьми, и не хотелось, чтобы завтрак кончался. Она боялась, что вот сейчас, еще немного — и все поставят кружки, чинно поблагодарят маму, и с идеально ровными спинами выйдут из-за стола.

— Ладно, девочки, я пошел, — дядя Володя допил остатки кофе и, словно медведь, вылез из-за стола. — Ларка, вы за штанами в Ростов поедете? Купи мне там тогда черенок новый для лопаты, а то я вчера сломал один.

— Ладно, пап. — Лара закурила вторую за это утро сигарету и посмотрела на Ольгу. — Сейчас поедем или потом?

Ольга не знала, сейчас или потом. Она вообще не хотела никуда ехать. Век бы так сидела — забившись в угол, с чашкой кофе и сигаретой в руках.

— Лучшей езжайте сейчас, — посоветовала тетя Наташа. — И чтобы к обеду вернулись. Лариска, а на работу будешь заезжать?

— Буду, — с сожалением призналась Лара. — Мне нужно истории отвезти. Но я туда и обратно.

— Знаю я твое «туда и обратно». Заскочи тогда к Армену и возьми мяса. Вечером шашлыки пожарим.

Когда они наконец вышли из дома, время уже близилось к одиннадцати. Сначала долго выбирали самые маленькие из Лариных брюк, потом кололи новую дырку в ремне, потом искали подходящую обувь — «До магазина ты ее тоже на руках понесешь?».

Наконец, Ольга, выглядящая как Гаврош в широких джинсах и кроссовках на два размера больше, спустилась по ступенькам и вышла во двор.

Газона не было. Она специально посмотрела вокруг, но не нашла никакого намека на него. Было много цветов — дом как будто утопал в них, высаженных вокруг. Какие-то уже распустились, а какие-то радовали глаз зеленью и крепкими бутонами.

Слева от дома росли деревья. Много деревьев — видно было только голые ветки, но каждый ствол был заботливо обмазан чем-то белым, и это белое создавало ощущение праздничности и нарядности.

Справа — небольшой пятачок для двух машин. За ним — сарай и — О, господи! — колодец. Еще правее — небольшой огороженный палисадник, похожий на детскую площадку — какой-то кустарно сделанный из досок домик, конь-качалка и дырявый мяч, видимо, пролежавший здесь всю зиму.

— А гамак? — Спросила вдруг Ольга. — Гамака не хватает.

Лара посмотрела на нее, открывая дверцу машины.

— Гамак обычно позже вешаем, когда теплее становится. Но если тебе так хочется — вечером могу достать.

Ольга не знала, хотелось ли ей. Все это было странно и нереально — как будто она попала на другую планету и никак не может понять, как нужно себя вести. Она забралась в машину и посмотрела в окно. Прямо перед ней, за высоким забором, оказалось море.

Она даже глазам своим не поверила. Море? Откуда здесь может взяться море?

Но оно было там — широкое, зелено-голубое, блестящее на солнце миллионами световых вспышек.

— Лара, — пробормотала ошеломленная Ольга. — Ты куда меня привезла? Откуда здесь море?

Лара засмеялась, высунулась из окна машины и закричала:

— Пап, ворота открой!

Вернулась назад и весело глянула на Ольгу.

— Я же сказала тебе вчера — Ростовская область. А это Азовский залив, только и всего.

Только и всего? Почему-то наличие моря ошеломило Ольгу до глубины души. Нет, она, конечно, знала, что в России есть моря, но почему-то не ожидала, что у этого моря можно жить. Вот так — в деревянном доме, с омлетом на завтрак, с большими разномастными кружками, с гамаком, который достают только когда станет теплее.

Дядя Володя открыл ворота, и Лара вырулила на узкую дорогу. Ольга смотрела в окно. При свете дня поселок оказался довольно большим — много домов, много деревьев. Только людей не было видно.

— Все на работе, — объяснила Лара. — А кто не на работе, тот на участке ковыряется. Здесь вообще тихо.

— А мы что… поедем к тебе на работу? — Спросила Ольга. — В больницу?

— Да. Завезем документы, это дело на полчаса. Ну, на час, если я там срочно кому-нибудь понадоблюсь.

Больше Ольга ни о чем не спрашивала. Они доехали до города очень быстро — не прошло и получаса, припарковались у огромного торгового центра и вошли внутрь. И только тут Ольгу осенило.

— Слушай, — сказала она, хватая Лару за руку. — У меня же деньги и карточки в Москве остались.

— Не переживай, — рассмеялась та. — Раз уж я оставила тебя без одежды, я и куплю тебе новую.

Ну да. Ольга немедленно опустила глаза, осознав, что Лара едва ли представляет себе, какую одежду она привыкла носить и сколько она стоит. Впрочем, ходит же она уже полдня в футболке и старых джинсах? Значит, походит и в брюках из «Зары».

— Три дня, — напомнила она себе. — Всего лишь три дня.

В итоге они купили две пары джинсов, высокие ботинки, несколько футболок, рубашку и куртку.

Ольгу поразило, что Лара совершенно не смотрела на марки. Она заглядывала в магазин, осматривала ассортимент и либо тащила Ольгу дальше, либо безошибочно подводила ее к вещам ее размера.