— Написали — выполняй, — подхватил Мэтью. — Отсюда третий пункт: «Совершить что-нибудь экстремальное».

— По-моему, все будет намного проще, — икнула я, — если ваши пункты расписать в деталях. Вот этот, например, можно интерпретировать очень широко. То, что я сочту экстримом, тебе покажется нормальным. — Я указала бокалом на Мэтью. Отчего это моя рука вдруг стала такой тяжелой?

— Даже не начинай, — покачал головой Мэтью. — Если на то пошло, я совершал действительно ужасные поступки вместе с действительно ужасными людьми.

— Ну, сойдет какой-нибудь прыжок с тарзанки, — не дала нам сменить тему Эм. — Никто от тебя не требует переехать в Австралию или побрить голову.

Что? Как так прыжок с тарзанки? У меня появились серьезные сомнения в законности списка.

— То есть вы требуете от меня за две недели побороть врожденный страх высоты и сигануть с вышки башкой вниз? — Я опустила голову на стол. Фу! Как липко! — Это чересчур.

— А легких путей никто не обещал. — Мэтью поднял мою голову, ухватив за конский хвост. — Список тебе самой докажет, на что ты способна.

— Но мне казалось, будет весело…

— Еще как будет, — хором заверили друзья.

Я плюс высота не равно веселью. Все это наводит на мысль о памперсах для взрослых и сеансах психотерапии. Я даже в «Олтон-тауэрс»[12] на аттракционы сажусь, только выпив вина. На что, кстати, там смотрят косо. Ничто не объяснит вам доступнее, чем расставание с содержимым вашего желудка прямо на «Обливионе»[13], что в луна-парк нельзя проносить алкоголь ни внутри, ни в сумочке.

— После этого ты почувствуешь себя в миллион раз сильнее, — продолжала Эм. — Между прочим, ты сама сказала, что хочешь разобраться с делами до папиной свадьбы. Мы тебя не заставляли.

Четвертая свадьба моего папаши состоится через неделю, и мне требовался кавалер. Я ни под каким видом не могла появиться на торжестве в одиночестве — злобная тетка Беверли непременно ехидно поинтересуется, где же мой дружок, и примется рассказывать о троих прелестных детках моей двоюродной сестры. Я уверена, что именно Беверли наплела моей бабке, лежавшей на смертном одре, что я лесбиянка. Но о временных рамках я высказалась, увидев второй вариант списка, где были пункты «носить туфли на каблуках каждый день в течение месяца» и «научиться готовить». О том же, чтобы рисковать жизнью в угоду приятелям, речи не было. Может, будет проще перед свадьбой просто нанять мужчину из эскорт-агентства? Может, мы полюбим друг друга. Может, еще нашим детям будем рассказывать. А может, я подцеплю от него что-нибудь ужасное и вообще не смогу родить. Хм… Черт с ним, список как-то надежнее.

— Ладно, а четвертый пункт?

— Ой, это просто прелесть, — сказала Эмили. — Найти кавалера, чтобы прийти с ним на свадьбу твоего папаши. Тогда ты будешь в полном порядке.

Я вообще-то собиралась попросить фотографа Дэна сыграть эту роль, но позволила Эм внести в список четвертый пункт. Понадобился целый пакет «Кеттл чипс», чтобы уломать ее отказаться от идеи моего анонимного секса с незнакомцем и согласиться на парня без контактов третьего рода, поэтому сейчас я сочла за лучшее промолчать. Даже с Дэном пункт будет засчитан, правильно? Ведь, строго говоря, я приду на папину свадьбу не одна.

— Пункт пятый: «Сделать что-нибудь, чего он бы не одобрил», — объявила Эм. — Повторяться нельзя. Второй прыжок с тарзанки считаться не будет. Нужно придумать что-то совершенно новое.

— Запишите сразу — пункт пятый: «Испугаться до смерти». Что уж тут мелочиться?! — Я надулась. Но ненадолго. Саймон не предъявлял каких-то жестких требований и не настаивал на ограничениях. Скорее он был слишком ленив, чтобы удерживать меня или останавливать, а я ни разу в жизни не увлекалась чем-нибудь настолько, чтобы испытывать его терпение. Вот разве что… Хочу сделать татуировку. — Я взяла салфетку и внесла это в список. — Саймон терпеть не может тату. Я работала с одной моделью, у нее на спине была роскошная цветущая сакура. Мне тоже очень захотелось чего-нибудь этакого, но я не сделала из опасения, что Саймон не одобрит.

— Вот видишь? Отличная идея! — Мэтью поднял бокал ровнее, чем Эмили, и дописал на салфетку: «Тату». — Поздравляю, у тебя будет татуировка. Шесть! — крикнул он. Разгар дня, а мы уже пьяны до неприличия. Ну и плевать, у меня, может, неприятности. — «Купить что-нибудь безумно дорогое и только для себя».

— Как твой скутер «Веспа»? — спросила я как можно более невинно. Собранные в хвост волосы вдруг налились свинцовой тяжестью. Так, ясно, мне уже хватит.

— Именно как мой скутер «Веспа», и не ждите, что я отступлю. Подумай о деньгах, потраченных на дни рождения и подарки к Рождеству. О поездках к его вшивой семейке. О свадебных презентах его вшивым друзьям. Ты имеешь полное право купить что-нибудь именно себе в качестве бальзама на раны.

— Можно, я тоже что-нибудь себе куплю? — осведомилась Эм.

— Нет, — отрезал Мэтью. — Ты и так законченная эгоистка.

— Давайте дальше, — поспешно перебила я. — Еще что?

— Я все-таки настаиваю, чтобы ты написала письмо. — Эм, слава Богу, была уже слишком пьяна, чтобы обращать внимание на выпад Мэтью. — Мы выбросили этот пункт из окончательного варианта, но я считаю идею хорошей. Это поставит окончательную точку.

— Ладно! — махнула я рукой. — Напишу я вам это письмо! — Писать я, кстати, была совершенно не расположена. Зачем терять драгоценный свободный вечер, тревожа то, что остальные пункты списка были призваны успокоить? Мне полагалось забыть о Саймоне, а не плакаться в клочок бумаги «Бэзилдон Бонда»[14]. Но раз задача в списке, ее выполнение обсуждению не подлежит. — Следующий пункт выбираю я. Хочу куда-нибудь съездить.

— Поезжай. — Эм вдруг поднялась и замерла, пошатываясь. — Мне надо в туалет.

— Замечательно. — Мэтью снова завладел ручкой, пока Эм с грацией пьяного жирафа выбралась из-за стола и поплелась через бар. — Поезжай, но, чур, туда, где еще не бывала. Куда тебе хочется съездить?

— А можно пока не уточнять? — Заманчивые названия сразу возникли в мыслях. В мире столько интересного… — У меня же всего две недели. Да и Милтон-Кейнс[15], наверное, не считается.

— Ты должна воспользоваться паспортом, — сказал Мэтью. — Это единственное условие. В паспорте должна появиться отметка.

Если выпрыгнуть из самолета, это приведет к неизбежной и быстрой смерти, но за две недели успеть смотаться куда-то, где на границе ставят штамп? Ерунда. Но интересно…

— И как это сделать? — Я надеялась услышать разумное предложение, после которого мы не проснемся пьяными на пароме, плывущем в Норвегию.

— Не знаю. Может, договоришься о работе за границей? — пожал он плечами. — Ездить по миру — дело нехитрое.

Честно говоря, я уже так давно отказываюсь от заказов, связанных с поездками, что мой агент Вероника, терпеливая, но прекрасно владеющая ненормативной лексикой, перестала мне их предлагать. Не потому, что не подворачивалась работа или не требовался именно мой талант (помилуйте, какая там скромность, я пьяна!), просто я не хотела оставлять Саймона одного. Сейчас это кажется полнейшей глупостью. Позвоню-ка я Веронике, пожалуй. Не повредит.

— Я еще кое-что придумала! — восторженно завопила Эм, пробираясь к своему месту, едва не падая на Мэтью. — Тебе нужно купить вибратор!

Несмотря на яркий румянец, уже игравший на моем носу и щеках от выпитого, я покраснела с головы до ног. Откуда ей знать, что у меня нет вибратора?

— Откуда тебе знать, что у нее нет вибратора? — спросил Мэтью. Мне польстило, что он прочел мои мысли, но одновременно шокировало, что он не упал в обморок от стыда. Значит, пьян сильнее, чем кажется.

— Поверь мне, — покачала головой Эм, — вибратора у нее нет. Ведь нет?

— В список это не включать, — потребовала я. — Не включать. В. Список!

— Тогда сама предлагай. — Эм откинулась на спинку стула. — У меня идеи кончились. А может, я уже совсем пьяная. Или и то и другое.

Я видела — Эм до сих пор дуется, что в список не внесли секс с кем попало в качестве мести Саймону, но такое я ни за что не впишу. Я готова следовать их советам в разумных пределах, но не желаю снимать трусы неизвестно перед кем. Более того, я убеждена: в ближайшее время снимать трусы мне придется исключительно в туалете. Боже, как все это грустно… Может, все-таки купить вибратор?

— Как насчет того, чтобы «отыскать свою первую любовь»? — предложила я. — Может получиться интересная история. В пятнадцать лет я по уши влюбилась в мальчика, а он взял и переехал. Вдруг это будет классный опыт?

Эм по-прежнему сидела с недовольным видом, но Мэтью заинтересовался.

— Мне нравится, — сказал он после пары глотков. — Вроде как описать полный круг. Напомнить себе, что жизнь была и до кретинской морды и на морде не закончится.

— По-моему, это фигня, — начала Эмили, но опоздала — пункт уже вписали.

— Итак, — начал Мэтью, загибая пальцы, — у нас в активе новый имидж, тренировки, прыжок с тарзанки или что-нибудь аналогичное, татуировка, кавалер на свадьбу, покупка чего-нибудь непристойного, но не вибратора, письмо кретинской морде…

— Обязательно его так называть?

— Да, — не задумываясь, ответил Мэтью. — Что-нибудь купить для себя, съездить туда, где ты не бывала, отловить первую любовь…

— …и переспать с ним.

Я поперхнулась и выплюнула вино на стол.

— Эмили, ты не помогаешь, — с ужасом сказал Мэтью. — Итого девять пунктов.

— Не хочу девять! — возмутилась я. — Должно быть десять, круглое число.

— Невроз крепчал, — вздохнул он. — Ладно, еще один.

Мы молча пялились друг на друга, а у меня в голове одно желание сменялось другим. Научиться играть на гитаре. Появиться в реалити-шоу. Поплавать с дельфинами. Поучаствовать в марафонском забеге. Переспать с представителями всех родов войск. Переспать с каким-нибудь рок-музыкантом. Завести кошку. Записаться в волонтеры благотворительной организации… Так, меня уже можно добивать из жалости. Не успела я или Мэтью открыть рот, как Эмили нарушила молчание.