— Послушай, это как-то невесело. Я считала, ты просто должна радоваться жизни, — простонала Дженни. — Почему все надо так по-дурацки усложнять?

— У вас там какое-то секретное совещание, или я могу воспользоваться унитазом? Пожалуйста! — взмолился Алекс через дверь.

Поставив Дженни на ноги, я ступила в теперь уже ярко освещенную гостиную и зажмурилась.

— Прости, — тихо сказала я, когда Алекс прошел мимо меня в ванную.

— Какой резкий свет, очень неприятно!

Дженни споткнулась, закрыв глаза руками. Я переводила взгляд с нее на Джеффа и на Алекса. Чувствуешь себя весьма странно в обществе четырех полуголых людей.

— Нам пора, — сказала я, оглядывая комнату в поисках сумки. Я передала Дженни на поруки Джеффу, который с радостью ее принял. Вероятно, это была любовь, раз он улыбался, несмотря на ее состояние. — Мы можем вызвать такси?

— В такое время это будет непросто! — крикнул Алекс из ванной. — Все отлично, можете оставаться здесь, если хотите.

Я посмотрела на развалившуюся на диване Дженни и на Джеффа, который трепетно гладил ее по плечу, и с благодарностью кивнула в знак согласия. Видит Бог, я отнюдь не горела желанием сесть в такси с перепачканной Дженни, и потом уже перевалило за два часа ночи. Я совсем обессилела. Вновь появился Алекс и выдал мне две футболки.

— Вы обе отправляйтесь ко мне в спальню, а я посплю на диване, — сказал он, поцеловав меня в щеку и указав Джеффу, что пора бы ему отправиться к себе.

— Да, конечно, — кивнул тот и передал Дженни под мою ответственность. — Прости за ковер, друг, я вызову к тебе ребят из химчистки или что-то вроде того. Пока, — обратился он к Дженни, задержавшись на пороге. — Я позвоню тебе завтра, ладно?

Прежде чем она успела ответить, Алекс захлопнул за ним дверь.

— А теперь по кроватям! — заявила я.

Дженни уже миновала стадию опьянения и перешла в состояние вроде комы. Я отвела ее в спальню, стянула с нее черный топ на бретельках и переодела в футболку Алекса с изображением «Рамонес». Она ползла по постели, пока ее голова не оказалась на подушке, а потом отключилась.

— Прости, — снова извинилась я перед Алексом. — Я не совсем так представляла себе сегодняшний вечер.

— Как-нибудь в другой раз, — ответил он, доставая запасную подушку из дивана. — Сама знаешь, когда планируешь, вечно ничего не выходит.

Я просто планировала, чтобы меня трахнули, подумала я.

— Ты с ней справишься?

— Не знаю, но я закричу, если она попытается что-то сделать.


Глава 17


На следующее утро Дженни проснулась рано, все еще немного пьяная, и потребовала чего-нибудь сладкого. Я пыталась убедить ее, что при таких обстоятельствах лучше съесть бутерброд с беконом, но она меня не слушала. Более того, ее тошнило от одной мысли об этом. Я старалась не смотреть на себя в зеркало, но мельком все же увидела собственное отражение. Это было ужасно. После концерта мои волосы стали жирными и разлохматились, сбившись в огромный колтун после ночных бдений. Макияж размазался, попав в каждую морщинку и вмятинку от подушки, так что я выглядела на десять лет старше. И что самое «приятное», мое дыхание уж никак не пахло свежестью. Не самый лучший вид, чтобы предстать перед Алексом после ночи, в-которую-ничего-не-получилосъ.

— По крайней мере ты выглядишь лучше меня, — проворчала Дженни, уставившись в зеркало с нечастным видом, а потом скорчилась над кроватью и срыгнула, внезапно и (к счастью) без последствий.

— Что правда, — сказала я и почти понесла ее в ванную, — то правда.

— Ну спасибо!

Она метнула на меня злобный взгляд и обогнула унитаз, пытаясь привести волосы хоть в какой-то порядок. Это было бесполезно.

Несмотря на все убеждения Дженни поступить иначе, я просто не могла улизнуть, не разбудив Алекса, поэтому отправилась в гостиную и по еще мокрому ковру на цыпочках подкралась к дивану, где он мирно спал. Он выглядел точно так же, как когда мы расстались, за исключением одного явного изменения в трусах.

— Как мило!

Дженни дважды беззвучно прошептала губами «о’кей» и с трудом удержалась от смеха, стоя в дверях. Я ответила, вытянув средний палец. К тому же я не могла не заметить, что здесь не над чем было хихикать.

— Алекс, — нежно сказала я, держась на почтительном расстоянии, чтобы не обдавать его своим смертоносным дыханием.

Я пыталась прополоскать рот в ванной и даже испробовала старый фокус с намазыванием пасты на палец, но это не помогло.

— А? — Он открыл один глаз и, похоже, немного смутился. — Энджел?

— Мы уходим, — прошептала я, легко коснувшись его плеча и стараясь не смотреть на него ниже пояса. — Мы с Дженни отправляемся домой.

— Хорошо, — пробормотал он, перекатившись на живот.

— Так будет больно, — негромко крикнула Дженни через комнату.

Я снова продемонстрировала ей средний палец, когда мы выходили из квартиры.

До встречи с Тайлером оставалась всего пара часов, а мне еще нужно было привести себя в порядок, ведь после всех приключений вид у меня был весьма потрепанный. Я отправила Дженни в постель с двумя таблетками адвила, большой бутылкой воды и половиной кондитерского отдела ближайшей кулинарии, а затем заняла ванную комнату. Впервые за долгое время я набрала ванну и приготовилась в ней отмокнуть. Если бы у меня было чуть больше времени, я отменила бы встречу, погружаясь в воду. Я не считала себя девушкой, которая получает удовольствие от переживаний, но мое существование так долго было скучным, что небольшая порция переживаний мне не повредила бы. К тому же писать блог о такой жизни намного интереснее, чем о прежней: встала, написала тридцать две страницы всякой чуши о говорящих пчелах, съела низкокалорийные рисовые пирожные, подождала, пока бойфренд, потрахав партнершу по теннису, вернется домой, и легла спать в пижаме, как у какого-нибудь старпера, застегнутой наглухо.

Наконец я вылезла из ванны и намазалась молочком для тела, но от постконцертного душка так и не избавилась. Только прогулка в парке способна была это исправить. Я надела шорты и рубашку, дополнив ансамбль прекрасным ожерельем из «Тиффани», которое мне пока не удалось поносить, и с радостью отправилась на свежий воздух. Да, а мне придется проявить немалую осторожность, чтобы случайно не проболтаться Тайлеру о приключениях с Алексом.

Как и предупреждал Тайлер, в Центральном парке оказалось множество людей, но мне там безумно понравилось.

— Как может такой оазис существовать в центре города? — удивлялась я.

По мере того как мы углублялись все дальше под кроны деревьев, город словно растворялся вдали, оставляя нас в раю, переполненном бегунами, семьями, влюбленными парочками, веселыми компаниями.

— Хочешь послушать лекцию по истории, или это был риторический вопрос? — поинтересовался Тайлер. Он нес большой рюкзак, и я взмолилась, чтобы в нем оказалась еда. Бесконечно долго готовясь к свиданию, нанося на веки антиотечный гель и проверяя состояние Дженни, я не успела перекусить. — Но это действительно великолепное место. Его называют легкими города.

— Вижу, — кивнула я, когда мы свернули с тропинки на залитую солнцем и почти пустую лужайку у большого красивого озера. — Просто меня сводит с ума мысль о том, что все это сделано руками людей.

— У вас в Лондоне нет таких парков? — спросил он, расстелив покрывало.

— Парки есть, — кивнула я, усаживаясь. — Много парков, но этот так впечатляет... Лондон весь построен как-то стихийно, и мне это нравится, а мысль о том, что кто-то когда-то сказал: «Нужно разбить огромный парк посреди этого строго упорядоченного города», — меня ошеломляет. А еще больше мне нравится то, что никому не разрешили развернуть здесь строительство, когда в городе стало не хватать места. В Лондоне все иначе.

— Прости, пожалуйста, — улыбнулся Тайлер, расстегнув молнию на рюкзаке и достав бутылку красного вина. — Я потерял нить на словах «как-то стихийно».

— Ха-ха! — Я взяла стакан, и он налил мне вина. Пожалуйста, пусть в рюкзаке найдется какая-нибудь еда! — С тобой я чувствую себя англичанкой до мозга костей.

— А это плохо? — Он налил вина себе и заткнул пробку в бутылку. — Люблю, когда ты так говоришь.

— Нет, конечно, это неплохо. — Почему до сих пор не появляется еда? — Это просто напоминает мне о том, что я не могу остаться здесь навсегда. А это выбешивает.

— Тебя не пустят обратно, если ты начнешь говорить «выбешивает» вместо «раздражает», — пожурил он меня.

— Прости, — улыбнулась я, прикрыв глаза рукой от солнца. — Многие полагают, что для города настоящий позор — разрешать этим ужасным строителям орудовать в зеленых массивах.

— Уже понятнее, — улыбнулся Тайлер, чмокнув меня в кончик носа.

Я легла на покрывало и устремила взгляд в чистое небо. Наверное, Центральный парк — единственное место на всем Манхэттене, где можно посмотреть вверх и не увидеть небоскребов. Казалось, я где-то далеко-далеко от реального мира.

— Кроме того, неизвестно, как сложится жизнь дальше. — Я почувствовала, как Тайлер лег рядом со мной. Он казался таким надежным, его присутствие вселяло уверенность. — Кто знает, где ты будешь через полгода?

— Как ни странно, ты не первый, кто так говорит, — улыбнулась я, вспомнив слова Алекса.

Тайлер прильнул ко мне и нежно поцеловал, мгновенно вернув меня с небес на землю.

— Думаю, иногда надо возвращаться, — заметил он, достав из рюкзака пачку чипсов. Неужели? Чипсы? — Будешь «Читос»?

— Спасибо!

Если честно, я была готова съесть что угодно, хотя ожидала чего-то более изысканного. И все же он был такой милашка!

— Тайлер, — я перекатилась на живот и с довольным видом посмотрела на него, уплетая чипсы за обе щеки, — тебе когда-нибудь разбивали сердце?

— Больше всего я люблю прятаться в парке с пакетом «Читос», — заявил он, словно не слышал вопроса. — Это так плохо?