— Правда.

Мне хотелось вскочить и обнять ее, но, несмотря на совет по поводу личной жизни, Мэри не производила впечатления человека, который любит, чтобы его обнимали. Казалось, она, наоборот, относится к типу людей, всегда готовых воскликнуть: «Какого черта ты делаешь?!» — так что объятия я решила оставить для Дженни.

— Уже есть планы на выходные? — поинтересовалась Мэри, когда я встала и направилась к выходу, после того как мы обсудили чудесную проблему моих расходов.

В целом редактор собиралась оплачивать все и выдавать мне по 75 долларов за каждую заметку. Она платила реальные деньги за мою писанину. Ха! — Помимо того, чтобы кликнуть ссылку на свой блог тысячу раз?

— О, этого я делать не буду, — вспыхнула я. Ведь тогда к понедельнику у меня заболит указательный палец. Хотя если это поможет мне сохранить работу... — Ах да, я собираюсь на концерт Алекса с подругой сегодня вечером, а завтра иду в Центральный парк на пикник с Тайлером.

— На пикник в парк? — Мэри приподняла бровь. — Продолжите в том же духе — и нам придется превратить это в блог невесты.

— Ну уж нет! — Я чуть не засмеялась. — Все совсем не так, честно.

— Пока были ужин, театр и «Тиффани», — напомнила Мэри. — А он хорош в постели?

— Вы советовали не писать об этом в блоге, — побледнела я.

— Советовала. А теперь я задаю вам вопрос.

Она смерила меня взглядом, явно не исполненным добрых чувств.

— Э-э-э... полагаю, да, — ответила я.

— Повеселитесь вволю на концерте, но завтра отработайте на пикнике так, словно от этого зависит оплата аренды вашей квартиры. — Она почти подарила мне рекордную третью улыбку. — Энджел, он настоящее сокровище.

— Энджи, а он красавчик!

Дженни сжала мою руку, когда мы вошли в клуб и увидели Алекса уже на сцене. К тому времени как Дженни наконец подобрала более или менее неформальный костюм, который не противоречил ее бредовому лозунгу «Не могу по верить, что мне почти тридцать», одобрила мое черное платье-рубашку от «Сплендид» и кеды от «Кеде», прочитала лекцию о том, что я просто обязана самым непристойным образом пристать к Алексу сегодня вечером, и проглотила три дюжины порций пива в баре у метро, часы уже показали десять и мы добрались до места проведения концерта.

Несмотря на всю заторможенность после выпитого, здесь она не ошиблась. На сцене Алекс смотрелся умопомрачительно.

— И что такого в этих парнях-музыкантах? — опросила Дженни, схватила два стакана пива с барной стойки и передала один мне, не отводя глаз от сцены. — Я уже и забыла, насколько сексуальнее они становятся, когда их поднимают на три фута над землей, даже если в жизни они совсем никакие. Помню, как-то раз в «Юнион» остановились «Ред Хот Чили Пеппере». Боже, суматошная была неделька...

— Думаю, здесь дело в страсти, — предположила я, завороженная видом вспотевшего Алекса на сцене.

Увидев, как он извивается там, наверху, под ярким светом софитов, я порадовалась, что мы не поговорили перед концертом. Я просто хотела незаметно понаблюдать за ним какое-то время.

— Дело в том, что они испытывают к чему-то такую страсть, что в итоге она выливается в песни, которые они пишут. Все так же, как и у художников, писателей, за исключением, пожалуй, тех, кто играет на бонго.

— Да, и с гитарой в руках выглядишь чертовски круто, — выдохнула Дженни, покачиваясь под музыку. — Если он может вытворять такое с шестью струнами, только представь, что он сделает с тобой одной.

— И это тоже, — кивнула я.

Я и правда об этом думала.

— Интересно, у басиста есть девушка?

Дженни толкнула меня локтем в бок и потащила в толпу на танцпол.

Это был один из тех концертов, когда бас включают так громко, что он заставляет твое сердце биться в унисон с его ритмом, и ты почти чувствуешь это. Ничего не оставалось, кроме как хлопать, подпевать и двигаться под музыку. Рядом с Дженни я не волновалась о брошенных Алексом девушках, которые могут оказаться в этом клубе. Положа руку на сердце, я должна признаться, что в самом деле думала, как поступила бы, появись здесь блондинка с субботнего концерта, особенно теперь, когда я знала, что она говорит правду. Но сейчас я танцевала с Дженни, и меня это совершенно не заботило. Группа была в ударе, выдавая одну песню задругой. Я просто не могла сопоставить это потрясающее выступление со словами Алекса о распаде группы и о том, что они охладели к собственному творчеству. От них исходило напряжение, подобное электрическим разрядам, а разгоряченная, вспотевшая толпа в клубе принимала на ура все, что они делали.

Я не могла вспомнить, когда в последний раз выбиралась куда-то потанцевать, не говоря уж о танцах на концерте, так что просто ощущать себя винтиком в машине этой пульсирующей толпы было безумно приятно. А если учесть, что я уже выпила несколько порций пива, а рядом со мной танцевала шикарная девушка, моя подруга, то я великолепно проводила время. Для человека, который заявлял, что ее лучшие Тусовочные дни остались далеко позади, Дженни помнила слишком много танцевальных движений. За пару минут она привлекла целую кучу парней, которые принялись бродить вокруг, словно голодные львы, но продолжала танцевать со мной, не обращая на них внимания. После пары коротких ярких выступлений Алекс удалился под шквал аплодисментов, диких визгов и одобрительного рева. Я поняла, насколько легко он мог подцепить девушек, которые были, скажем, доступны.

— Я хочу с ним познакомиться, — заявила Дженни, крепко вцепившись мне в руку. — Куда он ушел? А мы туда пойдем? Я просто требую, чтобы ты нас познакомила.

— Скоро познакомитесь, — ответила я, уже почти опьянев. Однако я слегка протрезвела, когда поняла, что одной из нас потом придется искать дорогу домой, и это явно будет не она. — Алекс говорил, что подождет нас у бара. Не хочешь воды?

— Я принесу выпить.

Она, пританцовывая, удалилась в бар, оставив меня в море теплых и влажных тел. Кое-кто уже потянулся к выходу, но многие еще разглядывали друг друга и пытались понять, будет ли у этого вечера продолжение. Я надеялась лишь, что Дженни вернется из бара целой и невредимой. И без пива.

— Эй, красотка! — Пара рук сомкнулась на моей талии, и я почувствовала, как ко мне прижался кто- то разгоряченный и взмокший от пота. — Ты посмотрела шоу?

— Посмотрела, — ответила я, поворачиваясь к Алексу. Его лицо пылало, волосы прилипли колбу, а футболка приклеилась к телу. — Вы были великолепны.

— Кто бы сомневался! — Он подарил мне страстный липкий поцелуй, стерев всякие остатки макияжа, пережившие концерт. — Бог мой, это было грандиозно. Лучший концерт за долгие месяцы.

— Не могу поверить, что ты собираешься все бросить, — сказала я, откидывая его волосы назад.

Его глаза горели невероятно ярко, он словно излучал энергию.

— Я не хочу об этом говорить, — улыбнулся он, поднял меня на руки и покрутил. — А где твоя подруга?

— В баре, надеюсь. — Я всмотрелась в толпу людей вокруг утомленных барменов. — И предупреждаю: она положила глаз на вашего басиста.

— Что ж, он обычно кладет глаз на мужчин, поэтому ее шансы невелики, — сказал Алекс, крепко обнимая меня за талию и увлекая к бару.

К счастью, Дженни оказалась там. К несчастью, Дженни увидела то, чего ей не следовало видеть. Она практически приклеилась к стулу, держа перед собой две бутылки пива. Рядом с ней толпились парни, но она не разговаривала и не флиртовала с ними. Она даже не пила. Дженни смотрела на кого-то в другом конце зала, на выходе. Ее взгляд казался воспаленным, и она так сильно прикусила нижнюю губу, что я была уверена: вот-вот брызнет кровь.

— Дженни! — произнесла я, вырвавшись из объятий Алекса и оставив его на безопасном расстояний. — Ты как?

— Это Джефф.

Она указала на высокого мужчину со светлыми волосами, стоявшего в другом конце зала. Судя по непринужденной улыбке и тому, как он смеялся и шутил с друзьями, он явно не видел Дженни. А если и видел, то был просто бессердечным ублюдком.

— Ты знаешь Джеффа? — Алекс прошел мимо меня и вытянул руку для рукопожатия. — Круто. Я Алекс.

Дженни уставилась на него:

— Ты знаешь Джеффа?

— Да, — ответил Алекс, все еще не опуская руку. — Он переехал в мой дом месяца три назад или около того.

— Он живет один? — спросила Дженни.

Я стояла между ними, даже не зная, какой ответ хочу услышать от Алекса. Дженни, похоже, протрезвела слишком быстро, а это вряд ли было хорошо.

— Наверное. — Рука Алекса чуть опустилась. Он взглянул на меня, но я не знала, что сказать. — Во всяком случае, я никогда не видел его с девушкой. Я даже подумал, что он, возможно, гей, — задумчиво произнес он.

Это был лучший ответ, который он мог придумать. Дженни оживилась, но все еще напряженно смотрела на Джеффа через мое плечо. Наконец она пожала руку Алекса, когда пухлый мужчина за музыкальным пультом посреди зала врубил музыку.

— Меня зовут Дженни, улыбочку! — завопила она, сняв нас обоих на камеру мобильника. — И если ты трахнешь Энджи, то я найду тебя по этой фотографии и убью.

Алекс сделал шаг назад и кивнул.

— Это было бы справедливо! — прокричал он под музыку.

Она становилась громче с каждой секундой.

— Мне нужно с ним поговорить, — заявила Дженни, встав с барного табурета и передав нам два бокала пива. — Я просто не могу быть здесь и не сказать ему ни слова.

— Дженни! — Я встала перед ней и приобняла ее за плечи. — Ты уверена? Может, просто пойдем в другое место?

Я не знала, смогу ли пережить рецидив ее меланхолии, а ведь в прошлый раз она всего пять минут видела его в отеле.

— Не волнуйся, — сказала она, мягко опуская мои руки. — Я в хорошей форме, и все, что было, осталось для меня в прошлом. Я просто скажу «привет», «как дела» и «да, я потрясающе выгляжу», а потом вернусь, мы поедем домой, и я буду плакать, пока не засну.

— Хорошенькая перспектива, — пробормотал Алекс, уткнувшись носом мне в волосы.