Глава 13


Я выпила три стакана «Венти латте» в «Старбаксе» в воскресенье утром, прежде чем призналась себе в том, что писать блог не так легко, как казалось. Я таращилась на пустой экран в ожидании вдохновения. Мэри требовались вводная статья и три дневниковые записи. Получалось, что имеет смысл описать четверг, пятницу и субботу. Редактор настаивала на том, чтобы я сконцентрировалась на свиданиях, значит, стоило остановиться на моих первых свиданиях с Тайлером и Алексом. Но я не представляла, как говорить о свиданиях, чтобы: а) не создать впечатление, будто я конченая шлюха, и б) не создать впечатление, будто я сплетничаю о двух разных парнях со всем городом. Но можно ли вообще постить в блоге заметки о Тайлере и Алексе без их разрешения? Неужели я и вправду сижу в «Старбаксе» в Нью-Йорке, обалдев от кофеина, и задаю себе эти дурацкие вопросы? Я заглотила остатки кофе и начала печатать. Вместо того чтобы волноваться из-за мнения других людей, я сосредоточилась на том, что было бы интересно мне самой.

Прежде всего о моей чудесной, чудесной сумке от Марка Джейкобса.

«Приключения Энджел: как сумка излечила разбитое сердце».

Я бросила на сумку ласковый взгляд и нежно погладила, разумеется, очень бережно. Все еще трудно было поверить, насколько она дорогая, — половина ежемесячного ипотечного взноса ушла на этот шедевр знаменитого дизайнера. А ведь всего-то пара кусков кожи и металла, скрепленных вместе и вмещающих мои вещи! Прошитых, правда, руками ангелов... Почему я никогда раньше не покупала ничего столь восхитительного? Видимо, не думала, будто я этого достойна. И наверное, я также не предполагала, что достойна встречаться с такими шикарными парнями, как Тайлер и Алекс. И не думала, что смогу работать блоггером. А еще я достойна получить очередной стакан кофе. Постойте, на самом деле он мне не нужен, но я его все же выпила. Как и купила сумку. Черт ее побери! Я начала печатать, и меня это увлекло. Вспомнила мельчайшие подробности. Это оказалось почти весело: Энджел в моем дневнике вела весьма интересную жизнь без всяких рутинных проблем, досаждавших реальной Энджел.

Закончив, перечитала текст еще раз и удалила все, что могло расстроить маму. Затем вставила это обратно. Мне точно нельзя больше кофе.

Разобравшись с дневниковыми записями, я вернулась к вводному тексту. Стоило взяться за историю о расставании, пока не прошел запал. Этого ожидает Мэри, но даже под воздействием кофеина писать о разрыве оказалось намного труднее, чем о свиданиях. Всю свою жизнь я была кем-то для других: дочь Аннетт, подруга Луизы, девушка Марка, но кто я теперь? Я больше не чувствую себя любимой Марка, бывшей подружкой невесты, испортившей свадьбу, не чувствую себя девушкой, которая живет с мамой. За последнюю неделю благодаря Дженни, Эрин и Ванессе я превратилась в слегка сумасшедшую особу с историей ужасного героического расставания за плечами. С Тайлером я вела себя как странная англичанка, которая любит ломать руки мужчинам, а Алексу умудрилась преподнести себя как просто немного необычную англичанку. Если мне повезет, быть может, к концу месяца окружающие начнут описывать меня просто как «девушку, видимо, из Великобритании».

Я решила, что мне остается одно — проявить полную и брутальную честность. Открыла дневник, который вела в «Юнион», и перечитала его. Там я написала обо всем: как обнаружила Марка на стоянке, накричала на Луизу, ударила Тима туфлей, и даже о том, что сделала с сумочкой для туалетных принадлежностей Марка. Эта версия подойдет Мэри. Хотя, быть может, эпизод с сумочкой стоит исключить. Я решила сохранить этот инцидент в тайне, но еще долго сидела с улыбочкой, представляя выражение лица негодяя, когда он возьмет в руки помазок для бритья из барсучьей шерсти. Да, Марк, и в самом деле необычный запах!

Несмотря на все заверения Дженни, будто это совершенно нормально — встречаться одновременно с двумя мужчинами (и писать об этом в блоге), у меня возникло странное чувство. Я собиралась на свидание с Тайлером, хотя еще и двадцати четырех часов не прошло после расставания с Алексом. Я даже принялась ломать голову над тем, как бы отправить на встречу с Тайлером Дженни, ведь он как раз в ее вкусе. Но когда открыла дверь и увидела его перед собой, с головы до ног облаченного в черный «Армани», то мгновенно передумала.

— Привет, — сказала я, разрешив ему поцеловать себя в щеку и почувствовав, что явно не соответствую его образу в маленьком платье-футболке от «Сплек-дид» и шлепанцах «Гавайанас». — Э-э-э... ты вроде говорил, мы пойдем в кино, правильно?

— Правильно. — Он кивнул в сторону такси с заведенным мотором на другой стороне улицы, когда мы вышли. — Но потом я подумал: ты в городе всего неделю — как я могу вести тебя в мультиплекс на фильм с Кэмерон Диас? Вот и решил предложить кое-что другое. Надеюсь, не возражаешь?

— Нисколько, — ответила я, забираясь в желтый автомобиль. — Простоя... нормально для этого одета?

Серьезно. Черный костюм от Армани, белая рубашка с расстегнутым воротом, тщательно уложенные волосы, — и я, вся такая неформальная.

— Ты одета прекрасно, — уверил он и приобнял меня. — Тебе понравится, обещаю.

Я пожала плечами и улыбнулась. Ну так и быть. Маленький сюрприз в виде перемены места свидания никак не повредит.

Через пару минут напряженной шумной поездки по перегруженным улицам мы остановились у театра.

— Это почти, как кино, — сказал Тайлер, открыв передо мной дверь.

Но здесь ничего не напоминало кино. Похоже, мы отправлялись на бродвейское шоу. Я даже разволновалась.

— Мне удалось достать пару билетов на «Злую» у парня с работы. Должно быть, это отличная постановка, ты ее видела? — спросил он.

Я покачала головой:

— Это потрясающе! Я хотела посмотреть ее в Лондоне, но так и не собралась! Мюзиклы — моя слабость.

— Что ж, ты говорила, что любишь музыку.

И он увлек меня за собой по коридору с видом знатока.

Это была весьма интересная интерпретация моей любви к музыке, но я не жаловалась. Какой милый, заботливый мужчина! Но, ощутив его руку на талии, когда он вел меня к месту в третьем ряду, я вновь вспомнила о том, что этот милый мужчина регулярно посещает спортзал.

— Ну так что, тебе удалось сломать еще кому-нибудь руку, с тех пор как мы виделись в последний раз? — спросил он.

Я уже начала жалеть, что рассказала ему в подробностях о разрыве. Правила не просто так назвали правилами, теперь я это понимала.

— Нет, зато нашла работу,— сообщила я, пытаясь сменить тему.

На этот раз я все же умолчала о некоторых деталях. Просто мне показалось, он вряд ли воодушевится, узнав, что стал звездой рассказа в Интернете о поисках любви.

— Что ж, это просто здорово! — воскликнул он, быстро и неожиданно поцеловав меня. — Это следует отметить. Ты должна была сказать мне об этом раньше.

— Да ничего особенного здесь нет, — возразила я, покраснев. Тайлер думал, что я должна была сказать ему об этом. Ах-х. — Это всего лишь онлайн-заметки. В журнал они не попадут.

— Не преуменьшай свои заслуги, — назидательно произнес он и взял меня за руку, когда освещение вспыхнул о два раза. — Ты говорила, что хочешь стать настоящим писателем, а теперь все к этому идет. — Он посмотрел на меня. — Ты даришь людям вдохновение, заметила? Всего одна неделя в городе — и посмотри, чего ты добилась. Я надеюсь, что хотя бы частичка твоей удачи передастся и мне.

Тайлер знал, какие слова нужно говорить, чтобы я чувствовала себя великолепно. Оркестр заиграл, когда он наклонился через обитый бархатом подлокотник кресла и вновь крепко меня поцеловал.

— Полагаю, таким способом ты рассчитываешь притянуть к себе удачу, — заметила я.

— Готов не оставлять попыток, пока это не произойдет, — прошептал Тайлер.

Актеры выходили на сцену.

Я откинулась на спинку кресла и заулыбалась в темноте. По крайней мере сегодня у меня будет о чем написать в дневнике.

Остаток вечера прошел удивительно. Меня захватила романтика происходившего на сцене, я то и дело сжимала руку Тайлера, опускала голову ему на плечо и приникала к нему в особенно грустные моменты. Потом он повел меня в маленький освещенный свечами ресторанчик за углом. Вскоре я превратилась в урчащего котенка, принялась кокетливо хихикать и ластиться к Тайлеру. Боже, если бы Марк знал, как на меня влияют мюзиклы, может, он чаще водил бы меня на них.

— Ты действительно необыкновенная, — говорил Тайлер, когда кормил меня мороженым с ложечки.

Обычно подобное поведение влюбленных вызывает у меня приступ тошноты, но рядом с этим мужчиной я ощущала лишь безмятежность и нежность.

— Не могу поверить, что ты за неделю столько успела. Наверное, я просто не умею рисковать... в отличие от тебя.

— Так странно слышать о себе мнение других, — сказала я, предлагая ему ложку чизкейка. — Единственное рискованное предприятие, которое я провернула, — это поездка в Нью-Йорк, но пока все складывается более или менее хорошо. Видимо, стоит тщательнее изучить феномен риска как таковой.

— По-моему, это прекрасная мысль, — согласился Тайлер. — В моей жизни все всегда было разложено по полочкам: учеба в «Лиге плюща»[23], высокооплачиваемая работа в надежном банке, далее жена и дети, переезд в Коннектикут и жизнь на пенсии во Флориде.

— Звучит забавно, — сказала я, покачав головой. — Если мне не изменяет память, я тоже строила такие планы, а потом увидела в машине любимого со спущенными трусами. Так что не рекомендую увлекаться шлюхами.

— Если бы я обнаружил любимую в машине со спущенными трусами, это означало бы, что где-то мой план явно дал осечку.

Вокруг его глаз появились маленькие морщинки, когда он покачал головой и рассмеялся.

Как он хорош, когда смеется, подумала я, размышляя о его достоинствах. Милый, забавный, с отличными перспективами, ведет себя так, что я чувствую себя принцессой, и, откровенно говоря, весьма недурен собой. К тому же под этим костюмом скрывается пресс, твердый как скала.