Я вижу, как много для нее значит, что мы ужинаем вместе, за одним столом. Ведь так и происходит в нормальных семьях. И пусть на самом деле мы не совсем семья, главное, что мама рада, и я не собираюсь портить ей настроение. И вообще, сегодня чудесный день: мы с Иден вдвоем идем на пирс!

– Мам, пальчики оближешь, – искренне уверяю ее. В подтверждение своих слов запихиваю в рот остатки лазаньи, случайно уронив часть на стол. Рассмеявшись, вытираю губы. – Я так объелся, что больше уже не влезает!

– О, да ты, никак, в хорошем расположении духа? – замечает Дейв.

Оборачиваюсь к нему, облокотившись на стол. Дейв по большому счету хороший человек. Я неплохо к нему отношусь. Просто мы не сходимся характерами. К тому же иногда он строит из себя папашу, а я этого терпеть не могу.

– В замечательном, – подтверждаю я.

Знал бы Дейв, что я так доволен из-за предстоящей прогулки с его дочерью. Жду не дождусь, когда мы уже сможем выбраться! Смотрю на Иден и с трудом сдерживаюсь, чтобы не расплыться в улыбке. Все, пожалуй, нам пора.

Отношу тарелку в посудомоечную машину и, кашлянув, объявляю:

– Пойду прогуляюсь.

– Куда? – с тревогой спрашивает мама. – Ты не забыл, что наказан?

– Хочу увидеться с Тиффани, – вру я.

Обычно мама не возражает, чтобы я навещал свою девушку. Считает, что общение с Тиффани идет мне на пользу и хуже было бы, если бы я совсем закрылся от мира. Просто мама понятия не имеет, как мы с Тиффани друг к другу относимся.

– Иден, ты же говорила, что идешь сегодня к Меган? – многозначительно добавляю я.

Интуиция подсказывает, что я умею лгать куда лучше, чем Иден.

– Да, – покосившись на Дейва, подтверждает она.

– Могу подвезти, – громко, чтобы родители точно услышали, предлагаю я.

Пусть думают, что я у Тиффани, а Иден – у Меган. Хотя вряд ли они были бы против нашей с Иден прогулки. Скорее всего, решили бы, что я из вежливости показываю сводной сестре город.

– Спасибо, – глуповато улыбается Иден.

Она поняла, к чему я клоню, и делает попытку мне подыграть. Получается у нее так себе: сразу ясно, что мое предложение чересчур ее обрадовало. Но мама и Дейв не обращают на нас внимания, поэтому я смело улыбаюсь в ответ.

– Тебе десять минут на сборы.

– Десяти минут достаточно, – не спорит Иден.

– Ладно, жду в машине. – И, как последний идиот, подмигиваю Иден. Конечно, это полный отстой, но я ничего не могу с собой поделать.

Поднимаюсь к себе в комнату, потирая шею. Что-то я волнуюсь. Неужели действительно иду с Иден на свидание? Да нет, она же моя сводная сестра. Мы просто… погуляем. Хотя новоявленные «родственные узы» не мешали нам целоваться…

Надо было договариваться не на десять минут, а на двадцать, потому что теперь не успеваю я. Торопливо умываюсь, опрыскиваюсь одеколоном и, наверное, слишком долго колдую над прической. В итоге приглаживаю волосы гелем и напяливаю поверх белой футболки синюю фланелевую рубашку. Потом меняю ее на красную. Передумываю и снова надеваю синюю. В конце концов все-таки останавливаю выбор на красной. А пуговицы? Застегивать их или не надо? Провозившись некоторое время у зеркала, велю себе успокоиться, хватаю кошелек и ключи и, оставив рубашку распахнутой, иду к машине, забыв даже попрощаться с мамой.

Сижу в «Ауди» и с каждой секундой все больше нервничаю. Я понимаю: мы с Иден поступаем неправильно. Тиффани меня убьет, если выяснится, что я ей кого-то предпочел. Не знаю, зачем я пригласил Иден в парк, но точно не затем, чтобы сделать Тиффани больно. Я хочу убедиться… Я уже целовал других девушек и потом спокойно забывал о них. Однако с Иден… Нет, забыть о ней я не могу. Только не уверен, хочу ли я чего-то большего, чем просто поцелуй.

Оглянувшись, замечаю, что из окна гостиной за нами наблюдает Дейв. В этот момент Иден выпархивает из дома и бежит ко мне через лужайку. Опускаю стекло и шучу:

– Я бы с радостью открыл перед тобой дверь, но, боюсь, твоего отца это насторожит.

Иден оборачивается и машет Дейву рукой. Тот шарахается от окна. Иден садится и пристегивает ремень безопасности с довольной улыбкой.

– Да уж. Его очень заинтригует, откуда у тебя вдруг взялись изысканные манеры.

– Эй! – возмущенно всплескиваю руками. Стоило мне посмотреть Иден в глаза, как все мое волнение улетучилось. – К твоему сведению, я истинный джентльмен.

Иден изображает удивление.

– Серьезно?

– Абсолютно!

Завожу мотор, включаю кондиционер, а потом поднимаю солнцезащитный козырек в машине и снимаю темные очки, чтобы лучше видеть Иден.

– Ну ладно, не джентльмен, – признаюсь после паузы. Чаще всего наоборот, я веду себя как последняя сволочь. – Я слышал, девушки хотят, чтобы парни всегда выходили из машины и открывали перед ними дверь. Верно?

– Ну, типа того, – соглашается Иден, глядя на мои губы.

Я бы поцеловал ее прямо здесь и сейчас, но надо держать себя в руках. Покачав головой, резко жму на газ, и мотор надсадно рычит. Как приятно летним вечером нестись по свободному шоссе к пляжу! Золотистое предзакатное солнце постепенно окрашивает небо в оранжевый цвет. Через открытые окна нас обдувает теплый ласковый ветерок. Я даже включаю радио и киваю в такт поп-музыке, которую обычно терпеть не могу.

– А зачем ты соврал матери? Почему бы честно не сказать, что мы едем на пирс? – спрашивает Иден.

Ох, какая же она наивная!

– Иден, ну не тормози! – смеюсь я. – Зачем нам лишние подозрения?

Посерьезнев, Иден закусывает губу.

– А как насчет Тиффани?

– Все под контролем, – уверяю я, подъезжая к пирсу, перед которым уже собралось несколько машин, и ровным тоном добавляю: – Я сказал, что тусуюсь с парнями.

Мне неприятно думать о Тиффани, особенно сейчас, когда она меня шантажирует, а я встречаюсь с другой девушкой за ее спиной. В горле встает ком, и я с усилием сглатываю.

Припарковавшись, выхожу из машины. На пирсе, как всегда, полно народу. Иден шагает рядом со мной, и я машинально чуть не беру ее за руку, как взял бы Тиффани; спохватываюсь в последний момент. Нельзя: здесь слишком людно. Может увидеть кто-то из приятелей.

– Ну вот, – тоном экскурсовода начинаю я, кивнув в сторону парка аттракционов. – Это и есть Пасифик-парк. Когда был маленьким, я очень любил это место и сейчас хочу тебя с ним познакомить.

Даже не верится, что Иден до сих пор здесь не была. Пирс знаменит на весь мир. Наша главная достопримечательность!

Мы направляемся к парку. Иден улыбается и молчит, ожидая, что я продолжу свою лекцию. Через минуту она спрашивает:

– А почему «американские горки» выкрасили в желтый?

– Честно? Понятия не имею, – отзываюсь я, глядя на Иден сверху вниз: она ростом чуть выше моего плеча.

Иден задает еще несколько ничего не значащих вопросов, ответа на которые я не знаю. Например, можно ли отравиться закусками из лотков, и почему лавочки стоят именно так, а не иначе. Может, Иден болтает о чем попало, потому что тоже нервничает?

Обращаю ее внимание на аляповатое изображение огромного осьминога, опутавшего щупальцами плакат с надписью «Пасифик-парк».

– В детстве я ужасно боялся этого чудища. Мне даже сейчас страшновато, – признаюсь я и сую руки в карманы.

Мне и впрямь до сих пор от него не по себе.

Иден проходит вслед за мной в парк и поддразнивает:

– Значит, больше не строишь из себя крутого парня?

– Разве крутой парень признался бы тебе, что у него слюнки текут при виде сладкой ваты?..

Достаю кошелек и веду Иден к лотку с угощениями. Раньше, когда в семье все было хорошо, отец часто водил нас с братьями в Пасифик-парк, и мы, вволю накатавшись на аттракционах, лакомились сладкой ватой. Это одно из редких воспоминаний, от которого у меня не портится настроение. Поэтому я с удовольствием беру нам обоим сладкую вату.

– Ты уверен, что любил это место «когда-то», а не любишь его до сих пор? – В светло-карих глазах Иден пляшут веселые искорки, и я ловлю себя на том, что улыбаюсь до ушей.

Ну да, я до сих пор обожаю Пасифик-парк, пусть он и предназначен для малышей.

– Давай где-нибудь посидим, – предлагаю я, отщипывая кусок сладкой ваты. Она так и тает во рту.

Мы с Иден ныряем в толпу и вскоре находим свободную лавочку под «американскими горками». Очень уютно сидеть здесь, посреди всеобщего веселья, вместе с Иден и уплетать сладкую вату. Нас обдувает свежий морской ветерок, согревает ласковое вечернее солнце. Кругом звучит смех. Стучат колесики проносящихся над нами по рельсам вагонеток. Поодаль выступают уличные артисты. Пирс – такое радостное, счастливое место…

Какое-то время мы с Иден молчим. Я ни на минуту не забываю, что, хотя мы пришли сюда отдыхать, нам надо обсудить кое-что важное.

– Иден… – медленно подбирая слова, начинаю я. Она доедает последний кусочек сладкой ваты и спокойно оборачивается ко мне. – Давай пока никому не будем о нас рассказывать. Лучше… сохраним все в тайне. Ты умеешь хранить секреты?

Лицо Иден омрачается. Кажется, она тоже осознала, что мы поступаем неправильно.

– Умею, – помолчав, подтверждает Иден с чуть заметной улыбкой. – Я вижу, и ты умеешь хранить секреты, ведь у тебя их предостаточно.

Как же она хорошо меня изучила! Мне и правда есть что скрывать. И зря ты, Иден, заставляешь меня раскрыться, ничего не выйдет! Криво усмехнувшись, запихиваю в рот остатки сладкой ваты и встаю.

– Пошли кататься. – Я обвожу взглядом окружающие нас аттракционы.

Весь вечер мы развлекаемся и хохочем, а пока ждем в очередях – обмениваемся разными мыслями и болтаем о всякой ерунде. Приятно в кои-то веки перестать притворяться и просто побыть самим собой! Я словно забываю о толпах посетителей. Хочется, чтобы этот вечер никогда не заканчивался… Увы, настает пора возвращаться.