– Конечно. – Мама, выскользнув из папиных объятий, направляется к раковине.

Пока она наливает воду в стакан, в кухне царит гнетущее молчание. Отец стоит неподвижно, обеими руками сжимая край столешницы, и сверлит меня взглядом. Наверное, пытается вычислить, что еще я сделал не так. Мне становится не по себе, и я опускаю глаза, одновременно пониже натягивая рукав футболки. Слышно, как шумит вода и тарахтит встроенный в холодильник ледогенератор.

– Держи. – Мама сует мне в руку стакан и чуть заметно кивает. – А теперь ложись, Тайлер. Завтра рано вставать. Доброй ночи.

Она целует меня в лоб. Выхожу из кухни и даже прикрываю за собой дверь, оставив только маленькую щелочку.

Отойдя на несколько шагов, останавливаюсь и вынимаю из стакана несколько кусочков льда, пока они не растаяли. Перед тем как подняться наверх, снова оборачиваюсь. Родители, прижавшись друг к другу, целуются. Мама обнимает отца за шею, а тот поглаживает ее бедра. Зажмуриваюсь и отворачиваюсь. По дороге к себе в комнату закатываю рукав футболки и прикладываю лед к новым синякам, которые наставил мне отец.

20

Наши дни

– Вот зараза! – ору я и с раздражением ударяю по первой букве. В ладони вспыхивает боль, но я так напуган, что даже не обращаю на нее внимания. Расстроенно ерошу волосы. – И как, черт возьми, они умудрились так быстро сюда добраться?

– Смотрите под ноги! – кричит Тиффани и, схватив меня за руку, тащит за собой – не вверх, к тропе, а вниз, к подножию горы. Конечно, спуск здесь очень крутой, под ногами грязь, и нам приходится продираться сквозь кусты, зато так быстрее.

Мы рискуем упасть, однако сейчас меня волнует не это. Нельзя, чтобы нас поймали. Один раз меня уже задерживали и отчитали за незаконное проникновение на закрытую территорию. Раз уж я собираюсь иметь дело с Декланом Портвудом, надо держаться как можно дальше от копов. Не стоит попадать им в лапы.

– Господи, если из-за меня с мамы сдерут штраф, она меня убьет! – тяжело дыша, стонет Тиффани.

Я бегу первым, выбирая наиболее безопасный путь среди бесчисленных ям и колдобин. Тиффани, которую я держу за руку, пытается не отставать. Здесь очень легко упасть и подвернуть ногу, а я не хочу, чтобы Тиффани пострадала, хоть она меня и раздражает.

Мы должны спуститься до того, как подоспеет полицейская машина, поэтому не можем ждать остальных. Тут каждый за себя. Слышу, как спешащие за нами ребята что-то кричат друг другу, как визжат Рейчел и Меган, но не оборачиваюсь.

Наконец мы с Тиффани оказываемся у подножия горы, целые и невредимые. Полицейских поблизости не видно, и я чувствую огромное облегчение. Однако опасность еще не миновала. Задыхаясь, мы из последних сил мчимся к автостоянке. Торопливо шарю по карманам в поисках ключей. Над нами тарахтит чертов вертолет.

– Сматываемся отсюда, – бормочу я, открывая машину, и мы с Тиффани ныряем внутрь.

Ребята поймут, почему мы уехали без них. Подождать Иден? Нет, рисковать нельзя. Наверняка кто-нибудь из компании подбросит ее до дома.

– Ага, – соглашается Тиффани и кладет ладонь мне на колено. – Едем ко мне.


В итоге я решаю не заходить к Тиффани. Ее бесит мой отказ остаться. На прощание она еще раз обзывает меня придурком и, сильно хлопнув калиткой, сердито шагает к дому, качая бедрами и встряхивая волосами, чтобы продемонстрировать, что я потерял.

В темноте паркуюсь у тротуара и иду к дому.

Мама и Дейв в гостиной смотрят телевизор. Несколько минут стою в коридоре, раздумывая, подойти к ним или нет. Наверное, после всего, что сегодня произошло, надо сообщить маме и отчиму о своем прибытии. Почему-то получается, что я помимо воли постоянно вывожу их из себя. Попытаюсь хотя бы сегодня избежать ссоры.

Негромко постучавшись, захожу в гостиную. Мама и Дейв оборачиваются ко мне и отключают звук телевизора. Похоже, они удивлены, что я в кои-то веки вернулся раньше полуночи.

– Я дома. – Кротко улыбаюсь.

Утром я расстроил маму и теперь хочу ее успокоить.

– Где ты был? – спрашивает она так спокойно и доброжелательно, словно мы договорились не вспоминать о том, что произошло сегодня в первой половине дня.

– С Тиффани. – Это правда, пусть и неполная. Не могу же я признаться, что меня чуть не арестовали за незаконное проникновение в запретную зону.

– А где Иден? – встревает Дейв довольно резко, хотя и не так враждебно, как обычно. Он, похоже, встревожен.

Отвечаю наугад:

– Она с Рейчел.

Не говорить же, что его дочку сегодня чуть не загребли копы! Уверен, что с минуты на минуту она будет дома. Замечаю на кофейном столике пустые коробочки из-под китайских блюд и приподнимаю бровь.

– Вы что, заказали ужин из китайского ресторана?

– Стейки подгорели, – объясняет Дейв и подмигивает маме, а она смущенно краснеет. Обычно мама прекрасно готовит.

– Отлично! – с сарказмом восклицаю я. – Значит, смерть той коровы была напрасной!

Мама меняется в лице.

– Тайлер…

– Я прикалываюсь! – Коротко рассмеявшись, поднимаю руки вверх.

Господи, я даже нормально пошутить не могу: все ожидают, что у меня вот-вот случится вспышка ярости. Грустно. Неужели я постоянно кидаюсь на людей?

– Тайлер! – перепрыгивая через ступеньку, ко мне мчится Джейми. Оттолкнувшись, он скользит в носках по полу, как по льду, через всю гостиную и буквально врезается в меня. Брат весело смотрит на меня своими голубыми глазами – точь-в-точь мамиными. – Как хорошо, что ты пришел! Поиграй со мной в приставку, а то у Чейза совсем фигово выходит.

– Джей, он старается, – напоминает мама.

– А вот и нет! – спорит Джейми. – Даже ты, мама, играла бы лучше, чем Чейз! Идем, Тайлер!

Он хватает меня за руку и тянет к лестнице. Послушно иду за ним, по пути оборачиваюсь к маме и, усмехнувшись, закатываю глаза.

Мама улыбается. Судя по всему, она рада, что я в кои-то веки веду себя непринужденно.

Поднимаюсь по лестнице и прохожу по коридору в комнату Джейми. Чейз в пижаме, скрестив ноги, сидит на полу. Свет в комнате погашен, горит только экран телевизора. На паузе стоит игра-симулятор футбола.

– Подвинься, – приказывает Джейми, толкая Чейза. – Тайлер будет вместо тебя.

– Что? Почему?! – обижается Чейз.

В его глазах отсвечивает телевизор. Джейми и Чейз оба светловолосые и голубоглазые, как мама. Почему-то я – единственный, кто унаследовал от папаши мексиканскую внешность, так что теперь, когда отец с нами больше не живет, смотрюсь в семье чужим.

– Потому что фиговый из тебя игрок, – отрезает Джейми.

– Неправда! – огрызается Чейз.

Тем не менее откладывает игровой пульт и неохотно отодвигается, уступая мне место.

Мы такие разные, даже странно. Я слыву злым и раздражительным. Джейми – умным и старательным. Чейз – обаятельным и по-детски наивным. И хотя Джейми только четырнадцать, а Чейзу вообще всего одиннадцать, уже очевидно, что они, когда вырастут, станут гораздо лучше меня.

Усаживаюсь рядом на пол и, вытянув ноги, беру игровой пульт.

– Прости, дружок, прибыл профи, – поддразниваю я Чейза и, чтобы усилить впечатление, с хрустом разминаю пальцы и шею. – Готов, Джей?

– Готов, – откликается тот с кровати и, нажав кнопку «пуск», мгновенно включается в игру.

Я таращусь на экран, пытаясь понять, за какую команду играю. Да уж, дела у Чейза и правда плохи: он не набрал ни одного очка. Ни одного!

Я уже много лет не развлекался с «Плейстейшен». В их возрасте мы с Дином и Джейком ни на секунду не отрывались от приставки. А теперь я занимаюсь только тем, что ломаю себе жизнь. Поэтому долго не могу приноровиться к игре. Джейми безостановочно меня подкалывает, а Чейз ерзает рядом, не отрываясь от экрана. Мы все время хохочем, и я жалею, что у нас редко получается проводить время вместе. Чейз и Джейми такие веселые и беззаботные, что я сам заряжаюсь от них энергией. Я очень их люблю, просто дни у меня забиты до предела, и мне некогда общаться с братьями.

– Го-о-ол! – радостно вопит Джейми и, отбросив игровой пульт, ликующе воздевает руки.

Игра заканчивается. Естественно, Джейми победил. Когда я забрал управление у Чейза, счет был таким, что у меня не было ни единого шанса.

– Видел, Тайлер? Ну, и кто из нас профи? – торжествует Джейми.

– Не ты, – сложив руки на груди, бубнит Чейз.

Он дуется на Джейми, а мне весело. Ведь это всего лишь игра!

– Что ты сказал?! – игриво рычит Джейми и, спрыгнув с кровати, начинает в шутку бороться с Чейзом.

Около минуты они со смехом катаются по полу, и каждый старается оказаться сверху. Посмеиваясь, с удовольствием наблюдаю за братьями.

За одно я благодарен отцу: он никогда не трогал моих братьев. Ради того, чтобы он не обижал их, я был бы согласен получить втрое больше побоев. Если бы он хоть пальцем тронул Джейми или Чейза, я бы этого не вынес. Они были такими маленькими… Перевожу взгляд на Чейза. Он признает свое поражение и, тяжело дыша, сталкивает с себя Джейми. Даже представить не могу, чтобы кто-то захотел его обидеть. Он и сейчас совсем еще ребенок, добрый и наивный.

Хотя и мне когда-то было одиннадцать, и до двенадцати лет я постоянно получал синяки и ссадины. Незаслуженно. Я ведь был ребенком. Совсем как Джейми и Чейз.

Сейчас я смотрю на них так же, как отец смотрел на меня когда-то, и не понимаю: как у него вообще рука поднялась?!

Чейз понятия не имеет, за что отца на самом деле посадили. Правда ранила бы его. Мама не смогла уберечь меня и Джейми, но хочет защитить Чейза. Не надо ему знать, что наш отец – чудовище. Пусть лучше думает, как все остальные, что отец попал в тюрьму за угон машины.