- Настасья, познакомь меня со своим молодым человеком, - Юлианне не нравились отлучки дочери. - Ты стала совсем ненормальной.

  - Мама, а ты какой была когда влюблялась? - тем не менее девушка задумалась, так как женщина пригрозила, что посадит под домашний арест. А Настя и представить себе не могла вечер без своего нежного и загадочного гота.

  К чести парня, в гости к девушке он пришел в таком виде, чтобы не шокировать Юлианну. Во всем темном, но без цепей, колец, даже пирсинг снял, и убрал черный лак с ногтей. Но лишь на один вечер.

  - Она решила, что ты неплохой парень, - хихикнула Настя на следующий день, когда они гуляли по Вацлавской площади.

  - Мило. А если бы я ей не понравился?

  - Я бы сделала так, что понравился. Главное, что ты нравишься мне! - Настя на секунду замялась, но все же спросила. - А почему ты все время ходишь в черной одежде?

  - Знаешь, что будет, если смешать все цвета радуги?

  - Бурое пятно?

  - Нет, черный цвет. Он включает в себя все цвета, так что я ношу их в истинном воплощении.

  Настя вздохнула: понять парня порой казалось почти невозможным. Вот зачем придерживаться такой точки зрения, когда можно нацепить синие джинсы и желтую футболку или яркую юбку и белый топ? Ну ладно, Аларису юбку надевать необязательно, но ему, например, пошел бы серый или красный цвета. Хотя, в своем наряде он смотрится весьма шикарно и загадочно. Настя посильнее прижалась к плечу спутника и подумала, что несмотря на странности он очень милый. И внимательный.

  Конечно, их видели. Общие знакомые Насти и Алена, такие же трейсеры, заметили, как девушка гуляет с незнакомым типом. К тому же Аларис пару раз смотрел как она тренируется. Паркурская общественность, считавшая, что Флейм встречается с Аленом, весьма возмутилась. И стоило другу Насти сойти с самолета в Праге, как до него тут же донесли интересные новости.

  Парень не хотел верить. Но вид Насти, прибежавшей в выходной день с утра пораньше к нему на встречу, говорил сам за себя. Девушка буквально светилась от радости, глаза сияли. Так выглядят счастливые влюбленные. Ален чуть не умер, понимая, что на него Настя так никогда не реагировала. Даже сейчас, с визгом кидаясь ему на шею, она видела в нем друга, близкого и родного. А сердцем была с другим.

  - Что ты здесь делала без меня?- поинтересовался, делая вид, что все в порядке. Настя, продолжая висеть у него на шее, хихикнула:

  - Тренировалась как проклятая. И скучала по тебе.

  - Правда? А мне сказали, что у тебя вроде началась личная жизнь? Что за тип в черном, которого каждый день видят рядом с тобой?

  - А, увидели, - Настя, наконец, прекратила обниматься с Аленом. - Я тут...короче...в общем, я встречаюсь с Аларисом.

  Потом Ален сотни раз ругал себя за то, что не уволок тогда девушку подальше от готического клуба. Может, все сложилось бы по-другому.

  А сейчас он стоял и пытался осознать невероятное: его Настя нашла себе парня, и он косвенно помог им в знакомстве.

  - У вас все серьезно?

  Настя пожала плечами, смутно чувствуя вину и тревогу. Но сама не понимала за что и почему.

  - Не знаю, но пока все хорошо. Он такой милый и нежный. Ал, а мы заниматься то будем?

  - Будем, конечно, будем.

  А через два дня Ален оказался в больнице, в реанимации. Упал с большой высоты в нетрезвом виде. Ошарашенная Настя качала головой и пыталась втолковать врачам, что это невозможно: парень вел совершенно трезвый образ жизни. Но даже напившись, он ни за что бы не полез на высоту и уж тем более не стал бы тренироваться в таком виде.

  - У каждого человека есть свой запас прочности, - сообщили ей в ответ. - Возможно, ваш друг находился в стрессовом состоянии. Сорваться может каждый.

  Так как сам Ален находился без сознания, то расспросить его не было возможности. Вся на нервах, Настя прогуляла учебу и вечером решила порыдать на груди у Алариса.

  - Глупый поступок, - согласился ее друг, когда они сидели на скамейке, неподалеку от больницы. К Алену пускали только родных, он по-прежнему не приходил в себя.

  - Не думал, что он так из-за тебя расстроится.

  - Из-за меня? - не поняла Настя. Она сидела у Алариса на коленях и рассеянно трогала его пирсинги в бровях и под губой. - А я то тут причем?

  - Малышка, ты такая иногда наивная. Да он же в тебя влюблен. Он звонил мне на днях, спрашивал все ли у нас серьезно и просил тебя не обижать.

  - Влюблен? А чего он тогда молчал?

  Аларис пожал плечами.

  - Не знаю. В любом случае, ты теперь моя, верно?

  - Ага, - согласилась Настя, осознавая масштаб катастрофы.

  Что же выходит, Ален упал из-за нее?!

  Несколько дней девушка проходила как пришибленная, вспоминая все новые и новые факты. Действительно, судя по-всему Ален испытывал к ней сильные чувства, а она притворялась пнем. Так ведь удобнее, верно? Иногда легче притворится что ничего не видишь, чем мучиться неудобными чувствами и фразами.

  Когда через неделю Ален уже смог принимать посетителей, то Настя буквально ворвалась к нему в палату и с порога залилась слезами.

  - Ты чего? - перепугался парень, полулежа на кровати, у окна. Выглядел он сильно похудевшим, с синяками под глазами и измученным. Левая рука была в гипсе, на лбу пластырь, а ниже пояса Настя вообще старалась не смотреть. Хотя там все было закрыто одеялом.

  - Господи, Ален, это из-за меня, да? Я знаю что врачи тебе сказали! - у нее начиналась банальная истерика.

  - Ты дура, Флейм? - Ален встряхнул ее за плечи. - Эй, ты то здесь при чем?

  Настя рассказала о своих мыслях, то и дело срываясь на плач.

  - Идиотка, - подвел итог Ален. - Ты здесь не при чем, поняла? Заруби себе на носу. Я сознательно напился и нарушил все, что только можно. Я идиот и теперь расплачиваюсь за это. В конце концов, разве ты виновата в том, что я тебя люблю?

  Настя сделала вид, что успокоилась. Но осадок остался. Такой, который вроде бы не грызет сильно, но постоянно ноет как больной зуб. И никак не вырвать, не залечить.

  Теперь Настя тренировалась одна. Ожесточенно, с надрывом, словно старалась обогнать всех. Пару раз едва не покалечилась, после чего пришла в себя и поняла, что такой судьбы Ален ей точно не желал. Пришлось брать себя в руки и становится снова сдержанной.

  Теперь на тренировках часто присутствовал Аларис, когда не уходил на встречи со своими таинственными друзьями. Их Настя, кстати. не знала и не стремилась узнать. Впрочем, парень тоже не слишком рвался знакомится с ее подругами. Зачем? Когда они были вдвоем, то остальные временно переставали существовать.

  - С тобой я снова начинаю жить, - эта фраза Алариса сильно удивила Настю. Они как раз пришли после тренировки к нему в квартиру и лежали на кровати, обнявшись.

  - В смысле а до этого ты существовал бодрым зомби?

  - Нет, просто ты для меня что-то огромное, - парень не сводил с девушки взгляда темных глаз. - Ты- часть меня.

  - Поздравляю, мы сиамские близнецы, - хихикнула Настя, растекаясь в уже привычном блаженстве.

  Она была уверена, что со временем увлечение Алариса готической культурой пройдет. У большинства проходит. Парень как-то рассказал ей как вообще стал готом. Его старшая сестра в свое время причинила родителям немало хлопот, так как росла непослушным ребенком. И Алариса принялись воспитывать совершенно по другому: жестко, строго, наказывая за малейшие проступки. Лишь в восемнадцать лет, когда родители уехали работать в Эмираты, парень наконец-то ощутил себя свободным. И начал сполна ощущать жизнь вокруг. Но как-то по-особенному.

  - Это здорово, - делился он ощущениями с Настей. - Надо уметь пропускать через себя все эмоции. Вот, например, боль. Душевная. Она полна нюансами, которые надо уметь прочувствовать и осознать. Тогда ты ощущаешь весь мир, который в общем-то тоже в основном строится на боли и переживаниях.

  - А как же радость и любовь?

  - Радость более скоротечное чувство и более понятное. Его любят испытывать все. А любовь, - тут Аларис задумался. - Любовь это тоже боль. Я вот смотрю на тебя иногда и думаю: а вдруг ты меня оставишь? И мне становится очень больно.

  - Ты дебил, зачем мне оставлять тебя?

  - Не знаю. Девушкам свойственно совершать нелогичные поступки. Но ты меня любишь и не бросишь. Мы уже связаны друг с другом. Помнишь, ты сказала, что моя?

  Настя пожала плечами: она много чего кричала в угаре страсти. Могла и такое ляпнуть.

  Первые тревожные "звоночки" начались через полгода. Сначала Ален, уже вернувшийся домой, заметил:

  - Ты похудела.

  Настя пожала плечами и перевела разговор на другую тему. Но парень не отставал.

  - Что с тобой? Ты поругалась с Аларисом? Он тебя обидел?

  - Нет, он не может меня обидеть. Просто он, - девушка замялась. - Немного изменился.

  Ей неловко было говорить с Аленом о своем парне. Все же ее друг продолжал испытывать к ней чувства, хотя ни разу не намекал о них. А девушка и подавно молчала, понимая, что в создавшейся ситуации Ален может воспринять какие-то ее действия как жалость и тогда они точно поругаются.

  Но Аларис правда менялся, и не в лучшую сторону. Готическая сторона натура проявлялась все ярче и все больше показывала свою гротескную пасть.

  Ну ладно, пирсинг на лице Настя еще терпела, в чем-то даже он ей нравился. Но ее начала нервировать обстановка в квартире парня. Прежде обычная квартира становилась каким-то пристанищем начинающего сатаниста-шизофреника. Аларис где-то купил колонки в виде крестов, на стены повесил странные оскалившиеся маски, на пол постелил черный меховой ковер, а на кровать все чаще предпочитал стелить темное постельное белье. Но с этим Настя тоже мирилась, понимая, что мужчины - как дети. В мелочах лучше потакать, иначе будут сопли и обиды. Так что пусть забавляется. Нравится ему спать на черной простынке - да, пожалуйста, она тоже поспит, не переломится.