Девушка почувствовала, как из глаз покатились слезы — горячие, соленные, они жгли лицо так же сильно, как и слова Макса — душу. Он был прав, она не пыталась отрицать, ведь слышала сейчас именно то, что хотела слышать, то, что являлось важным. И он продолжал, все так же явно вынося на слух то горькое и настоящее. — Недавно там, за дверью, он стоял и оскорблял тебя, совершенно не имея никакого уважения к своей бывшей жене, с которой жил, делил постель, ел из одной тарелки. А мы… У нас только началось что-то светлое и искреннее, а ты предлагаешь все закончить и назвать этот этап жизни — «просто переспали». Нет, Рита, такого не будет. Ты связана со мной, с самого первого дня, как только пришла в мой офис в красном кружевном белье, в юбке с большим разрезом и нагло уселась в мое кресло. Уже тогда нас связала невидимая нить, и ее невозможно разорвать или разрезать, она крепкая, на всю жизнь.

Вишневский замолчал, и почувствовал, как блондинка полностью оперлась спиной об его грудь, вот только тело ее снова дрожало, девушка ссутулилась и совсем тихо прошептала, так, что если бы он не стоял рядом, то не услышал бы ни слова:

— Он вознес меня до небес, только потом я ударилась. Об асфальт.

Макс сам вздрогнул от боли за свою девочку, и еще крепче сжал в объятиях, словно подтверждая вышесказанные слова, и тем самым пытаясь закрыть ее от всех невзгод.

— Нам нельзя вместе, Макс, нельзя, — уже громче сказала Рита, и вырвалась из его рук.

— Я не знаю, Цветочек, что ты там для себя решила, но я все сказал по этому поводу, и отпускать тебя не собираюсь.

— Ты не понимаешь! — почти закричала, резко разворачиваясь к нему лицом, глаза ее снова горели от отчаяния и боли, а пальцы нервно сжимались в кулачки.

— Так объясни, чего я не понимаю? Какого хе*а этот урод приходил и орал здесь? Почему он оскорблял тебя? Ты понимаешь, что я это просто так не оставлю?

— Делай с ним, что хочешь! — как-то обреченно произнесла Рита и прикрыла лицо ладошкой.

— Ты его вообще любила? Хоть немного?

— Тебе это зачем? — шмыгнув носиком, поинтересовалась она.

— Потому что, мне казалось, нормальные бабы даже бывших мужей защищают.

— А ты не забывай, я ударенная.

— Марго, я его растопчу только за одно плохое слово в твою сторону, я сломаю ему челюсть.

— Мне, правда, все равно.

— Ты не расскажешь, что у вас случилось?

— Максим, я не хочу об этом говорить, ты должен меня понять.

— Должен, и я понимаю тебя, но вместе с тем хочу и защитить. Я не хочу, чтобы ты страдала.

— Я больше не страдаю.

— Если бы это было так, ты бы не закрывалась от меня, не надевала снова маску стервы-Марго.

Она тяжело вздохнула и присела на край дивана, опустила голову и лицо прикрыла ладошками. Максим видел, как ей тяжело дается этот разговор, но прекращать не стал, она должна выговориться, хоть немного, возможно, тогда ей полегчает.

— Я уже такая и есть стерва, я выработала себя, специально, только…

— Только?

— Душа, она просится на волю.

— Так в чем проблема, Цветочек? Не замыкайся в себе, очень прошу тебя, не нужно этого делать. Я с тобой теперь навсегда.

— Когда ты узнаешь обо всем, я перестану быть тебе нужной.

Максим вмиг оказался около нее, встал на колени и руками поднял грустное лицо:

— Я не знаю, что натворил твой бывший, но как только ты обо всем расскажешь, обещаю тебе — уничтожу его, и глазом не моргну. Хотя бы за то, что убил в тебе веру в лучшее.

Рита только вздохнула и сама потянулась к мужчине, мечтая оказаться в его заботливых объятиях. А Макс и не медлил, обнял, и сам себе немного улыбнулся, такому маленькому, но хорошему ее порыву. Хоть немного, но она доверяет ему, ну, а ко всему остальному он приложит силы, сделает все возможное, чтобы возродить в ней веру и счастье. Сам сделает ее счастливой.

Просидели они так некоторое время, а когда Макс понял, что ноги начали затекать, поднялся и присел рядом, не выпуская из рук женские ладошки.

— Давай, я тебя отвезу домой, выпьешь чаю с мятой и поспишь.

— А ты? Ты уедешь? — грустные глаза смотрели на него с каким-то ожиданием, и мужчине так хотелось убрать из них эту долбанную печаль.

— Да, вернусь в офис.

— Нет, не хочу оставаться одна сегодня, тем более, когда Сергей меня ищет.

— Он закрыт у нас в подвале, можешь не переживать по этому поводу. А хочешь, я Катюху отпущу с тобой, м? А мы с Глебом сами поработаем.

— Я… нет, Катя слишком эмоциональна, и будет весь вечер материть его. Ааа… можешь ты остаться со мной?

— С радость. Ты собирайся, а я пока позвоню Варшавскому и дам указания, — он пальцами провел по нежной щеке, улыбнулся и, поднявшись, покинул кабинет.

Максим решил везти Риту на своей машине, потому как ее нынешнее состояние не способствовало рассеканию за рулем, и ему будет спокойнее, если он сам доставить девушку домой. Войдя в квартиру, отправил ее в душ, а сам прошел в кухню, включил чайник и полез в холодильник в поисках еды. Конечно, там ничего не было, потому как вчера вечером им было не до готовки, но найдя молоко и яйца, мужчина извлек их холодильника нужные продукты на стол и принялся искать муку. Пока его девочка будет мыться, а потом пить чай, он успеет испечь блинчиков, которые, к слову, получались у него отлично.

Марго вышла из душа, когда уже несколько золотистых блинов красовались на тарелочке и блестели от сливочного масла. Запах витал непередаваемый, а красивый мужчина у плиты выглядел безумно сексуально, и ей непременно захотелось его обнять со спины, что она и сделала. Нырнула ладошками под его руки и нащупала кубики пресса на животе, слегка сжала пальчики и услышала страстный вздох. Улыбнулась.

— Моей девочке совсем хорошо стало после душа, — констатировал Макс и перевернул тоненький кружочек на сковородке, а Рита щекой прижалась к его спине.

— Неа, душ здесь не причем.

— А что тогда?

— Ты, — как-то неуверенно, совсем тихо произнесла она и зажмурила глаза.

Макс снял блин со сковородки и налил новый, от чего в кухне зашумело с двойной силой, а уже через несколько секунд снова наступила тишина. Он отложил половник в сторону и развернулся к ней лицом, желая заглянуть в голубые глаза:

— Я сделаю все, чтобы тебе всегда было хорошо. Обещаю!

Наклонился и нежно коснулся теплых губ, провел языком и почувствовав, что Рита начала морщить носик, отодвинулся и взглянул на нее.

— У тебя там что-то горит…

— Вот блин, — он резко развернулся и увидел уже сгоревший блинчик.

Тут же выкинул его в мусор, и услышал, как его девочка буквально расхохоталась заливистым смехом. Сам улыбнулся, подошел, щелкнул ее по носу и отправился дальше готовить их необычный ужин.

— Первый блин комом, не расстраивайся, милый, — ласково проговорила Рита, пытаясь заглянуть за его плечо.

— Это не первый… — он замер и снова развернувшись к ней, пристально посмотрел в глаза, — Как ты меня назвала?

— Блин сгорит, — прикрикнула, а Макс постарался спасти выпечку и поспешил перевернуть. Успел, и снова вернулся к Рите, которая по-прежнему хохотала, заливисто и так сладко, что ему захотелось слушать ее смех целую вечность.

Он подхватил девушку под попку и усадил на обеденный стол, полы ее махрового халата разъехались в стороны, оголяя стройные красивые ножки, привлекая в себе внимание мужчины. Руками провел от колен к бедрам, пальцами нащупал кружева, и уже хотел их снять, как услышал приглушенный шепот Цветочка:

— По сценарию сейчас должны зайти твои родители.

— Но они не зайдут, — так же тихо ответил Макс и наклонился за поцелуем.

— Угу, только вот блин еще один точно сгорел, — Макс отстранился, наигранно огорченно вздохнул, снова поднял блондинку и теперь усадил на стул, а сам, наклонившись, все же чмокнул в губы.

— Вот сиди и пей чай, а я дальше печь буду.

— Спасибо, — тихо ответила и сделала глоток ароматного напитка.

Пока он дожаривал блинчики, несколько завернул со сладким творогом для Риты и поставил ей тарелочку с лакомством. Девушка с удовольствием уплетала угощение и с улыбкой поглядывала на мужчину, который так неожиданно и нагло ворвался в ее жизнь. С ним было хорошо и уютно, а еще не страшно, и почему-то вдруг захотелось довериться, еще хоть раз, и попробовать зажить по-новому. А кто знает, вдруг именно Максим Вишневский подарит ей то счастье, о котором она мечтала всю жизнь. Только все же один факт ее огорчал, серьезно и бесповоротно, но пока не хотела разговаривать с ним на эту тему, сама не зная, почему. Возможно, где-то глубоко в душе, в самой закрытой ее части, тлеет огонек надежды и веры, что все получится, что она такая же женщина, как и множество других. Как знать, почему, но эта тема даже для нее давно под запретом.

— Почему ты до сих пор не женат? — они расположились в гостиной на диване, укутавшись в теплый плед, сытые и довольные, а главное, что Маргарита целиком и полностью была расслаблена.

— Не встречал ту, с которой хотел бы прожить жизнь, — Максим поглаживал женские плечи, и слышал, как девушка от удовольствия едва не мурчит.

— Но ты ведь уже не мальчик, наверняка хочется семью? — продолжала негромко расспрашивать, разморенная массажем.

— Хочется, но я не собираюсь жить с женщиной, которая мне не интересна. Я хочу любить свою жену, и чтобы детей любимая рожала.

Рита вздрогнула, и тут же замерла от услышанных слов, которые она, наверное, никогда не сможет воспринимать спокойно. Только вот Макс являлся нормальным мужчиной, который хотел большую семью, и которую Рита не могла ему подарить.

— Ты моя женщина, — вдруг неожиданно прозвучало на ухо, отчего она поежилась и прикрыла глаза. — Ты. И только от тебя.