Так и прошел весь четверг. Марго игнорировала Максима, а он, в свою очередь, бесился от этого и, как мог, дергал ее, говорил, что она неправильно выполнила работу, или не по порядку сложила цвета тканей, все ему было не так. Но девушка сдаваться не собиралась, и сама не зная, зачем это делает, но продолжала игнорировать его, скорее кайфуя от злости шефа.

А вот в пятницу в офис явилась действительно не пацанка, а Маргарита Владиславовна, шикарная изящная блондинка. Стройная фигурка была облачена в платье-футляр розового цвета, с золотистым нашитым кружевом по всему наряду. Длина — чуть ниже колен, как всегда — глубокое декольте, лиф которого держался на двух бретелях. Одна шла за спину, и являлась единственным прикрытием той, а вторая — через шею. И если смотреть спереди, то казалось, что очень даже приличное платье. Для того, чтобы шеф не получил инфаркт, она оставила волосы распущенными, тем самым прикрывая голую спину. Хотели не пацанку, получайте.

— Маргарита Владиславовна, принесите, пожалуйста, новые образцы обоев, которые пришли вчера, — они проводили небольшое совещание — Макс, Рита и Глеб.

Марго практически молчала, отвечая только на вопросы Варшавского, Макс был серьезен, но общителен, а Глеб и вовсе не понимал, что происходит, только бросал голодные взгляды в сторону девушки.

Она протянула нужную папку, едва ли не ткнув ею в лицо мужчины, и наконец-то села на свое место, ожидая его одобрения.

— Глеб Николаевич, образцы там, — кивнула в нужном направлении, заметив явное внимание замдиректора. — А то будете на меня так смотреть, зрение испортится.

— Точно подмечено, почему бы Вам, Глеб Николаевич, не сосредоточить внимание на образцах? — Вишневский кинул тому папку и зло уставился на Риту, которая выглядела сегодня чертовски обворожительно.

Максим сразу заметил, как это платье обрамляет ее фигуру, словно вторая кожа, и не оставляет места для фантазии. А еще эта прикрытая волосами спина просто сводит его с ума. И, конечно, Варшавский, как нормальный мужик, не мог оторвать от нее взгляда. Безумно красивая, аж пальцы сводит, а ему так хотелось сжать кулаки и двинуть по морде другу, чтобы не пялился на чужое.

Еще некоторое время они рассматривали новые образцы и эскизы, изредка прерываясь на кофе, а после того, как все было отобрано, разошлись по кабинетам, вернее, ушел Глеб, а Марго задержали.

— Маргарита, ты долго будешь выделываться? — в ответ последовала ожидаемая тишина.

Максим подошел к ней со спины, отодвинул в сторону волосы и рукой прошелся по голой коже, которая, вслед за прикосновениями, покрылась мурашками. Как же он хотел эту девочку, его девочку, строптивую, непокорную и такую желанную. Готов всех разорвать, лишь бы никто не смог пялиться на нее, и Глеба прибить, который все это время слюной истекал, любуясь его Марго.

— Ты такая красивая, и одновременно стервозная, — губами прошелся по нежной шее и услышал тихое «ах». — Я же попросил прощения, признал вину, девочка моя. Ты моя, Рита, нравишься мне, а значит — моя. Ауч… — Рита локтем заехала ему под ребра и быстро сбежала в свой кабинет.

Конечно, сбежала, иначе назвать это не могла, ведь ей стало страшно, очень. Она боялась того, как действует на нее Вишневский, боялась своих чувств. А она чувствовала, еще и как, и боялась, что влюбится, что испытает те чувства, а потом… Потом ее сбросят с небес на землю, и вряд ли появится еще один прекрасный спаситель. Второго раза точно не будет.

— Наверное, я должен был сказать ей спасибо, что не заехала коленкой в пах, — сам себе сказал Макс и нажал кнопку селектора. — Катерина, принеси мне кофе и захвати свой блокнот.

Почему-то именно сейчас ему вспомнились слова отца: «Если ты захочешь просто развлечься, не подходи к ней, прошу. Как отец прошу». Что он хотел этим сказать, Макс не понимал. Но он помнил о песне, которую тоже посоветовал Иван Сергеевич, и скачал вчера на телефон, только не успел прослушать. Решил, что Катя будет готовить кофе минут пять, и он успеет прослушать. И сможет найти ответы на свои вопросы именно в словах песни.

Подключив наушники и надев их, он включил мелодию и принялся вслушиваться в слова, пытаясь сочетать их с Марго, и начал понимать, что связано все с ее прошлым. А ведь, возможно, она и не была такой стервой раньше, может быть, именно развод так повлиял на нее, вот что первым пришло в голову Макса.

— Максим Иванович, Ваш кофе, — Катя вошла очень тихо, или он заслушался и задумался. Мужчина мгновенно сорвал с себя наушники, делая вид, что он вовсе ни при чем. — Максим Иванович, я, конечно, понимаю, что вы директор, но, не музыку же слушать, — она поставила поднос на стол и открыла свой блокнот, намереваясь сесть в свободное кресло и записывать нужную информацию, но передумала. — А что у Вас там играет? — она подошла к нему и быстро схватила наушник.

— Катя, — прикрикнул шеф и выхватил гарнитуру.

— Ой, Макс Иванович, а чего это вас на лирику потянуло? Вы, часом, не влюбились?

— А Вам, Катерина, часом, зарплата карманы не давит?

— Бука, ладно, зачем вызывали? Я вся во внимании, — и она, наконец-то, уселась в кресло и принялась записывать указания шефа.

— Маргаритка, я принесла твое любимое, красное, — кричала Катюша от самой двери, пока разувалась, а Марго, вернувшись в кухню, варганила какой-то салат.

Сегодня они решили отдохнуть у Риты дома, выпить вина, и просто поболтать на разные темы. Часто так делали, практически каждые выходные удавалось оторваться по полной, и их встречи не ограничивались одной бутылкой. Но самое главное, что на утро не болела голова.

— Спасибо, Катюш, наконец-то расслабимся, а то что-то неделя была не из легких.

— Ну, не знаю, дорогая, кому она была нелегкой, — Катя прошла в кухню, поставила бутылку и фрукты на стол, а потом скрылась в ванной. — Козла своего бывшего отчихвостила? Отчихвостила. Молодец! Максика довела? Довела!

— Кого я довела?

— Максима Ивановича. Он, вон, сегодня лирику слушал, в наушниках, да еще и на работе, — уже вернувшись в кухню, пожаловалась подруга, еще и пальцем погрозила.

Они рассмеялись вдвоем, просто и от души, сами не понимая толком, с чего, но вдруг весело стало, наверное, представили Вишневского в наушниках.

— А довела-то я его чего?

— Как чего? Щеголяешь перед ним в таких шикарных нарядах, а теперь еще и игнорируешь…

— Будет знать, как меня шлюхой называть.

— Че, прям так и сказал?

— Нет, но прямо намекнул.

— Это как?

— Катюш, ну, вроде, из нас двоих, блондинка я, а не понимаешь ты, — с улыбкой ответила Марго, и они снова расхохотались, весело и задорно, только они так могли. — Ты же видела, как он меня отдернул от Ивана Сергеевича, — подруга кивнула. — Так он мне потом еще ткнул, грубо так, что я место должна свое знать.

— Вот гад.

— А я про че?

Марго продолжила готовить салат, а Катерина, достав из пакета фрукты, прошла к мойке, и начала их мыть и нарезать, подготавливая легкую закуску. Позже, когда было все готово, и они уже наполнили бокалы, хозяйка прикурила сигарету, стоя у большого окна, впервые за день наслаждаясь горьким вкусом.

— Маргось, а можно я сегодня немного покурю? — невинно хлопая глазками, поинтересовалась Катя.

Она не всегда курила, только при таких посиделках, и то — с разрешения подруги, слишком ее уважала, и прислушивалась к советам.

— Кури, засранка, — подтолкнула к ней пачку и выдохнула дым в сторону.

— Сама засранка, нет, мы обе такие, — улыбнулась Катюша и тоже прикурила.

Ее взгляд метнулся к примятому цветку в стакане и милому зайчику примерно такой же высоты, как и стакан.

— Забрала дряхлый цветочек все же…

Рита метнула взгляд в сторону маргаритки и едва уловимо улыбнулась. Конечно, забрала, сразу же достала его из папки, как только Вишневский вышел из кабинета. Не могла оставить, что-то он значил для нее, то ли Максим, то ли цветочек…

— А кроль чей?

— Сама ты кроль, это зайчик, — наигранно обиженно произнесла она и сделала очередную затяжку. — Тоже Макс подарил. Вернее, оставил в ванной на полочке, когда я сдыхала в своей кровати.

— Марго, так и нет никаких изменений? — вдруг очень спокойно и грустно спросила подруга.

— И быть не может. Это приговор, — действительно отчаянно ответила Рита и раздраженно потушила окурок в пепельнице. — Катюш, мне кажется, твой телефон звонит, — совершенно другим голосом проговорила она и еще добавила вина в бокалы.

Подруга убежала за телефоном, который оставила в прихожей на тумбочке, а уже через минуту протягивала трубку Марго:

— Кто там? — шепотом спросила она, чтобы на том конце не услышали.

— Шеф, — так же тихо ответила Катя.

— Меня нет.

— Есть.

— Нет.

— Я уже сказала, что есть, так что, бери, — девушки продолжали шептать друг другу, а потом Катерина произнесла громче: — Маргарита Владиславовна, шеф вызывает.

— Су*ка, — ответила вышеупомянутая, и все же взяла трубку. — Я вся — одно большое ухо.

— Маргарита, завтра в три часа ты должна быть в офисе, нужно утвердить заказ на понедельник, — без приветствий отчеканил Вишневский.

— А без меня никак? И с чего вдруг — на понедельник?

— Без тебя никак, и потому, что нам срочно нужны материалы!

— Бу-бу-бу. В три часа дня? — решила уточнить.

— Конечно, дня, а когда еще?

— Да откуда мне знать, может, у вас слишком срочный заказ…

— Дорогая, если бы в три часа ночи, то я пригласил бы тебя к себе в кровать.

— Макс, напомни, чтобы я купила тебе губозакатачную машинку.

— А мне нужно купить для тебя плетки, и стегать за каждое плохое слово.

— И вам всего хорошего, — и она скинула вызов, костеря шефа, на чем свет стоит. — Козел, блин, плетку он мне собрался покупать. Мозгов себе купи, — крикнула в потухший телефон. — Блииин, у меня завтра свидание.