Быстро, пока не передумала нажала кнопку вызова.

— Да.

— Почему ты не звонил все эти дни?

— Я был занят.

— Разве у тебя не нашлось хотя бы одной свободной минуты?

— Я был ОЧЕНЬ занят.

Он злится.

— А теперь ответь МНЕ на вопрос, Вероника: почему не звонила мне ТЫ?

— Я хотела, но… — осеклась, не зная что сказать.

— Говори как есть.

— Я боялась.

И снова глубокий вдох.

— Я неуверена могу ли я тебе звонить, — затараторила я. — Ты сказал, чтобы я тебе звонила в случае необходимости и я не знала, что ты имел в виду. Иногда я тебя не понимаю, вернее… я тебя никогда не понимала и сейчас не понимаю из-за чего ты на меня злишься. Из-за того, что я тебе не звонила или из-за того что пошла в клуб?

Он по прежнему молчит.

— Я хотела позвонить. Просто так позвонить. Понимаешь? Спросить как дела и услышать твой голос, но смелости не хватило, потому что я не хочу быть навязчивой и…

— Малышка, ты можешь мне звонить когда тебе захочется, — хрипло перебил он меня. — В любое время суток и я тебе всегда отвечу.

От нежности, которую я наконец услышала в его голосе у меня подкосились ноги. В глазах защипало и прикрыв их я откинула голову назад.

Боже, как же я его любила и как мне его не хватало. Я хотела оказаться в его нежных объятьях прямо сейчас. Мне это было необходимо как утопающему глоток воздуха.

Ты моя жизнь и смерть, мой нежный ангел и безжалостный дьявол, моя отрада и печаль. ТЫ МОЕ ВСЕ!

— Когда ты вернешься?

— Дня через четыре.

Я тяжело вздохнула.

— Присылай за мной Диму. Я хочу домой.

— Умная девочка.

Да нет, господин Огнев, я очень глупая девочка. Была б умной уволилась еще давно, после возвращения из Женевы например. Разорвала бы любую связь с вами, чтобы ни разу наши дороги не пересекались.

Господи, зачем я только ввязалась в это? Ведь знала что потом будет больно, настолько больно, что расставание разорвет мою душу на кусочки и останется лишь тело, безжизненная оболочка.

— Спокойной ночи, Вероника.

— Спокойной ночи, Саша.

Глава 12

— Александр Владимирович, — спокойный голос стюардессы отвлек его от созерцания янтарной жидкости в пузатом бокале. Он поднял голову и наткнулся на вопросительный взгляд бортпроводницы. — Подать ужин сейчас?

— Позже.

— Если вам что-нибудь понадобится, пожалуйста, дайте мне знать, — сказала она. В ее голосе не было скрытого сексуального подтекста, причиной которого стало увольнение предыдущей стюардессы, а лишь вежливое проявление своих обязанностей. Умная девочка, подумал он. Наверное при собеседовании ей прямо дали понять, что от нее ничего кроме услуг бортпроводницы не требуется.

Она кивнула и удалилась из салона плавно покачивая бедрами обтянутыми темно-серой юбкой строгого покроя. Он проводил ее равнодушным взглядом и снова уставился на содержимое бокала.

Он чувствовал себя уставшим и изнуренным. Ощущение, будто вся жизненная энергия испарилась из его тела, было ему не впервые, он привык работать по восемнадцать часов в сутки и именно это стало залогом его успеха. Прошедшая неделя выдалась плодотворной и с хорошими результатами. После почти трех месяцев переговоров с китайцами, ему удалось заключить контракт на поставку нефти. Переговоры затянулись из-за аварии произошедшей на нефтяной платформе в Северном море. Пока эксперты выясняли причину аварии, китайская сторона выдвигала все новые и новые требования на поставку сырья, что грозило срывом переговоров, поскольку их требования и настойчивые просьбы о внесении почти абсурдных пунктов связанных с сроками поставки нефти были нереальными и, только, благодаря холодной непоколебимости и несравненному дару убеждения ему удалось заключить контракт на условиях которые были выгодны и ему.

Затем, он полетел в Лондон. Четырнадцать часов полета провел в размышлениях о том, правильно ли он поступает решив перевести Миронова в лондонский филиал. "Правильно!" успокаивал он себя тогда. Эдварду Эдингтону давно пора на покой и Сергей был лучшей кандидатурой на его замену, хотя сам понимал, что Миронов в Москве принес бы намного больше пользы чем в Лондоне. Незаменимых людей не бывает, подумал он горько усмехнувшись. Да, это так, но попробуй найти второго Миронова. Глядя на него, он видел свое отражение, такого же решительного, проницательного, непоколебимого, обладающего крепкой хваткой и невероятной чуйкой там где можно было заработать деньги. Большие деньги.

Слабый, внутренний голос, еле уловимый, тихо нашептывал истинную причину его решения и он, пытаясь его заглушить, залпом допил неразбавленный виски. Голосок не утих а, наоборот, стал настолько осязаем, что он подумал: а не сходит ли он с ума? Может галлюцинации, это результат недосыпания и переутомления?

Он потянулся к бутылке и плеснул двойную порцию виски добавив на этот раз три кубика льда. Прикрыл глаза и откинулся в удобном кресле. Его подсознание тут же нарисовало образ той, к которой он, в прямом и переносном смысле летел, как влюбленный юнец. Он поморщился от такого сравнение.

Вероника!

Вот истинная причина, почему он "пожертвовал" Мироновым. Думал ли он когда-нибудь, что женщина станет мотивом кардинальных перемен в его бизнесе и что он лично будет инициатором этих не выгодных для него перемен.

Ревность, эмоция до сих пор им неведомая и одна лишь мысль о том, что Вероника может пересекаться с Сергеем хотя бы изредка, заставляла его сдерживаться из последних сил, чтобы не делать опрометчивых поступков, таких например как уволить ее и поселить в одну из его квартир и чтобы никто кроме него не смел хотя бы смотреть в ее сторону. Чувство собственничества, ревность, жажда обладать ею всецело и ни с кем не делить, даже с ее друзьями, сделали из него помешанного параноика.

У него были женщины, но ни одна из них не волновала его так как нежная, ранимая девушка с глазами ангела и телом соблазнительницы.

Он привык иметь все самое лучшее; лучшие дома в лучших странах мира, дорогие машины, картины известных мастеров, яхту люкса А, лучших работников в его огромной империи и лучших женщин. Он слишком себя уважал, чтобы тратить время на пустышек. Не важно какими яркими и шикарными они бы ни были, он прежде всего ценил ум в них, и именно поэтому его женщины были из тех с которыми ему было не скучно проводить время. Он выбирал их себе под стать, умных, решительных, сильных, но к сожалению не все смогли выдержать его отстраненность, хладнокровие и цинизм. Некоторые из них открыто говорили ему о том, что у него камень вместо сердца и только в постели он бывает горяч и необуздан.

Его реактивный самолет, на высоте одиннадцать тысяч метров, поглощая километр за километром приближался туда, куда его так сильно тянуло вот уже почти неделю; к голубоглазому ангелу, к девочке-женщине, которая заставляла чувствовать его непривычно уязвимым. Иногда он ловил себя на мысли: а не чувствовал ли он к ней нечто большее чем простое желание, но он тут же решительно отталкивал эти мысли. Она безусловно красива и не может не вызывать желания, в ней сочетались изящество и естественность, очарование и уравновешенность, простота и элегантность.

И ему это нравилось. Безумно нравилось!

Ее застенчивость и ранимость парождали в нем неведомые до сих пор чувства. Ему хотелось уберечь ее от проблем, даже самых незначительных, хотелось огородить от повседневной суеты, защитить от всего зла. До сих пор он считал себя неспособным на подобную сентиментальность. Непонятные ощущения тревожили и удивляли.

Интересно чем она занимается сейчас? Чем занималась весь отпуск! Судя по их вчерашнему телефонному разговору, она не плохо проводила время.

На скулах заиграли желавки и он глотнул большой глоток виски чтобы успокоиться.

Всю неделю вдали от нее, он постоянно о ней думал. Ее образ, такой светлый и невинный, преследовал его по ночам. Даже тогда, когда он с отстраненным видом ставил свою подпись в контракт и холодно любезничал с китайцами, он то и дело смотрел на экран телефона в ожидании ее звонка. Ему даже в голову не приходило, что он может сам набрать ее номер и услышать ее голос, такой нежный, порой неуверенный, ведь сам он крайне редко звонил своим любовницам. И дело даже не в принципе, а в том, что он просто до этого тупо не додумался.

И вот когда ожидание стало невыносимым и хладнокровное терпение перестало быть хладнокровным, он позвонил ей.

И лучше бы он этого не делал!


Она прекрасно проводила время в компании своих друзей и… ее голос звучал виновато! Что она натворила, черт возьми, раз ее голос звучал виновато?! Хотелось все бросить, приказать приготовить самолет и немедленно вылететь к ней. Он с трудом себя сдержал от подобных действий, но не смог не попросить Диму немедленно приехать в клуб и проследить, чтобы с ней ничего не случилось. Позже Дима сообщил ему, что он отвез Веронику и ее друзей в ее квартиру и что те остались у нее на ночь. Какого черта они ночуют у нее? Какого черта этот Артем вечно вертится вокруг нее? Может он к ней неравнодушно дышит? Может он влюблен в нее? Не верил он в дружбу между и мужчиной и женщиной. Между мужчиной и женщиной может быть все что угодно: секс, деловые отношения, но только не дружба.

Надо проверить этого Артема, пусть Гладышев пробьет всю возможную информацию про этого так называемого друга. Может за одно проверить и Веронику? Он тут же отмахнулся от этой мысли. Его никогда не интересовало прошлое женщин с которыми он встречался, но отчего же тогда возникло желание узнать о прошлом Вероники?

Прошлое — такое короткое слово, таящее в себе что-то порочное и темное. У Вероники не может быть "прошлого". В ее жизни не могло быть ничего темного и порочного. Она чиста. Он был в этом уверен на все сто. Ее преданный взгляд, невинные прикосновения, трепетные ласки, неуверенное поведение в постели, все говорило лишь о том, что у нее не было богатого сексуального опыта и, наверняка, у нее не было много мужчин. Он не хотел думать о парнях с которыми она встречалась до него, но эта мысль, словно черная плесень уже въелась в его подсознание, не давая ему покоя.