— Значит так, начнем… Лера и Артем говорят мне об этом постоянно, потом Надя кажется сделала мне комплимент разок…

— Сколько лет этому Артему?

— На год старше меня, а че?

— А ниче. Продолжай.

— Мммм, пожалуй все.

Огнев уставился на меня недоверчиво, а я решила промолчать о том, как часто ловила взгляды мужчин, парней и даже женщин на своей пятой точке.

Всеми силами я пыталась подавить улыбку, поджав губы.

— Не смей смеяться.

— Не буду, — сказала я приподнимаясь и легко касаясь губами его твердых губ.

Последовала незамедлительная реакция. Огнев крепче прижал к своему телу, прикусил нижнюю губу, затем его язык ворвалася в мой рот, почти грубо, не щадя, но даря незабываемые ощущения. Я задохнулась от такого напора, дыхание сбилось, я с трудом держалась на ногах, но крепкие руки не давали мне упасть. Низ живота заполнила сладкая истома. Я хотела его! Боже как безумно я хотела этого сильного, и в то же время нежного мужчину. Я громко застонала ему в рот, не прерывая поцелуя. Через секунду доказательство и его желания упиралось мне в живот. Я резко вырвалась из его объятий, отскочив на пару шагов.

— А чего ты ожидала? — спросил он лениво.

Я уставилась на выпирающий член, а затем смущено отвела взгляд.

— Пойду приму душ. Холодный. Не то нам придется отложить ужин на неопределенное время.

Моя грудь ходила ходуном, мне по-прежнему было трудно дышать. А вот причина моего волнения, легко оттолкнулась от столешницы и направилась как ни в чем не бывало к выходу.

— Спущусь через десять минут.

Я подошла к раковине и включив кран, плеснула в лицо холодной воды, пытаясь хоть немного прийти в себя.


— Как ты провела время?

Сегодняшний ужин мы тоже решили провести на кухне, как мне казалось она была намного уютней столовой. Приглушенный свет, низкая широкая ваза с белыми пионами в центре стола, которую я принесла из прихожей, и тихая музыка Вивальди доносящаяся из динамиков в большой зале, придали нашему ужину немного романтики. Напротив меня сидел мужчина на которого я была готова молиться день и ночь. Он был до невозможности красив с влажными волосами после душа и выросшей щетиной за день.

— Я проспала почти весь день. Затем съела приготовленный тобой завтрак.

— Весь?

— Весь.

Он удовлетворенно кивнул, пригубив вина.

— Он оказался очень вкусным. Спасибо.

— Пожалуйста.

Он слегка улыбался, разглядывая мое лицо.

— Что?

— Ты очень красивая, — хрипло сказал он, не сводя с меня прямого взгляда.

У меня перехватило дыхание.

— Спасибо. Ты тоже очень красив. Очень.

Мы глядели друг на друга. Я знала что в моих глазах, именно в этот момент, легко можно было распознать мою любовь. Я не отвела взгляд, как обычно. Пусть видит. Пусть знает, что так, как я никто и никогда его не полюбит.

Зазвонил телефон. Огнев взглянул на дисплей и не ответил отключив звук.

— Я влюбилась в твою ванную. Я не могла вылезти из нее целый час. Пожалуй это лучшее место во всей твоей квартире.

— А я думал что лучшее место в моей квартире это моя спальня, а точнее кровать.

— Тебе так сильно нравится меня смущать?

— Мне безумно сильно нравится тебя смущать. В такие моменты ты становишься еще красивее.

На этот раз я не выдержала и уткнулась в тарелку.

Телефон снова зазвонил.

— Извини. Я должен ответить.

Я лишь кивнула.

— Огнев.

Он откинулся на спинку стула, вертя ножку бокала между пальцами.

— Мне плевать, — его голос по-прежнему был спокоен, но отчего-то в этот момент мне захотелось оказаться совершенно в другом месте. Я взглянула в лицо любимого. Мягкость и нежность в глазах которую я читала всего пару мгновений назад бесследно исчезли уступая место жесткости.

— Не мне тебя учить, Рома, что ты должен делать. Даю тебе две недели… Я хочу, я очень сильно хочу знать про него все. Абсолютно все. Мне плевать какими способами и путями ты достанешь мне информацию… Хорошо. Даю тебе полную свободу действий.

И отключился залпом осушив содержимое бокала.

Я хотела подойти, прижать его голову к своей груди, погладить волосы, как любящая мать погладила бы своего сына в момент когда у него на душе тревожно. Хотела спросить, выслушать, посоветовать, обнять, поцеловать нежно-нежно морщинку между хмурыми бровями и уберечь от всего мира.

Хотела. Очень хотела! Но так и не сдвинулась с места. Побоялась, испугалась! Думала что буду отвергнута, потому что не знала нужны ли мои поддержка и участие. Я любила человека, которого не знала. Не знала, что мне можно, а что нельзя.

Не зная куда себя деть в неловкой ситуации, встала и принялась молча убирать со стола. Подошла к Огневу, чтобы забрать и его тарелку. Длинные пальцы обхватили мое запястье. Крепко, но не больно.

— Потом уберешь.

Он встал и потянул меня из кухни. Шел быстро, не особо заботясь успеваю ли я за ним.

Длинный коридор, поворот, холл, лестница, снова коридор, его спальня.

— Раздевайся.

На языке вертелся вопрос о причине резкой перемены его настроения, но я так и не решилась задать его, а лишь трясущимися руками стянула свитер, затем попробовала расстегнуть джинсы, но дрожащие пальцы не подчинялись. Огнев подошел, опрокинул на кровать и приподняв мои бедра одним рывком стянул их. Еще через секунду оказалась распластанная тяжелым мужским телом. Его руки жадно исследуют мое тело, язык грубо врывается в мой рот и мне лишь приходится подчиниться сокрушительной силе. Голова идет кругом, сердце то замирает, то бешено принимается биться. Его губы требовательные и настойчивые. Грубые ласки причиняют легкую боль и дарят наслаждение. Он целуют мою шею немного покусывая кожу, затем губы спускаются ниже и обхватывают сосок. Стон наслаждения вырывается из моих легких. Я выгибаюсь дугой моля о большем.

Ладонь опускается на низ моего живота, чуть давит и я чувствую как в том месте пульсирующий ком наслаждения растет пока не достигает размеров вселенной. Затем его пальцы опускаются еще ниже и накрывают самое чувствительное место. Он шепотом приказывает раздвинуть ноги. Там горячо и влажно. Уверенные пальцы нежно гладят уже набухшие складки, потом раздвигает их, ища тот бутон, в котором расцветает желание — твердый и пульсирующий. Он обвел вокруг него пальцем, по мне прошел словно испепеляющий удар молнии. Я вздрогнула, повинуясь каждому его движению. Палец Огнева вдруг проник в самую глубь моего тела. Я застонала не зная, где искать избавления. Еще одно движение и пожар внутри разгорается с новой силой.

Я не в силах справиться с желанием. Мне хочется большего, гораздо большего.

— Прошу тебя… — всхлипнула я.

Мое тело тут же получает желаемое. Одним уверенным толчком Огнев проникает настолько глубоко, насколько я могла его принять. Он наполняет мое естество снова и снова, до самой глубины, до самого сердца. Пожар внутри полыхает вовсю, сметая все преграды. Я теряю рассудок, теряю себя. Горячая волна возбуждения, нарастая, рассыпается брызгами. Мне безумно хорошо, настолько хорошо, что я не в силах удержать слезы. Следом за мной по телу Огнева проходит судорога и он изливается в меня, целуя мои соленные губы.

— Не плачь, малышка, — сказал он нежно, всматриваясь в мое лицо. — Я сделал тебе больно?

— Нет, — ответила я зарываясь в изгиб его шеи.

— Тогда почему ты плачешь?

— Потому, что мне очень хорошо с тобой. Очень хорошо.

Огнев осторожно приподнялся и лег на бок, увлекая меня за собой. Наши тела по-прежнему были соединены.

Я согласна на все, лишь бы провести остаток жизни вот так, в нежных объятьях сильного мужчины, рядом с которым я вновь возродилась, рядом с которым я познала, что значит любить и быть желанной.


— Ульянова, ты где пропала?!

— Не кричи, Лер.

— Не кричать?! Ты вообще страх потеряла?!

— Я потом все тебе объясню. Я сейчас немного занята, не могу разговаривать…

— Не смей бросать трубку, — грозным тоном предупредила она.

— Я на работу опаздываю, — сказала я, пялясь на себя в зеркало в ванной.

Солгала. Даже не покраснела.

Зато глаза блестят и на губах играет смущенная улыбка. Огнев любил меня всю ночь напролет. Необузданно, страстно и в то же время нежно и трепетно.

— Ты уже опоздала. Сейчас девять часов утра. Ты мне зубы не заговаривай. Я хочу знать, что с тобой происходит. Сама назначаешь встречи, потом отменяешь их ничего толком не объясняя. На звонки не отвечаешь.

— Я телефон… уронила случайно. Поломался он у меня, поэтому и не отвечала.

В отражении зеркала увидела как открылась дверь и в ванную зашел Огнев — сонный, взлохмаченный, хмурый, сексуальный. И в одних трусах.

Красота!

Наши взгляды встретились. Теперь я совсем не слышала, что говорит Лера. Ее слова превратились в сплошное жужжание.

Серые глаза завораживали, поглощали, гипнотизировали. Огнев подошел сзади, притянул к себе. Сквозь полотенце, в которое я закуталась после душа, почувствовала жар его тела. Он наклонил голову и не выпуская из плена моего взгляда провел языком по предплечью, а потом подул на него.

Что же ты делаешь со мной? Смерти моей хочешь?

— Обожаю твой запах. Так бы и съел тебя на завтрак, — его голос был хриплым, до неприличия сексуальным.

— Вероника, ты не одна?!?!

— Одна я.

— Я только что услышала мужской голос!

— Это телевизор.

— Это не телевизор. Кто это тебя хочет съесть на завтрак?!

Ладонь Огнева поднялась вверх и сжала мою грудь. Сильно. Почти до боли.

— Ах…

— Ты чем там занимаешься?! — голос Леры перешел на крик.