Шон подняла глаза, и Сьюзан увидела ее слезы в свете костра, ей вдруг стало так грустно из-за той боли, которую пришлось пережить Шон.

– Знаешь, что она мне сказала? – доверилась она. – Но он же любит меня.

Сьюзан не знала, что ответить, и предпочла промолчать. Через несколько минут Шон продолжила.

– Тем не менее, я смогла закончить школу с маминой помощью, и работая в кафе быстрого питания. После школы я подала документы в колледж. Все, чего я хотела, это найти работу и уехать в другой город. Мне еще не исполнилось девятнадцати, когда я узнала, что мой отец умер. Он не был женат и оставил мне дом, свой бизнес и большую страховку.

– Это благородно с его стороны, – сухо заметила Сьюзан.

– Да. Я хотела послать адвоката к черту, – вспомнила Шон, как она злилась. – Но я образумилась. Я решила, что он мне должен.

– Я догадываюсь, ты бросила учебу, – спросила Сьюзан.

Шон ухмыльнулась.

– Это было время развлечений, – призналась она. – Но я не бросила. Не тогда, – добавила она изменившимся голосом.

– И что же случилось дальше? – тихо поинтересовалась Сьюзан, уже зная, что это связано со смертью ее матери.

– Это произошло раньше, чем через месяц, – медленно произнесла она. – Мне позвонила мама. Она говорила, как устала от всего этого. Она больше не могла это выносить.

Сьюзан сидела молча, боясь услышать продолжение.

– Она сказала, что любит меня, что ей жаль, что все так получилось, и что она не хочет умирать одна, – шепотом закончила Шон. – Следующее, что я услышала, был выстрел, – пробормотала она.

– О Господи, – вырвалось у Сьюзан. – Шон, мне так жаль.

Она подошла к Шон, обняв ее обеими руками, и вслушиваясь в ее тихий плач.

– Когда туда приехала полиция, Бобби был уже мертв. Она убила его перед тем, как позвонить мне.

– Хватит, – попросила Сьюзан. – Достаточно на сегодня.

Она укачивала Шон, как свою Лизу. Она еще не забыла, как утешают матери. Пока Шон рыдала, Сьюзан поразила мысль, что они совершенно посторонние друг другу люди, просто их дороги пересеклись. Но она открыла Шон свои секреты, которые никогда бы не рассказала никому. Взамен Шон поделилась самым сокровенным, тем, что прятала в себе много лет. Как случается то, что двое чужих людей вдруг чувствуют себя старыми друзьями?

Глава пятая

– Ну, и тогда ты начала проходить терапию? – спросила Сьюзан на следующее утро, когда они гуляли по лесу. Шон приехала как раз на кофе, как и обещала.

– Ты шутишь? – Шон погладила Алекса.

– Я пыталась потратить все деньги, которые мне достались.

– И тебе удалось?

– Ну, скажем, у меня было много друзей в то время, – ухмыльнулась Шон.

– Девушек?

– О да! Много девушек. – Теперь Шон могла над этим посмеяться. Кажется, это было в прошлой жизни. Остановившись, она обернулась к Сьюзан.

– Удивительно, что я выжила.

– Расскажи мне, – подбодрила Сьюзан, чувствуя, что Шон нужно поговорить об этом.

– Я бы рассказала, если ли бы помнила хотя бы половину, – отвернувшись и уставившись на деревья, произнесла она. – Однажды утром я проснулась и увидела небо. Я находилась в поле… вроде пастбища, там стояла корова и смотрела на меня. Когда я поднялась, я не представляла, где нахожусь. Я нашла машину в ста ярдах у дороги, закрытую, ключи в моем кармане, – она посмотрела на Сьюзан.

– До сих пор я не представляю, что случилось тогда ночью. Я отправилась туда, где мне когда-то помогли. В приют, как ты его назвала. Они дали мне консультанта и врача, и возможно, я обязана им жизнью, – призналась Шон.

– Я думаю о Лизе, – сказала Сьюзан. – Ей сейчас девятнадцать, и я не могу представить, как бы она прошла через все то, что ты перенесла.

– Это было… очень трудно, особенно в том возрасте, – подтвердила Шон. – Я стала само разрушительной, как будто, хотела умереть, не нажимая на курок.

– Мне очень жаль, – в Сьюзан заговорили материнские чувства, когда она протянула руку, чтобы успокоить Шон.

Шон искренне улыбнулась, продолжая рассказ.

– Это была другая жизнь. Как будто, я превратилась в иного человека, – тихо проговорила она. – После шести месяцев терапии я снова записалась в колледж. Я потратила все до последнего пенни из страховки отца, но у меня оставались его бизнес и дом. Я не дотронулась до денег Бобби и мамы. Я не хотела. Мой консультант убедил меня инвестировать их, говоря, что может через годы я смогу их принять. Я продала бизнес и дом и нашла напористого брокера, который сказал, что компьютерное производство сильно поднимется, – рассмеялась Шон, вспоминая, какой была молодой дурочкой.

– И что?

– Через пять лет лечения и колледжа, я проверила инвестиции. Неожиданно я стала очень богатой, – сказала она. – Около года я проработала на тяжелой работе. Но больше мне не требовалось работать. Я не собиралась заводить детей, а денег было больше, чем предостаточно. Мой брокер убедил меня продать большую часть акций и инвестировать деньги во взаимный фонд, где они будут в сохранности. Так что я бросила работу и стала волонтером в центре и помогаю людям до сих пор.

– Все эти годы ты помогаешь бесплатно? – спросила Сьюзан.

– Несколько лет назад, они предложили мне постоянную должность, но я не видела в этом надобности.

– Это поразительно, что ты… – начала Сьюзан, но Шон прервала ее.

– Пожалуйста. Я сделала это не ради похвалы, – сказала она. – Просто мне не нужна оплата за эту работу, я сама перед ними в долгу за свою жизнь. Я только хотела отплатить чем-нибудь.

– Я и не собиралась хвалить тебя, – отозвалась Сьюзан. – Я просто думаю, что в сегодняшнем мире людям проще пожертвовать денег. Многие так бы и сделали, – Сьюзан посмотрела в глаза Шон и улыбнулась.

– Но ты жертвуешь не только деньги, – закончила она.

Шон пожала плечами.

– У меня достаточно средств.

– Знаешь, все женщины, с которыми я жила по соседству, никогда не работали, также как и я, – сказала Сьюзан. – Я не знаю ни одной, которая бы отдавала свое время чему-то стоящему. Включая меня, – грустно кивнула она.

Шон смотрела на нее, удивленная, искренним раскаянием в глазах Сьюзан.

– Я поняла, что люди, которые становятся волонтерами только из соображений долга, не оказывают никому услугу, – она улыбнулась, чтобы смягчить слова. – Это должно идти от сердца, быть чем-то действительно важным. Тем, во что ты веришь.

– Возможно, я просто не сталкивалась с реалиями этого мира?

– Я не хотела, чтобы ты приняла это близко к сердцу и примерила на себя, – Шон схватила Сьюзан за руку.

– Не многим приходит идея стать волонтерами.

– Я злюсь не на тебя, – Сьюзан взмахнула руками, отталкивая Шон. – А на свою жизнь. Я чувствую, будто впустую потратила двадцать лет. Меня больше заботило, что происходит в загородном клубе, чем в реальном мире. Удивительно, но я думала, что это и есть реальный мир.

Повернувшись спиной к Шон, она уставилась на деревья.

– Устраивать званые обеды для клиентов Дэвида раз в месяц. О да, какая радость! – с сарказмом произнесла она. – Играть в теннис три раза в неделю с другими женами. Проводить с ними вечеринки, – она посмотрела на Шон глазами, полными злости.

– Все время только с женами. Интересно, чем были заняты все это время мужья?

– Сочувствую.

– Ты думаешь, у него постоянно были интрижки?

Шон покачала головой.

– Не спрашивай меня об этом. Это не честно.

– Думаю, это было именно так, – спокойно сказала Сьюзан.

– Не надо. Это не поможет.

Но Сьюзан продолжала, не обращая внимания на слова Шон. Внезапно она почувствовала, что злится на Дэвида. И на себя. Она развернулась.

– Думаешь, я выгляжу старой? – спросила она.

– Старой?

– На днях я взглянула в зеркало и подумала, Боже, я превращаюсь в Рут. Старую и немодную.

Шон усмехнулась.

– Ты не старая. Ты просто выглядишь, ну ты понимаешь… замужней.

– Спасибо. Но я не чувствую себя старой. Ведь тридцать девять это не старость, не так ли?

Шон открыла рот, но Сьюзан продолжила.

– Тридцать девять это много, когда ты замужем, но когда ты свободна, тридцать девять это все еще молодость. Верно?

Шон засмеялась.

– И что собираешься делать?

– Я хочу остричь волосы и сделать модную стрижку.

Шон уставилась на нее, сбитая с толку поворотом их разговора.

Сьюзан дотянулась до волос Шон.

– Не такую короткую. Тебе, конечно, очень идет, но для меня это слишком радикально.

Она потрогала свою прическу, длина до плеч на протяжении всех двадцати лет.

– Нужно что-то поменять, – пробормотала она.

– Изменения пойдут на пользу.

– Я надеюсь.

Глава шестая

Сьюзан наблюдала из кухни, как Шон устраивается в одном из шезлонгов на террасе. Алекс отыскал где-то старый теннисный мячик и с надеждой положил его на колени Шон. Он скачками носился с веранды за брошенным мячиком, ловко маневрируя на бегу между соснами.

Сьюзан убавила духовку. Цыпленок уже скоро будет готов, и она хотела насладиться вечером, не волнуясь об ужине.

– Выходи. Я принесла тебе пиво.

Сьюзан улыбнулась. Дружба с этой женщиной завязалась очень неожиданно и в столь короткий срок. По крайней мере, для нее. Интересно, зачем все это нужно Шон? Казалось, она лишь слушает и подбадривает, когда Сьюзан упоминает о Дэйве. Шон никогда не настаивала, а лишь делала предположения.

– Все, хватит, произнесла она вслух. – Меня тошнит от разговоров о нем.

Когда Сьюзан вышла, Шон прикуривала сигареты и не прекращая игру с Алексом, одну протянула Сьюзан.

– Он совсем не избалованный, – прокомментировала Сьюзан.

– Совсем нет, – Шон вытерла мокрую руку о джинсы, ожидая, когда Алекс снова принесет ей мячик.

Устав после очередной пробежки в лес, Алекс утомился и прилег на нижнюю ступеньку, теннисный мяч оказался зажат между передними лапами.