Ирина Лунгу - Я болен тобой

Пока он выиграл время. Сейчас нужно выбросить все мысли из своей головы, а завтра они решат, что им делать дальше.

Роман завёл машину и выехал на трассу.

Потом хмыкнул.

«Они». Он не говорил так о себе и какой-нибудь девушке уже очень давно. Двадцать три года, если быть точным. Но сейчас почему-то казалось, что по — другому и быть не могло. Роман бросил на задремавшую Сашу быстрый взгляд и замедлил скорость, стараясь объезжать все ямки, чтобы не проснулась спящая на заднем сидении Соня.

Роман притормозил у магазина «Глобус Гурмэ» на проспекте Энгельса. Саша не проснулась, даже когда машина остановилась.

Во время поездки она крепко заснула, Соня тоже не выказывала признаков беспокойства. Роман изредка кидал взгляд на спящую девушку и только тогда составил полное впечатление о её внешности. Она была красивой: большие глаза, опушенные длинными ресницами, аккуратненький носик, пухленькие губы. Волосы её были короткими, до плеч, но ей очень шла такая причёска.

Фигура её была вполне сформировавшаяся для такого возраста: несмотря на невысокий рост и худобу, груди были полными, и старенькая неприметная кофточка не скрывала этого.

Роман осторожно вышел из машины и быстро вошёл в магазин.

Прохаживаясь между полок и наполняя корзину всякой всячиной, он позвонил в Москву и сказал, чтобы утром его не ждали.

Он не знал, когда решит все вопросы, связанные с двумя девочками, которые сегодня невольно вошли в его жизнь, поэтому не смог точно сказать, когда он вернётся.

После того, как все необходимые покупки были совершены, Роман зашёл в магазин «Здоровый малыш» и купил всё необходимое на первое время для малышки: памперсы, пюре, соки и кашу.

Когда он вернулся к машине, Саша и Соня уже проснулись и теперь девушка кормила свою дочку.

Роман быстро положил покупки на заднее сидение, и пробормотав: «Я только покурю», — захлопнул дверцу, и долго стоял на улице, успев выкурить две сигареты, чтобы дать девушке спокойно покормить Соню.

Он стоял на улице, затягиваясь сигаретой, и думал о том, что ему делать дальше.

Сначала он решил было поехать завтра к родителям Саши и по-мужски поговорить с её отцом. Выяснить, что же это за чудовище, которое выгнало маленькую дочку на улицу, даже несмотря на то, что та, скорее всего, была обманута каким-нибудь парнем и теперь была вынуждена воспитывать дочь в одиночку.

Но потом решил, что раз девушка настолько боится его, то пока они не будут этого делать.

Он снова представил Сашу, в этой невзрачной кофточке, которая так сильно обтягивала её полную грудь…

Чёрт! Нельзя, нельзя хотеть почти ребёнка!

Дверь с той стороны, где сидела Саша, открылась и девушка вышла из машины, держа плачущую Соню.

— Соня…, — она замялась, — Она немного наделала в штанишки…Вот и плачет.

Ребёнок надрывался изо всех сил.

— Садись скорее, — скомандовал Рома, и сел в машину, — Здесь до дома рукой подать.

Саша покорно влезла следом.

— А у тебя памперса запасного нет? — он хлопнул себя по лбу, — Я же там купил!

Он уже собрался вылезать из машины, когда Саша удержала его за руку.

— Её всё равно помыть надо, поэтому давайте лучше домой.

Она смутилась оттого, что так вольно предлагала ему ехать к нему же домой, но Роман быстро выехал с парковки и помчался в сторону дома.

Саша быстро побежала в сторону ванной комнаты, по дороге распелёнывая ревущую Соню, а Роман, не разуваясь, прошёл в кухню, чтобы распаковать покупки.

Эту квартиру он купил три года назад, когда бизнес пошёл в гору, и он решил открыть ресторан в Питере.

Здесь он изредка ночевал, когда приезжал проверить, как идут дела в ресторане, но квартиру нельзя было назвать обжитой.

Одна из комнат вообще пустовала, в двух других мебели почти не было. В одной стояли кровать и диван, шкаф и столик, в другой — два кресла и плазма на стене. Вот и весь нехитрый интерьер.

Правда кухня была обставлена почти полностью, и теперь Рома распаковал продукты и, плеснув себе немного виски, принялся ждать Сашу.

Девушка не замедлила появиться, она принесла в кухню притихшую Соню. Та лежала на животе на согнутой руке матери, и обозревала окружающую её среду своими большими глазами.

Роман протянул Саше баночку с овощами.

— Вот, я купил ей еды. Правда не знаю, какую фирму она любит, поэтому взял всего понемножку.

Саша рассмеялась.

— Соня ещё не любит никакую фирму. Мы ещё ничего не пробовали из этого.

Она обвела рукой батарею из баночек.

— Но можно попробовать сейчас.

Она взяла баночку с морковью и огляделась в поисках ложки.

Роман подскочил к ящику и быстро вытащил чайную ложку.

— Держи.

Саша присела за стол и посадила на колени Соню. Потом вскрыла баночку и принялась кормить ребёнка.

Соне, по-видимому, еда пришлась по вкусу. Она послушно открывала ротик и кушала ароматное пюре, а когда Саша отвлекалась, возмущённо вскрикивала и снова открывала ротик.

— Ну а я займусь приготовлением еды для нас с тобой, — проговорил Роман и стал надевать передник.

Саша вскочила из-за стола.

— Нет-нет, вы что? Готовить должна женщина.

Она подтолкнула его к стулу, с которого только что встала.

— Садитесь и докормите Соню, а я приготовлю ужин.

Роман не успел отказаться. Через секунду он уже сидел на стуле, крепко держа ребёнка.

— Таааак, — протянула Саша, — Сейчас потушим мясо и нажарим картошки, потом можно приготовить салат. В общем, будьте спокойны, голодными не останетесь.

Она проворно захлопотала у плиты, и Рома невольно залюбовался ею.

«Женщина, — усмехнулся он про себя, наблюдая, как Саша ловко режет овощи и мясо. — Слишком рано тебе пришлось стать женщиной».

Соня наелась и стала нетерпеливо похлопывать ладошками по столу.

Роман встал и прошёлся с ребёнком по квартире. Малышке очень понравилась панорама на парк, которая открывалась из окна двадцатого этажа. Потом она заинтересовалась одной единственной картиной на стене. Потом Роман включил плазму и они долго стояли, смотрели телевизор, потому что Соня была заворожена зрелищем.

Наконец, Саша позвала их в кухню, и Роме предстала картина совершенно домашнего, семейного ужина. Соня приникла головкой к его плечу и он, немного неловко перехватив её, присел на стул.

Саша покачала головой.

— Она спит, давайте я уложу её, вот только не знаю, куда.

Она огляделась, как будто рассчитывая увидеть где-нибудь в углу детскую кроватку, а Роман осторожно поднялся из-за стола и протянул Соню маме.

— Держи её, я вам постелю в гостиной.

Он уже собрался осторожно передать малышку Саше, когда та всплеснула руками.

— Ну, что вы! Я всё сама! Вы только покажите, куда идти и я всё сделаю.

Роман не стал спорить. Он прошёл в гостиную, где стояло больше всего мебели, и указал на шкаф кивком головы.

— Здесь бельё, а ложитесь куда удобнее. Лучше, наверное, на кровать.

Саша кивнула и стала быстро заправлять постель. Потом взяла у Ромы спящую малышку и уложила её на кровать.

— Ну вот, теперь давайте я вас накормлю, — она снова прошла в кухню и стала накладывать в тарелку картофель и мясо.

Рома присел за стол и потёр живот. Боль снова стала разливаться по всем внутренностям, и сейчас была глухой. Но Рома знал: пройдёт полчаса, и она начнёт скручивать все внутренности, обжигать волнами, и снова ненадолго поможет лекарство, а потом всё начнётся заново.

Саша, как ни странно, заметила его состояние и обеспокоенно присела рядом с ним на корточки.

— Вам плохо? Что-то болит?

Роман усмехнулся и взъерошил её волосы.

— Садись, малышка, поешь.

От такого обращения Саша вспыхнула и поспешно присела за стол.

Роман с аппетитом поел вкусной домашней еды. Саша готовила очень вкусно. Сама она не проронила ни слова, молча ела, глядя в тарелку.

Наконец, Роман отложил вилку и посмотрел на Сашу.

Та вскинула на него огромные глазищи.

— Ну как? — потупившись, спросила она, — Вам понравилось?

Роман кивнул.

— Спасибо, было очень вкусно! Давно не ел такой хорошей, домашней еды.

Он помолчал немного.

— Саш, послушай, я не хочу лезть в твою жизнь, но ведь у Сонечки есть отец, по крайней мере, должен быть.

От этих простых слов Саша напряглась и замерла.

— Я ничего не хочу о нём знать, кроме того, что он не беспокоиться о том, куда пропала его дочь.

— Поверьте, мой бывший муж не беспокоится!

Она резко встала из-за стола и принялась собирать со стола грязную посуду.

— Ему уже лет пять, как на меня наплевать, а я всё тешила себя надеждой, что всё образуется. Что Соня поможет нам понять друг друга. Склеит то, что уже нельзя склеить…

Роман застыл на стуле…Пять лет…Это что? Они с десяти… Нет-нет…

— Саша, ты прости меня, я не должен задавать этот вопрос…как джентльмен. Но…эээ, а сколько тебе лет?

— Двадцать три, а что? — глухо отозвалась Саша, укладывая посуду в раковину.

— Дддвадцать три? — Роман поперхнулся глотком виски и снова потёр ноющий живот.

Саша принялась быстро перемывать посуду.

— Да, а что? — отозвалась она, не поворачиваясь к Роме.

— Да так…ничего, — соврал он.

Вот уж чего он никак не ожидал, что этой маленькой девочке может быть больше, скажем, восемнадцати…А тут…Двадцать три.

Он снова поморщился: боль опять охватила весь живот. Дааа…Уже и лекарство не действует так, как раньше.

Роман вытащил из кармана упаковку лекарства и выдавил на ладонь две таблетки.