Что значит понятие «много времени», когда жизнь только что подарила возможность и надежду жить дальше? Да Роман был готов пообещать кому угодно даже год-другой жизни за то, чтобы прожить ещё хоть десять лет. Ведь раньше счёт шёл на месяцы, теперь перед ним было снова время его жизни. И сколько Бог ему отмерит, столько он и готов будет принять, но не вот так. Не когда ему не оставили выбора.

— Хорошо, — согласился Роман, вытаскивая мобильный для того, чтобы позвонить Оксане, — Командуйте Сергей, а пока мне нужно сделать один очень важный звонок.

Глава 16

Как люди находились в больнице и при этом не сходили с ума, Роман удивлялся до сих пор. А если учесть, что у него был не такой уж и опасный для жизни случай, то оставалось дивиться выдержке и терпению тех людей, которые болели гораздо серьёзнее. Но сейчас, когда двери в клинику распахнулись, и Роман вышел из них на удивительно тёплый для начала мая воздух, наполненный ароматом цветов, всё, что ему довелось пережить за предыдущие несколько месяцев, вылетело из головы.

Перед операцией он созвонился с Максом, чтобы предупредить его о том, что он пока будет находиться в клинике. А вот про Сашу спрашивать не стал, абсолютно уверенный в том, что уж в этом-то вопросе на сына можно положиться полностью. А что, если Макс занял место Романа для Саши, и своим вопросом он доставил бы неприятные ощущения сыну? И он совершенно не думал о том, что цинично думать вот так — о замене одного мужчины другим.

Теперь же, когда он понял, что у него впереди ещё почти вся жизнь, и когда он научился эту самую жизнь ценить, Роману вдруг захотелось полностью окунуться в то, чего он сам себя лишил, когда узнал, что болен. Работа, работа и ещё раз работа. А ещё почему-то мелькнула мысль, что ему просто необходимо погрузиться в ни к чему не обязывающие и мимолётные связи с женщинами. Чтобы только вытравить из памяти Сашу и те надежды, которые он связывал с ней. А ещё очень хотелось увидеть сына и друзей. Он знал, что они не станут корить его ни за что, разве что Лина покачает головой и крепко обнимет, показывая, как сильно она волновалась.

Стоя возле машины и наслаждаясь весенним теплом, Роман вынул из кармана тёплой не по сезону куртки мобильный и набрал номер Макса. Почему-то хотелось побыть с сыном наедине, и если вдруг он поймёт, что у Саши и Максима ничего нет, если Макс обронит хоть пару фраз о его любимой девочке, по которым он поймёт, что Саша ждала его всё это время, Роман приложит все усилия для того, чтобы она его простила. А Саша поймёт, он был в этом уверен.


— Ты похудел. Сильно, — хмуро произнёс Макс, когда они с Ромой встретились в кафе на набережной. Но в глазах сына была только неподдельная радость, щедро сдобренная тревогой.

— Со мной всё в порядке, — заверил его Рома, садясь за столик и делая знак официанту, — Я полностью здоров, разве что раз в год придётся обследоваться, чтобы исключить возможность рецидива. Но я не хочу об этом.

Он прервался на некоторое время, диктуя заказ официанту, а потом лениво откинулся на спинку стула, вдыхая аромат Невы, приправленный лёгким запахом сигарет и кофе и давая возможность Максу заказать себе кофе.

— Я очень рад, что всё позади, пап. — Тихо произнёс Максим, прикуривая и протягивая пачку Роме.

— Я не курю больше, — отрицательно покачал головой Рома, с лёгкой улыбкой на губах, — И тебе не советую.

Он надолго задумался, вглядываясь в прохожих, спешащих куда-то по своим делам, а потом перевёл взгляд на серьёзное лицо сына.

— Ты знаешь, Макс, я на очень многие вещи стал смотреть совершенно по-другому. Кардинально по-другому я бы даже сказал. Раньше казалось, что вот если бы представилась возможность перепрожить жизнь, схватился бы за неё, не задумываясь. А теперь я понял, что ничего не хочу менять в том, что было. Это только моё, моя ценность, и она ценна именно в таком виде, в котором есть. А когда постоянно оглядываешься и думаешь: «А вот здесь бы сделать вот так, а не иначе, а вот бы сделать вот такой ход, а не тот, что сделан», то и настоящего не ценишь. Не ценишь того, что имеешь. И уже ничего нельзя изменить, как бы ни хотел. Но можно и нужно жить в том, что у тебя есть и попробовать исправить последствия случившегося.

— А все последствия можно исправить? — серьёзно спросил Макс, затушив окурок в пепельнице и отпивая глоток кофе.

— Почти все. А если не можешь исправить последствия — измени отношениt к ним. Как правило, этого бывает достаточно, чтобы совсем по-иному взглянуть на многие вещи.

Он улыбнулся внимательному и серьёзному лицу сына, который слушал его, а потом перегнулся через столик и хлопнул Макса по плечу.

— Ладно, не будем философствовать. Рассказывай, что там у тебя на работе творится.

Когда два мужчины говорят о работе и оба увлечены процессом, им нет никакого дела до того, что происходит кругом. Вот солнце стало медленно клониться за горизонт, и в воздухе ощутимо повеяло холодом — извечным спутником Санкт-Петербургских ночей. На набережной зажглись фонари, разгораясь всё сильнее с каждой секундой, а Рома и Макс всё разговаривали и разговаривали. И Роман в этот раз чувствовал себя абсолютно счастливым и полным жизни. Так хотелось сделать уйму обычных, но таких приятных вещей: промчаться по Кольцевой на машине, остановиться за городом и вдыхать полной грудью аромат пробуждающейся природы. Делать всё то, чего Рома, как он думал, был лишён уже навсегда. Теперь эти обычные вещи приобрели новые оттенки цвета, запаха и вкуса.

— Ну, мы с тобой и заболтались, — улыбнулся Рома, чувствуя внутри себя давно забытое, но такое нужное тепло. И направлено оно было в сторону сына. — Уже пора по домам.

— Да, — Макс потёр щёку костяшками пальцев, откидываясь на спинку стула, и дал знак официанту, чтобы тот принёс счёт, — Пора домой.

При слове «дом» Роман поёжился, потому что по телу прошла волна холода. Вернуться в их с Сашей квартиру означало вычеркнуть её из своей жизни или обрести снова. Если она всё ещё живёт там вдвоём с Сонечкой, значит, она ждала его, а если с Максимом…

При воспоминании о Соне в груди сладко и болезненно защемило. Интересно, как выглядит малышка сейчас? Наверное, уже ходит, быть может, произносит какие-то слоги. Что там должны уметь малыши в её возрасте? Он пропустил этот период у Макса, и у Сони пропустил тоже. А даст ли ему жизнь ещё возможность, узнать подобное?

Он поднялся со стула, наблюдая, как Макс деловито расписывается на счёте, и накинул на плечи куртку, — прохлада ощущалась слишком уж отчётливо. А может быть, всему виной были слова, которые Рома страшился, но так хотел произнести.

— До встречи, сын, — он протянул ладонь поднявшемуся со своего места Максу и, дождавшись, пока тот ответит на рукопожатие, с опаской произнёс, — Передавай привет Саше.

И тут же буквально вцепился взглядом в лицо сына, надеясь прочитать на нём ответ до того, как парень произнесёт хоть слово.

— Саше? — удивлённо переспросил Максим. — Как я могу передать ей привет, если мы не виделись с тех пор, как ты пропал?

Тут уже настала очередь Романа удивляться.

— То есть, как это, не виделись? — произнёс он глухим голосом. Ведь не может же быть, чтобы Макс бросил Сашу и Соню одних. Ну, положим, денег им на первое время бы хватило. А сейчас что? Они голодают?

— Вот так, не виделись, — пожал плечами Макс, — Уже через день после того, как ты исчез, я приехал к ним в твою квартиру, но их не было. Ничего не пропало, кроме их вещей. Всё так и осталось на месте.

— Почему ты мне не позвонил? — процедил Рома, изо всех сил сдерживая рвущуюся наружу злость. Его Саша и Соня…Только не это! Один Господь ведал, что с ними случилось, и Рома уже ничего не мог изменить…

— Куда? — печально усмехнувшись, задал очевидный вопрос Макс, — Да и перед операцией ты не особо был настроен на разговор.

На это Рома ничего не мог возразить. Он сам, целенаправленно отказался от общения с родными и близкими людьми, и винить в этом было некого.

— Она ничего не оставила? Ни записки, ничего, где её искать?

— Ничего, пусто. И куда она делась, я тоже не знаю.

Роман застонал, хватаясь за голову. Перед глазами всплыла картина, как Саша идёт вдоль шоссе, неся на руках малышку, и от этой картины по телу прошёл озноб.

— Ты куда, пап? — эту фразу Макс крикнул в спину удаляющегося Ромы, но тот только обернулся и приложил ладонь к уху на манер телефонной трубки, что означало, что он позвонит. Макс постоял ещё немного, глядя вслед бегущему к машине отцу, и искренне пожелал, чтобы Саша нашлась. И если нужно будет, он готов был бросить на поиски все свои силы.


В квартире воздух был застоявшимся и пах нежилым помещением. Всё кругом казалось безжизненным и мёртвым, хотя вещи были новые, а какие-то из них, казалось, хранили тепло и воспоминания о Саше. Рома прошёл на кухню, осматривая небольшое помещение, в котором хозяйничала его самая нежданная любовь. Сейчас, без Саши она выглядела такой, какой была до того, как они привёз девочек к себе, несмотря на новенькие вещи, которые Саша с такой любовью выбирала в магазине.

А в спальне Рома не смог сдержать слёз, глядя на крошечную кроватку, стоящую около стены. Он подошёл к ней, вытаскивая из постельки подушку и прижимая её к лицу. И всего на мгновение ему почудилось, что он чувствует аромат волос Сони, ведь он запомнил его на всю свою жизнь. Нежный и родной запах волос на голове ребёнка, ставшего таким дорогим и нужным. Бережно положив подушечку обратно, Рома вернулся на кухню, сел за стол и вытащил из кармана мобильный. Нужно было срочно звонить Феликсу, чтобы тот помог в поисках, а Феликс мог если не всё, то очень многое. Набрав знакомый номер, Рома отчаянно молился, чтобы Фил подошёл к телефону, а когда трубку взяла Лина, не смог больше сдерживаться. Голос вырвался изо рта рыданием.